гурку и маленький рост, они предложили ему "сыграть в военную игру": "В
Штабе противника находятся очень важные документы для нашей страны, и мы
должны взять их и вручить по назначению". Ему, Мише, отводилась главная
роль - забраться через форточку в квартиру и открыть входную дверь...
Первое "военное задание" было выполнено с блеском. Появились деньги на
карманные расходы, и это было особенно приятно: не нужно всякий раз про-
сить у родителей. Потом были еще и еще такие же "военные" поручения -
одно, второе, третье...
Конечно, он давно уже понял, что к военному искусству эти занятия не
имеют никакого отношениям но остановиться уже не мог... На пятом деле
его поймали и направили в детскую колонию, где он не только не исправил-
ся, но и завоевал авторитет смелостью и наглостью. Так начался его путь,
путь преступной романтики, за которую приходилось расплачиваться свобо-
дой...
Всю свою сознательную жизнь Миша мечтал о брате, и больше всего о
старшем. В его мечтах тот старший брат был очень похож на Савелия.
Ему нравилось, что Савелия уважают, а некоторые и побаиваются. Каж-
дый раз он пытался найти пути сближения и не находил. Когда его окликнул
Савелий, он быстро вскочил и бросился к прессу, чертыхаясь про себя за
то, что уснул. Подхватывая руками в рукавицах горячие листы, толкаемые
сзади пресса Савелием, он сбрасывал их вниз, складывал детали в стопку,
а стальные листы задвигал в специальные пазы для следующей загрузки...
- Говорков! - крикнул подбегающий к ним дневальный начальника цеха.
- Иди в комнату мастера!
- Его же нет: домой ушел!
- Не мастер вызывает, ДПНК...
- Зачем, не знаешь? - поморщился Савелий.
- Не знаю... Зелинский за него... Иди скорее, ждет! - крикнул он и
побежал дальше.
- Чтоб тебя... - чертыхнулся Савелий.
- За что он тебя в этот раз? - осторожно спросил Мишка.
- А я знаю? Чего на этот раз ему на ум взбрело?
- вздохнул Савелий, споласкивая руки ведре с теплой водой. - Ты один
не корячься, вернусь, вместе выгрузим...
- Да управлюсь я, Бешеный!.. Чего там... - смутился Мишка от неожи-
данной заботы своего напарника...
Разговор начистоту
Когда Савелий вошел в комнату мастера, капитан Зелинский молча расс-
матривал какие-то фотографии, которые сразу же перевернул, словно не же-
лая показывать Савелию. Некоторое время он смотрел на хмурое лицо Говор-
кова. Взгляд был непонятным и почему-то вызывал беспокойство.
- Наконец-то могу поговорить с тобой со знанием дела... - начал ка-
питан, чуть улыбнувшись. - Родители, говоришь, во Внешторге работают?
Савелий молча пожал плечами, не понимая, почему замкомроты так вол-
нует этот вопрос.
- И рана на спине, вероятно, "по пьяни", так? И снова Савелий про-
молчал.
- Что ж ты, сукин сын, своих наград стесняешься?.. - вспылил капи-
тан. - Они что, за красивые глазки получены? - усмехнулся зло, с наме-
ком. И это задело Савелия, вывело из равновесия.
- Вы нашей войны не касайтесь! Не вам судить о ней! - резко бросил
он, сжимая кулаки.
И вдруг Зелинский среагировал не так, как ожидал Савелий. Опустив
глаза, тихо проговорил:
- Ошибаешься, сержант... - Помолчав, спросил: - Много за Речкой дру-
зей оставил?
Что-то в голосе было такое, что заставило Савелия поверить в то, что
сидящий перед ним капитан имеет право говорить об этой войне. Не понял
почему, но может, имеет право.
- Из отделения нас осталось трое... из тех, с кем начинал... Игорь -
без руки, а мы... мы только шкуру попортили...
- Да-а-а... - Зелинский снова начал яростно тереть лицо руками,
словно желая содрать с него кожу.
- Присаживайся. Секунду помедлив, Савелий опустился на стул.
- Несколько раз читал твое дело и ничего не понял! Ничего!.. А я же
"не просто погулять вышел" - прокурор! Военный, правда, и бывший, но...
Получить девять лет, и за что? Не понимаю! Ответь, зачем ты тащил все на
себя? Или боялся кого?
