было бы привести Ларри с клещами, чем рисковать сломать себе об них зубы.
Все же не помешает сначала попробовать. Я расшатывал один из гвоздей почти
минуту, но он, казалось, нисколько не поддался. Тогда я остановился, чтобы
дать отдых челюстям и пообещал себе, что попробую оба гвоздя, прежде чем
решу сдаться.
Я проделал то же самое со вторым гвоздем, расположенным примерно в
десяти дюймах слева от первого, но не мог определить, когда закончил,
добился ли каких-либо сдвигов.
Мне не нравился вкус штукатурки и краски, которой был нарисован
чертеж. Я не мог с уверенностью сказать, что находится под штукатуркой, на
чем держатся гвозди. Слишком мало верхнего слоя откололось от стены, чтобы
я мог различить поверхность, которую он покрывает, - только набрал в рот
песка с сырым привкусом подвала.
Я отступил назад. Чертеж выглядел размазанным и мокрым, интересно,
как собачьи слюни могут повлиять на его таинственные свойства.
- Пожалуйста, попробуй еще, - попросил Плут.
- Я просто перевожу дыхание, - сказал я. - До сих пор я пользовался
передними зубами, потому что так было легче. Теперь перейду на боковые.
Итак, я снова приник к стене и ухватился за гвоздь правыми коренными
зубами, и он, казалось, слегка зашатался под моим напором. Очень скоро он
зашевелился, потом пошел.
В конце концов, я бросил его на пол и прислушался. Серебро издает
приятный звук при ударе.
- Шесть, - объявил я. - Как теперь ощущения?
- Зуд усилился, - сказал Плут. - Возможно, это что-то вроде
предвкушения.
- Последний шанс отказаться от этой затеи, пока у тебя есть
преимущество, - сказал я, поворачиваясь, чтобы использовать левую сторону
челюстей для последнего гвоздя.
- Продолжай, - сказал он мне.
Я ухватил гвоздь и начал расшатывать его, медленно, прикладывая
равномерное давление, а не дергая резко, что, как показал опыт с
предыдущим гвоздем, было более эффективным. Я боялся за зубы, но ничего не
треснуло и не откололось. Звук серебра, однако, куда приятнее, чем его
холодный металлический привкус.
И все это время сама тень периодически набегала на мою морду, мелькая
перед глазами, как быстрое облако перед солнцем, на мгновение окутывая
меня и снова убегая прочь.
Я почувствовал, что гвоздь движется. К этому моменту челюсти мои
начали болеть, и я поменял сторону. Мне случалось разгрызать крупные
кости, и я знаю силу своих зубов. Но эта задача требовала большего, чем
просто кусательные способности. Важнее было движение, в котором
участвовали шейные мышцы и челюсти. Вперед, назад...
А потом гвоздь начал ослабевать. Я остановился, чтобы передохнуть.
- Что мы будем делать, когда она освободится? - спросил я у них. -
Что помешает ей просто ускользнуть? Есть ли какое-то средство прикрепить
ее обратно?
- Я не знаю, - сказал Плут. - Я об этом не подумал.
- Прежде всего, как ее от тебя отделили? - спросила Серая Метелка.
- Он зажег свет и отбросил тень на стену, - сообщил Плут. - Забил
гвозди, потом провел серпом возле моего тела и как-то отсек ее. Когда я
отошел, она осталась. Я сразу же почувствовал себя иначе.
- Тень отзовется на твою жизнь, - сказала Серая Метелка, - если ты
примешь правильную позу и она упадет на тебя. Но твоя жизнь должна
обнажиться в тех семи точках, которые держали тень - и она будет
соответствовать гвоздям, которые удерживали ее.
- Что ты имеешь в виду? - спросил Плут.
- Кровь, - ответила она. - Ты должен сделать царапины на каждой из
лап, одну на макушке, одну посредине хвоста, одну посредине спины - в тех
семи местах, где была пробита тень. Когда Нюх вытащит последний гвоздь, он
должен не просто выдернуть его из стены, а осторожно потащить вниз, волоча
за ним тень, и тащить ее так, чтобы она накрыла тебя. Ты в это время
будешь стоять лапами на тех четырех гвоздях, которые держали тень лап,
хвост будет лежать на гвозде из хвоста, голову надо вытянуть и положить,
чтобы она касалась шестого...
