в Башню, подумала она. И его, и этот тюк.
Найнив тоже наклонилась над Мэтом и потрогала его лоб.
- Все сильнее его лихорадит! - Голос ее звучал озабоченно. - Хорошо бы
сейчас достать корешков успокой-травы или жарогона...
- Может быть, для Верин как раз теперь самое время продолжить
Целительство? - сказала Илэйн.
Найнив покачала головой. Она откинула Мэту волосы со лба и вздохнула, а
потом выпрямилась, собираясь продолжить речь.
- Верин утверждает, будто все возможное она уже делает, потому Мэт и жив
до сих пор, и я ей верю. Вчера вечером я сама пыталась заняться
Целительством, но у меня ничего не получалось.
- Шириам Седай говорит, - с поспешностью вступила в разговор Илэйн, - что
мы не должны пытаться кого-нибудь Исцелять, пока не научимся этому как
следует на своем опыте под руководством мастеров, а учиться нужно шаг за
шагом.
- Ты могла бы убить его, а не вылечить, - гневно проговорила Эгвейн.
Найнив громко фыркнула:
- Я и раньше занималась Целительством, когда еще и не мечтала попасть в
Тар Валон, и не умела лечить как следует, а пыталась. Но сегодня я понимаю:
чтобы прогнать недуг Мэта, мне нужны мои лекарства. Если б у меня было
немного листьев жарогона! По-моему, жить бедному осталось недолго. Не больше
нескольких часов. Эгвейн подумала, что голос Найнив звучит в эти минуты
столь горестно как от жалости к самому Мэту, так и от знания того, что
произошло с юношей, и от того, каким образом явилось к ней это знание.
Девушка вновь терялась в догадках, почему Найнив вообще выбрала стезю
обучения в Тар Валоне. Не ведая о том, Найнив научилась направлять Силу,
пусть даже не всегда ей удавалось контролировать это действие, и она
преодолела кризис, тот порог, на котором гибнет трое из четырех женщин, без
надлежащего руководства со стороны Айз Седай сумевших научиться направлять.
Найнив заявляла, что должна углубить свои познания, но порой в учебе
упрямилась как больной ребенок, которого поят отваром из корня овечьих
язычков. - Скоро уже мы доставим Мэта в Белую Башню, - проговорила Эгвейн. -
Амерлин о нем позаботится, а Исцелить Мэта они, разумеется, сумеют. Амерлин
отдаст необходимые приказания. - Умолкнув, она взглянула на одеяло,
прикрывавшее ноги Мата. И его мешок. Спутницы ее на мешок старательно не
глядели. Были тайны, о которых они все предпочитали помалкивать.
- Всадники! - вдруг вскрикнула Найнив, но Эгвейн уже их заметила. Над
невысоким скатом холма впереди появились две дюжины воинов, гнавших своих
коней наперерез путникам, срезав угол; они выбивали из лошадок столь
яростный галоп, что белые плащи за плечами воинов хлопали, точно удары
ремня.
- Дети Света! - Слова Илэйн прозвучали как проклятье. - Вот она, твоя
буря, Найнив, и та беда, что предсказана нам Хурином...
Верин, приблизившись к нюхачу, придержала своей рукой руку Хурина, уже
взявшуюся за меч. Эгвейн взяла за повод лошадку, везущую носилки с Мэтом,
стараясь спрятать болящего как раз позади полненькой Айз Седай.
- Разрешите все переговоры вести мне, дети мои! - спокойно сказала Айз
Седай, откидывая назад свой капюшон, чтобы видна стала седина в ее волосах.
Эгвейн не могла бы сказать, сколько лет прожила на свете Верин, но полагала,
что та уже могла бы быть бабушкой. Седые волосы были единственным
свидетельством возраста Айз Седай. - И как бы туго вам ни пришлось, помните:
не позволяйте им разозлить вас!
Лицо Верин выражало столь же бестрепетное спокойствие, как и тон ее
голоса, но Эгвейн почувствовала, что Айз Седай прикидывает в уме, сколько
миль осталось до Тар Валона. Путникам уже видны были и шпили его башен, и
высокий мост, аркой взлетающий над рекой и ведущий на остров, мост
достаточно высокий, чтобы под ним могли проходить по реке торговые суда.
