задача только еще начинала приобретать конкретные очертания и была далека
от завершения. Неужели они испугались агрессивных действий неизвестного
противника и решили свернуть операцию?
Я решил не ломать себе голову над фразой, для выяснения смысла
которой у меня не было достаточных данных. Может быть, она не имеет ко мне
ровно никакого отношения. Но на душе у меня почему-то вдруг стало
тревожно. Ведь я понимал, что после того, как окажусь за воротами фирмы
"Адамс и Кo", мне грозит не просто безработица, а кое-что похуже... Ладно,
там будет видно. А сейчас можно ехать домой.
У входа в свой коттедж я встретил Гришу Ратманова. Вид у него был
унылый, но я знал что это вовсе ничего не значит, что мой остроумный
друг-балагур любит притворяться и вполне возможно сообщит сейчас
какую-нибудь приятную новость. Так и оказалось.
- Угостишь чашечкой кофе, старик? Я принес тебе в клюве благую весть.
- Не боишься, что на тебя нападет бессонница?
- Ну, ты же знаешь, кофе действует на меня парадоксальным образом, я
только крепче от него сплю. Давай, не ленись и не жадничай!
Мы вошли в дом, и за поздним ужином Гриша рассказал, что во-первых,
руководство представило меня к награждению новоучрежденным орденом "За
личное мужество", оценив с большим опозданием мой вклад в дело разгрома
Организации, а во-вторых, что нашелся его пропавший австралийский
бизнесмен - просто загулял, как я и предполагал, по злачным местам
столичного града и его окрестностей. Поскольку это резко сократило объем
работы по делу о вербовке русских девушек ("Точнее, начальство потеряло к
этому делу интерес", - подумал я), его, Гришу, временно передали в мое
распоряжение для укрепления кадров "Ассунты".
- "Судьба играет человеком, она изменчива всегда. То вознесет его
высоко, то в бездну бросит без стыда!" - немузыкально пропел "мистер
Фэрфилд", демонстрируя странное для его легенды знание русского городского
романса прошлого века.
- Ага, вот теперь я отыграюсь, бывший начальничек, - злорадно
усмехнулся я.
- Да уж... Чего еще от тебя ожидать, - печально согласился он. - Но
хоть поспать сегодня дашь? Предупреждаю, кофе начинает оказывать на мой
организм свое пагубное влияние!
- Так и быть, можете отдыхать, мистер Фэрфилд. Вались в постель.
Гриша заявил, что будет спать в моей спальне, так как в той комнате,
где он ночевал в последний раз, слишком громко гудит кондиционер, и
москиты прогрызли дырку в пологе...
- Раз ты теперь начальник, то должен обо мне заботиться, - нахально
заявил он. - Привык, понимаешь, ваш брат ездить на нас, работягах!
Пришлось соорудить ему импровизированное ложе, и мы еще долго
разговаривали, лежа в темноте, пока, наконец, не заснули.
16
Храни меня, мой талисман.
А.Пушкин
Дженнифер позвонила мне на следующее утро, и мы договорились
встретиться в кафе на набережной у оперного театра.
В четверть седьмого, за пятнадцать минут до назначенного срока, я уже
ждал ее, прогуливаясь перед входом в знаменитый архитектурный шедевр
Утзона. Завершенное в середине 60-х годов нынешнего столетия здание
оперного театра напоминало какой-то нарезанный гигантскими ломтями
экзотический плод. За ним громоздились серые башни небоскребов. Я
повернулся к ним спиной, чтобы взглянуть на море.
Слева, на противоположной стороне бухты Сидней, сквозь вечернюю дымку
четко вырисовывалась огромная арка моста, под которой свободно проплывали
океанские лайнеры, а прямо передо мной расстилалась синяя гладь залива
Порт-Джексон. Рядом с торчащей из воды метрах в трехстах от набережной
круглой башней старого форта медленно скользил белый лепесток паруса яхты.
Поймав первые порывы вечернего бриза, она удалялась от берега, чтобы потом
переменить галс и направиться в бухту Фарм или дальше, в залив Вуллумулу,
к причалам Ботанического сада.
