поколений избавили вас от третьего страшного врага человеческой
психики - равнодушия пустой и ленивой души. Заряженные энергией, с
уравновешенной, здоровой психикой, в которой в силу естественного
соотношения эмоций больше доброты, чем зла, вы вступаете в мир на
работу. Чем лучше будете вы, тем лучше и выше будет все общество, ибо
тут взаимная зависимость. Вы создадите высокую духовную среду как
составляющие частицы общества, и оно возвысит вас самих. Общественная
среда - самый важный фактор для воспитания и учения человека. Ныне
человек воспитывается и учится всю жизнь, и восхождение общества идет
быстро.
Эвда Наль приостановилась, пригладила волосы тем же жестом, что и
сидевшая, не сводя с нее глаз, Pea, затем снова заговорила:
- Когда-то люди называли мечтами стремление к познанию
действительности мира. Вы будете так мечтать всю жизнь и будете
радостны в познании, движении, в борьбе и труде. Не обращайте внимания
на спады после взлетов души, потому что это такие же закономерные
повороты спирали движения, как и во всей остальной материи.
Действительность свободы сурова, но вы подготовлены к ней дисциплиной
вашего воспитания и учения. Поэтому вам, сознающим ответственность,
дозволены все те перемены деятельности, которые и составляют личное
счастье. Мечты о тихой бездеятельности рая не оправдались историей,
ибо они противны природе человека-борца. Были и остались свои
трудности для каждой эпохи, но счастьем для всего человечества стало
неуклонное и быстрое восхождение к все большей высоте знания и чувств,
науки и искусства.
Эвда Наль кончила лекцию и сошла вниз, к передним сиденьям, где
ее приветствовала Веда Конг, как Чару на празднике. И все
присутствовавшие встали, повторяя этот жест, словно высказывая
восхищение невиданным искусством.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. ТИБЕТСКИЙ ОПЫТ
Установка Кора Юлла находилась на вершине плоской горы, всего в
километре от Тибетской обсерватории Совета Звездоплавания. Высота в
четыре тысячи метров не позволяла существовать здесь никакой древесной
растительности, кроме привезенных с Марса черновато-зеленых безлистных
деревьев с загнутыми внутрь, к верхушке, ветвями. Светло-желтая трава
клонилась под ветром к долине, а эти обладающие железной упругостью
пришельцы чужого мира стояли совершенно неподвижно. По откосам горных
склонов текли каменные реки из кусков рассыпавшихся скал. Поля, пятна
и полосы снега сияли особенной белизной, которую приобретает чистый
горный снег под сверкающим небом.
За остатками стен из трещинноватого диорита - развалинами
монастыря, с изумительной дерзостью построенного на этой высоте,
возвышалась стальная трубчатая башня, поддерживавшая две ажурные дуги.
На них, открытая в небо наклонной параболой, сверкала огромная спираль
бериллиевой бронзы, усеянная блестящими белыми точками рениевых(56)
контактов. Вплотную к первой спирали прилегла вторая, обращенная
открытой стороной к почве и прикрывавшая восемь больших конусов из
зеленоватого боразонового сплава. Сюда шли ответвления подводящих
энергию труб шестиметрового сечения. Долину пересекали столбы с
направляющими кольцами - временный отвод от магистрали обсерватории,
принимавшей во время передачи энергию всех станций планеты. Рен Боз,
скребя пальцами в лохматой голове, с удовлетворением разглядывал
изменения в прежней установке. Сооружение было собрано силами
добровольцев в невероятно короткий срок. Самым трудным оказалось
строительство глубоких открытых траншей, вырезанных в неуступчивом
камне горы без доставки сюда больших горных машин, но теперь и это
миновало. Добровольцы, естественно ожидавшие в награду зрелища
великого опыта, отправились подальше от установки и облюбовали для
своих палаток пологий склон горы к северу от здания обсерватории.
