прошел вместе со мной через мобилятор.
- Ой, - воскликнул я, улыбнувшись, - этот я приберегал для вечеринки.
Вот, давайте поменяемся.
Я отдал ей купюру, на которой было написано "НИДО", и она решила, что
ей тоже стоит улыбнуться.
- Он был так похож на настоящий. Я даже не сразу поняла, в чем тут
дело.
- Да, отличная шутка.
Я остановился, чтобы купить пачку сигарет, а потом отправился на
поиски автобусной остановки. Учитывая, что до отхода автобуса оставалось
еще довольно много времени, я решил, что надо принять лекарство против
телепатов, - зайдя в скромный бар, заказал себе кружку пива.
Вкус у него был какой-то странный. Не то чтобы плохой. Просто совсем
другой. Я прочитал название марки справа налево и на всякий случай
уточнил, что именно я пью у бармена. Он подтвердил правильность моего
обратного чтения. Тогда я пожал плечами и принялся пить. Постепенно мне
начал нравиться этот новый вкус.
Когда немного позже я закурил сигарету, у нее тоже оказался
незнакомый мне вкус. Сначала я отнес это к непривычному привкусу пива.
Затем у меня появилась смутная догадка, и я, подозвав бармена, попросил
налить мне виски.
У него оказался богатый, дымный вкус, не имеющий ничего общего с тем,
что мне доводилось пробовать ранее из бутылок с такими же этикетками. Или
с любыми другими, если быть до конца честным.
Потом у меня в голове вдруг возникли воспоминания о двухлетнем курсе
органической химии. Все аминокислоты, за исключением глицина, были
левосторонними, в соответствии с направлением спиралей протеинов. То же
самое и с нуклеидами - в соответствии с направлением витков спирали
нуклеиновой кислоты. Но так было до моего превращения. Я принялся отчаянно
размышлять о пространственных изомерах и питании. Кажется, организм иногда
воспринимает некоторые вещества только левосторонними и отвергает те же
вещества с противоположным направлением спирали. Однако в других случаях
организм воспринимает и то, и другое, хотя в одном случае пищеварение
может занять больше времени, чем в другом. Я постарался вспомнить
что-нибудь определенное. Мое пиво и виски содержали этиловый спирт...
Ладно. Молекула симметрична, два атома водорода отходят от центрального
атома углерода. Значит, отображенный или не отображенный, я все равно
смогу напиться. Тогда почему так изменился вкус? Ответ: сложные
несимметричные эфиры, которые по-разному воздействуют на вкусовые
рецепторы. Мое обоняние, наверное, тоже играло в обратные игры с
сигаретным дымом. Я решил, что, вернувшись домой, должен буду как можно
быстрее разобраться во многих вещах. Поскольку я не знал, как долго мне
суждено оставаться Spiegelmensch [зеркальный человек (нем.)], следовало
позаботиться о том, чтобы не помереть с голоду, если такая опасность
существовала.
Я допил свое пиво. Во время длинной автобусной поездки у меня будет
возможность более подробно поразмыслить над этим явлением. Пока же я
посчитал, что разумно побродить немного по городу и проверить, не следят
ли за мной какие-нибудь подозрительные личности.
Я вышел из бара и болтался по улицам минут пятнадцать или двадцать,
но так и не сумел заметить никого, кто проявлял бы повышенный интерес к
моей персоне. Тогда я направился на остановку, чтобы успеть на
стереоизомерный автобус.
Когда мы медленно и сонно проезжали через пригородную зону, я
позволил всем возникшим у меня неприятностям пройти торжественным маршем
по улицам моего сознания, пытаясь вызволить мечущиеся в отчаянном танце
мысли из-за прутьев бесконечных решеток и не слыша ничего, кроме
громоподобного грохота клоунских барабанов у себя в висках. Я выполнил
порученное мне дело. Порученное кем? Ну, он сказал, что является записью,
однако, кроме того, он еще снабдил меня в самый нужный момент Статьей
7224, Раздел С - а всякий, кто приходит ко мне на помощь, автоматически
оказывается на стороне ангелов, до тех пор, пока ситуация не изменится.
