Philip K. Dick "Scanner Darkly"
Филип Дик "Помутнение"
Глава 1
Жил на свете парень, который целыми днями вытряхивал из волос букашек. Терпя от них неслыханные мучения, он простоял как-то раз восемь часов под горячим душем - и все равно букашки оставались в волосах и вообще на всем теле. Через месяц букашки завелись в легких.
Будучи не в силах ничего другого делать и ни о чем другом думать, он начал исследования жизненного цикла букашек и с помощью энциклопедии попытался определить, какой конкретно тип букашек его одолевает. К этому времени они заполнили весь дом. Он проработал массу литературы и наконец решил, что имеет дело с тлей. И с тех пор не сомневался в своем выводе, несмотря на утверждения знакомых: мол, тля не кусает людей...
Бесконечные укусы превратили его жизнь в пытку. В магазине 7-11, одной из точек бакалейно-гастрономической сети, раскинутой почти по всей Калифорнии, он купил аэрозоли "Рейд" и "Черный флаг" и "Двор на замке". Сперва опрыскал дом, затем себя. "Двор на замке" подействовал лучше всего. В процессе теоретических поисков он выделил три стадии развития букашек. Во-первых, они были специально, с целью заражения занесены к нему теми, кого он называл "людьми-носителями". Последние не осознавали своей роли в распространении букашек. На этой стадии букашки не обладали челюстями, или мандибулами (он познакомился с этим словом в результате многонедельных академических изысканий - весьма необычное занятие для парня, работавшего в мастерской "Тормоза и покрышки" на смене тормозных колодок). Люди-носители, таким образом, не испытывали неприятных ощущений. У него появилась привычка сидеть в углу своей гостиной и с улыбкой наблюдать за входящими людьми-носителями, кишащими тлей в данной "некусательной" стадии.
- Ты чего скалишься, Джерри? - спрашивали они. А он просто улыбался. На следующей стадии букашки отращивали крылья. Во всяком случае, появлялись какие-то функциональные отростки, позволяющие им роиться. Джерри старался не вдыхать их.
Больше всего ему было жаль собаку, потому что букашки наверняка уже завелись у нее в легких. Очевидно, она тоже терпела адские мучения. Иногда он брал собаку под душ, стараясь отмыть и ее. Но душ не приносил облегчения. У Джерри сердце разрывалось от мук животного. Может быть, это было самое тяжелое - страдания бессловесной твари.
- Какого черта ты торчишь под душем с проклятой собакой? - спросил однажды его приятель Чарлз Фрек.
- Я должен извести тлей, - сказал Джерри, втирая в шерсть пса детский крем и тальк, По всему дому валялись баллончики аэрозолей, бутылки талька и банки крема.
- Я не вижу никаких тлей, - заметил Чарлз.- Что такое тля? - В конце концов она тебя прикончит, - мрачно буркнул Джерри, - Вот что такое тля. Ее полно в моих волосах, и на коже, и в легких. Боль невыносимая- мне, наверное, придется лечь в больницу.
- Как же это я их не вижу? Джерри отпустил собаку, закутанную в полотенце, и встал на колени перед ворсистым ковриком.
- Сейчас покажу, - пообещал он. Коврик кишел тлей; они повсюду скакали и прыгали - вверх-вниз, вверхвниз, одни повыше, другие пониже. Джерри искал самую крупную особь, так как его гости почему-то с трудом могли их рассмотреть.Принеси мне бутылку или банку. Там, под раковиной. Потом я отволоку ее доктору, чтобы он взял их на анализ.
Чарлз Фрек принес банку из-под майонеза. Джерри продолжал поиски, и наконец ему попалась тля, подпрыгивающая по крайней мере на четыре фута, длиной в дюйм.
Он поймал ее, бережно опустил в банку, завернул крышку и торжествующе спросил:
- Видишь?! - У-У-У, - протянул Чарлз Фрек, широко раскрыв глаза.- Ну, здоровая...
- Помоги мне отловить еще, - попросил Джерри. - Само собой, - сказал Чарлз и тоже опустился на колени. За полчаса они набрали три полные банки букашек. Фрек, хоть и новичок в таких делах, поймал, пожалуй, самых крупных. Все это происходило в одном из дешевых домов, давным-давно брошенных добропорядочными. Джерри еще раньше покрыл окна металлической краской, чтобы не проникал солнечный свет. Комнату освещали горящие круглосуточно яркие лампы. Ему нравилось это; он не любил следить за ходом времени.