Мвен Мас, в чьих руках находились все связи космоса, сидел на
холодном камне напротив физика и, слегка поеживаясь, рассказывал
новости Кольца. Спутник 57 последнее время использовался для
поддержания связи со звездолетами и планетолетами и не работал для
Кольца. Мвен Мас сообщил о гибели Влихх оз Ддиза у звезды Э, и усталый
физик оживился.
- Высшее напряжение тяготения в звезде Э при дальнейшей эволюции
светила ведет к сильнейшему разогреву. Получается фиолетовый
сверхгигант чудовищной силы, преодолевающий колоссальное тяготение. У
него уже нет красной части спектра - несмотря на мощность
гравитационного поля, волны лучей света не удлиняются, а
укорачиваются.
- Становятся крайними фиолетовыми,- согласился Мвен Мас,- и
ультрафиолетовыми.
- Не только. Процесс идет дальше. Все более мощными становятся
кванты, наконец преодолевается переход нуль-поле и получается зона
антипространства - вторая сторона движения материи, неизвестная у нас
на Земле из-за ничтожности наших масштабов. Мы не смогли бы достичь
ничего подобного, если бы сожгли весь водород океана Земли.
Мвен Mac молниеносно проделал в уме сложнейший подсчет.
- Пятнадцать тысяч триллионов тонн воды перечислим на энергию
водородного цикла по принципу относительности - масса/энергия, грубо -
триллион тонн энергии. Солнце в минуту дает двести сорок миллионов
тонн - всего десятилетнее излучение Солнца!
Рен Боз довольно усмехнулся.
- А сколько же даст голубой сверхгигант?
- Затрудняюсь подсчитать. Но судите сами. В Большом Магеллановом
Облаке есть скопление НГК 1910 около туманности Тарантул... Простите
меня, я привык сам с собой оперировать древними названиями и
обозначениями звезд.
- Совершенно неважно.
- Вообще туманность Тарантул настолько ярка, что если бы она
находилась на месте известной каждому туманности Ориона, то она
светила бы так же, как полная луна. В звездном скоплении 1910
диаметром всего в семьдесят парсек не менее сотни сверхгигантских
звезд. Там находится двойной голубой сверхгигант ЭС Золотой Рыбы с
яркими линиями водорода в спектре и темными у фиолетового края. Он
больше орбиты Земли, со светимостью полмиллиона наших солнц! Вы имели
в виду именно такую звезду? В этом же скоплении есть еще большие по
размеру звезды, с орбиту Юпитера диаметром, но они только еще
разогреваются после Э-состояния.
- Оставим в покое сверхгиганты. Люди тысячелетия смотрели на
кольцевые туманности в Водолее, Большой Медведице и Лире и не
понимали, что перед ними нейтральные поля нуль-гравитации по закону
репагулюма - перехода между тяготением и антитяготением. Там именно и
скрывалась загадка нуль-пространства.
Рен Боз вскочил с порога блиндажа управления, сложенного из
больших, залитых силикатом глыб.
- Я отдохнул. Можно начинать!
Сердце Мвена Маса забилось, волнение сдавило горло. Африканец
глубоко и прерывисто вздохнул. Рен Боз остался спокойным, только
лихорадочный блеск его глаз выдавал концентрацию мысли и воли, которую
собирал в себе физик, приступая к опасному делу.
Мвен Мас сжал большой рукой маленькую крепкую кисть Рен Боза.
Кивок головы, и силуэт заведующего внешними станциями показался уже на
спуске горы, по дороге к обсерватории. Холодный ветер зловеще завыл,
скатываясь с обледенелых горных гигантов, стороживших долину. Дрожь
пронизала Мвена Маса. Он невольно ускорил свои и без того быстрые
шаги, хотя торопиться было некуда: опыт начинался после захода солнца.
Мвен Мас удачно связался со спутником 57 по радио лунного
диапазона. Установленные на станции отражатели и направляющие
фиксировали Эпсилон Тукана за те несколько минут движения спутника от
тридцать третьего градуса северной широты до Южного полюса, в которые
звезда была видна с его орбиты.