- Я уже не знаю, где какой гвоздь, - сказал он.
- Я знаю, - ответила она. - Я наблюдала. Потом Нюх стянет на тебя
тень и уронит последний гвоздь тебе на спину в том месте, где будет
седьмая царапина. Это снова прикрепит ее к тебе.
- Серая, - спросил я, - откуда ты все это знаешь?
- Мне недавно подарили немного мудрости, - ответила она.
- Верховный кот...
- Тихо! - сказала она. - Это место - не то. Оставь его там.
- Прости.
Она пошла размещать гвозди, а Плут оцарапал себя - лапы, голову и
хвост. Я чувствовал запах его крови.
- Не могу достать до спины, чтобы сделать седьмую, - сказал он.
Ее правая лапа метнулась вперед, и на его спине появилась яркая
полоска с дюйм длиной. Все произошло настолько быстро, что он даже не
вздрогнул.
- Вот, - сказала она. - Теперь ложись на гвозди, как я тебе говорила.
Он так и сделал, растянулся и лежал неподвижно. Я вернулся к
последнему гвоздю, взялся за него и медленно потянул. Как только
почувствовал, что он выходит, я потянул его вниз по стене и затем по полу
к Плуту, ни на секунду не отрывая от поверхности. Однако я не имел ни
малейшего представления, движется ли тень за гвоздем, и в моем положении
не мог спросить. Но все же, если бы что-то было не так, подумал я, Серая
Метелка сказала бы.
- Проведи гвоздь по нему и брось ему на спину, - сказала она, - в том
месте, где моя отметка.
Я сделал это, и сейчас же отступил назад.
- Как ты думаешь, прикрепилась она или нет? - спросил я у Плута.
- Не могу понять, - ответил он.
- Ну чувствуешь хоть какую-нибудь разницу?
- Не знаю.
- Что теперь, Серая? - спросил я. - Сколько нам ждать, чтобы увидеть,
прикрепилась ли тень?
- Давай подождем минуту-другую, - ответила она.
- Чертеж, - произнес Плут в этот момент. - Он меняется.
Я обернулся и посмотрел. Возможно, там и мелькнул какой-то след
движения, но, когда я повернулся к стене лицом, он уже исчез. Но, все же,
чертеж выглядел теперь более маленьким, немного меньше простирался влево и
иначе располагался справа. И его цвета стали ярче.
- Думаю, это значит, что она теперь на месте, - сказал Плут. - Я хочу
двигаться.
Он подпрыгнул и побежал по полу, рассыпав гвозди. Прыгнул вверх до
половины лестницы, обернулся и посмотрел назад, на нас. Было слишком
темно, чтобы увидеть, добился ли он своего.
- Пошли! - позвал он. - Давайте выйдем на улицу!
Я без затруднений открыл дверь кухни. Он тут же проскочил мимо нас.
Солнце уже светило, и, когда он стремительно пронесся через двор, мы
увидели сопровождавшую его тень. Он вспрыгнул на стену, заколебался,
оглянулся назад.
- Спасибо! - крикнул он.
- Куда ты направляешься? - спросил я.
- В лес, - ответил он. - Прощайте.
Затем он соскочил со стены и исчез.
26 ОКТЯБРЯ
День тянулся еле-еле. Не надо делать обход. Иногда только подходил
взглянуть на бутылку портвейна, которая начала слабо светиться. Вышел
прогуляться. Заглянул к Серой Метелке: ничего нового. Походил вокруг дома
Растова: Шипучки нет. Обнюхал двор Морриса и Маккаба: Ночной Ветер укрылся
где-то от дневного света. Пошел к Ларри, чтобы ввести его в курс событий -
и его не застал. Забрел в окрестности фермы Доброго Доктора, - это
обиталище адских сил, - но никакой деятельности, которую можно было бы
наблюдать извне, не заметил. Отправился к месту проживания Великого
Детектива, - в пасторском доме царила тишина, не смог даже определить, там
он, или нет. Пару раз прошел мимо церкви и жилища викария, во второй раз
Текела меня заметила и улетела. Вернулся домой, поел. Лег поспать.
