- В пятый! - с вызовом ответил он.
- Ну вот... - капитан вздохнул с сожалением. - Родители где работа-
ют?
- Во Внешторге! - усмехнулся Савелий.
- Понятно... - протянул капитан, не замечая его подначивающего тона.
- Джинсы, доллары, тряпки "маде ин оттуда", одним словом, "парад"...
- В самую точку, начальник! - Савелий неожиданно разозлился. - Валю-
та, рестораны, интердевочки... Жизнь - малина!.. На всю катушку!..
- Вот-вот, на девять лет! - устало подтвердил тот. - Чего тебе,
спрашивается, не хватало? Профессий, слышал, куча, а рабочие руки всюду
нужны...
- Еще за перестройку начните агитировать!.. "Рабочие руки"... "Всюду
нужны", - передразнивая капитана, ухмыльнулся Савелий. - После армии че-
тыре месяца не мог устроиться, груши околачивал! Спасибо человеку одному
- помог...
- На блатное, теплое местечко? - подхватил капитан, крутя сигарету.
- Что за молодежь пошла, только бы урвать, только бы поменьше работать
да побольше получать!..
- А ты как думал, начальник? У тебя, гляжу, тоже не очень пыльная и
тяжелая работа!.. - со злостью заметил Говорков.
Последние слова вывели капитана из себя. Нервно смяв сигарету, он
резко встал со стула, ему захотелось поставить "мальчишку" на место, но,
встретившись взглядом с Савелием, он взял себя в руки.
- Что ты знаешь... - капитан не договорил фразы и вдруг неожиданно
разорвал постановление Савелия. - Санчасть благодари!..
Карантинка
Карантинный барак, или карантинка, куда поместили новоприбывших, был
пристроен к торцу административного корпуса и рассчитан на сорок чело-
век.
Двадцать двухъярусных кроватей тянулись вдоль глухой стены. Единс-
твенное окно с мощной решеткой было покрыто толстым слоем наледи, в от
него сильно тянуло морозом.
Карантинным барак назывался потому, что там обычно до выхода в зону
содержались новенькие. По непонятной причине их поместили не сюда, а в
камеру ШИЗО. Возможно, это было связано с тем, что они прибыли в пятницу
и никому не захотелось с ними возиться. Однако начальник санчасти, озна-
комившись с их делами, нашел у кого-то болезнь, которая могла вызвать
инфекцию у "спецконтингента", и потому их поселили в карантинку до более
точного выяснения...
Как и все жилые бараки, карантинка была огорожена высоким забором с
металлической сеткой. Этот огороженный участок, который назывался ло-
кальным. Зеки именовали локалкой.
Все локальные участки имели один вход, который открывался зеком-вах-
тером, то есть лекальщиком, либо по специальному разрешению, либо в соп-
ровождении зека, облеченного соответствующими полномочиями: завхоза,
бригадира, нарядчика и так далее.
Локалка закрывалась на ключ, который находился у завхоза карантин-
ки..
В карантинном бараке, кроме жилой секции, была своя умывальная ком-
ната с грязновато-желтым кафельным полом и стенами, покрытыми никотино-
вой копотью от сигаретного дыма. В ней было три крана с ледяной водой.
Они торчали над потресканными, обшарпанными раковинами. Остальные
"удобства", то есть уборная, находились "на воздухе", внутри локального
участка. Сколоченная из разновеликого горбыля, с огромными щелями, убор-
ная представляла собой не только унылое, но и опасное зрелище...
Внутри жилой секции было немногим теплее, чем на воздухе. В углах и
у потолка намерз иней.
Новоприбывшие лежали на тонких замызганных матрацах, не снимая даже
верхнюю одежду и укрываясь ветхими одеялами. Выданные им вещи отобрали и
вернули назад на склад.
Стемнело, но сколько было времени, никто не знал, пока у входа не
появился завхоз карантинки.
- Десять часов - отбой! - крикнул он, выключил общий свет и включил
над входом "ночник": лампочку, выкрашенную в красный цвет.
Все заняли места подальше от окна. Савелий, пришедший после всех,
разместился прямо около него, в одиночестве.
Когда потух общий свет, он разделся по пояс, сделал небольшую раз-
минку, взял полотенце и пошел в умывалку.
- Чокнутый! Спортсмен! - ежась от холода, усмехнулся ему вдогонку
лежавший напротив выхода молодой парень.
