- Потому что он Яма.
- Тогда возьми мою руку, Тэк, и проводи меня, как бывало. Посмотрим
на спящего Бодисатву.
Тэк повел ее за дверь, вниз по лестнице, в нижние комнаты.
Свет, но не от факелов, а от заполнявших помещение генераторов Ямы.
Ложе, стоявшее на платформе, было ограждено с трех сторон экранами.
Большая часть машин тоже была замаскирована экранами и портьерами.
Обслуживающие монахи в желтом тихо двигались по большой комнате. Яма,
мастер-механик, стоял возле ложа.
Когда Ратри и Тэк подошли, несколько хорошо вышколенных невозмутимых
монахов тихо ахнули. Тэк повернулся к женщине, стоявшей рядом с ним... и
отступил на шаг; у него захватило дух.
Не было больше унылой маленькой матроны, с которой он только что
разговаривал: она снова стала бессмертной Ночью, о которой писали: "Богиня
заняла большое пространство, от глубин до высот. Ее излучение вытесняет
тьму".
Он увидел ее и ту же зажмурился. Вокруг нее еще был налет
отчужденности.
- Богиня... - начал он. - К спящему, - приказала она. - Он шевелится.
Они подошли к ложу.
Впоследствии на фресках бесчисленных коридоров, на стенах храмов и на
потолках многих дворцов было нарисовано или вырезано пробуждение того,
кого знали под различными именами: Махасаматман, Калкин, Манджусри,
Сиддхарта, Тарагатха, Связующий, Майтрейя, Просвещенный, Будда и Сэм.
Слева от него стояла богиня Ночи, справа - Смерть; Тэк, обезьяна,
скорчился у подножия постели, как извечный намек на сосуществование
животного и божества.
Он был в обычном смуглом теле среднего веса и возраста; черты лица
правильные, ничем не выделяющиеся. Когда он открыл глаза, они оказались
темными.
- Приветствую тебя, Бог Света! - сказала Ратри.
Глаза заморгали. Они еще не сфокусировались. В комнате никто не
шевелился.
- Приветствую тебя, Махасаматман-Будда! - сказал Яма.
Глаза смотрели вдаль, не видя.
- Привет, Сэм! - сказал Тэк.
Лоб слегка сморщился, глаза скосились, упали на Тэка, двинулись к
другим.
- Где?.. - спросил он шепотом.
- В моем монастыре, - ответила Ратри.
Он без выражения смотрел на ее красоту. Затем так плотно закрыл
глаза, что в углах их образовались морщины. Болезненная улыбка искривила
рот, обнажив стиснутые зубы.
- Ты и вправду тот, кого мы называли? - спросил Яма.
Он не ответил.
- Ты сражался с Небесной армией на отмелях Ведры?
Губы ослабли.
- Ты любил богиню Смерти?
Глаза блеснули. Слабая улыбка пробежала по губам.
- Это он, - сказал Яма. - Кто ты, человек?
- Я? Я никто, - ответил тот. - Наверное, лист, попавший в водоворот.
Перо на ветру...
- Очень плохо, - сказал Яма, - потому что в мире хватает листьев и
перьев, и я работал так долго не для того, чтобы увеличивать их число. Я
хотел иметь человека, который может продолжать войну, прерванную его
отсутствием, человека сильного, способного противостоять мощной воле
богов. И я думаю, ты и есть тот человек.
- Я... - Он снова скосил глаза - Сэм. Я - Сэм. Когда-то, очень
давно... я сражался, да? Много раз...
- Ты Великодушный Сэм, Будда. Ты вспоминаешь?
- Может, я и был... - В его глазах медленно зажегся огонь. - Да. -
Да, я был им. Самый униженный в гордости, самый гордый в унижении. Я
сражался. Я изучал Путь. Я снова сражался, снова изучал, пытался
использовать политику, магию, яд... Я бился в великом сражении, таком
страшном, что само солнце отвернуло свой лик от резни, бился с людьми и
богами, с животными и демонами, с духами земли и воздуха, огня и воды, с
лошадьми, мечами и колесницами...
- И ты проиграл, - сказал Яма.
