других мест приезжали. Но я в лицо никого не видел...
- Тяжело стрелять в человека?
- В преступника... - сразу поправил он. После паузы добавил: - Первый
раз было не по себе. Но я сказал себе: "Это убийца и мразь. А ты ему
должен отомстить за тех, кого он убил..."
- А было кого-то жаль убивать?
- Не было. И больше об этом лучше не спрашивайте... Меня зэки в
тюрьме боялись и уважали. Я любого мог обломать. Это сейчас у меня не то
здоровье... Один, помню, решил донять. Повесился на ручке, точнее, сам
на коленях, в сторону откинулся. Я взял за эту веревку, приподнял его
над полом, он потрепыхался, я опустил. "Следы есть на шее, - говорю, -
вот это по-настоящему вешался. Еще хочешь?" - "Нет!"
- А вы за отмену смертной казни?
- Какая может быть отмена? Ты спроси у самих осужденных - они все те-
бе скажут, что нужна смертная казнь - как сдерживающая мера для всяких
отмороженных, как сейчас говорят. Вон, в Италии отменили смертную казнь,
сколько у них следователей, прокуроров после этого постреляли. И этого,
Альдо Моро... На Западе, может, и созрели, а у нас, в России, еще рано.
Я вон нынешнему начальнику тюрьмы сказал: поторопились там склад сде-
лать. По нашим лихим временам еще все вернется...
Мы распрощались. Я ощутил крепкое рукопожатие, представив на мгнове-
ние, как мой собеседник поднимал ствол пистолета, верша приговор "от ли-
ца государства. Через несколько шагов оглянулся. Он уходил неторопливой
грузной походкой, ничем не выделяясь среди весенней толпы. А у меня ос-
талось ощущение, что он еще о чем-то не сказал.
СМЕРТНАЯ КАЗНЬ: ЗА И ПРОТИВ
Принят новый Уголовный кодекс России, в котором сохранена исключи-
тельная мера наказания. Подведена ли черта под длительными спорами о не-
обходимости отмены смертной казни? Преступность растет, и тенденций к ее
снижению пока нет. В заключении находится 1 миллион человек, из них - 22
тысячи - несовершеннолетние. Только за прошлый год в России было совер-
шено более 29 тысяч умышленных убийств и покушений на жизнь, 12,5 тысяч
изнасилований. В 1995 году исключительная мера наказания была применена
к 40 преступникам. Среди них - кровавый маньяк Головкин, известный также
как Фишер. 635 приговоренных в разные годы к смерти за злодеяния ждут
решения своей судьбы. Вместе с тем в обществе все чаще звучат голоса об
отмене или введении моратория на смертную казнь. Последовательно отстаи-
вает эту позицию Председатель Комиссии по помилованию при Президенте
России Анатолий ПРИСТАВКИН.
- Анатолия Игнатьевич, как происходит процедура помилования?
- Процедура происходит так. Отдел по помилованию, состоящий из десят-
ков юристов, готовит для нашей комиссии материал - бумаги, характеристи-
ки, судебные решения. На смертника - обязательно ходатайство о помилова-
нии, просьба. Но, если человек отказывается от ходатайства, это дело то-
же обязательно рассматривается. Комиссия заседает один раз в неделю, че-
рез ее руки проходят 150200 общеуголовных дел, 7-10, а в последнее время
и до 30 дел смертников. Дебаты происходят достаточно горячо. Люди у нас
разные, каждый - личность, никто не может приказать, я - со всеми на
равных. Как я, к слову, могу быть председателем, старшим над Львом Раз-
гоном, который 15 лет отсидел и больше в уголовный делах понимает, чем
иной юрист... И Окуджава, и генерал Вицин, и Вайнер - каждый имеет свою
точку зрения. Голоса делятся примерно поровну. У нас нет ни одного чи-
новника, главный принцип - общественная значимость человека. Помилование
есть акт нравственный, а не юридический.
Мы не подвергаем сомнению решения суда, хотя иногда наши опытные
юристы видят: здесь ошибка или неправильная классификация. Когда разби-
раем дела маньяков, привлекаем медицинских специалистов, психиатров. Ес-
ли прошение отклоняется, составляется акт по голосованию и обоснование.
