- Что бы ты делал без меня? Учись, сын мой, пока я жив, и с почтением
относись к старшим.
- Но как мы сообщим людям Грегора, что за мной охотится Адамс? Ты
ведь это имел в виду, говоря о "встречном пале"?
- А ты что, решил, будто я собираюсь с четырех концов поджечь Сидней,
чтобы ты в суматохе смог скрыться? Конечно, я предлагаю столкнуть лбом эти
две веселые компании - пусть немного пошерстят друг друга.
- Идея хороша, но как воплотить ее в жизнь?
- У тебя есть какой-нибудь выход на Грегора?
- Нет, ты же знаешь. Они всегда сами звонят мне. Впрочем, можно
попробовать позвонить по тому номеру, который был указан на записке.
Помнишь, я тебе рассказывал, как нашел ее за щеткой "дворника" моей
машины, когда вернулся из Новой Гвинеи.
- Ты помнишь этот номер?
- Обижаешь! Конечно, помню, хоть и звонил по нему только один раз,
после чего спрятал бумажку в сейф - вдруг пригодится.
- Я могу пойти и достать ее.
- Нет, это опасно. Да и ни к чему, говорю тебе, я помню номер.
В подтверждение своих слов я назвал его.
- Слава Богу, хоть память у тебя не отшибло. Ну, так позвони и
попроси у них помощи. Скажи, что Адамс собирается убить тебя за то, что ты
связался с ними, что он в ярости от того, что они сожгли его дом, убили
Робинса и Ларри, наплети еще что-нибудь...
- Нет, это слишком грубо.
- Простота признак гениальности. А что ты хочешь предложить?
Колеблясь, я взглянул на него. То, что хотел предложить я, ставило
моего друга в опасное положение, и я не знал, имею ли на это моральное
право... Еще подумает, будто я хочу воспользоваться своим временным
положением руководителя нашей маленькой группы... Но я упустил из вида
проницательность своего приятеля. Мы столько времени были знакомы, так
долго работали вместе, что иногда он прямо-таки читал мои мысли.
- Ладно, старик, не грызи свою душу, не терзайся совестью. "Сегодня
ты, а завтра - я!" - фальшиво пропел он, сделав театральный жест в сторону
воображаемого зала.
Мы обсудили кое-какие детали моего плана, уточнили подробности,
прорепетировали диалоги, и Гриша покинул мое убежище.
18
Летели дни, крутясь проклятым роем...
А.Блок
Весь следующий день прошел для меня в томительном ожидании. Я не
знал, как быстро удастся Грише связаться с Адамсом и кем-нибудь из людей
Грегора и выполнить первую часть задуманной нами операции - снабдить
взрывоопасной информацией обе "заинтересованные стороны".
Наступил вечер, но Гриша не появлялся, не звонил... Вопреки правилам,
которые я когда-то выработал для себя с трезвым учетом склада своей
психики и недостатков характера, правил, которых я обычно неуклонно
придерживался, теперь я мучительно перебирал в уме всевозможные варианты
событий. И находил, как и следовало ожидать, массу ошибок и упущений в
нашем плане, исправить которые не было уже никакой возможности. Как ни
старался я отвлечься и думать о чем-нибудь другом, сосредоточиться на
занимательной телевикторине, посвященной Шекспиру - тема, которая при
других обстоятельствах наверняка захватила бы меня - мои мозги, подобно
"пимиентским блинчикам" [имеется в виду одноименный рассказ О.Генри, герой
которого маниакально стремится завладеть рецептом приготовления
блинчиков], шлепались на ту же сковородку то одним, то другим боком.
Я внимательно прослушал выпуск вечерних новостей, но ничего такого,
что могло бы свидетельствовать об успешном начале выполнения Гришей его
психологической диверсии, в нем не было. Ни нападений, ни загадочных
убийств, ни взрывов автомашин. Как ни печально, Сидней пока что жил
обычной мирной жизнью. Самым серьезным правонарушением был пьяный скандал
в одном из портовых баров, да и тот учинили иностранные моряки, кстати,
мои соотечественники.