- Боялся? - Савелий даже разозлился от одной только мысли. - Еще че-
го! Что вам нужно от меня?
- Фронтовики мыс тобой: неужели не поймем друг друга?
Савелий усмехнулся, но промолчал, уставившись в какой-то плакат по
технике безопасности.
Зелинский смотрел на этого парня и понимал, что тот не верит ему, не
верит ни единому его слову. Не верит, а может, не слышит? Да, они стоят
по разные стороны барьера: он охраняет его. Какое странное слово - "ох-
раняет"! Можно охранять от кого-то, а можно охранять кого-то. Какое раз-
ное значение?! И неожиданно Зелинскому захотелось рассказать этому парню
о себе. Рассказать, чтобы он понял его. Ему очень нужно было, чтобы он
понял его.
- Знаешь, мне хочется, чтобы ты не совершил ошибку, за которую бу-
дешь потом раскаиваться... Нет, я не хочу и не буду говорить тебе про-
писные истины... Я - расскажу о себе... Все время я жил в каком-то выду-
манном мире: родился, учился, женился... Жил, работал, верил во все, что
писалось в газетах, в то, что говорилось сверху... И вдруг Афганистан!
Зачем? Почему? Ради кого и ради чего? - Зелинский так разволновался, что
стал даже говорить громче. - В моих мозгах все сдвинулось, все перевер-
нулось! Все полетело к чертям собачьим! Вера, идеалы, убеждения! Все!
Все!.. Ты был ТАМ! Ты должен понять меня!..
Савелий посмотрел на него и так презрительно усмехнулся, что капита-
ну стало, не по себе. Он еле заметно вздрогнул, но не опустил глаз.
- Нет, я не стал молчать, как ты сейчас подумал!
- Он тяжело вздохнул и продолжил: - Не стал молчать, но, когда попы-
тался прояснить, то... чудом избежал ареста, а возможно, и пули... как
говорится, "случайной"... А потом... решил спрятаться... Спрятаться от
греха подальше! И спрятался сюда...
- Я тебе, капитан, не поп, чтоб грехи отпускать!
- внятно, с презрительной усмешкой бросил Савелий. - Таким грузом не
поделишься!
- Эх, не понял ты меня, сержант! Не понял... а жаль! - Капитан долго
смотрел на Савелия, не говоря ни слова, потом вздохнул и тихо спросил: -
Кем тебе доводится Лариса Алексеевна Петрова?
Савелий вздрогнул, как от страшного раската грома, испуганно вскинул
голову и посмотрел на капитана в упор...
Неожиданная встреча в Ялте
В тот день, проводив старого соседа, Савелий переоделся в свою аф-
ганскую форму и, накинув полотенце на шею, пошел на пляж. Погода стояла
теплая, но сезон купания еще не открылся: пляж был пустынным. В разных
местах человек пять, не большее из самых отчаянных смельчаков, окунались
в прохладную воду и быстро выбирались на берег.
Солнце клонилось к западу, наступали сумерки, и морская вода стано-
вилась все чернее.
Окунувшись у самого берега, Савелий зябко передернулся: прохладная
вода и небольшой бриз мгновенно протрезвили его. Быстро взмахнув руками,
он проделал несколько специальных упражнений и хорошо растерся махровым
полотенцем. После этого почувствовал даже некоторый телесный комфорт, и
ветерок показался теплым и приятным. Одевшись, Савелий пригладил пятер-
ней волосы и несколько раз подпрыгнул с криком: "Я-я-я!.."
Проходящая рядом влюбленная парочка посмотрела на него с явным недо-
умением. Савелий улыбнулся, дружески помахал им рукой и пошел к своему
домику. Когда он вышел на асфальт, то решил немного пройтись по широкой
улице, подбегающей прямо к морю. По обеим сторонам рос ровно и низко
подстриженный колючий кустарник. В радостном возбуждении Савелий пробе-
жался вперед, затем оглянулся по сторонам и, никого не увидев, перепрыг-
нул через барьер кустов туда и обратно. Перемахнув в третий раз с ас-
фальта через кусты, он заметил в просветах между деревьями какое-то
оживление и подумал, что это либо экскурсия, либо гулянке, и решил по-
дойти поближе.