- Да, я проиграл. Но зато мы показали им, нет? Ты, бог смерти, вел
мою колесницу. Теперь я все вспомнил. Нас взяли в плен, и Боги Кармы были
нашими судьями. Ты убежал с помощью энергии смерти и Пути Черного Колеса.
А я не смог.
- Правильно. Твое прошлое было выставлено перед ними. Ты был осужден.
- Яма взглянул на монахов, которые теперь сидели на полу, склонив головы,
и понизил голос. - Уморить тебя реальной смертью означало бы сделать из
тебя мученика. Отпустить тебя в мир в каком бы то ни было теле - это
оставить дверь открытой для твоего возвращения. И так же как ты украл свои
доктрины у Готтама в другом месте и времени, они утаили от людей рассказ о
конце этого дня. Судьи решили, что ты заслуживаешь Нирваны. Твой АТМАН был
проецирован, но не в другое тело, а в магнитное облако, окружающее
планету. Это было полстолетия назад. Теперь ты официально - воплощение
Вишну, чье учение было неверно истолковано некоторыми ревностными его
последователями. Ты лично продолжал существовать только в форме
самосохраняющихся длинных волн, которые мне и удалось ухватить.
Сэм закрыл глаза.
- И ты ПОСМЕЛ привести меня обратно?
- Правильно.
- Я все время знал о своем состоянии.
- Я так и думал.
Он открыл горящие глаза.
- И ты посмел вызвать меня ОТТУДА?
- Да.
Сэм наклонил голову.
- Правильно тебя называли богом смерти, Яма-Дхарма. Ты вырвал у меня
решающий опыт. Ты разбил на темном камне своей воли то, что лежит за
пределами восприятия и смертной славы. Почему ты не оставил меня там, где
я был, в океане бытия?
- Потому что мир нуждается в твоем смирении, в твоей набожности, в
твоем великом учении и в твоем макиавеллиевском интриганстве.
- Яма, - сказал Сэм, - я стар. Я так же стар, как и человек в этом
мире. Я был одним из Первых, ты же знаешь. Один из самых первых, пришедших
сюда строить, поселиться. Все остальные уже теперь или мертвы, или стали
богами - деи экс машини... Удача приходила и ко мне, но я упускал ее.
Много раз. Я никогда не хотел быть богом, Яма. В самом деле. Только
позднее, когда я увидел, что они делают, я начал собирать силу, которая
могла бы быть моей. Но было уже поздно. Они были слишком сильны. И теперь
я действительно хочу уснуть на века, снова познать Великий Покой, вечное
блаженство, слышать песни звезд на берегах великого океана.
Ратри наклонилась и посмотрела ему в глаза.
- Ты нужен нам, Сэм.
- Знаю, знаю. Это вечно повторяющийся анекдот. У тебя норовистая
лошадь - бей ее кнутом еще с милю.
Он улыбнулся, и она поцеловала его в лоб.
Тэк подпрыгнул в воздух и приземлился в ложе.
- Человечество веселится, - заметил Будда.
Яма протянул ему мантию, а Ратри подала домашние туфли.
Отвыкая от мирного существования, в котором не осознавалось время,
Сэм спал. Он видел сны и выкликал кого-то или просто кричал. У него не
было аппетита, но Яма подобрал ему тело крепкое и очень здоровое,
способное вынести психосоматический переход из божественного состояния в
другое.
Но он мог сидеть час неподвижно, глядя на камешек, семя или листок. И
в этих случаях его нельзя было отвлечь.
Яма видел в этом опасность и говорил с Ратри и Тэком.
- Нехорошо, что он сейчас уходит таким образом от мира, - сказал он.
- Я говорил с ним, но как будто обращался к ветру. Он не может расстаться
с тем, что оставил позади. Сама попытка стоит ему его силы.
- Возможно, ты неправильно истолковываешь его усилия, - сказал Тэк.
- Что ты имеешь в виду?
- Видишь, как он смотрит на семя, которое положил рядом с собой?
Приглядись к морщинкам в углах его глаз.
- Ну и что?
- Он косит. У него ослабло зрение?
- Нет.
- Почему же он скашивает глаза?
- Чтобы лучше изучить семя.
- Изучить? Это не тот Путь, которому он учил когда-то. Однако, он
ИЗУЧАЕТ. Он смотрит на предмет без размышления, ведущего к высвобождению
сути.