- А что мы получим? - спросил позже Чарлз Фрек.- Док отвалит монету? - Мой долг - найти способ лечения, - сказал Джерри. Боль, не ослабевавшая ни на минуту, стала невыносима. Он почувствовал непреодолимое желание принять душ.
- Эй, ты, - выдохнул Джерри, разгибая спину.- Продолжай ловить их, а мне надо облиться.
- Ладно, - сказал Чарлз. А потом добавил неожиданно: - Джерри, эти букашки... они меня пугают. Я не хочу оставаться здесь один.
- Трусливый ублюдок, - задыхаясь от боли, выдавил Джерри, остановившись на секунду на пороге ванной.
-А ты не мог бы... - Я должен облиться! - Он захлопнул дверь и пустил воду.
- Мне страшно! - донесся приглушенный голос Чарлза Фрека. - Тогда уматывай! - заорал Джерри и ступил под душ. На кой черт нужны друзья, с горечью подумал он.
- Эти сволочи кусаются? - закричал под дверью Чарлз. - Да! - ответил Джерри, втирая в волосы шампунь, - Я так и думал.Пауза.- Можно, я помою руки и подожду тебя?
Дрянь паршивая, с горькой яростью подумал Джерри, но не ответил, а продолжал мыться. Ублюдок не заслуживает ответа...
Чарлз Фрек позвонил одному типу, у которого, как он надеялся, мог быть запас.
- Можешь дать мне десяток смертей? - У меня хоть шаром покати, самому позарез нужно. Ты свистни, если набредешь на что-нибудь. Чарлз повесил трубку и по пути от телефонной будки - никогда не делай закупочных звонков из дома - до машины быстро прокрутил один глюк. В этой фантазии он ехал мимо аптеки Трифти и увидел колоссальную витрину: бутылки медленной смерти, банки медленной смерти, склянки и канистры, и бидоны, и цистерны медленной смерти, миллионы таблеток и капсул, и доз медленной смерти, медленной смерти, смешанной с "рапидами", и барбитуратами, и психоделиками - и гигантская вывеска: "НИЗКИЕ-НИЗКИЕ ЦЕНЫ, САМЫЕ НИЗКИЕ В ГОРОДЕ". На самом деле в Трифти никогда ничего не было, одна дрянь. Но готов поспорить, думал он, выезжая со стоянки на Портовом бульваре, что там. в кладовке за семью замками, лежит медленная смерть - чистая, ни с чем не смешанная... Пятидесятифунтовый мешок.
Любопытно, когда и как они доставляют пятидесятифунтовые мешки препарата С... и бог знает откуда - может, из Швейцарии, а может, вовсе с другой планеты, где у ребят башка варит... Должно быть, привозят товар рано поутру- с вооруженной лазерными винтовками охраной зловещего вида. Только попробуй посягнуть на мою медленную смерть, подумал он, представив себя на месте охранника, и я тебя испепелю.
На Чарлза напала хандра, потому что в его загашнике остались всего триста таблеток медленной смерти. Зарыты на заднем дворе. Только недельный запас. А что потом?
Черно-белые что-то явно заподозрили. Они выехали со стоянки и держались рядом, пока без мигалки и сирены, но... Распроклятые легавые меня засекли. Хотел бы я знать как.
Фараон: - Фамилия? - Фамилия? (НИКАК НЕ ПРИХОДИТ В ГОЛОВУ!..) - Не знаешь собственной фамилии? - Фараон подмигивает своему напарнику.- Этот парень совсем забалдел.
- Не расстреливайте меня здесь! - взмолился Чарлз Фрек в своем глюке, вызванном видом черно-белой машины.- По крайней мере отвезите меня в участок и расстреляйте там, подальше от глаз!
Чтобы выжить в этом фашистском полицейском государстве, подумал он, надо всегда знать фамилию, свою фамилию. При любых обстоятельствах. Первый признак, по которому они судят, что ты наширялся, - если не можешь сообразить, кто ты, черт подери, такой!
Вот что, решил Чарлз, я подъеду к первой же стоянке, сам подъеду, не дожидаясь, пока начнут сигналить, а когда они остановятся, скажу, что у меня поломка.
Им это дико нравится. Когда ты отчаиваешься и сдаешься. Валишься на землю, словно выдохшаяся зверюга, и подставляешь свое беззащитное брюхо. Так я и сделаю.