- Ты чо там скалишься, сявка? - вспыхнул строптивый Сухонов. - Тебя
не трогает, никого не задевает, не мешает, значит, упади в канаву! По-
нял? Парень сжался и залез под одеяло с головой.
- Курить есть что? - спросил Каленый своего строптивого соседа.
- Забыл? Еще вечером последний косяк замахрили...
Пофыркивая от удовольствия, Савелий старательно растирал спину зас-
тиранным вафельным полотенцем, усеянным несколькими черными штампами уч-
реждения.
- Тебя что, отбой не касается? - услышал он и обернулся.
В дверях стоял высокий черноволосый парень лет двадцати пяти. Судя
по небольшому ершику волос, скоро освобождающийся. По зоновским меркам
он был одет просто шикарно: черный костюм-спецовка, прошитый по образцу
джинсового двойным швом, хромовые сапоги, начищенные до блеска.
- Протрусь и лягу! - невозмутимо ответил Савелий, продолжая расти-
раться. Завхоз сразу улыбнулся, рассмотрев Савелия.
- Бешеный?.. Москвич?..
- Из Москвы... - нехотя буркнул Савелий и пошел к выходу.
- Держи пять, земляк! - миролюбиво протянул руку завхоз. - Вик-
тор! Кликуха - Лиса...
- Савелий...
- Чифиришь? Савелий пожал плечами.
- Идем!
- Так отбой! -
- Отбой для быков, а я... - он подмигнул, - за все уплачено, все
схвачено! Не боись!
- А я и не боюсь! - вызывающе бросил Савелий, накинул полотенце на
шею и двинулся за Виктором по кличке Лиса...
Комната, куда завел его завхоз карантинки, была словно из другого
мира: тщательно и заботливо покрашены наполовину стены, покрашены, а по-
том покрыты лаком полы. Подоконник и батарея отопления закрыты резными
досками с причудливыми узорами. У окна стояла новенькая кровать с ярким
верблюжьим одеялом и двумя подушками. Двухтумбовый стол, книжные полки,
большой шкаф. На стенах
- Цветные фоторепродукции подводных съемок, видно, из какого-то жур-
нала. На некоторых - голые купальщицы в полумасках.
- Нравится? - кивнул завхоз на голых купальщиц. Савелий молча пожал
плечами.
- Садись... - кивнул Виктор на стул и приоткрыл чеканную крышку на
эмалированной кружке. - Не осел еще... Москвичей здесь хватает, но...
общаться не с кем, всяк под себя гребет... Нас нигде не любят, ни на од-
ной командировке...
- Трепачей много, потому и не любят!
- И поэтому, - согласился он тут же, - а больше от зависти... Мол, в
Москве все есть - хаванина, тряпки, и вообще других прелестей...
- Прелестей! Идиоты! - Савелий стиснул зубы.
- Ты чего?
- Так... ничего!
- Куришь? - Завхоз вынул из стола пачку "Космоса".
- Нет...
- А я люблю с чифирем, а тебе... - Он вытащил оттуда же шоколадку и
бросил на стол. - Да-а сроку у тебя, как у дурака махорки!
- Сам виноват! - Савелий стукнул кулаком по столу.
- Тише, разбудишь... - хмыкнул завхоз. - Слишком доверился, что ли?
- Вот именно, - усмехнулся Савелий.
- Ладно, перемелется... - Он снял крышку с "чифира", плеснул в дру-
гую кружку и вылил назад. Потом положил изящную сетку на тонкий стакан,
налил в него полстакана "чифира" и протянул Савелию. Савелий сделал два
глотка и вернул завхозу.
- Сразу видно - москвич, тут по три хапают... С девятериком тут нах-
лебаешься: местнота загуливает...
- глядя в глаза Савелию, говорил Виктор.
Савелий ничего не ответил, сделал три глотка и вернул стакан.
- Ты шоколад бери... Жить можно: главное - не суетись, присмотрись,
а там видно будет... может, в я помогу: я через два месяца откидыва-
юсь... Ну, как чифир? Вышак!
- Нормальный... У тебя вообще, как...
- ...как в лучших домах Ландона и окрестностях Жмеринки! - подхватил
с довольной ухмылкой Виктор. - Надо везде уметь жить... Я побазарю с
твоим завхозом: внизу спать будешь!.. А это тебе... - Он вытащил из шка-
фа не новую, но приличную телогрейку. - Знаешь, зря ты с Аршином связал-
ся! Мразь жуткая!..