Может, стоит напиться еще раз для получения дополнительных
инструкций? Или он собирается войти со мной в контакт каким-нибудь иным
способом? Такой способ обязательно должен существовать. Еще он сказал, что
моя помощь в этой истории обязательно приведет к тому, что все исправится.
Ладно, принимаю. Поверив ему, я согласился на зеркальное отображение. Все
остальные хотели получить от меня то, чем я не располагал, и не предлагали
ничего взамен.
Может быть, если я засну, он обратится ко мне с новым сообщением? Или
у меня в крови содержится недостаточно алкоголя? Да и какая тут вообще
связь с алкоголем? Если верить тому, что говорил Сибла, алкоголь действует
скорее как демпфер, а не усилитель телепатической связи. Почему же тогда
мой собеседник выходил на связь в те моменты, когда интоксикация моего
организма алкоголем была наиболее высокой? Тут мне пришло в голову, что,
если бы не очевидное влияние на все дальнейшие события Статьи 7224, Раздел
С, я бы никогда не узнал наверняка, что наша связь с ним не обычные пьяные
галлюцинации; возможно, я вообще посчитал бы все эти штучки изощренным
стремлением к самоубийству. Нет, тут должно крыться какое-то другое
объяснение. Даже Чарв и Рагма заподозрили, что у меня есть сообщник,
обладающий телепатическими способностями.
Меня преследовало некое нетерпение, мне казалось, что нужно
действовать как можно быстрее, пока инопланетяне не поняли, что происходит
- в чем бы это ни заключалось. Я был уверен, что они не одобрят мои
действия и, скорее всего, попытаются помешать.
Сколько же их всего - тех, кто преследует меня или просто за мной
наблюдает? Где Зимейстер и Баклер? Что собираются делать Чарв и Рагма? Кто
тот человек в темном пальто, которого заметил Мерими? Что хотел от меня
представитель госдепа?
Так как ответом на все эти вопросы у меня не было, я посвятил свое
стремя планированию дальнейших действий в расчете на то, что события будут
развиваться наихудшим для меня образом. По очевидным причинам домой
возвращаться не следует. К Халу идти тоже слишком рискованно, учитывая
все, что он мне рассказывал. А вот Ральф Уарп вполне может приютить меня
на время, сохранив это в секрете от всех. В конце концов, я владел
половиной антикварного магазина "Вуф и Уарп" и не раз ночевал там в задней
комнате. Да, именно туда я и отправлюсь.
Похожие на "Стейнвей", призрачные воспоминания рухнули с огромной
высоты и погребли меня под своими обломками. Надеясь вспомнить еще
что-нибудь, я даже не сопротивлялся. Однако когда я задремал на своем
сиденье, награды в виде нового сообщения не последовало. Более того, мне
привиделся кошмар.
Мне снилось, что я снова лежу под ослепительным солнцем, а мое
вспотевшее обожженное тело мучительно болит, постепенно превращаясь в
изюмину. Страдания достигли пика, а потом медленно отдалились и исчезли.
Теперь я сидел на айсберге, зубы выбивали дробь, конечности онемели. Потом
и это тоже прошло, и мое тело от макушки до самых пяток начало
конвульсивно дергаться. И тут я испугался. Затем разозлился. Почувствовал
восторг. Раздражение. Отчаяние. Шлепая босыми ногами, мою душу посетили
все виды ощущений, одетых в причудливые одежды, сути которых я не смог
понять. Это был не сон...
- Мистер, с вами все в порядке?
Мне на плечо легла чья-то рука - она протянулась ко мне из реальности
или из сна?
- С вами все в порядке?
Я вздрогнул. Провел рукой по лбу. Он был мокрым.
- Да, - ответил я. - Спасибо.
Посмотрел. Пожилой мужчина. Аккуратно одет. Наверное, едет навестить
внуков.
- Я сидел от вас через проход, - объяснил он. - Мне показалось, что у
вас был какой-то приступ.