Так он и сделал. Принял вправо и остановился у тротуара. Патруль проехал мимо. Чарлз выключил зажигание. Посижу-ка я так, решил он, дам волю альфа волнам, поброжу по разным уровням сознания. Или понаблюдаю за девочками. Изобрели бы биоскоп для возбужденных. К черту альфа - секс-волны! Сперва коро-отенькие, потом длиннее, длиннее, длиннее... пока не зашкалит. Надо пополнить запас. Надо пополнить запас, не то я скоро полезу на стену. И вообще ничего не смогу делать. Даже сидеть вот так. Не только забуду, кто я такой, но и где я, и что происходит.
Что происходит, спросил он себя. Какой сегодня день? Если б знать, какой день, все было бы нормально. Среда, деловая часть Лос-Анджелеса. Впереди - один из тех гигантских торговых центров, окруженных стеной, от которой отскакиваешь, словно резиновый мячик, если у тебя нет кредитной карточки и ты не можешь пройти в электронные ворота. Толпы людей входили и выходили, но, рассудил Чарлз, большинство наверняка просто поглазеть. Не может такого быть, чтобы столько народу имело монету или желание покупать...
Мимо прошла девушка - в легкой блузочке, на высоких каблуках, волосы серебристые, вся наштукатурена. Хочет выглядеть постарше, отметил он. Еще небось школу не окончила. После нее не было ничего стоящего, и Чарлз снял резинку, закрывающую бардачок, достал пачку сигарет и включил радио. Раньше у него был кассетник, но однажды, изрядно нагрузившись, он оставил его в машине. Естественно, когда вернулся, того и в помине не было. Сперли. Вот к чему приводит безалаберность. Осталось только радио. Когда-нибудь и его стянут. Ничего, можно достать другое, подержанное, практически за так. Да и все равно машине пора на слом - маслосъемные кольца ни к черту, компрессия упала.
Проплыла девушка, невольно обращавшая на себя внимание. Черные волосы, хорошенькое личико, открытая рубашка и застиранные белые брючки. Э, да я ее знаю, подумал он. Это подружка Боба Донна.
Чарлз вылез из машины. Девушка окинула его взглядом и зашагала d`k|xe. Он пошел за ней.
На перекрестке он догнал ее и окликнул: - Донна! Она продолжала идти. - Разве ты не подружка Боба? - спросил он, забежав вперед, чтобы заглянуть ей в лицо.
- Нет, - отрезала она.- Нет.- И пошла прямо на него; а он попятился и отступил, потому что в ее руке появился короткий нож, он был нацелен ему прямо в живот, Уже вернувшись к машине, Чарлз заметил, что девушка остановилась, сразу выделившись из толпы пешеходов, и молча смотрит на него. Он осторожно приблизился. - Как-то ночью, - начал он, - я, Боб и еще одна цыпочка слушали старые записи Саймона и Гарфункеля, а ты... ...Она набивала капсулы высококлассной смертью. Эль Примо. Нумеро Уно. Смерть. И мы закинулись, вместе, кроме нее. "Я только продаю, - объяснила она.- Если я начну глотать их сама, то проем весь доход". - Я думала, что ты собираешься сбить меня с ног и изнасиловать, - сказала девушка.
- Нет, просто хотел подвезти... Прямо на дороге?- спросил он ошарашено.- Среди бела дня?
- Ну, может, в подъезде. Или затащишь в машину... Я тебя не узнала. У меня близорукость. - Тебе надо носить линзы, - посоветовал Чарлз. У нее очаровательные большие, темные, теплые глаза, подумал он. Значит, она не сидит на дозе.Так подбросить?
- Ты станешь приставать. - Нет, - сказал он.- У меня в последнее время не получается. Наверное, что-то подмешивают в травку. Какую-то химию.
- Ловко придумано. Но меня не проведешь. Все меня насилуют, - призналась она.- Во всяком случае, пытаются. Такова наша доля. Они сели в машину. - У тебя есть что-нибудь на продажу? Только закидывать - я не ширяюсь.
- Ладно, - задумчиво произнесла она.- Но немного. Послезавтра, если свяжусь с одним парнем, - Почем?
- Шестьдесят за сотню. - Черт, - сказал он.- Обдираловка. - Это суперкласс.
Я брала у него раньше. Совсем не то, к чему ты привык. Тебе еще повезло, - добавила Донна, - через час я должна встретиться с одним типом, и он, наверное, возьмет все, что я смогу достать. Твой счастливый день.
- Хорошо бы поскорее, - попросил Чарлз. - Постараюсь...- Она открыла сумочку и вытащила маленькую записную книжку и ручку.- Как мне с тобой связаться? Да, я забыла, как тебя зовут.
