ния, вывел Пашу Андреева из камеры, вручил веник с напутствием:
- Давай, поработай, бродяга, а то разнесет от безделья, из камеры не
вылезешь.
Постовой не знал, что Андреев не просто пятнадцатисуточник, а чело-
век, подозреваемый в убийстве. Но при вечной бестолковщине никто ему об
этом не сказал, а подметать в коридоре надо, вот он и выдернул первого
попавшегося. А тут на беду по всему микрорайону отрубили свет. Погасло и
в изоляторе. Дежурного освещения тоже не было. Пока милиционер в потем-
ках искал по всему ИВС фонарик, Андреев, не долго думая, сделал ноги.
О побеге тут же доложили Быстрову. Он, конечно, обложил в сердцах
крепкими словами ротозеев, но делать было нечего: работы прибавилось. Но
самое главное, что все-таки утешало, - Андреев подставился, не вынес
напряжения допросов. Значит, виновен! Какой пятнадцатисуточник побежит
перед самым освобождением?
Местность оцепили засадами, все дороги перекрыли. Далеко он убежать
не мог. Оперативно-розыскная деятельность приняла четкий и конкретный
характер. Сыщики взяли под контроль вокзал, злачные места, улицы, где
мог появиться беглец.
Теперь появился веский повод обыскать дом Андреева. И первые же ре-
зультаты подтвердили верность подозрений. Среди прочих вещей на веранде
были обнаружены нож складной с черной ручкой, а в доме матери - элект-
ронные часы в черном корпусе фирмы "Левис". Те самые, которые негодяй
забрал у мальчика.
Убийце удалось где-то украсть одежду, он переоделся; как загнанный
зверь прятался на территории леспромхоза, готовился через Валдай уйти,
чтобы никогда уже не появляться в этих местах. Надо было только хоть
ночь передохнуть, поесть, собраться с силами. Был у него знакомый коре-
шок, к нему и направился под утро. Тот принял его, ничего толком не
зная. Но не успел Андреев расположиться, как с улицы раздался голос,
усиленный мегафоном:
- Андреев, выходи, дом окружен!
Павел выглянул и помертвел: дом оцепили сотрудники милиции с автома-
тами наизготовку.
Он вышел на негнущихся ногах. Больше судьба шансов ему не давала.
Биологическая экспертиза еще раз подтвердила виновность: кровь на фу-
файке Андреева и на коре дерева - одна и та же, - убитого Алеши. Доказа-
ли, что удары наносились именно найденным на веранде ножом. Были и дру-
гие доказательства. Быстров сумел разговорить собутыльника Андреева -
Ларионова.
...Они допивали дешевый портвейн у обочины дороги, пили в тот день
без повода, просто раздобыли денег. Ларионов вскоре сломался и заснул
прямо на траве.
Ластовский Алеша шел домой из школы, как раз к автобусной остановке.
Он не подозревал, какая смертельная опасность подстерегает его на этом
привычном маршруте, по которому он ходил не первый год.
Андреев увидел подростка, махнув рукой, спросил, который час. Мальчик
ответил, достав часы из кармана. Андрееву показалось, что мальчишка от-
ветил недостаточно четко. И вообще его чистенький вид вызывал глухое
раздражение. Ткнув спящего товарища в бок, Павел предложил спросить у
подростка сигарет. Пошатываясь, они подошли. Андреев потребовал дать ему
закурить и немедленно сообщить, сколько времени. Алеша сказал, что не
курит, еще раз спокойно достал часы и сказал, который час. Это спо-
койствие взорвало Андреева. "Пошли в лес, там поговорим!" Ластовский
послушно пошел, ведь он ничего не сделал плохого этому парню. Да и
чувствовал, что не стоит сопротивляться, ведь пьяный был гораздо сильнее
его. В лесу Андреев дважды ударил мальчика кулаком в лицо. Закапала
кровь из разбитого носа. Но этого показалось мало. Он вытащил нож, про-
должая куражиться, отрезал от портфеля матерчатые ремни и привязал ими
Ластовского к дереву. Зачем делает это, не понимал, но сами эти
действия, полная беззащитность мальчика приносили удовольствие. Потом он
вытащил из куртки часы с надписью "Левис", положил в свой карман и пошел
к дороге. Нет, ангелхранитель Алеши не подсказал ему смолчать, стерпеть
унижения и издевательства. Он крикнул, что сообщит обо всем в милицию.