Гриша появился только утром. Он сиял, как новенькая копейка, из чего
я сделал заключение, что дела наши плохи. К счастью, я ошибался, забыв
непредсказуемый характер поведения моего веселого друга.
- Порядок, старик! Они заглотили приманку.
- С кем ты говорил?
- Во-первых, с нашим общим другом мистером Адамсом. Он страшно
обеспокоен твоим "похищением", но надеется, что полиции удастся тебя
освободить до того, как гангстеры Костлявого Мака выпустят из тебя кишки -
говорят, это их любимая забава, они, кажется, чувствуют себя наследниками
Джека-Потрошителя. Мистер Адамс готов задействовать все свои связи, все
влияние, чтобы помочь нам, а заодно разгромить эту "язву на теле Сиднея",
как он выразился. Мой человек в банде, сказал он, может при этом оказаться
настоящей находкой. Слушай, мы забыли придумать имя этому "моему
человеку"!
- Адамс не предлагал тебе подключиться к делу "Спейс Рокит Системс"?
- Нет, об этом речи не было. Не бойся, я не проговорился, что знаю,
какие мрачные преступления тебя с ним связывают, что вы с ним - одна
гнусная шайка и что ты не просто его хороший знакомый, а, можно сказать,
соучастник.
- Не болтай чепухи. Но его молчание на этот счет подтверждает, что
проблема с заменой ракет закрыта...
- Думаю, что да.
- Что же ты ему сказал?
- Просто, как мы и договорились, показал свое удостоверение
российского сотрудника Интерпола и объяснил, что нахожусь здесь по делу
расследования обстоятельств гибели его соотечественника, адвоката, убитого
во Владивостоке.
- Ты сказал ему о "жучке"?
- Конечно. Ох, и ругал же он бедного Ларри! Совсем, видно, забыл, что
о покойниках не принято говорить дурно. По его мнению, Ларри следовало
дать уйти человеку, установившему "жучок", тогда они могли бы использовать
его для дезинформации противника. А теперь из-за "садистских наклонностей
этого дурака", как он его назвал, люди Грегора будут с определенным
недоверием относиться к содержанию подслушанных разговоров. Твоему другу
Адамсу не откажешь в логике.
- Ты надеюсь, попытался его успокоить?
- Да, но не уверен, что мне это удалось.
- Ну, а вторая сторона? Телефон отвечает?
Гриша поднял глаза к потолку и поскреб пятерней свой кадык.
- Ох, и проголодался же я! Скажи, у тебя еще осталась ветчина?
Загляни в холодильник, сделай милость.
Коль скоро мой друг завел разговор о еде, ничто не могло отвлечь его,
пока он не набьет себе желудок до приятного ощущения сытости - я знал это
еще со времен нашей совместной студенческой жизни.
Пришлось подавить свое нетерпение и надеть фартук. Гриша стал рядом,
и в четыре руки мы приготовили отличный и обильный завтрак. Кстати, и я
почувствовал, что у меня разыгрался аппетит, это свидетельствовало о
начинавшемся выздоровлении от затянувшегося приступа "мирихлюндии", как
называл такие настроения мой жизнерадостный приятель.
Только когда мы помыли посуду, он вернулся к теме нашей беседы.
- Телефон отвечает, - произнес он, как будто мы не прерывали
разговора, - номер ты запомнил правильно. Но там теперь сидит какая-то
девица, не имеющая, по ее словам, ни малейшего представления ни о Дэне
Майнере, ни о мистере Грегоре...
- Этого следовало ожидать. Как же теперь быть? Одну сторону леса мы
подожгли, и огонь движется на нас. По твоей методе "встречного пала" нужно
срочно зажигать вторую, иначе мы сами же и поджаримся.
- Думаешь, я не понимаю? Поэтому я и не хотел тебе говорить до
завтрака, чтобы не портить аппетит.
Мы замолчали, но физиологические процессы переваривания пищи, внешне
выражавшиеся в сытой, подозреваю, нарочитой, отрыжке, не давали моему
другу погрузиться в грустные размышления. Наконец, он сказал:
- А ты не можешь связаться с этой маленькой потаскушкой Дженнифер? Ты
ведь говорил, что...