А если милуем, то это не акт освобождения, как некоторые считают, а за-
мена на пятнадцатилетний срок, а чаще - на пожизненное заключение. Свое
решение посылаем Президенту на утверждение.
- Какими критериями вы руководствуетесь, принимая решения о помилова-
нии маньяков, насильников, убийц, за плечами которых горы трупов?
- Когда вы произносите эти слова, страшно становится... Я бы отклонил
прошения таких всех сразу. А когда начинаешь разбираться в чужой жизни,
выясняется, что садист - больной человек, трижды лечился в психиатричке,
мочился до 10 лет. Убивать больного как-то негуманно. Тогда мы заменяем
смертную казнь. Есть и другие причины. Человек совершил в первый раз
преступление, покаялся, у него дети, и еще масса других обстоятельств.
Все это в нравственной плоскости. Очень важно покопаться в жизни осуж-
денных. Например, мальчиксолдат расстрелял своих обидчиков из автомата,
причина - страшное явление, именуемое дедовщина. За что его убивать -
ведь от отчаяния сорвался!
В нашей комиссии - четверть юристы, остальные - общественные деятели:
писатели, журналисты, священники, психологи, люди душевно чуткие. Наш
священник отец Александр ведет переговоры со смертниками, посылает им
книги. Мы видим, что в них совершается перелом, что-то изменяется, отно-
шение к людям, к религии - и принимаем решение на пожизненное заключе-
ние. Это тоже наказание страшное, нет просвета... Нигде нет в мире по-
жизненного заключения, только в Америке, по 100-200 лет сроку.
У нас никогда не миловались маньяки, особенно убийцы детей, и я, хоть
и не сторонник смертной казни, голосую за исключительную меру. У нас нет
пока института, где они могли бы быть законсервированы, как в клетке, и
чтобы их, как кроликов, изучали. Это животные, а не люди, и у меня нет к
ним христианского отношения... Когда мы разбирались с Чикатило, одна
женщина колебалась, какие-то свои комплексы. И она задала вопрос медэкс-
перту: "Скажите, у таких людей, если мы сохраним им жизнь, хоть тысячная
доля выскочить на свободу есть?" - "Есть!" - "Тогда я голосую за смерт-
ную казнь!" У них не должно быть ни одной тысячной.
- Комиссия в 1993 году помиловала маньяков Плаксина и Гридина, у пос-
леднего на счету 4 замученных девочки...
- Это было давно. Мы пришли на волне жестоких смертных казней, кото-
рые осуществлялись сотнями, по 700 в 80-е годы. Мы были рекордсменами.
Была установка от Президента сбить этот поток. Создали комиссию. Я два
месяца отказывался от должности председателя: у меня литература, книги
ненаписанные, маленький ребенок... Когда я пришел в первый день, то поп-
росил папки с ошибками в судебных делах по смертным казням тех, кого уже
безвинно расстреляли. И мне принесли огромную пачку. И там не только бы-
ли витебское дело, Кравченко, пострадавший за девочку, убитую Андреем
Чикатило...
И вот тогда в число помилованных попали несколько очень жестоких
убийц. Мы старались, чтобы весы перевешивались в сторону милосердия. На-
до было укоротить поток расстрелов - слишком много было судебных ошибок.
И это удалось.
Россия вступила в Совет Европы, и мы из 39 стран единственные, кто не
отменил смертную казнь или хотя бы ввел мораторий на нее... Я был в Ита-
лии, Германии, Франции, Англии, Швеции - и везде закон об отмене казни
не поддерживался населением, принимался вопреки ему, а потом граждане
соглашались, видя, что преступность не растет, как предполагалось. У нас
любят ссылаться на Америку. Но там лишь часть штатов имеет в законе
смертную казнь, и расклад такой: преступность больше растет там, где
исключительная мера наказания сохранена.
У нас, как показывают исследования, около 65% населения выступают за
сохранение смертной казни. А самые большие противники ее отмены - сами
заключенные. Кстати, маньяков расстрелами не напугаешь, это медицинский
случай. А вот бандиты, лидеры оргпреступности к нам на комиссию еще не
попадали, как ни покажется это странным.
