Ксухотла залились кровью. В городе жило лишь несколько сотен людей, жалкие
остатки великого народа. Толькемек говорил, что они пришли сюда
давным-давно, из Старой Косалы, когда предки тех, что населяют Косалу
ныне, вторглись с юга и прогнали тогдашних жителей. Они долго шли на
запад, пока не нашли эту окруженную лесами равнину, населенную племенем
черных.
Негров они обратили в рабство и стали возводить город. В восточных
горах они добывали и яшму, и мрамор, и ляпис-лазурь, и серебро, и золото,
и медь. Истребили слоновьи стада ради клыков. Когда строительство было
закончено, всех рабов перебили. Их волшебники укрепили безопасность города
с помощью своей чудовищной магии: они воскресили драконов, что некогда
населяли эти места и чьи кости можно найти в джунглях. Они одели эти кости
плотью и вдохнули в них жизнь, и чудовища снова пошли по земле, как во
времена, когда мир был молод. Но заклятие магов держало их в лесу, не
пуская на равнину.
Много столетий жил народ Ксухотла в своем городе, обрабатывая поля за
стенами, покуда мудрецы не научились выращивать овощи, которые вовсе не
требуют почвы и черпают все необходимое прямо из воздуха. Так высохли
оросительные каналы, и так началось разложение общества. Они уже были
вымирающей расой, когда наши предки прорубились сквозь джунгли на равнину.
Великие волшебники к тому времени были уже мертвы, а их заклинания забыты.
Они не смогли противопоставить нам ни магию, ни меч.
И наши предки перебили их, оставив около сотни для Толькемека,
бывшего некогда рабом. Много дней и ночей разносились по городу их вопли и
стоны...
Некоторое время племя Тлацитлан жило в мире и покое под началом двух
братьев - Техултли и Ксоталана совместно с Толькемеком. Он к тому времени
женился на девушке из наших. Мы были благодарны ему за открытые ворота.
Кроме того, он знал места, где спрятаны были сокровища. Потому и делил
власть с братьями.
Так проходили мирные годы. Мы только ели, пили, любили друг друга и
воспитывали детей. Обрабатывать поля было не нужно, ибо Толькемек научил
нас искусству выращивать плоды и овощи без земли. Кроме того, падение
города и гибель его прежних жителей уничтожили силу заклинания, которое
удерживало драконов в лесу. По ночам эти твари бродили у самых ворот и
страшно завывали.
Вся равнина была залита кровью после их схваток, и вот тогда...
Он прикусил язык на полуслове, но сразу же продолжил рассказ. Но
Конан и Валерия поняли - он пропустил что-то, чего они не должны были
знать.
- Пять лет продолжался мир. А потом... - взгляд Ольмека на какое-то
мгновение коснулся сидящей рядом с ним женщины. - А потом Ксоталан взял в
жены женщину, о которой мечтали и Техултли, и старый Толькемек. И вот
безумный Техултли похитил ее, а Толькемек помогал ему, желая досадить
Ксоталану. Тот потребовал, чтобы ему возвратили жену, но совет племени
решил, что выбор остается за женщиной. Она решила остаться с Техултли.
Разгневанный Ксоталан попытался отбить ее силой, и телохранители обоих
братьев схватились в Большом Зале.
Пролилась кровь с обеих сторон. Спор перешел во вражду, вражда - в
открытую войну. На три части разделилось племя в дни этой смуты. Еще
раньше, в мирные дни, город был поделен властителями между собой. Техултли
занимал западную часть, Ксоталан восточную, Толькемек - в районе южных
ворот. Так образовались три военных лагеря.
Злоба, ненависть и ревность породили кровь, насилие и убийство. Раз
извлеченный, меч не мог уже вернуться в ножны. Техултли враждовал с
Ксоталаном, а Толькемек помогал то одному, то другому, предавая, когда ему
было это выгодно. В конце концов Техултли и его народ отступили к западным
воротам, где мы живем и теперь. Ксухотл имеет форму овала. Техултли,
территория, взявшая имя от своего князя, занимает западную часть этого
овала. Мы замуровали все проходы, соединяющие этот квартал с остальным
городом, оставив лишь по одной двери на каждом этаже. Потом народ Техултли
спустился в подземелья и стеной отделил их западную часть. И стал жить,
как в осажденной крепости, деля вылазки против врага.
