полицейских чинов - 35; учителей, преимущественно народных - 32;
дворян - 24; лиц интеллигентных профессий - 23; офицеров - 16;
купцов, торговцев, фабрикантов - 12; детей духовных лиц - 68. Троим
из казненных было по 16 лет. Женщин, приговоренных к смерти, было
75, но 34-м казни заменили. Самым старым - 124 года был абрек
Малиев, которого судили за убийство старшины. Смертную казнь ему
заменили.
Повсеместно в России вплоть до XX века применялись телесные наказа-
ния. В вечевой Руси их не было. Пришли к нам эти наказания от татар и
монголов.
ДЕТИ НА ПЛЯЖЕ
Считается, что только в мегаполисах, жизнь в которых почему-то хочет-
ся сравнить с огромным, пожирающим души механизмом, случаются жуткие
преступления. Особенно - преступления против детей, которые так легко
спрятать в суете и бестолковщине больших городов. Детей похищают бомжи и
цыгане, чтобы торговать их трудом на паперти, заставляя просить подая-
ние. Давно умершие от алкоголизма, но еще ползающие по земле папаши и
мамаши подкладывают своих дочерей-девочек под таких же выродков, как и
они сами. Их бьют страшным боем в серых безликих многоэтажках, вымещая
на их худых тельцах свою злобу на окружающий мир, на свою неудачную
жизнь - ив конце концов забивают. Наверное, самая жуткая цифра России:
только женщинами ежегодно совершается 150 детоубийств. Мстят мужу, лю-
бовнице мужа, свекрови, всему обществу?
В лучшем случае детей ежедневно попрекают куском, заставляя навсегда
уходить из дома. По данным МВД, ежегодно около 50 тысяч детей убегают из
дома.
Но эти страшные истории случились не в городах с больной экологией и
укоренившейся преступностью, а в самой что ни есть провинции, где, каза-
лось, все на виду, где, говорят, люди добрее, более открытые, и если уж,
не дай Бог, какая-нибудь негодяйка-мать заставит детей своих идти за ми-
лостыней к ближайшей церкви или паче того заниматься проституцией, - то
об этом сразу узнает вся округа.
ФАКТЫ
ДДДДД
Женская преступность продолжает расти. Причины разные. Одна из них -
безработица; 53% до совершения преступления не имели работы. Только в
Москве в три раза увеличилось количество совершенных ими тяжких преступ-
лений насильственного характера, в два раза - участие в грабежах, в че-
тыре раза - в разбойных нападениях.
15% женщин имеют две судимости, 28% - три и более, 7% признаны осо-
бо опасными рецидивистками.
Средний возраст "зэчки" - 36 лет.
В женском корпусе Бутырской тюрьмы около 600 подследственных женс-
кого пола. А за последние 10 лет в этих стенах побывало около 10 тысяч
женщин.
1200 москвичек и жительниц Московской области отбывают наказание в
Можайской колонии.
МАТЬ-КУКУШКА ПОДБРОСИЛА ДИТЯ В МОГИЛУ
Это преступление своей жестокостью и патологическим равнодушием
потрясло всю Адыгею. Хотя, сознаю, выразился журналистским
штампом. Может, в нынешнее замороченное время особо и не
потрясло. Убили девятимесячного ребенка. Не новорожденного, как
втихую порой делается - и тогда поди докажи. Девятимесячного
кроху.
Мать, Елена, - молодая женщина, разведенная. На первый взгляд - бес-
характерная серенькая клуша. В станице Гиогинской жила в своем доме.
Двоих старших детей устроила где-то на стороне: то ли у бывшего мужа, то
ли у бабушки. Третий же был при ней. Похаживал к Елене некто Люлевич,
парень лет двадцати пяти. Еще более невзрачная личность, нигде не рабо-
тал - слонялся по жизни. Чтоб выглядеть благообразней, отпустил бородку,
придавшую ему вид дешевого террориста. Глаза у него были нехорошие,
блеклые и пустые. А когда надирался водкой - вообще становился хуже не-
куда. Не любил он ленкиного младенца: пищит, кричит. А ему хотелось ду-
шевного покоя, ласки. Хозяйка же все дергалась к своему ребенку. Однажды
он несколько раз ударил несчастное дитя, мальчик, не зная вины, забился
в истерике. "Вечер" был испорчен, Люлевич в бешенстве ушел.