Тар Валон уже достаточно близко, настолько рядом, что мы его видим,
подумала Эгвейн, но он еще так далек от нас, что не может помочь в беде.
Сначала она решила, что Белоплащники собираются напасть на них, но вот
предводитель отряда вскинул руку, и все воины разом натянули поводья шагах в
сорока от путников, столбом поднимая перед собой пыль и разбрасывая комья
грязи.
Найнив вполголоса злобно бормотала что-то себе под нос, а Илэйн в этот
миг выпрямилась в седле и красовалась, исполненная гордости, поглядывая на
Белоплащников так, словно собиралась их выругать за дурные манеры. Хурин
по-прежнему держался за рукоять меча, готовый чуть что встать между
Белоплащниками и женщинами, независимо от того, какие слова бросит им сейчас
Верин. Она в те мгновения рукой отгоняла пыль от своего лица. Меж тем
всадники в белых плащах выстроили свой отряд глубокой дугой, решительно
заблокировав путникам дорогу к городу.
Кирасы воинов и их конические шлемы были отполированы до нестерпимого
сияния, и даже рукава кольчуг у них на руках блистали. Каждый воин отряда
нес на груди полыхающее золотом солнце. Не поднимая луки, но держа их
наготове, некоторые из стрелков уже наложили стрелы. И хотя командир отряда
отличался весьма молодым возрастом, на плаще его, чуть ниже светящегося
солнца, виднелись два золотящихся банта - знак его высокого ранга.
- Две ведьмы из Тар Валона, если я не ошибаюсь, да? - спросил он, и лицо
его, узкое и длинное, прорезала неискренняя улыбка. В глазах его блеснула
надменность, точно он знал некую правду, постичь которую у других не хватало
ума. - Да еще две гниды и пара комнатных собачонок, одна из них мучима
болезнью, другая стара. - Хурин чуть не бросился в бой с ним, но Верин
удержала его своей рукой. - Откуда вы прибыли? - потребовал ответа
Белоплащник.
- Мы следуем с запада, - миролюбиво отвечала ему Верин. - Сойдите с
дороги, дайте нам продолжить путь. В этих местах Чада Света не имеют власти.
- Знай же ты, ведьма: Чада Света имеют власть всюду, где есть Свет, а
туда, где Света еще нет, мы приносим его сами. Отвечать на мои вопросы! Или
доставить тебя в наш лагерь, а там с тобой пускай занимаются Вопрошающие?
Эгвейн знала, что помощь от Белой Башни Мэт должен получить без отсрочек.
Но не это заставило ее сейчас содрогнуться, а мысль о том, что было гораздо
важнее: невозможно допустить, чтобы содержимое мешка попало в руки
Белоплащников!
- Я тебе уже ответила, - Верин говорила еще спокойнее, - и ответила более
вежливо, чем ты того заслуживаешь. Неужели ты действительно веришь, будто
сможешь нас остановить? - Некоторые из Белоплащников уже подняли свои луки,
точно она высказала им некую угрозу, но женщина продолжала речь, нисколько
не повышая голоса. - В некоторых землях вы можете удерживать свое господство
с помощью злобных слов, но не здесь, у самых стен Тар Валона. Как вы
ухитряетесь искренне надеяться, что здесь вам дадут одолеть Айз Седай?
Главнокомандующий офицерик неловко заерзал в седле, сомневаясь, быть
может, в собственной способности вернуть обратно свои же слова. Но вот он
оглянулся назад, на своих воинов, - то ли желая напомнить себе, что он здесь
не один, то ли вспомнив о том, что отряд за ним следит со вниманием, - и
тотчас же взял себя в руки.
- Всякие фокусы Друзей Тьмы, которые вам по душе и по уму, меня не
пугают, знай, ведьма! Ответствуй мне, а не то придется тебе предстать перед
Вопрошающими! - Но голос его не гремел столь угрожающе, как бедолаге
хотелось.
Верин уже изготовилась продолжать светскую болтовню, но она не успела и
слова сказать, потому что Илэйн вмешалась в беседу, и голос у нее зазвенел,
как у командира в бою:
- Я Илэйн, Дочь-Наследница Андора! Если ты со своими стрелками тотчас же
не уберешься отсюда, все вы будете отвечать за свои подвиги перед Королевой
Моргейз! Слышишь, Белоплащник?