И люди Ксоталана в восточной части города поступили таким же образом,
и люди Толькемека в южной. Центр города остался ничьим и не заселенным. И
стали эти пустые залы и комнаты полем сражения и местом вечного страха.
Толькемек повел войну с обоими кланами. Он был куда страшней
Ксоталана - истинный демон в человечьем обличьи. Ему были ведомы многие
тайны города и он никогда не открывал их пришельцам. Путешествуя по
тайникам и подземельям, он украл у мертвых их страшные секреты, секреты
древних повелителей и магов, О которых забыли даже перебитые нашими
предками выродки. Но вся его магия оказалась бессильной в ту памятную
ночь, когда мы взяли его укрепления и перебили всех его сторонников. А
самого обрекли на долгую, долгую пытку.
Голос Ольмека перешел в нежный шепот, и в глазах засияла такая
радость, точно он видел эту сцену перед собой и она доставляла ему
неслыханное наслаждение.
- Ах, мы поддерживали в нем жизнь, так что он мечтал о смерти, как о
любимой жене. А потом взяли еще одного живого из камеры пыток и бросили в
подземелье - пусть де крысы обгладывают его кости. Но он умудрился сбежать
из своей темницы в подземные коридоры. Без сомнения, он сгинул там,
поскольку единственный выход оттуда ведет в Техултли, и оттуда с тех пор
никто не выходил. Даже костей его не нашли, и поэтому самые темные и
суеверные в нашем народе утверждают, что дух его все еще блуждает в
подземельях, завывая среди скелетов. Люди Толькемека были вырезаны
двенадцать лет тому назад, но продолжается и все более яростной становится
война между Техултли и Ксоталаном, и кончится лишь тогда, когда падут
последний мужчина и последняя женщина.
Полвека назад украл Техултли жену Ксоталана. Полвека длится вражда. Я
появился на свет в самый разгар войны, как и все прочие в этом зале, не
считая Таскелы. И, думаю, умрем раньше, чем она закончиться.
Мы погибающий народ - как и те несчастные жители Ксухотла. Когда
началась война, нас были сотни с каждой стороны. А теперь весь народ
Техултли перед тобой - кроме тех, что стерегут ворота. Сорок человек - вот
и весь клан. Сколько ксоталанцев, мы не знаем. Вряд ли намного больше. За
последние пятнадцать лет у нас не родилось ни одного ребенка, у наших
врагов тоже.
Мы погибаем, но, прежде чем исчезнуть окончательно, зарежем столько
ксоталанцев, сколько дозволят боги.
И долго еще рассказывал Ольмек с безумно блестящими глазами об этой
ужасной войне, что велась в тихих комнатах и мрачных залах при свете
зеленых кристаллов на плитах, пылавших адским огнем, которые время от
времени становились еще краснее. Целое поколение погибло в этих лужах
крови. Давно был мертв Ксоталан, зарубленный в жестокой битве на лестнице
из слоновой кости. И Техултли не было в живых - разъяренные ксоталанцы
поймали его и сняли с него кожу.
Без всякого волнения повествовал Ольмек о страшных сражениях в черных
коридорах, о засадах на винтовых лестницах, о чудовищной резне. Все более
яркий красный огонь разгорался в его темных бездонных глазах, когда он
рассказывал о людях, с которых живьем снимали кожу, о разрубленных и
разорванных на части, о пленниках, жутко воющих в камерах пыток. И так
было это отвратительно, что даже видавшему виды варвару-киммерийцу стало
тошно. Неудивительно, что Техотл трясся от страха, что враги его поймают!
Но все-таки решился на вылазку - значит, ненависть в них сильнее страха.