На следующий день сожитель поставил ультиматум: или я, или твой недо-
носок. Трудно что-то сказать о глубине чувств мужчины и женщины, в кото-
рых дитя - чудо любви - становится противоестественной причиной конфлик-
та. Противоестественными были они сами.
Женщина решилась: отнесла сына цыганам, которые обитали в районе ста-
ницы. Те удивились, но младенца приняли: в таборе всем места хватит.
Очухавшись от водки, сожитель милостиво разрешил забрать ребенка. Пошла
к цыганам, те уже привыкли к маленькому "чужачку", не хотели отдавать.
Елена настояла. Потом все повторилось: опять отнесла цыганам и вновь, с
разрешения любовника, пошла забирать. Те ее чуть не побили за такие бо-
гомерзкие дела. Но не захотели связываться: сердобольная мамаша пригро-
зила, что обвинит их в похищении. И опять - какое любящее материнское
сердце сможет это вынести - отнесла маленький живой кокончик, подбросила
под родильный дом. В станице, конечно, уже знали про особые материнские
чувства шалавы Ленки - и тут же, кстати, в нарушение всех законов, вер-
нули ребенка по адресу: "Твой - нечего на чужие плечи перекладывать!"
Знали бы они цену своей формальной логики...
В ту ночь грудничок проснулся. Спал он в последнее время хорошо, по-
тому что Люлевич несколько дней не появлялся. Увы, это снова пришел он.
Малыш уже запомнил его и, увидев, сразу заплакал. Неизвестно, что так
вывело из себя позднего пришельца, но он неожиданно схватил младенца и
нанес ему два страшных удара. Несчастный ребенок замолк. Потом Елена
выхватила ребенка из его рук, положила в кроватку. Через некоторое время
она обнаружила, что тот уже не дышит.
Потом она говорила, что заплакала. А Люлевич, взяв трупик из кровати,
покачивая, измывался: "Гляди на свою мамку, сейчас кормить будет!" Потом
выбросил тельце в окно, в ту же ночь принудил Елену к соитию, а утром
спрятал мертвого младенца на чердаке.
Нет, у нее ничего не перевернулось в душе, когда ее дитя, плоть от
плоти ее, выбросили, как падаль, в окно, не схватила нож, чтобы воткнуть
в глотку негодяю, не побежала в милицию, к прокурору, к людям - станич-
никам.
А Люлевич, посмеиваясь, порекомендовал все сделать тихо. И мать-ку-
кушка прямо у себя во дворе бросила останки своего дитяти (пыталась еще
сжечь) - в последнее гнездо - могилу.
Яму разрыла дворовая собака. Об этом эпизоде она равнодушно рассказы-
вала следователю:
- Вот вытащила она такие вот косточки. - Елена показала (на виде-
осъемке видно: на самом деле не больше цыплячьих). - Я хотела выхватить,
а собака меня даже покусала.
В этом месте ее голос обиженно дрогнул - рассчитывала на сочувствие.
Она искренне жалела только себя.
Суд вынес приговор, который тоже потряс: мать за укрывательство, или
как это еще можно назвать, приговорена к трем годам, убийца Люлевич от-
делался лишь семью годами лишения свободы, счастливо избежав "вышки".
Ненужный ребенок умерщвлен. Кто-то еще посетовал на ущербное детдомовс-
кое воспитание Елены. И вопрос был исчерпан.
ОТТОРЖЕНИЕ ЧУВСТВ
Однажды вышел спор со знакомым психиатром. Некогда он был достаточно
известен в Ташкенте. Потом, после отделения Узбекистана, преимущество
повсюду стали получать национальные кадры, даже если они не бельмеса не
смыслили в деле. Владимира Петровича задвинули, и стал он вроде старого
шкафа, который едва заметен в темном углу и о себе не напоминает. Впро-
чем, речь не о перипетиях его судьбы.
Разговор тогда зашел о заурядном в наши дни случае: некая Тамара,
мать-одиночка, оставила своего новорожденного ребенка в электричке. При-
чем сделала это не из-за материальных трудностей. Ее нашли, арестовали,
и тогда как раз над ней шел суд. Не помню, что ей тогда присудили, ка-
жется, ничего - просто лишили родительских прав.