Вечером мною овладело беспокойство, и я снова вышел из дому. Серая
Метелка где-то пропала, и Ларри еще не вернулся. Я побежал через поле в
лес, чтобы проверить старые инстинкты. Спугнул кроликов. Напал на лисий
след и некоторое время шел по нему. Однако плутовка оказалась умной. Она
меня засекла, вернулась по собственному следу и отделалась от меня, пройдя
по ручью. Хорошо иногда вспомнить все эти уловки.
Я решил воспользоваться намеком и сам вошел в ручей. Ветер дул вверх
по течению, и я пошел в этом направлении, как, вероятно, и поступила до
меня лиса, когда поняла то, что дошло до меня как раз в тот момент: за
мной кто-то идет.
Однако мой преследователь действовал довольно неуклюже, и мне не
составило труда вернуться назад, держась по ветру и прячась, и застать его
врасплох у кромки воды.
Он был крупный, больше, чем я, размером с волка.
- Ларри? - позвал я. - Я вас искал.
- Да? - отозвался он.
Нет, это был не Ларри.
- Почему ты меня преследуешь? - спросил я.
- Я забрел сюда несколько дней назад и подумывал о том, чтобы
провести зиму в этом лесу. Но это очень странное место. Люди ведут себя
непонятно. Я пошел за тобой, чтобы спросить, насколько здесь безопасно.
- Кое-кто из местных жителей готовится к некоему событию, оно
произойдет в конце месяца, - сказал я. - Сиди тихо, пока месяц не
кончится, и зиму проведешь спокойно, если к тому же проявишь немного
такта, добывая овцу или свинью, то есть я хочу сказать, не оставляй на
виду скелеты.
- А что же все-таки будет происходить в конце месяца?
- Будут происходить чудеса, - ответил я. - Или, скажем так, маленькая
феерия специфического безумия. Во всяком случае, держись в эту ночь
подальше от любого людского сборища.
- Почему?
В этот момент слабый свет Луны просочился к нам сквозь ветки.
- Ты можешь погибнуть - или... еще хуже.
- Не понимаю.
- Этого от тебя и не требуется, - сказал я, повернулся и двинулся
прочь.
- Нюх! Погоди! Вернись! - закричал он.
Но я уходил. Он пытался бежать за мной, но я легко отвязался от него:
Рычун когда-то показал мне отличный прием, ему позавидовала бы даже лиса.
Дело в том, что я узнал его. Я видел его изображение на сторожевом экране,
в тот день, когда мы были в Лондоне. Он был из тех, кто рыскал вокруг
нашего дома. Может быть, он просто разнюхивал, что и как. Но то, что ему
известно мое имя, хотя я ему и не назвался, мне совсем не понравилось. Над
моей головой, впереди, набирая силу, неслась со мной наперегонки полная
луна. Я припустил изо всех сил - пусть получит удовольствие за собственные
деньги.
27 ОКТЯБРЯ
Я услышал, что кто-то скребется в дверь черного хода, и проснулся.
Открыл лапой свой люк - передо мной была Серая Метелка. Может быть, она
улыбалась? Я взглянул на облачное, с синими просветами, небо; потом
поздоровался.
- Доброе утро, Нюх. Я тебя разбудила?
Я потянулся.
- Да, - сказал я. - Но я уже и так слишком долго сплю.
- Спасибо.
- Как твои старые недуги?
- Мне лучше. А как ты?
- Лучше.
- Вчерашний день прошел довольно спокойно, - заметил я. - Для
разнообразия.
- Я не сказала бы того же о прошедшей ночи, - сказала она.
- Вот как? Что ты имеешь в виду?
- Значит, ты не слышал о пожаре?
- Пожар? Нет. Где?
- Сгорел дом Доброго Доктора. Он все еще тлеет. Я вышла погулять, на
рассвете, и учуяла дым. Подошла и долго смотрела. Когда крыша провалилась,
гроза, наконец-то, кончилась.
- С ним все в порядке? А другие обитатели? Они выбрались?
- Не знаю. Не уверена. Я их не видела.
- Пожалуй следует немного поразнюхать.
- Неплохо бы.
Мы отправились туда. Кошка была права: никаких признаков грозы,
никаких фантастических штук с треском и огненными фейерверками. И это было
