короткий меч, а правая рука все еще сжимала тяжелый черный лук. Волосы у
него были длинные и кучерявые, о лице же нельзя было судить - это было
сплошное месиво из крови и мозга. Голова была прорублена до зубов.
- Клянусь богами, это пикт! - воскликнул юноша.
- Тебя это удивляет?
- Ну, в Велитриуме и у поселенцев мне говорил, что эти дьяволы время
от времени пробираются через границу, но никак я не ожидал его увидеть в
этих местах.
- Черная река всего в четырех милях к востоку, - наставительно сказал
незнакомец. - А мне случалось убивать их и всего в миле от Велитриума. Ни
один поселенец между Громовой Рекой и фортом Тускелан не может чувствовать
себя в безопасности. На след этого пса я напал поутру в трех милях от
форта и с тех пор шел за ним. А догнал уже тогда, когда он целился в тебя.
Еще немного, и в преисподней появился бы новый посетитель. Но я испортил
ему выстрел.
Путник глядел на него широко открытыми глазами: этот человек выследил
лесного дьявола, незаметно подкрался к нему и убил! Такое искусство было
невероятным даже для Конайохары, славной своими следопытами.
- Ты из гарнизона форта? - спросил он.
- Я не служу в солдатах. Жалованье и права у меня как у пограничного
офицера, но я занимаюсь в дебрях своим делом. Валанн знает, что здесь от
меня больше толку.
Ногой он затолкал тело поглубже в кусты и пошел по тропинке. Путник
поспешил за ним.
- Зовут меня Бальт, - представился он. - Ночь я ночевал в Велитриуме.
Я еще не решил - то ли взять земельный надел, то ли пойти в солдаты.
- Лучшие земли у Громовой Реки уже разобрали, - сказал огромный воин.
- Много хорошей земли между ручьем Скальпов, который ты уже прошел, и
фортом, но чертовски близко к реке. Пикты переплывают через нее, чтобы
поджигать и убивать - вот как наш. И всегда ходят поодиночке. Но в один
прекрасный день они попытаются изгнать из Конайохары всех поселенцев. И,
боюсь, это им удастся. Даже наверняка. Потому что все эти поселения -
безумная затея. К востоку от Боссонского пограничья тоже полно доброй
земли. Если бы аквилонцы урезали владения тамошних баронов да засеяли их
охотничьи угодья пшеницей, то не надо было бы ни границу переходить, ни с
пиктами связываться.
- Странные речи для человека на службе губернатора Конайохары, -
заметил Бальт.
- Это для меня звук пустой. Я наемник и продаю свой меч тому, кто
больше платит. Я сроду хлеба не сеял и сеять не собираюсь, покуда
существует тот урожай, который пожинают мечом. Но вы, гиборийцы, забрались
так далеко, что дальше некуда. Вы перешли границу, спалили несколько
деревень, выбили отсюда пару племен и провели рубеж по Черной Реке. Но я
сомневаюсь, что вы и это сохраните, а не то что продвинетесь на запад.
Глупый ваш король не понимает здешней жизни. Нет подкреплений - не хватит
и поселенцев, чтобы отбить многочисленный набег из-за реки.
- Но пикты разделены на небольшие кланы, - сказал Бальт. - Они
никогда не объединятся. А любой клан мы уничтожим.
- И даже три или целых четыре, - согласился великан. - Но рано или
поздно появится человек, который объединит тридцать или сорок кланов, так
было в Киммерии, когда жители Гандера вздумали передвинуть границу на
север. Они хотели заселить южные области Киммерии. Уничтожили несколько
деревень и построили крепость Венариум. Остальное тебе известно.
- Известно, - с горечью сказал Бальт. Воспоминание об этом
сокрушительном поражении было черным пятном в истории гордого и
воинственного народа. - Мой дядя был там, когда киммерийцы прорвали
оборону. Считанные единицы из наших остались в живых. Я не раз слушал его
рассказы. Варвары хлынули с гор и штурмовали Венариум с неудержимой
яростью. Вырезали всех - мужчин, женщин, детей. И до сих пор на том месте
лишь груда камней. Больше аквилонцы не пытались захватить Киммерию. Но ты
говорил о Венариуме со знанием дела - ты что, был там?