Задумавшись, я не услышал, как сзади подошла Дженнифер, и только,
когда она коснулась рукой моего плеча, оглянулся и увидел ее.
- Хай, Дэн! Давно меня ждешь?
До сих пор мы с ней разговаривали мало, и я не помнил, успели ли мы
перейти на "ты". Может, здесь так принято? Впрочем, современная молодежь
ведет себя довольно бесцеремонно во всех частях света. Я решил не быть
занудой.
- Хай, Джин. Нет, минут пять, не больше. Пойдем, сядем за столик. Что
тебе заказать?
- Знаешь что? Давай постоим здесь. Тут так красиво... И никто не
сможет незаметно подойти к нам, подслушать наш разговор.
- Ты же подошла. Подкралась, как кошка, я даже вздрогнул, когда ты до
меня дотронулась.
- Мы будем настороже.
- Послушай, что за секреты? Зачем ты меня сюда вытащила?
Ее лицо стало вдруг серьезным, чуть подведенные тенями глаза
сузились.
- Мне нужно кое-что передать тебе, Джек.
- Ты оговорилась, меня зовут Дэн. Если ты будешь такой же рассеянной
со своим будущим мужем...
- Перестань, я знаю, кто ты!
- И что же ты знаешь? Кто я?
- Разведчик, шпион, агент - как вы там себя называете. Я не знаю,
зачем ты здесь, но ты должен мне помочь, слышишь! Должен!
- Все, что угодно, дорогая. Но мне кажется, ты просто начиталась
детективов и насмотрелась фильмов про тайные козни спецслужб. Я...
Она вцепилась в отвороты моего пиджака. Со стороны это должно было
выглядеть, как бурная сцена между поссорившимися любовниками.
- Джек Боггарт, вот как тебя звали раньше! Я не знаю, как тебя зовут
на самом деле, но ты приехал из Союза, ты служишь в "Ассунте" и связан с
людьми Грегора, ты им очень нужен.
Дело начинало принимать серьезный оборот.
- Говори точнее. Тебя послал Грегор? Или Адамс? На кого ты работаешь?
- На себя. Они все думают, что держат меня на поводке. Но я кошка,
которая гуляет сама по себе. В крайнем случае, нарисую себе лодочку, сяду
в нее и уплыву...
Она с тоской глядела на яхту, которая уже поворачивала за мыс, как
будто хотела очутиться на ее борту.
- Джин, успокойся и давай по порядку.
- Дай мне закурить. У тебя есть сигареты?
Я не курю, но в кармане у меня всегда лежат пачка сигарет и
зажигалка. Под эти обыденные предметы, как всем давно известно, можно
замаскировать самые разнообразные приборы и принадлежности нашего ремесла.
Правда, на этот раз мои "Лаки страйк" и заурядная "Зиппо" были
натуральными.
Она сделала несколько глубоких затяжек и как будто успокоилась.
Привычка курить сейчас становится не очень популярной в странах Западной
Европы и особенно в Америке, одержимой культом здоровья. Но Джин
запорхнула сюда из иного мира. Я уже понял это по некоторым ее выражениям,
по едва уловимому, но знакомому акценту. Конечно, она была классной
девушкой - и по внешности, и по манерам. Но ведь пластичность женской
натуры велика, и в руках такого опытного мастера, как миссис Гай, любая
совковая "метелка" могла превратиться в англосаксонскую воспитанную
девицу.
- Они сказали, что если я буду во всем их слушаться, то получу
богатого мужа и красивую жизнь, у меня будет все - дом, машина, яхта, даже
дети, если я захочу их иметь. Но я знаю, они никогда не оставят меня в
покое.
Она замолчала и нервно раздавила сигарету о парапет.
- Тебя они тоже используют и убьют. Грегор хочет только, чтобы ты
помог им переправить сюда из России какой-то груз под видом поставок для
твоей фирмы.
- Какой груз?
- Не знаю.
- Это Грегор организовал налет?
- Да. Вернее, его человек, который всем здесь заправляет. Они узнали,
что Адамс заманил тебя в свой особняк, и решили помочь тебе бежать. Я
рассказала им, где твоя спальня, они стреляли так, чтобы в нее не попасть.