Еще издали он понял, что ошибся: на перекрестке грунтовых дорог сто-
яли несколько человек и что-то возбужденно обсуждали. Бросилось в глаза,
что они, несмотря на сильный эмоциональный накал, приглушали свои голо-
са, стараясь, видимо, не привлекать лишних глаз.
Савелий, любитель острых ощущений, бесшумно подошел поближе к перек-
рестку. Когда до него оставалось метров десять, "дипломатические перего-
воры", судя по всему, между двумя группами закончились в началась жест-
кая и беспощадная драка. Толпа была внушительная: человек десять-пятнад-
цать. Кто против кого дрался, было непонятно. Наблюдая со стороны, Саве-
лий чувствовал себя как бы зрителем в театре. Он уже хотел уйти, но в
этот момент заметил среди дерущихся мужчин молодую женщину, которая
бесстрашно набрасывалась тона одних, то на других, взмахивая белой су-
мочкой. Ее длинные волосы взлетали то в одну сторону, то в другую. Нес-
колько раз, получив ощутимый удар, она вываливалась из клубка дерущихся,
падала на землю, но снова вскакивала и бросалась "в бой".
Зрелище оказалось настолько интересным и притягивающим, что Савелий
остановился и решил посмотреть, что будет дальше.
Визгливый скрежет тормозов подъехавшей "Волги" на секунду заставил
дерущихся замереть, но, рассмотрев, что машина не милицейская, а значит,
опасность не грозит, они продолжили "выяснять отношения".
Из "Волги" выскочил водитель и врезался в толпу дерущихся. Что-то
знакомое было в его фигуре, и Савелий, наморщив лоб, пытался вспомнить,
кого он напоминает. Это неожиданное вмешательство сразу изменило соотно-
шение сил. Судя по всему, водитель был опытным бойцом, знакомым с боевым
каратэ: Савелий сразу определил это. Противники, осознав, что проигрыва-
ют, стали отступать. Савелий вновь отметил интересную деталь: все дра-
лись молча, без обычных криков. Создавалось впечатление, что дерутся
глухонемые. Исключение составляла женщина, которая визгливо, по-бабьи
выкрикивала угрозы, не чураясь крепкого словца.
Неожиданно длинный рыжий парень лет двадцати пяти обхватил женщину и
крикнул:
- Я сейчас удавлю ее, если не остановитесь! Изо всех сил она пыта-
лась вырваться из цепких лап рыжего он крепко держал ее. На помощь бро-
сился парень из "Волги", но рыжий выхватил из кармана нож и приставил к
горлу женщины.
- Не суйся: замочу враз!
Женщина, до этого отчаянно сопротивлявшаяся, мгновенно обмякла и за-
мерла. Переложив нож в руку, сжимающую горло, рыжий нахально начал щу-
пать ее грудь, живот, все ниже опуская руку. Она дернулась.
- Стой спокойно, сука! - процедил тот сквозь зубы и плотоядно усмех-
нулся, задирая ей подол. - Ну что, будем продолжать? Женщина обречено
всхлипнула.
- Все, братва, кончай! - крикнул водитель из "Волги" и все вокруг
застыли, с, ненавистью сжимая кулаки.
Словно завороженный стоял Савелий, недоуменно глядя на странную сце-
ну, разыгравшуюся перед ним. Он не понимал, что происходит. Из-за чего
столкнулись эти люди? Чего не поделили? Что-то нереальное происходило на
его глазах.
В этот момент из яркого "форда" вылез элегантно одетый мужчина лет
сорока. Уверенной походкой он подошел к месту инцидента и тоном, в кото-
ром чувствовалась привычка повелевать, сказал негромко, но внятно:
- Я предупреждал Воланда, чтобы не совался на нашу территорию... А
он не понял, видно... Пусть пеняет на себя, так и передай ему, Бардам...
Капусту сюда: пять штук! -
- Ляпа! - бросил он, и парень, стоящий рядом с ним, бросился к води-
телю "Волги", схватил его за карманы.
- Руки! - выкрикнул тот, повернувшись лицом к Савелию.
Говорков мгновенно узнал в нем своего сержанта, командира группы в
Афганистане. Выразительный шрам, делавший его лицо постоянно удивленным,
не оставлял сомнений.
- Держись, сержант! - крикнул Савелий, выпрыгивая из-за дерева.
Его неожиданное появление несколько озадачило окружающих, и он успел
сбить с ног двух парней, что стояли поближе. Опомнившись, к нему устре-