Я протер глаза, пригладил волосы, дотронулся до подбородка и
обнаружил, что он мокрый от слюны.
- Дурной сон, - сказал я. - Теперь все в порядке. Спасибо, что
разбудили.
Мужчина смущенно улыбнулся, кивнул и вернулся на свое место.
Проклятье! Похоже, это какой-то побочный эффект преобразования.
Я закурил сигарету, у которой был странный вкус, и взглянул на часы.
Посмотрев на зеркально отображенный циферблат и сообразив, какое время
показывают стрелки, я вспомнил, что мои часы редко идут правильно - так
что, по всей вероятности, я проспал примерно полчаса.
Я стал смотреть в окно, наблюдая за пролетающими мимо милями, и вдруг
понял, что мне страшно. А что, если все это чья-то отвратительная шутка,
результат ошибки? После того, что произошло в автобусе, все мое существо
наполнилось страхом из-за того, что, возможно, внутри у меня произошли
такие изменения, сути которых я не в состоянии понять. Машина Ренниуса
могла нанести мне незаметный, непоправимый вред. Впрочем, думать сейчас об
этом, пожалуй, поздновато.
Я с усилием прогнал сомнения в своем новом приятеле, который называл
себя записью. Машина Ренниуса, несомненно, сможет все исправить, если
возникнет необходимость. Нужно только найти кого-нибудь, кто знает, как
она работает.
Я сидел довольно долго, надеясь получить ответы на все мучившие меня
вопросы. Однако, так ничего и не дождавшись, задремал. На этот раз я
провалился в нечто большое, темное и мирное, как и полагается, без всяких
там глупостей и angst [волнение (нем.)]; проспал до ночи и до самой своей
остановки.
Почувствовав себя на удивление отдохнувшим, я ступил на знакомый
тротуар и, перечертив карту окружающего меня мира, прошел мимо стоянки
машин, по аллее, вдоль четырех кварталов закрытых магазинов. Убедившись в
том, что за мной не следят, я вошел в открытое кафе и съел ужин, у
которого был непривычный вкус. Это место напомнило давно не мытую, жирную
ложку, а вот еда была просто восхитительной. Я проглотил два фирменных
гамбургера и огромную порцию картошки фри - не задумываясь, сумеет ли мой
организм усвоить эти продукты. Вялый листик салата и несколько долек
перезрелого помидора завершили трапезу. Вкуснее я ничего в жизни не ел.
Если не считать молочного коктейля, который пришлось оставить - пить его
было совершенно невозможно.
Я вышел из кафе и решил прогуляться. Идти было довольно далеко, но я
не особенно спешил, успел отдохнуть, а моя задняя часть уже вполне
насладилась средствами общественного транспорта. Почти целый час я
добирался до магазина "Вуф и Уарп", слава Богу, ночь прекрасно подходила
для прогулок.
Магазин был, естественно, закрыт, однако наверху, в квартире Ральфа,
горел свет. Я обошел здание сзади, влез наверх по водосточной трубе и
заглянул в окно. Ральф сидел с книгой в руках, и до меня донеслись тихие
звуки струнного квартета. Хорошо. То, что он один, я хочу сказать. Терпеть
не могу мешать людям.
Я постучал в стекло.
Ральф поднял голову, посмотрел на меня, встал и подошел к окну.
Рама скользнула вверх.
- Привет, Фред. Заходи.
- Спасибо, Ральф. Как дела?
- Прекрасно. И в магазине все хорошо.
- Отлично.
Я забрался внутрь, закрыл окно, взял из его рук стакан с напитком,
вкус которого узнать не удалось, хотя он походил на фруктовый сок - целый
графин этого напитка стоял на столе. Мы сели и, должен признаться, здесь у
меня не возникло никаких странных ощущений. Ральф так часто делает
перестановки в своей квартире, что я никогда не могу запомнить, где у него
что стоит. Мой компаньон - высокий, сухощавый человек с массой темных
волос и плохой осанкой - прекрасно разбирается во всякого рода красивых
вещах. Он даже преподает плетение корзин в университете.