Мвен Мас занял место за пультом в подземной комнате, очень
похожей на такую же в Средиземноморской обсерватории.
Пересматривая в тысячный раз листы с данными о планете звезды
Эпсилон Тукана, Мвен Мас методически проверил вычисленную орбиту
планеты и снова связался со спутником, условившись, что и момент
включения поля наблюдатели спутника 57 будут очень медленно изменять
направление по дуге, в четыре раза большей параллакса звезды.
Медленно тянулось время. Мвен Мас никак не мог отделаться от дум
о Бете Лоне - преступном математике. Но вот на экране ТВФ появился Рен
Боз у пульта опытной установки. Его жесткие волосы торчали более
обычного.
Предупрежденные диспетчеры энергостанций сообщили готовность.
Мвен Мас взялся за рукоятки пульта, но движение Рен Боза на экране
остановило его.
- Надо предупредить резервную Ку-станцию на Антарктиде. Наличной
энергии не хватит.
- Я сделал это, она готова.
Физик размышлял еще несколько секунд:
- На Чукотском полуострове и на Лабрадоре построены станции
Ф-энергии. Если бы договориться с ними, чтобы включить в момент
инверсии поля, - я боюсь за несовершенство аппарата...
- Я сделал это.
Рен Боз просиял и махнул рукой.
Исполинский столб энергии достиг спутника 57. В гемисферном
экране обсерватории появились возбужденные молодые лица наблюдателей.
Мвен Мас приветствовал отважных людей, проверил совпадение и
следование столба энергии за спутником. Тогда он переключил мощность
на установку Рен Боза. Голова физика исчезла с экрана.
Индикаторы забора мощности склоняли свои стрелки направо,
указывая на непрерывное возрастание конденсации энергии. Сигналы
горели все ярче и белее. Как только Рен Боз подключил один за другим
излучатели поля, указатели наполнения скачками падали к нулевой черте.
Захлебывающийся звон с опытной установки заставил вздрогнуть Мвена
Маса. Африканец знал, что делать. Движение рукоятки, и вихревая
мощность Ку-станции влилась в угасающие глаза приборов, оживила их
падающие стрелки. Но едва Рен Боз включил общий инвентор, как стрелки
прыгнули к нулю. Почти инстинктивно Мвен Мас подключил сразу обе
Ф-станции.
Ему показалось, что приборы погасли, странный бледный свет
наполнил помещение. Звуки прекратились. Еще секунда, и тень смерти
прошла по сознанию заведующего станциями, притупив ощущения. Мвен Мас
боролся с тошнотворным головокружением, стиснув руками край пульта,
всхлипывая от усилий и ужасающей боли в позвоночнике. Бледный свет
стал разгораться ярче с одной стороны подземной комнаты, с какой -
этого Мвен Мас не смог определить или забыл. Может быть, от экрана или
со стороны установки Рен Боза...
Вдруг точно разодралась колеблющаяся завеса - и Мвен Мас
отчетливо услышал плеск волн. Невыразимый, незапоминаемый запах проник
в его широко раздувшиеся ноздри. Завеса сдвинулась налево, а в углу
колыхалась прежняя серая пелена. Необычайно реальные встали высокие
медные горы, окаймленные рощей бирюзовых деревьев, а волны фиолетового
моря плескались у самых ног Мвена Маса. Еще левее сдвинулась завеса, и
он увидел свою мечту. Краснокожая женщина сидела на верхней площадке
лестницы за столом из белого камня и, облокотясь на его полированную
поверхность, смотрела на океан. Внезапно она увидела - ее широко
расставленные глаза наполнились удивлением и восторгом. Женщина
встала, с великолепным изяществом выпрямив свой стан, и протянула к
африканцу раскрытую ладонь. Грудь ее дышала глубоко и часто, и в этот
бредовый миг Мвен Мас вспомнил Чару Нанди.
- Оффа алли кор!
Мелодичный, нежный и сильный голос проник в сердце Мвена Маса. Он
открыл рот, чтобы ответить, но на месте видения вздулось зеленое
