побледнел, если такое было возможно. "Или наш удалившийся друг в
зеленом шелке из королевской семьи?"
"Он - он не далек от этого," заикаясь сказал Моти. "Он - сын
Лорда Хаумы."
Это имя было знакомо Конану. Хаума был одним из Семнадцати
Наместников, доблестный воин и большой сторонник сильной армии и
расширяющейся Туранианской империи.
"Тогда ему следует вдолбить некоторые правила приличия в этого
маленького забияку. Или оскопить его и продать как евнуха, чтобы
получить хоть какую-то пользу от него."
Конан, Я должен был быть уверен, что дело не может закончится
миром. Оно-"
"Оно не могло закончиться мирно с того момента, когда они
положили свои лапы на эту женщину!" Прорычал Конан. "И я это скажу
караульному и любому другому , кто будет слушать, вплоть до самого
Короля Илдица! Если бы не была атакована Тебия, я бы сейчас гнался за
очаровательным сынком Хаума по улицам, рассчитывая прикончить его
раньше, чем это сделает женщина!"
Моти задышал как жаба. " Это не было атакой," сказал он медленно.
"Она очень искусно бросила его, что мне пришлось вступить в бой".
"Во имя камней Ханумана, девочки, какого черта вы здесь делаете!
И ты Пила! Она бы никогда до этого не додумалась без тебя. Вы больше
не - гххххххх!"
Конан приподнял Моти к верху бара, подобрал кувалду и помахал
рукоядкой перед его носом.
"Моти , мой первый друг и хозяин, у тебя два выбора. Я могу
настучать тебе этим по заду и оставить тебя в таком виде,
объяснять вечерние события караульным. Я также могу не тронуть тебя и
помочь объясниться с ними, за некоторые услуги."
Моти облизнул губы,"Услуги?"
"Твоя лучшая комната свободна для меня всегда, когда я этого
захочу с пищей и вином. Не лучшее вино, но устраивающее меня и мою
компанию. О, да - и любая женщина, с которой я развлекаюсь не должна
тебе платить ни единого гроша!"
Моти взвизгнул, будто его пронзили. Свирепость Конана и хихиканья
женщин заставили его замолчать. Он попытался поднять руки от
отвращения, но они слишком тряслись, чтобы жест выглядел убедительным.
"Ну как?"
"Как хочешь, осквернитель моего имени и разрушитель моего дома.
Может ты успеешь получить достаточно удовольствия от этого, пока люди
Лорда Хоумы не сожгут его у тебя над головой".
"Лорд Хаума может иметь меньше людей, но более мудрых, если он
попытается сделать это," сказал Конан. " А сейчас я хочу комнату на
ночь, пищи и вина для - ". Он посмотрел на женщин.
"Одной," с поклоном Пиле.
"Двух", улыбаясь Зарие.
Тебиа ухмыльнулась и положила свои руки за спину. Ее молодые
##########################################################################
"Ты хочешь быть третьей с этим? О, хорошо. Я не настолько силен, чтобы
спорить с женщинами."
"Все же лучше , если наш северный друг оставит ее," сказала Пила.
"Я сильно сомневаюсь, что даже Циммерианец может удовлетворить
четверых!"
Часть вторая
"Что за лук в твоих руках, ты сын отбросов!" бросил Конан.
"Это не змея. Он тебя не укусит. Даже если он и сделает так, это
не будет стоить и половины того, что я с тобой сделаю, если ты не
натянешь ее сейчас!"
Неуклюжий подросток принял цвет пыли под ногами. Он посмотрел на
небо над головой, как бы взывая к милости богов. Конан набрал воздуха
для очередного совета. Подросток сглотнул, ухватился за тетиву и
натянул ее, неловко, но не бросив ее.
Один за другим, Конан учил новобранцев натягивать мощный кривой
Туранианский лук. Некоторых он доводил до отчаяния, другие знали
практически все, чему он их учил.
Он не спрашивал, как они научились натягивать тетиву. Среди
наемников Турана, жизнь солдата начиналась с того дня, когда он брал
медную монету при вербовке. Что у него было до этого никто не
спрашивал. Это был обычай, который Конан считал мудрым, и не только
потому, что его собственное прошлое не вынесло бы бремя излишнего
любопытства.