- Был, - проворчал воин. - Был одним из тех, кто первым взобрался на
стены. Я еще пятнадцатого снега не увидел, а имя мое звучало на советах
стариков.
Бальт отшатнулся от него и смотрел в изумлении. Рядом с ним спокойно
шел один из тех самых визжащих кровожадных дьяволов, что в давние дни
падали со стен Венариума, чтобы залить его потоками крови...
- Так ты варвар... - вырвалось у Бальта.
Великан не обиделся и кивнул.
- Меня называют Конан-киммериец.
- Я слышал о тебе! - взволнованно воскликнул Бальт. Ничего
удивительного, что пикт проиграл в этой игре, ибо киммерийцы были такими
же варварами, только еще более опасными. Конан, несомненно, провел много
лет среди цивилизованных людей, но это не повредило его древним
инстинктам. Бальт надивиться не мог его кошачьей походке и умению
двигаться бесшумно. Даже звенья кольчуги не звенели, потому что были
смазаны маслом. В самой густой и запутанной чащобе Конан сумел бы пройти
так же беззвучно, как давешний пикт.
- Ты не из Гандера? - это было скорее утверждение, чем вопрос.
- Я из Турана.
- Встречал воинов из Турана, они неплохие в лесу. Но боссонцы слишком
долго прикрывали вас, аквилонцев, от диких людей леса. Закалка вам нужна.
И действительно, боссонское пограничье с его укрепленными селениями,
где жили отчаянной храбрости стрелки, долго было для Аквилонии надежной
крепостной стеной от варваров. Сейчас в поселениях за Громовой Рекой,
росло поколение лесных людей, способных противостоять варварам, но таких
пока было немного. Большинство жителей границы составляли такие, как Бальт
- земледельцы, а не следопыты.
Солнце уже скрылось за вершинами деревьев. Тени на тропе становились
все длиннее.
- Не успеем мы в форт до темноты, - спокойно сказал Конан. И вдруг
добавил: - Слушай!
Он стоял с мечом в руке, пригнувшийся, готовый в любую минуту
прыгнуть и нанести удар. Бальт услыхал дикий визг, оборвавшийся на самой
высокой ноте - крик человека либо смертельно испуганного, либо умирающего.
Конан сорвался с места и помчался по тропе, с каждым шагом отдаляясь
от своего спутника, хотя тот также бежал изо всех сил. В Туране Бальт слыл
неплохим бегуном, но варвар опередил его без всяких усилий. Но юноша забыл
об этом, потому что уши ему пронзил самый страшный крик, который ему
пришлось слышать в жизни. Но на этот раз кричал не человек: то было
какое-то ликующее сатанинское мяуканье, торжество нелюди, убившей
человека, и эхо этого крика прокатилась где-то в мрачных безднах за
пределами людского понимания.
В ужасе Бальт чуть не споткнулся, но Конан продолжал все также бежать
и скрылся за поворотом тропы; Бальт, чтобы не остаться один на один с этим
кошмарным воплем, в панике помчался за ним.
И... едва не налетел на киммерийца, который стоял над безжизненным
телом. Но Конан глядел вовсе не на мертвеца, лежащего в кровавой грязи -
он внимательно осматривал заросли по обе стороны тропы.
Убитый - невысокий полный человек - был в дорогих узорных сапогах и,
несмотря на жару, в подбитой горностаем тунике. Его широкое бледное лицо
сохраняло выражение ужаса, а толстая шея словно бритвой была перерезана от
уха до уха. Короткий меч находился в ножнах - значит, нападение было
внезапным.
- Пикты? - прошептал Бальт и тоже начал смотреть по сторонам.
- Нет, лесной черт. Это уже пятый, клянусь Кромом!
- Что ты имеешь в виду?
- Ты слышал когда-нибудь о пиктийском колдуне по имени Зогар Заг?
- Никогда не слышал.