- Откуда им стало известно, что я в особняке Адамса? Это ты им
сказала?
- Да. Они заставляют меня рассказывать все; где я была, что делала, с
кем встречалась...
- Ты знаешь, зачем меня похитил Ларри?
- Так это он?.. Я думала, что тебя просто заманили хитростью, что ты
приехал к Адамсу добровольно.
- Почти добровольно. Но потом мне надели на шею петлю.
- Они бы сделали из тебя... Ну, ты же видел этого негра. Других они
тоже так обрабатывали - поили чем-то, а потом доктор прямо за столом
усыплял их, заставлял говорить, делать всякие вещи... Нам они давали
таблетки, чтобы гипноз на нас не действовал.
- Кому "нам"? Тебе и миссис Гай?
- Да. Они иногда хотели, чтобы мы при этом присутствовали. Говорили,
что им это помогает, создает атмосферу уюта, настоящего английского дома.
"Дом, милый дом", - вспомнил я старинную песню. Они превратили свой
"милый дом" в застенок.
- А другие, Гиффорд, Модсли, чем они занимаются?
- Не знаю. По-моему, они не из их компании, они всегда уходили до
того, как... Раньше. При них доктор никогда не занимался гипнозом.
- Так это ты дала мне таблетки?
- Да. У меня еще осталось несколько штук.
- Почему ты решила спасти меня? Чтобы я помог тебе бежать?
Она взглянула мне прямо в глаза.
- Это мой единственный шанс. Ты должен помочь мне, и тогда я расскажу
тебе...
- Что? Говори, что ты мне расскажешь?
Я сжал ее плечи, чувствуя, что она колеблется, не решаясь сказать мне
что-то очень важное.
Потом, много времени спустя, мне стало казаться, что именно тогда я
догадался, о чем идет речь. Но, конечно, это было лишь своеобразное
смещение воспоминаний, перестановка, хорошо известный психологический
эффект типа Deja vu [уже пережитое (фр.)], когда чудится, будто ты
когда-то что-то такое уже испытывал или видел.
Но она успела принять решение.
- Я дам тебе одну вещь... Только ты не смотри на нее сейчас, подожди,
пока я не уйду. Обещаешь? Скажи, обещаешь?
Мне начала надоедать эта типичная для проституток смесь инфантилизма
и вполне взрослой истеричности, приобретенная ею, вероятно, в блатных
компаниях. Ничего нового она, по сути, не рассказала, а перипетии ее
личной жизни и судьбы интересовали меня мало. Но все же я был обязан ей
спасением от экспериментов доктора Ашборна, и хотя обостренное чувство
благодарности не входит в число моих недостатков, я решил не лишать ее
надежды на помощь с моей стороны.
- Ладно, давай.
Она сунула мне в руку маленький твердый предмет, завязанный в узелок
из носового платка.
- Я позвоню тебе. Может быть, завтра. Не провожай меня, пока!
В ее голосе чувствовалось облегчение, как будто до самого последнего
мгновения она не надеялась, что я соглашусь, но теперь тяжесть свалилась с
ее души и она обрела надежду. Стройная ее фигурка растаяла в тени здания,
затерялась среди прохожих. Какое-то время я смотрел ей вслед, а потом
перевел взгляд на зажатый в моей руке матерчатый узелок.
"Не смотри!" - шепнул мне внутренний голос, но я уже развязывал
узелок, посмеиваясь над одолевшим меня любопытством.
...Сердце у меня в груди на несколько мгновений замерло, как будто
стиснутое чьей-то жесткой рукой, потом сделало толчок и забилось снова -
быстро и сильно.
На ладони у меня лежал вырезанный из причудливо изогнутого
кипарисового сучка смешной человечек, похожий на чертика. Прижатые к
туловищу ручки и ножки, большая голова, улыбка до ушей... Когда-то
давным-давно, тысячу лет назад, я вырезал его своим складным ножом, сидя с
Вероникой над крутым обрывом. Она говорила, что никогда не расстанется с
ним, что он будет ее талисманом, и потом все время таскала его в своей