Верин с досады зашипела.
Спервоначалу Белоплащник стоял совершенно ошеломленный, но через
мгновение он уже смеялся.
- Ты в этом уверена, да? Значит, для тебя будет приятной такая новость:
Моргейз, моя девочка, уже не питает столь нежной любви к ведьмам, как
прежде. Если я вырву тебя из их ручек и возвращу мамочке, она меня тут же
отблагодарит. С тобою, Дочь-Наследница Андора, очень не против был бы
побеседовать Лорд-Капитан Эамон Валда!
И он поднял руку. Что это? Просто жест или сигнал его людям? Эгвейн
разобрать не могла. Однако многие из Белоплащников подтянули поводья коней
по-боевому.
Больше нет времени ждать, подумала Эгвейн, я не намерена снова очутиться
закованной в цепи! И она открыла себя Единой Силе. Сейчас, после длительной
тренировки, это действие получалось у нее без труда и происходило намного
быстрее, чем при первых попытках. Сознание ее освободилось от всего
ненужного, от всего, кроме одной-единственной вещи - бутона розы, плавающего
в пустоте. То она, Эгвейн, была бутоном цветка, раскрывающим себя навстречу
свету, расцветающим под сенью саидар. женской половины Истинного Источника.
Угрожая смести ее прочь, Эгвейн наполнила Сила. Девушка исполнилась сияния,
соединилась со Светом, ее объяло чувство неземного восторга, экстаза. Одолев
переполняющий ее свет и исступление, Эгвейн сосредоточила свою силу ближе к
земле, там, где восседал на коне командир отряда Белоплащников. Вот на нем,
на крошечном пятачке земли, девушка никого не желала убивать. Я тебе
все-таки не по зубам, нет!
Офицер, поднимавший руку, словно замер, остановив свой жест. Вдруг земля
перед мордой его коня выбросила из своих глубин извергающийся фонтан грязи и
камней, взлетающих выше его головы. Заржав, конь отпрянул назад, и офицер
скатился со своего седла, как бескостный мешок. Не успел он шарахнуться о
землю, как Эгвейн переместила средоточие своей силы перед самой шеренгой
Белоплащников, и вновь земля выплюнула взрыв из своих глубин. Бела,
пританцовывая, скакнула вправо, но девушка, как бы и не заметив этого,
подтянула поводья и придержала лошадь коленями. По-прежнему обернутая
непроницаемой пустотой, она удивилась рождению третьего, а там и четвертого
фонтана и извержения, учиненного уже помимо ее желания. Краем сознания она
понимала, чья это работа: Илэйн и Найнив потрудились достойно, обе тоже
объятые сиянием Силы, то есть овладевшие уже саидар и сами охваченные ею.
Аура свечения не может быть видна никому иному, кроме женщины, тоже умеющей
прикасаться к Единой Силе, но результаты действия Силы заметны для всех и
каждого. Взрывы тут и там настигали Белоплащников, обливая их грязью с ног
до головы, встряхивая их и пугая грохотом, заставляя их лошадей с диким
ржанием нестись куда глаза глядят.
Стараясь удержать на месте лошадей, везущих носилки с Мэтом, Хурин
оглядывался по сторонам с открытым от удивления ртом, такой же, очевидно,
испуганный, как Белоплащники. Глаза Верин распахнулись от гнева и удивления.
Губы ее трепетали от ярости, но все слова ее тонули в невообразимом грохоте
взрывов. А затем Белоплащники попросту удрали прочь, некоторые из них при
этом в панике побросали свои луки на землю, галопируя так, будто не
кто-нибудь, а сам Темный угрожал расправиться с ними. Удирали все, кроме
молодого офицера, который едва сумел подняться с земли. Сгорбив плечи, он
уставился на Верин выпученными глазами, сверкая белками глаз. Лицо его и
великолепный белый плащ были густо покрыты грязью, но он словно не замечал
этого.
- Убей же меня, ведьма! - произнес он срывающимся голосом. - Ну, давай!
Прикончи меня, как ты лишила жизни моего отца!
Айз Седай не обратила на него никакого внимания. Ее сейчас интересовали
спутники, их состояние. Белоплащники, видно, тоже забыли про своего офицера,
