возвращение через джунгли было бы безумием.
И в первую же ночь в лагерь тайком явился раб из города, человек
здешней крови. В молодости он вместе со своим отрядом заблудился
в лесу и всех, кроме него, сожрали драконы. В город его пустили,
но сделали рабом. Звали его Толькемек.
Глаза его загорелись при звуках этого имени, а многие в зале
принялись плеваться и бормотать проклятия.
- Он пообещал нашим воинам открыть ворота, а взамен подарить ему
всех, кого возьмут в городе живьем.
Перед рассветом он открыл ворота. Воины хлынули внутрь, и залы
Ксухотля залились кровью. В городе жило лишь несколько сотен
людей, жалкие остатки великого народа. Толькемек говорил, что
они пришли сюда давным-давно, из Старой Косалы, когда предки
тех, что населяют Косалу ныне, вторглись с юга и прогнали
тогдащних жителей. Они долго шли на запад, пока не нашли эту
окруженную лесами равнину, населенную племенем черных.
Негров они обратили в рабство и стали возводить город. В
восточных горах они добывали и яшму, и мрамор, и ляпис-лазурь, и
серебро, и золото, и медь. Истребили слоновьи стада ради клыков.
Когда строительство было закончено, всех рабов перебили. Их
волшебники укрепили безопасность города с помощью своей
чудовищной магии: они воскресили драконов, что некогда населяли
эти места и чьи кости можно найти в джунглях. Они одели эти
кости плотью и вдохнули в них жизнь, и чудовища снова пошли по
земле, как во времена, когда мир был молод. Но заклятие магов
держало их в лесу, не пуская на равнину.
Много столетий жил народ Ксухотля в своем городе, обрабатывая
поля за стенами, покуда мудрецы не научились выращивать овощи,
которые вовсе не требуют почвы и черпают все необходимое прямо
из воздуха. Так высохли оросительные каналы, и так началось
разложение общества. Они уже были вымирающей расой, когда наши
предки прорубились сквозь джунгли на равнину. Великие волшебники
к тому времени были уже мертвы, а их заклинания забыты. Они не
смогли противопоставить нам ни магию, ни меч.
И наши предки перебили их, оставив около сотни для Толькемека,
бывшего некогда рабом. Много дней и ночей разносились по городу
их вопли и стоны...
Некоторое время племя Тлацитлан жило в мире и покое под началом
двух братьев - Текультли и Ксоталанка совместно с Толькемеком.
Он к тому времени женился на девушке из наших. Мы были
благодарны ему за открытые ворота. Кроме того, он знал места,
где спрятаны были сокровища. Потому и делил власть с братьями.
Так проходили мирные годы. Мы только ели, пили, любили друг
друга и воспитывали детей. Обрабатывать поля было не нужно, ибо
Толькемек научил нас искусству выращивать плоды и овощи без
земли. Кроме того, падение города и гибель его прежних жителей
уничтожили силу заклинания, которое удерживало драконов в лесу.
По ночам эти твари бродили у самых ворот и страшно завывали.
Вся равнина была залита кровью после их схваток, и вот тогда...
Он прикусил язык на полуслове, но сразу же продолжил рассказ. Но
Конан и Валерия поняли - он пропустил что-то, чего они не должны
были знать.
- Пять лет продолжался мир. А потом... - взгляд Ольмека на
какое-то мгновение коснулся сидящей рядом с ним женщины. - А
потом Ксоталанк взял в жены женщину, о которой мечтали и
Текультли, и старый Толькемек. И вот безумный Текультли похитил
ее, а Толькемек помогал ему, желая досадить Ксоталанку. Тот
потребовал, чтобы ему возвратили жену, но совет племени решил,
что выбор остается за женщиной. Она решила остаться с Текультли.
Разгневанный Ксоталанк попытался отбить ее силой, и
телохранители обоих братьев схватились в Большом Зале.
Пролилась кровь с обеих сторон. Спор перешел во вражду, вражда -
в открытую войну. На три части разделилось племя в дни этой
смуты. Еще раньше, в мирные дни, город был поделен властителями
между собой. Текультли занимал западную часть, Ксоталанк
восточную, Толькемек - в районе южных ворот. Так образовались
три военных лагеря.
Злоба, ненависть и ревность породили кровь, насилие и убийство.