- Он живет в Гвавели, ближайшей деревне за рекой. Месяца три назад он
похитил несколько навьюченных мулов из каравана, что направлялся в форт
как раз по этой тропе. Наверное, одурманил чем-нибудь погонщиков. Мулы
принадлежали, - Конан тронул тело носком сапога, - вот этому Тиберию,
купцу из Велитриума. Везли мулы бочонки с пивом, и старый Зогар, вместо
того, чтобы скорее перебраться через реку, решил угоститься. Следопыт по
имени Сократ выследил его и привел Валанна с тремя солдатами в чащу, где
наш колдун спал пьянешенек. По настоянию Тиберия Валанн посадил Зогара
Зага в тюрьму, а это для пикта самое страшное оскорбление. Старик сумел
убить стражника и бежать, да еще передал, что собирается прикончить
Тиберия и тех пятерых, что его поймали, да так прикончить, что аквилонцы
два века будут помнить и дрожать от страха.
И следопыт, и солдаты уже мертвы. Сократа убили у реки, воинов -
возле самого форта. А теперь и Тиберий тоже. Но никто из них не пал от
руки пикта. Каждый труп, кроме этого, был обезглавлен. Головы эти,
конечно, украшают сейчас алтарь того божества, которому служит Зогар Заг.
- С чего ты взял, что убивали не пикты? - спросил Бальт.
Конан показал на тело купца.
- Ты думаешь, это мечом или ножом сделано? Посмотри внимательнее и
сообразишь, что такую рану может оставить только коготь. Мышцы разорваны,
а не перерублены.
- А если пантера... - неуверенно предположил Бальт.
- Человек из Турана должен отличать следы когтей пантеры. Нет, это
лесной дьявол, которого Зогар Заг вызвал, чтобы отомстить. Болван Тиберий,
пошел в Велитриум один да еще под вечер. Но каждый из убитых перед смертью
словно бы с ума сходил. Гляди - следы сами говорят. Тиберий ехал по тропе
на своем муле - видно, вез шкурки выдры на продажу в Велитриум. И что-то
прыгнуло на него сзади, из тех кустов. Видишь, там ветки поломаны? Тиберий
успел только раз крикнуть - и уже стал торговать шкурками в преисподней.
Мул убежал в заросли. Слышишь, он шуршит кустами в той стороне? Демон не
успел унести голову Тиберия - испугался, когда мы прибежали.
- Когда ТЫ прибежал, - поправил Бальт. - Значит, не так и страшна эта
тварь, если убегает от одного вооруженного человека. А может, это все-таки
был пикт с каким-нибудь крюком? Ты сам видел э т о?
- Тиберий был тоже при оружии, - проворчал Конан. - Но Зогар Заг уж
наверное предупредил демона, кого убивать, а кого оставить в покое. Нет, я
его не видел. Видел только, как дрожали кусты. Но если хочешь еще
доказательств, то гляди.
Убийца наступил в лужу крови. Под кустами на обочине тропы остался
кровавый след на засохшей глине.
- Это, по-твоему, человек оставил?
Мурашки побежали по стриженной голове Бальта. Ни человек, ни один из
известных ему зверей не мог оставить такого странного, страшного,
трехпалого следа. Осторожно, не касаясь земли, Бальт попробовал измерить
его пядью. Но расстояние между кончиками мизинца и большого пальца
оказалось недостаточным.
- Что это/ - прошептал юноша. - Никогда не видел такого.
- И ни один человек из находящихся в здравом уме не видел, - мрачно
ответил Конан. - Это болотный демон. В трясинах по ту сторону Черной Реки
их словно летучих мышей в пещере. Когда с юга дует сильный ветер в жаркие
ночи, слышно, как они там завывают.
- Что же нам делать? - спросил аквилонец, опасливо глядя на черные
тени. ОН никак не мог забыть выражения лица убитого.
- Не стоит и пытаться выследить демона, - сказал Конан и вытащил
из-за пояса лесной топор. - Когда он убил Сократа, я хотел это сделать. И
потерял след через несколько шагов. То ли у него крылья выросли, то ли он
в землю ушел. И за мулом тоже пойдем. Сам выйдет к форту или чьей-нибудь
усадьбе.
Говоря это, он срубил два деревца на краю тропы и очистил стволы от
веток. Потом отрезал кусок толстой лианы и переплел стволы так, что вышли
простые, но надежные носилки.
- По крайней мере демон остался без головы Тиберия, - проворчал
Конан. - А мы отнесем тело в форт. До него не больше трех миль. Этот