- Вот и нужно эту мразь давить! - отрезал Савелий. Лиса поморщился,
вздохнул, но ничего не сказал.
- Долго мы в карантинке будем? - спросил Савелий.
- Завтра - в отряд, напутал что-то наш доктор...
В отряде
Савелий попал в один отряд с парнем со шрамом, которого звали Борис,
кличка Кривой. Снова получив свои тюки на вещевом складе, они подошли к
двухэтажному бараку, огороженному высоким железным забором.
При входе в локалку стояла небольшая будочка лекальщика (зек при
должности).
- Новенькие? - спросил пожилой локальшик и, не ожидая ответа, отод-
винул задвижку железной калитки.
Жалобно взвизгнув ржавыми петлями, калитка отворилась, и парни заша-
гали по очищенной от снега дорожке к входу с надписью "7-й отряд. На-
чальник отряда капитан Мельников Ю.С.".
В конце тускло освещенного коридора, в котором они оказались, закан-
чивал уборку пожилой зек. Увидев их, он тут же подошел и бросил перед
вошедшими тряпку.
- Протрите ноги получше!.. Завхоз там! - И, не спрашивая ни о чем,
указал на дверь а середине коридора. На его рукаве, они заметили повязку
с надписью "Дневальный 7-го отряда".
Савелий огляделся. Стены коридора были завещаны различными стендами
и плакатами: "Мир социализма", "Вооруженные силы СССР", "Перестройку - в
массы" и так далее. На видном месте красовалась стенгазета отряда "Под
прессом". Рисунки были выполнены если не профессионалом, то очень та-
лантливым любителем. Бросилась в глаза "Молния" - карикатура того же ху-
дожника на двух "подгулявших" зеков с надписью "Осужденные 7-го отряда
Селиванов и Кривошеий за употребление лакокрасочных материалов ВО ВНУТРЬ
водворены в ШИЗО на 15 суток каждый...".
Савелий сразу вспомнил эти фамилии: они назывались в кабинете на-
чальника колонии.
Открыв дверь комнаты, на которую указал дневальный, осужденные вошли
в "каптерку отряда". Уютно обставленная, она напоминала комнату в обще-
житии. Слева - кровать, справа - шкаф, у окна - однотумбовый стол, от
него буквой "т" еще один стол, вокруг - новенькие стулья..
За столом сидел симпатичный, лет двадцати, парень, с аккуратной
стрижкой в отличие от других зеков. Черный милюстновый костюм, тщательно
отутюженный, хорошо сидел на нем.
- Ты завхоз? - спросил Борис.
- Ну... С этапа?.. В какую бригаду?
- Я в 76-ю, а он - в 73-ю...
- Так... - Завхоз взял со стола какую-то фанерку и сделал на ней по-
метку. - Сейчас карточки заполню, а потом подумаю, куда вас положить...
Садитесь,
- кивнул он на стулья, взял небольшие картонные квадратики. - Давай-
те свои данные... Полные: фамилия, имя, отчество, год рождения, статья,
срок, начало срока и конец...
Заполнив обе карточки, завхоз попросил Бориса подождать за дверью.
- У меня базар к земляку, - пояснил он. Борис пожал плечами, посмот-
рел на Савелия и вышел.
- Чифиришь? - спросил завхоз.
- Не откажусь...
- А я ведь тоже москвич! - Заметив удивление Савелия, он усмехнулся
и пояснил: - Здесь "радио" работает быстро и точно! Наслышан о тебе...
Бешеный? Так?.. С Аршином ты четко разделался... Где так намастрячился?
- В яслях! - обрезал Савелий.
- Зря ты зубы показываешь! Аршин мразь еще та... Учти, он этого так
просто не оставит...
- Пусть он учитывает.
Разговор чем-то не устраивал Савелия, но он решил выждать и узнать,
почему завхоз уединился с ним.
- Ты по второй или по третьей ходке?
- По первой...
- По первой?! - удивился тот. - И сразу на строгий?! Накуролесил,
видать... Или иск большой... капусты не нашел?
- Приличный...
- Ну ничего, у нас ништяк можно на личняк кидать, даже и с иском. Ты