- Что же он тогда делает?
- Противоположное. - То есть? - Он изучает предмет, обдумывает его
возможности, стараясь применить их к себе. Он ищет в этом оправдание
жизни. Он пытается снова завернуться в покрывало Майи, иллюзии мира.
- Я уверена, что ты прав, Тэк, - сказала Ратри. - Как мы можем помочь
ему в его усилиях?
- Трудно сказать, госпожа.
Яма кивнул. Его темные волосы заблестели в луче солнца, проникшем
через узкую галерею.
- Вы ткнули пальцем в то, чего я не видел, - согласился он. - Сэм еще
не полностью вернулся, хотя он в человеческом теле, ходит человеческими
ногами, говорит, как мы. Его мысль все еще за пределами нашего кругозора.
- Что же будем делать? - спросила Ратри.
- Возьми его в долгую прогулку по окрестностям, - сказал Яма. - Корми
его лакомствами. Расшевели его душу поэзией и пением. Найди ему крепкую
выпивку - здесь, в монастыре ее нет. Одень его в яркие шелка. Предоставь
ему двух-трех куртизанок. Вытащи его снова в жизнь. Это единственное, что
может освободить его от цепей Бога. Дурак я, что не подумал об этом
раньше.
- Так оно и есть, бог смерти, - заметил Тэк.
Темное пламя метнулось в глазах Ямы, но он улыбнулся.
- Со мной рассчитались за замечания, которые я, вероятно, не подумав,
уронил в твои волосатые уши. Я извиняюсь, обезьяна, ты настоящий человек,
человек умный и проницательный.
Тэк поклонился. Ратри хихикнула.
- Скажи нам, мудрый Тэк, потому что мы, возможно, слишком долго были
богами и у нас не хватает правильного угла зрения - как мы будем
действовать в этом деле очеловечивания Сэма, чтобы он послужил для нужных
нам результатов?
Тэк поклонился Яме, потом Ратри.
- Как предложил Яма. Сегодня ты, госпожа, ведешь его на прогулку к
холмам. Завтра господин Яма идет с ним к опушке леса. Послезавтра я вожу
его среди деревьев, трав, цветов и виноградников. А там посмотрим.
- Да будет так, - сказал Яма.
Так и было.
В следующую за этим неделю Сэм смотрел на эти прогулки сначала с
некоторым ожиданием, затем с умеренным энтузиазмом, и, наконец, со
вспыхнувшей жадностью. Он стал уходить без сопровождения на все большие
промежутки времени: сначала на несколько часов утром, затем еще и вечером.
Позднее он стал уходить на весь день, а иной раз и на сутки.
- Это мне не нравится, - сказал Яма. - Мы не можем оскорблять его,
навязывая ему свое общество, раз он его не желает. Но в этом кроется
опасность, в особенности для рожденного вновь, как он. Нам желательно
знать, как он проводит время.
- Но, что бы он не делал, это помогает ему восстанавливаться, -
сказала Ратри, проглотив конфету и слегка помахивая пухлой ручкой. - Он
стал менее отчужденным, больше говорит, даже шутит. Он пьет вино, которое
мы ему приносим. К нему вернулся аппетит.
- Однако, если он встретится с агентом Тримурти, может произойти
окончательная гибель.
Ратри неторопливо прожевала.
- Вряд ли, хотя в прежние времена в этой местности такое могло
случиться. Животные будут смотреть на него как на ребенка и не повредят
ему, люди же увидят в нем святого отшельника. Демоны боялись его в старину
и теперь будут с ним почтительны.
Но Яма покачал головой.
- Леди, все не так просто. Хотя я демонтировал многие свои машины и
спрятал их в сотнях лиг отсюда, такое мощное движение энергии, каким я
пользовался не может пройти незамеченным. Рано или поздно это место
посетят. Я пользовался экраном и отражателями, но общий размах должен
проявиться в некоторых местах, как Мировое Пламя пляшет на карте. Скоро
нам придется уйти. Я предпочел бы подождать, пока наш снаряд полностью не
придет в себя, но...
- Разве нет каких-нибудь природных сил, производящих тот же
энергетический эффект, что и твои работы?
- Есть, и это случилось поблизости, почему я и сделал нашу базу здесь