А Ольмек продолжал рассказ о делах страшных и таинственных, о чарах и
заклинаниях, похищенных в черной бездне катакомб, о необыкновенных
существах, вызванных врагами из темноты для ужасного союза. Здесь у
ксоталанцев было преимущество - именно под их владениями покоились останки
самых могущественных чародеев древнего Ксухотла и вместе с ними - их
бессмертные секреты.
Валерия слушала все это, и ее охватывал ужас. Вражда стала той
руководящей и направляющей силой, которая неустанно толкала народ Ксухотла
к окончательной гибели. Вражда была смыслом всей их жизни. Во вражде
приходили они на свет, а, покидая его, верили, что она будет продолжаться
и после их смерти. Они оставляли свою крепость и пробирались в Залы
Молчания только для того, чтобы убивать и быть убитыми. Иногда они
возвращались из похода, ведя обезумевших пленников или принося кровавые
трофеи победителей. Иногда не возвращались вовсе, и тогда вражеские руки
перебрасывали их рассеченные тела через бронзовые ворота.
Жуткую, неестественную, чудовищную жизнь вели эти люди, отрезанные от
остального мира, заключенные в одну клетку, словно крысы, только и годные
для того, чтобы нападать, калечить и убивать.
Во время речи Ольмека Валерия постоянно чувствовала на себе
неотступный взгляд Таскелы. Казалось, она не слышит бородатого гиганта.
Все эти победы и поражения ее словно бы и не касались, и это казалось
Валерии еще более страшным, чем неприкрытая жестокость Ольмека.
- И мы не можем покинуть город, - говорил Ольмек. - Вот уже пятьдесят
лет никто не покидал его, кроме... - он снова оборвал себя, и через минуту
продолжил:
- Даже если бы и не было никаких драконов, мы, рожденные и выросшие в
городе, не осмелимся его оставить. Никогда не было ноги нашей за стенами.
Мы не привыкли к открытому пространству и солнечному свету. Нет - в
Ксухотле мы родились, здесь и умрем!
- Ну что ж, - сказал Конан. - С вашего позволения, мы лучше поиграем
в жмурки с драконами. Ваша война нас не касается. Когда вы покажете нам
дорогу к западным воротам, мы отправимся в путь.
Таскела стиснула кулаки и начала что-то говорить, но Ольмек прервал
ее:
- Приближается ночь. Если вы окажетесь на равнине ночью, то наверняка
попадете в лапы драконов.
- Мы уже шли по равнине ночью и даже спали на вольном воздухе, но
никого не встретили - заметил Конан.
Таскела мрачно улыбнулась:
- Вы не посмеете покинуть Ксухотл!
Конан посмотрел на нее с инстинктивной неприязнью: уж очень ему не
понравилось внимание княгини к Валерии.
- Думаю, что посмеют, - сказал Ольмек. - Но, Конан и Валерия, вас же
послали сами боги, чтобы последняя победа была за Техултли! Война - ваше
ремесло, так почему вам не сражаться на нашей стороне? Богатств у нас
накоплено сверх меры - драгоценные камни в Ксухотле такое же обычное дело,
как булыжники в других городах. Некоторые привезены еще древними, а
огненные кристаллы добыты в восточных горах. Поможете нам одолеть
ксоталанцев - и берите, сколько унесете!
- А вы поможете нам уничтожить драконов? - спросила Валерия. -
тридцать воинов с луками и отравленными стрелами сумеют истребить всех
гадов в лесу.
- Да! - не задумываясь согласился Ольмек. - Мы, правда, за годы
рукопашных боев разучились стрелять из лука, но можем возродить это
искусство.
- Что ты на это скажешь? - обратилась Валерия к Конану.
- Мы бродим без гроша за душой, - ухмыльнулся киммериец. - А по мне -
что ксоталанцев резать, что кого другого...
- Так вы согласны? - вскричал Ольмек, а Техотл от радости захлопал в
ладоши.
- Идет. А теперь не будете ли вы любезны показать нам комнаты,
подходящие для отдыха, чтобы утром со свежими силами приняться за
убийства?
Ольмек согласно кивнул и сделал знак рукой. Техотл и одна из женщин
повели наемников по коридору, который начинался по левую сторону от