Раз извлеченный, меч не мог уже вернуться в ножны. Текультли
враждовал с Ксоталанком, а Толькемек помогал то одному, то
другому, передавая, когда ему было это выгодно. В конце концов
Текультли и его народ отступили к западным воротам, где мы живем
и теперь. Ксухотль имеет форму овала. Текультли, территория,
взявшая имя от своего князя, занимает западную часть этого
овала. Мы замуровали все проходы, соединяющие этот квартал с
остальным городом, оставив лишь по одной двери на каждом этаже.
Потом народ Текультли спустился в подземелья и стеной отделил их
западную часть. И стал жить, как в осажденной крепости, деля
вылазки против врага.
И люди Ксоталанка в восточной части города поступили таким же
образом, и люди Толькемека в южной. Центр города остался ничьим
и не заселенным. И стали эти пустые залы и комнаты полем
сражения и местом вечного страха.
Толькемек повел войну с обоими кланами. Он был куда страшней
Ксоталанка - истинный демон в человечьем обличии. Ему были
ведомы многие тайны города и он никогда не открывал их
пришельцам. Путешествуя по тайникам и подземельям, он украл у
мертвых их страшные секреты, секреты древних повелителей и
магов, О которых забыли даже перебитые нашими предками выродки.
Но вся его магия оказалась бессильной в ту памятную ночь, когда
мы взяли его укрепления и перебили всех его сторонников. А
самого обрекли на долгую, долгую пытку.
Голос Ольмека перешел в нежный шепот, и в глазах засияла такая
радость, точно он видел эту сцену перед собой и она доставляла
ему неслыханное наслаждение.
- Ах, мы поддерживали в нем жизнь, так что он мечтал о смерти,
как о любимой жене. А потом взяли еще одного живого из камеры
пыток и бросили в подземелье - пусть де крысы обгложут его
кости. Но он умудрился сбежать из своей темницы в подземные
коридоры. Без сомнения, он сгинул там, поскольку единственный
выход оттуда ведет в Текультли, и оттуда с тех пор никто не
выходил. Даже костей его не нашли, и поэтому самые темные и
суеверные в нашем народе утверждают, что дух его все еще
блуждает в подземельях, завывая среди скелетов. Люди Толькемека
были вырезаны двенадцать лет тому назад, но продолжается и все
более яростной становится война между Текультли и Ксоталанком, и
кончится лишь тогда, когда падут последний мужчина и последняя
женщина.
Полвека назад украл Текультли жену Ксоталанка. Полвека длится
вражда. Я появился на свет в самый разгар войны, как и все
прочие в этом зале, не считая Таскелы. И, думаю, умрем раньше,
чем она закончиться.
Мы погибающий народ - как и те несчастные жители Ксухотля. Когда
началась война, нас были сотни с каждой стороны. А теперь весь
народ Текультли перед тобой - кроме тех, что стерегут ворота.
Сорок человек - вот и весь клан. Сколько ксоталанцев, мы не
знаем. Вряд ли намного больше. За последние пятнадцать лет у нас
не родилось ни одного ребенка, у наших врагов тоже.
Мы погибаем, но, прежде чем исчезнуть окончательно, зарежем
столько ксоталанцев, сколько дозволят боги.
И долго еще рассказывал Ольмек с безумно блестящими глазами об
этой ужасной войне, что велась в тихих комнатах и мрачных залах
при свете зеленых кристаллов на плитах, пылавших адским огнем,
которые время от времени становились еще краснее. Целое
поколение погибло в этих лужах крови. Давно был мертв Ксоталанк,
зарубленный в жестокой битве на лестнице из слоновой кости. И
Текультли не было в живых - разъяренные ксоталанцы поймали его и
сняли с него кожу.
Без всякого волнения повествовал Ольмек о страшных сражениях в
черных коридорах, о засадах на винтовых лестницах, о чудовищной
резне. Все более яркий красный огонь разгорался в его темных
бездонных глазах, когда он рассказывал о людях, с которых живьем
снимали кожу, о разрубленных и разорванных на части, о
пленниках, жутко воющих в камерах пыток. И так было это
отвратительно, что даже видавшему виды варвару-киммерийцу стало
тошно. Неудивительно, что Техотль трясся от страха, что враги
его поймают! Но все-таки решился на вылазку - значит, ненависть
в них сильнее страха.