Андреев повернулся, злобная гримаса исказила его лицо, в руке блеснул
все тот же нож с черной ручкой. Это было последним, что видел в своей
жизни Алеша. Садист бил долго, сначала в сердце, потом в спину, уже по
обвисшему телу.
Ларионов ждал у дороги. Они успели вскочить в подъехавший автобус.
Все воскресенье Андреев беспробудно пил. А рано утром в понедельник,
протрезвев, вернулся на место преступления, завалил труп дерном и засы-
пал ветками и листьями.
Его приговорили к четырнадцати годам лишения свободы. Судебная колле-
гия по уголовным делам Новгородского областного суда признала Андреева
виновным в совершении убийства, грабежа, злостного хулиганства и кражи.
Убийца же посчитал себя не таким уж виновным и обжаловал приговор: "Кру-
товато, граждане судьи, четырнадцать лет загубленной жизни..." Верховный
Суд России оставил приговор в силе. Через четырнадцать лет, а может,
раньше подонок выйдет на свободу, в полном расцвете сил. О зверски уби-
том Алеше помнить будут лишь родители.
ГОЛОВКИН: ПЫТКИ ПРИДУМЫВАЛ САМ
Головкин, 1959 года рождения, известный в народе как Фишер,
войдет в историю криминалистики как классический образец
некрофила и гомопедофила. Работал зоотехником на конезаводе,
самозабвенно ухаживал за лошадьми, любил осеменять их, при этом
пел от радости... Был любимцем местных мальчишек. Матери
оставляли на него своих детей, всецело доверяя ему... Когда
Головкина арестовали, женщины были в ужасе.
Детство Сергея Головкина было скучным и заурядным. Болезненный, плак-
сивый мальчик страдал рвотой и недержанием мочи. Необщительная, замкну-
тая мать редко ласкала сына, предпочитая семейное время тратить на чте-
ние или рукоделие. Отец был более коммуникабельным и живым по характеру,
впрочем, не без влияния семейной обстановки изменился, став занудливым и
высокомерным. Пытался по-спартански воспитывать сына, обливал ледяной
водой, вызывая визг и неприятие. Сын с тех пор невзлюбил "водные проце-
дуры" и часто, уже работая на конюшне, не удосуживался помыться, что шо-
кировало близких.
В школе Головкин ничем не выделялся, учился средне, предпочитал уеди-
няться - в этом по характеру напоминал мать. Друзей у него не было. К 13
годам сильно вытянулся, на лице появились прыщи, он стал чаще заниматься
онанизмом, что еще более угнетало его, так как он считал, что товарищи
прекрасно знают о его "тайне". В разговорах о девочках и на сексуальные
темы, характерные для этого возрастного периода, участия не принимал. В
это же время он стал постоянно курить дешевые сигареты - начинал с окур-
ков, поднятых на улице. И вскоре уже не мог жить без никотина.
Он всегда был мечтательным, повышенно ранимым - эти черты усугубля-
лись жестким характером и поведением отца, который постоянно в грубой и
язвительной форме критиковал недостатки сына, унижал, наказывал физичес-
ки. Позже родители развелись.
Со временем мечтательность и замкнутость видоизменились, перейдя в
садистское фантазирование. Вот здесь он уже давал себе волю: знакомых
мальчишек представлял полыхающими в огне, на огромной сковороде или же
совершающими с ним половой акт.
Однажды поймал и повесил кошку, затем отрезал ей голову, после чего
почувствовал некую разрядку. С тех пор он, по отзывам, животных не оби-
жал, любил собак, тех же кошек.