Наконец Конан топнул по пыльной земле и сердито уставился на
солдат. "Почему боги затуманили ваши мозги, заставив вас подумать, что
вы можете быть солдатами, только они об этом знают. Я нет. Поэтому я
должен делать то, за что он мне платит. А это превратит вас в солдат,
хотите вы этого , или нет. Сержант Гарсим! Возьмите их на прогулку,
десять раз вокруг пастбища!"
" Вы слышали Капитана," заорал Гарсим, голосом, который можно
услышать во дворце Короля Илдица. "Бегом!" Он махнул жезлом так, что
он засвистел, затем побежал за рекрутами, подмигивая Конану. Хотя
Гарсим годился рекрутам едва ли не в дедушки, он с легкостью мог
обогнать любого из них.
Как только рекруты исчезли за воротами, Конан почувствовал , что
он не один. Он не успел повернуться, когда прозвучал голос Хадьяра.
"Ты так разговаривал с этими солдатами, будто позаимствовал свои
слова у кого-то другого."
"Да, это так, Капитан. Сержант Никар говорил примерно тоже самое,
когда он учил меня стрельбе из лука."
"Так старый Никар был твоим инструктором? Мне и раньше казалось,
что его рука коснулась твоей выправке. Что с ним случилось, кстати?"
"Он поехал домой на побывку и так туда и не доехал. В том же
месяце исчезла банда грабителей. Готов поспорить, что Никар завоевал
себе прекрасное сопровождение."
"Может поспорим , кто лучше стреляет из лука. Три серии по пять
стрел?"
"Хорошо, Капитан-"
"Ну, ну, защитник танцовщиц. Ты думаешь, я не слышал о
завоеванным тобой бесплатном приеме в Красном Соколе два дня назад?
Твой кошелек рискует разорваться от количества неистраченных монет!"
Конан был готов взорваться от распиравшего его удивления: откуда
Капитан узнал так много и так быстро. Он только сказал," я зачищал не
танцовщицу, по-крайней мере вначале. Это была северная женщина, и
прекрасный боец, который едва уступал четверым."
Хадьяр засмеялся. "Многие бы не вмешались, кроме тебя. Но леди
была признательна?"
"Не настолько, чтобы я это заметил," сказал Конан. Он
ухмыльнулся. "Не в пример танцовщицам. Настолько признательны, что я
пожалуй не смогу сейчас противостоять вам".
"Конан, ты заявляешь, что только три девушки смогли осушить твои
силы? Возвращайся к себе в горы, а не то Туран сделает тебя старцем
преждевременно!"
"Возьми лук, Капитан. И мы увидим кто из нас старец."
"Как ты - . Митра! Кто позволил ей войти?"
Конан развернулся. Женщина из Красного Сокола широким шагом
двигалась к ним. Она двигалась, как в ту памятную ночь, хотя стражи у
ворот пожирали ее глазами. Если ее рана и болела, этого нельзя было
сказать из ее походки.
На ней была все таже короткая туника и брюки из тонкого холста,
вышитого лозами и деревьями, окантованные красным на запястьях и
горле. Кроме того на ней был меч в ножнах и кинжал, слишком короткий,
чтобы называться второй саблей. Накидка из белого шелка защищал ее
северную бледность от солнца.
"Ты смотришь так, будто ты знаешь эту проститутку, Конан," сказал
Хадьяр.
"Это не проститутка, это женщина из Красного Сокола."
"О! Хорошо. Ты узнай , что ей надо, а я узнаю почему эти ублюдки
на воротах ее пропустили!"
Конан отпустил тетиву и терпеливо ждал, когда женщина подойдет. К
моменту когда она была в пределах слышимости, Хадьяр орал на часовых.
"Он обнаружит, что я показала им вот это", спокойно сказала она,
достав древнюю золотую монету, которая выглядела темнее по сравнению с
ее хрупкой ладонью и длинными пальцами, изготовленная во времена
правления Короля Иврама два века назад. Над бородатым лицом Ибрама
были выбиты три буквы Заморанской письменности.
Такие монеты были знаком Мишрака, лорда шпионов Короля Илдица и
всех , кто занимался его делами. Конану и в голову не пришло
сомневаться в ее достоверности, удивленный лишь по какому поводу она
могла оказаться у этой женщины. Те , кто смел воспротивиться приказу
Мишрака, имели достаточно разума, чтобы быть далеко от Аграпура до
восхода следующего дня.
"Так тебя послал Мишрак. Зачем?"