А мы с Владимиром Петровичем обсуждали сей житейский факт. Он недавно
защитил кандидатскую и в суждениях его появился особый лоск, скупость
фразы, которая отличает людей, ценящих свое слово.
- Ее не судить, а лечить надо, - снисходительно говорил он. - У этой
несчастной напрочь отсутствует материнский инстинкт. Отсюда и совершенно
неадекватное отношение к своему ребенку. Стопроцентная эмпатия, она не
испытывала к нему ровно никаких чувств.
Я же что-то говорил об элементарном законопослушании, о ее обязаннос-
ти заботиться о ребенке согласно Конституции и т.д.
Суть доводов моего оппонента, не ручаюсь за точность изложения, сос-
тояла в том, что у данной женщины были нарушения, дисгармония или же
полное отсутствие определенных центров головного мозга, отвечающих за
инстинкт материнства, который, как известно, имеется даже у низших жи-
вотных. А вот у той молодой мамки, оставившей в электричке свое дитя,
был, по словам кандидата, в мозгах изъян. И потому ничего хорошего от
такой мамаши ребенку не светило. Одни мучения...
Этот давний разговор вспомнился в связи с жутким случаем в одном из
поселков Краснодарского края. Судили женщину средних лет...
В облике Галины сразу настораживала обособленность и отчужденность.
Серые глаза с косинкой, в которых неожиданно вспыхивал огонек, если воп-
росом вывести ее из оцепенения. Но тут же разочаровано гас. Совсем иной
Галя Янпольская могла быть в компании. Пела озорные частушки, сама же
хохотала над ними. Но быстро хмелела и тогда начинала обиженно нести
околесицу, хвастать или обвинять всех подряд, раздавать подзатыльники
детям, вечно что-то клянчившим.
В ее тесную однокомнатную квартиру по вечерам, а то и к обеду прихо-
дили несвежие мужики и потрепанные женщины. Они приносили непременную
выпивку, немного закуски. Галина преображалась, суетливо выискивала сре-
ди грязной посуды, бутылок, окурков остатки вчерашнего пиршества. В эти
минуты дети любили свою мамку: она становилась ласковой, в кухне тороп-
ливо накладывала им в тарелки принесенную пищу. А взрослые тем временем
рассаживались за столом. Мамкин голос звучал резче других, обыденно зве-
нели стаканы.
В поселке Ильском Северского района крепко пили многие, перебивались
случайными заработками - времена тугие... Расходились глубоко заполночь,
а кто-то валился тут же на пол - дело привычное. Дети спали на ворохе
тряпок на кухне. Их кровати мамка давно куда-то снесла.
Соседи презирали ее: вечно пьяная, опухшая, неряшливая, дети голод-
ные. Пацану восемь лет, а она даже не удосужилась его в школу отвести:
времени у нее не было! Жалко бедолагу, от вечных побоев Денис еще в
трехлетнем возрасте сбежал из дому. Милиция нашла его... в Краснодаре.
Потом снова уходил, спасаясь от тяжелой материнской руки, с шести лет
воровал, чтобы прокормиться. Но Янпольскую это не беспокоило, свыклась:
"Как ушел, так и придет!" У нее было несколько излюбленных фраз, которые
она повторяла регулярно, в зависимости от обстоятельств. Впрочем, ничего
нового в ее жизни не было, и обстоятельства были одними и теми же: где
достать денег, а потом отовариться. "Утром деньги, вечером - стулья!"
Раньше выручали суммы, которые получала на детей. Но теперь ей не дове-
ряли, что особенно бесило Галину. На эти деньги ей закупали продукты -
чтоб не пропила. "С доставкой на дом!"
Комиссия по делам несовершеннолетних давно трепала ей нервы. "А вы
обеспечьте меня жилищными условиями! - кричала она. - Не учите жить,
лучше помогите материально. А то все могут..." Комиссия жилплощади не
имела. Денег тоже. Но если есть плаха, то должен быть и топор... Короче,
рубанули решением: детей - в детский дом, а Янпольскую через суд лишить
родительских прав. Решили - записали - перевели дух и перешли к очеред-
ной повестке дня.