Наказание должно поражать не множественностью, а неотвратимостью -
эта юридическая формула известна еще со времен Древнего Рима. Мы не мо-
жем призывать к кровной мести, убийству за убийство. Есть некоторые
представители Думы, интеллигенции, как Марк Захаров, например, который
высказался в газете, что надо преступников чуть ли не стрелять на улицах
без суда. Так что, по логике, надо было расстрелять двух слесарей, запо-
дозренных в убийстве Листьева!
- Есть ли подобные комиссии по помилованию на Западе?
- Комиссий подобных нет. Там работают чиновники, это точный, слажен-
ный, неподкупный аппарат. Там нет особых тюрем для самых кровавых прес-
тупников. В итальянской тюрьме нам показали террориста-югослава, который
взорвал римский вокзал. Он сидел в своей камере, принимал землякаюгосла-
ва из соседней камеры, который имел срок три года. В боксе-блоке все
двери были открыты, на коридоре - один охранник. Если осужденный не соб-
людает правил, его переводят на более жесткий режим. Начальник тюрьмы,
который имеет богословское, юридическое и философское образование, когда
мы по случайности спросили, сколько у него сидит преступников, ответил:
"Преступники в суде. У нас сидят несчастные люди". Это очень умный,
серьезный человек.
Кстати, такого же умного, серьезного человека мы встретили в исправи-
тельно-трудовой колонии в Торжке. У них страшное положение: кормить не-
чем, задолженность невероятная... Он создал на свой страх и риск бригаду
из осужденных за "легкие" преступления для того, чтобы ловили рыбу. Были
в колонии для туберкулезников на Валдае. Я сам когда-то болел, знаю, что
это такое. Убедился, что лечат лучше, чем на воле. Если такие руководи-
тели есть в исправительных учреждениях, значит, не все потеряно, не все
- ГУЛАГ.
Но те же, кого мы помиловали, сидят, как смертники, почти без прогу-
лок, без посылок, в самых жестких условиях, и есть письма с просьбой
казнить, есть свидетельства о самоубийствах. Чтото надо делать. Раз мы
сохранили им жизнь, нельзя обрекать их на мучения.
- Что вы можете добавить о работе комиссии по общеуголовным делам?
- Среди тех, кого миловали, количество повторных преступлений в 4 ра-
за ниже, чем среди тех, кого ни разу не миловали. Это данные ВНИИ МВД.
Мы сбрасываем год, полгода, если срок 10-12 лет. Через 10 лет отсидки
человек здоровым не возвращается: инвалидность первой, второй группы.
Или сидит восьмидесятилетний убийца: в беспамятстве убил жену. Отсидел
три из четырех лет. Так пусть уже идет умирать на свободу. Французы в
этом плане более милосердны: отпускают тех, кто болен раком. Человек
должен умереть на свободе.
- Можно ли предполагать, что у нас в ближайшем будущем отменят смерт-
ную казнь?
- Должен быть закон об отмене смертной казни. Его примет Дума ког-
да-нибудь, у нас еще есть 2-3 года по квоте Совета Европы. А вот морато-
рий мы должны были установить, как говорится, еще вчера, с момента вхож-
дения в Совет. А мы с этого времени успели расстрелять еще несколько де-
сятков человек и продолжаем расстреливать. Мы очень трудно проходим пе-
риод адаптации к Европе, через внутреннее чувство протеста, непонимание,
недостаточное юридическое воспитание.
ОСТРОВ ОГНЕННЫЙ: ГЕЕННА ДЛЯ ПОМИЛОВАННЫХ
Тюрьма для пожизненных заключенных в Вологодской области - своеобраз-
ная примета времени. Наша пенитенциарная система с трудом приобщается к
западному опыту и традициям, демократы празднуют очередную победу гума-
низма, а для приговоренных к пуле и помилованных злодеев-преступников
время в этих стенах сжимается в бесконечный и беспросветный нуль.
И раньше здесь, в бывших кельях монахов Белозерского монастыря, нахо-
дились особо опасные рецидивисты. Учреждение ОЕ-256/5 УВД Вологодской
области специализировалось по статусу как колония для инвалидов первой и
второй групп. Известна тюрьма и тем, что находится она на острове с