"Чтобы привести тебя, Капитан Конан."
"Куда?"
"К Мишраку конечно."
"Я вижу твой язык как всегда на замке."
"Приведи мне хотя бы одну причину против этого."
Возможно просто она мало что знает, что похоже на Мишрака. Лорд
шпионов никогда не скажет никакому своему слуге так много, чтобы тот
мог раскрыть его секреты. Знай она очень много или вообще ничего,
определенно она не намерена что-либо сообщать Конану.
В этот момент вернулся Хадьяр, дьявольски разгневанный. Вид
монеты нисколько не успокоил его. Он зарычал как разбуженный от спячки
медведь и дергая рукой в направлении ворот:
"Ладно, Конан. Мы с тобой не настолько глупы, чтобы ссориться с
Мишраком. Я скажу , чтобы Гарсим закончил дневную тренировку."
"Как хочешь, Капитан. А теперь женщина, если ты мне позволишь
умыться и вооружиться-"
"Вооружайся как хочешь, Капитан Конан. Кроме того, Мишрак сказал,
что у тебя будет все, если поторопишься."
"Все?" сказал, смеясь, Конан. Он окинул взглядом ее фигуру,
которой не доставало лишь одеяния демонстрирующего его должным
образом. А может отсутствие всякой одежды лучше всего его покажет?"
Женщина вспыхнула. "Все , что его гостеприимсто может позволить."
"Я не надолго." Не дольше, чем требовалось, чтобы поместить
пластинки брони под одежду и запрятать кинжалы в самых неожиданных
местах.
"Мишрак лежит в секторе Шорников," сказала женщина, когда она вела
его к вротам. Циммерианец был на голову с лишним выше , однако
поспевать за ней было не простым делом. Может это кровь горцев дает о
себе знать?"
В секторе Бондарей Конан начал поворачивать на юг.
"Капитан, сектор Шорников находится на севере."
"Можно подумать, что ты местная."
"Каждый, кто думает, должен знать, что чужой может получить
достаточно знаний , если имеет хорошего учителя."
"Тогда научи меня тому, что ты знаешь," ухмыльнулся Конан. Сектор
Шорников действительно находился к северу. Но он хотел провести
женщину кружным путем, где трудно было устроить засаду или слежку.
Если она не хочет идти его дорогой, ему остается только следовать
за ней. В противном случае он разгневует ее, потеряет ее
покровительство, подведет Мишрака и рискует навлечь на себя гнев,
страшней которого в Туране мог быть только гнев Короля Илдица.
Кроме того, засаду легче было устроить в крысиных закоулках
самого сектора. Конан доверял своей сабле и щиткам, которые делали
засаду неблагодарным делом для каждого, кто в ней примет участие,
начиная с самой женщины.
"Подожди", сказала женщина. Она приподняла вуаль и попила из
фонтана, затем направилась к ближайшей аллее.
где Конан вынужден был пригибаться. Конан шел на три шага сзади с
правой стороны, держа руку на рукоядке сабли. Глаза и уши обшаривали
пространство в поисках врагов, встречая лишь шум пятидесяти шорных
магазинов. Превращение кожи, дерева, металла в седла слилось в один
гул. Крики мастеров на своих помощников - в другой.
Еще один поворот. Сейчас Конан имел хорошую возможность
разглядеть кинжал женщины. Головка эфеса представляла собой покрытое
серебром железное яблоко, двойные усики, расположенные под правильными
углами друг к другу. Он решил попросить женщину продемонстрировать ему
использование кинжала, если этого позволят законы и обычаи стали.
Они прошли примерно сорок шагов от последнего поворота, когда из
левой аллеи и правого окна выскочили атакующие.
Конан насчитал шестерых, когда сабля влетела в его руку. Одним
нападавшим был сбежавший из Красного Сокола охранник. Достаточно
странно, чтобы быть предельно внимательным, если только женщина не
проявит себя лучше, чем в ту ночь. Казалось она была поражена трахом,
видя трех приближающихся противника.
По крайней мере она не враг, хоть и слабый союзник. Конан
несколько сократил неравенство в силах, насадив на шпагу последнего,
выпрыгнувшего из окна. Воин приземлился дальше и тверже , чем он
планировал, оказавшись на четвереньках. Ботинок Циммерийца ударил
его в живот. Он взлетел как собака и сбил с ног товарища. Второй