Вскоре у него появилась новая страсть, которая и определила его буду-
щую профессию - лошади. Рядом был ипподром, и Головкин проводил там все
свободное время, ездил на лошадях, ухаживал за ними, подбирал литерату-
ру, изучал коневодство, позже поступил в специальную вечернюю школу. Ро-
дители не одобряли выбор сына, особенно несдержан был отец, который ут-
верждал, что это занятие для дебилов. Так или иначе, но сын проявил
твердость, продолжил учебу в конноспортивной школе при Тимирязевской
академии. В это время его жизнь полностью была посвящена лошадям. Осо-
бенно он любил гладить жеребят; запах, который исходил от них - молока и
легкого пота - волновал его. Был у него товарищ по конноспортивной сек-
ции, которого учил верховой езде, профессиональным секретам. Этот насы-
щенный период жизни не отмечен сексуальными или психическими отклонения-
ми.
Потом он поступил в Тимирязевскую академию по специальности "коне-
водство". Упорно учился, был даже комсоргом группы. Но по-прежнему оста-
вался "серой лошадкой". Ничем особо не выделялся и, как и раньше, не ин-
тересовался девушками. Небольшая студенческая дружба с сокурсницей не
имела даже намека на сексуальный характер. По ее воспоминаниям, на одной
из вечеринок он все время сидел за столом и ел, как животное, не обращая
ни на кого внимания.
Однажды, уже в конце учебы в академии, произошло событие, которое
кардинально изменило судьбу Головкина. Его сильно избили подростки, он
получил множественные травмы головы, ему выбили зубы и сломали нос. С
тех пор чувство мести полностью завладело им. Он всюду искал своих обид-
чиков, но не нашел. Постепенно это чувство гипертрофировалось в некую
общую садистскую месть по отношению к мальчикам возраста 12 - 14 лет. Он
онанировал, одновременно представляя, как истязает и мучает их. У него
сформировался сексуальный садистский стереотип - он удовлетворялся, лишь
представляя вполне определенный объект, который подвергает мукам и потом
убивает.
Так незаметно для окружающих тронулись часы нового маньяка. Впрочем,
некоторые особенности окружающие видели: особенно когда он присутствовал
при осеменении кобылиц. Он мог прийти в любое время, даже ночью, на ра-
боту, проверить на жеребость. Когда ощупывал половые органы кобыл, за-
держивал руку, глаза его при этом туманились, а в лице отражалось стран-
ное удовлетворение. Осеменял он по 7 - 10 животных, в три раза больше,
чем другие. Кто за это пожурит?
После академии он работал на Московском конном заводе N 1. К нему от-
носились по-разному. Кто-то отмечал его необыкновенную трудоспособность
и исполнительность. Его даже выдвигали на серебряную медаль ВДНХ СССР.
Начальство же ругало за неопрятность, вечно замызганный вид, неаккурат-
ность в ведении документации, а также нетерпимость к критике и грубость.
Женщины конезавода относились к холостяку с вечным чувством жалости,
иногда подкармливали. И бестрепетно оставляли на него своих детей, к ко-
торым зоотехник Сережа относился с видимой любовью. Когда в лесу был
найден труп ребенка со снятой кожей, возмущался вместе со всеми. Вокруг
него всегда вились несколько подростков, которых Головкин умело заинте-
ресовывал рассказами про лошадей; он разрешал им присутствовать при осе-
менении, чего не допускали другие взрослые. Безусловно, многое из того,
что он для них делал, носило и искренний характер. Но было и темное,
глухое, с чем он не мог совладать.
Как и все маньяки, начинал с небольшого, постепенно преодолевая в се-
бе, с одной стороны, страх, с другой - чисто человеческие, нравственные
запреты. Первые опыты пришлись на лето 1982 года, когда после жестокого
избиения его подростками появилось неосознанное желание убить мальчика.
Любого. Он кругами ходил вокруг пионерских лагерей, отыскивая будущие
жертвы. Одного из мальчишек встретил на лесной тропе, попросил помочь
принести мешок. Но мальчик, почуяв неладное, убежал. Головкин не стал
его преследовать, но от пережитого у него захватило дух. Этим же летом
он встретил мальчика лет четырнадцати, как позже вспоминал, его "пронзил
электрический заряд". Мальчишка собирал грибы. Головкин набросился на
него, но удушить не смог, жертве чудом удалось вырваться, а маньяк по-
чувствовал еще более несравнимое возбуждение.