- Да, она поддерживает контакты с людьми Грегора. Но по ее словам они
сами звонят ей, так же как и мне, и назначают время и место встречи. Эта
ниточка нас к ним не приведет.
- Да, задачка... Я уже чувствую, как нам поджаривают пятки, а ты?
- Ага. Но думаю, что это тебя мучают мозоли, как и меня. Эх, сходить
бы в баньку...
Мы помолчали, вспоминая показавшимися бы странными здешним обитателям
обычаи русской парной бани.
- Есть еще способ... - Я задумчиво смотрел в окно. - Если я снова
появлюсь в своем коттедже или в офисе, они могут меня заметить и связаться
со мной. Тем более, что меня несколько дней не было на горизонте.
- Могут. Но и Адамс может тебя заметить, и тогда рухнет версия о
твоем похищении. Ты что, хочешь, выставить меня лжецом перед этим
почтенным джентльменом?
- Придется рискнуть. Я не вижу другого выхода.
- Не будем торопиться. Давай еще раз все обсудим.
Но как мы не ломали себе головы, ничего иного придумать не удалось.
Пришлось остановиться на моем рискованном плане, в равной мере сулившем
успех или полное фиаско. Чтобы ускорить развязку, я решил
продемонстрировать свое "возвращение" как в офисе "Ассунты", так и в
коттедже, служившем мне жилищем, благо до вечера было еще далеко, и мисс
Макгроу находилась на боевом посту.
Гриша подвез меня на своей машине, и я распрощался с ним у входа в
серое здание, украшенное скромной, но в то же время солидной вывеской,
гласившей, что здесь - среди прочих контор и учреждений - помещается
российское внешнеэкономическое объединение "Ассунта". Мы договорились
встретиться вечером у меня дома. Присутствие гостя не могло, как я
надеялся, помешать моему неведомому связному выразить мне свое почтение. А
уж тогда я постараюсь договориться о столь давно обещанной встрече,
сославшись на острую необходимость. В крайнем случае намекну, что мне
угрожает серьезная опасность, и я нуждаюсь в помощи. Авось они не захотят
терять такую ценную личность. На это я очень рассчитывал.
Отчасти я был даже рад, что Грише не пришлось одному выступать в роли
"поджигателя встречного пала". Меня немного мучила совесть - ведь все это
делалось, во всяком случае пока что, ради спасения моей шкуры от "Адамса и
Кo", ему лично ничего с их стороны не грозило. Правда, нас связывала
привычная солидарность, но все же...
Кроме того, они могли и не поверить незнакомому человеку, явившемуся
со столь важной информацией без всяких, так сказать, рекомендаций, могли
принять все это за провокацию, каковой по сути дела и являлась наша затея.
А тогда Грише, и мне пришлось бы метаться, как волкам, окруженным красными
флажками. Это в том случае, если бы ему вообще удалось уйти со свидания с
людьми Грегора живым. Он был им не нужен.
Все это я продумывал в сотый раз, поднимаясь в лифте на свой этаж.
- Вы совсем не загорели, мистер Майнер! - заметила наблюдательная
старая дева, когда я появился в ее приемной. Она сидела в окружении
телефонов, факсов и компьютера, сейчас все это хозяйство дремало, за
исключением тихо шипящего электрокофейника.
- Меня укачало, и всю поездку я провалялся в каюте, - с ходу придумал
я объяснение своему действительно несколько поблекшему виду.
- Какая жалость! А погода хоть была хорошая?
"Дзынь!" - звякнул где-то в глубине моего сознания звоночек тревоги.
"Кажется, она ставит мне ловушку!" Если я по простоте душевной заявлю, что
погода была хорошей, столь высокая чувствительность моего организма к
легкой качке окажется подозрительной... Похоже, что в мисс Макгроу погибла
ревнивая супруга высокого класса.
- На мой взгляд кошмарная. Не поручусь, что так и было, может, мне
это только показалось с непривычки. Говорят, в том районе почти всегда