А Ольмек продолжал рассказ о делах страшных и таинственных, о
чарах и заклинаниях, похищенных в черной бездне катакомб, о
необыкновенных существах, вызванных врагами из темноты для
ужасного союза. Здесь у ксоталанцев было преимущество - именно
под их владениями покоились останки самых могущественных
чародеев древнего Ксухотля и вместе с ними - их бессмертные
секреты.
Валерия слушала все это, и ее охватывал ужас. Вражда стала той
руководящей и направляющей силой, которая неустанно толкала
народ Ксухотля к окончательной гибели. Вражда была смыслом всей
их жизни. Во вражде приходили они на свет, а, покидая его,
верили, что она будет продолжаться и после их смерти. Они
оставляли свою крепость и пробирались в Залы Молчания только для
того, чтобы убивать и быть убитыми. Иногда они возвращались из
похода, ведя обезумевших пленников или принося кровавые трофеи
победителей. Иногда не возвращались вовсе, и тогда вражеские
руки перебрасывали их рассеченные тела через бронзовые ворота.
Жуткую, неестественую, чудовищную жизнь вели эти люди,
отрезанные от остального мира, заключенные в одну клетку, словно
крысы, только и годные для того, чтобы нападать, калечить и
убивать.
Во время речи Ольмека Валерия постоянно чувствовала на себе
неотступный взгляд Таскелы. Казалось, она не слышит бородатого
гиганта. Все эти победы и поражения ее словно бы и не касались,
и это казалось Валерии еще более страшным, чем неприкрытая
жестокость Ольмека.
- И мы не можем покинуть город, - говорил Ольмек. - Вот уже
пятьдесят лет никто не покидал его, кроме... - он снова оборвал
себя, и через минуту продолжил:
- Даже если бы и не было никаких драконов, мы, рожденные и
выросшие в городе, не осмелимся его оставить. Никогда не было
ноги нашей за стенами. Мы не привыкли к открытому пространству и
солнечному свету. Нет - в Ксухотле мы родились, здесь и умрем!
- Ну что ж, - сказал Конан. - С вашего позволения, мы лучше
поиграем в жмурки с драконами. Ваша война нас не касается. Когда
вы покажете нам дорогу к западным воротам, мы отправимся в путь.
Таскела стиснула кулаки и начала что-то говорить, но Ольмек
прервал ее:
- Приближается ночь. Если вы окажетесь на равнине ночью, то
наверняка попадете в лапы драконов.
- Мы уже шли по равнине ночью и даже спали на вольном воздухе,
но никого не встретили - заметил Конан.
Таскела мрачно улыбнулась:
- Вы не посмеете покинуть Ксухотль!
Конан посмотрел на нее с инстинктивной неприязнью: уж очень ему
не понравилось внимание княгини к Валерии.
- Думаю, что посмеют, - сказал Ольмек. - Но, Конан и Валерия,
вас же послали сами боги, чтобы последняя победа была за
Текультли! Война - ваше ремесло, так почему вам не сражаться на
нашей стороне? Богатств у нас накоплено сверх меры - драгоценные
камни в Ксухотле такое же обычное дело, как булыжники в других
городах. Некоторые привезены еще древними, а огненные кристаллы
добыты в восточных горах. Поможете нам одолеть ксоталанцев - и
берите, сколько унесете!
- А вы поможете нам уничтожить драконов? - спросила Валерия. -
тридцать воинов с луками и отравленными стрелами сумеют
истребить всех гадов в лесу.
- Да! - не задумываясь согласился Ольмек. - Мы, правда, за годы
рукопашных боев разучились стрелять из лука, но можем возродить
это искусство.
- Что ты на это скажешь? - обратилась Валерия к Конану.
- Мы бродим без гроша за душой, - ухмыльнулся киммериец. - А по
мне - что ксоталанцев резать, что кого другого...
- Так вы согласны? - вскричал Ольмек, а Техотль от радости
захлопал в ладоши.
- Идет. А теперь не будете ли вы любезны показать нам комнаты,
подходящие для отдыха, чтобы утром со свежими силами приняться
за убийства?
Ольмек согласно кивнул и сделал знак рукой. Техотль и одна из
женщин повели наемников по коридору, который начинался по левую
