взмокла не от жаркого солнца, а от того допроса, который ей учинила
Элайда. Девушка поглядывала через плечо - не идет ли следом Айз Седай,
но Элайды видно не было.
Откуда Элайда пронюхала, что ее вызвала Морейн? Мин была убеждена,
что этот секрет известен только ей, Морейн и Шириам. И все эти расспросы
о Ранде. Не так-то легко оказалось сохранить спокойным лицо и твердый
честный взгляд, заявив в лицо Айз Седай, что никогда она не слыхала о
таком и ничего о нем не знает. Ей-то что от него нужно? Свет, а что
Морейн от него нужно? Кто он такой? Свет, не хочу я влюбиться в
человека, которого всего раз встречала, мало того, в мальчишку с фермы.
- Морейн, ослепи тебя Свет, - пробормотала Мин, - ради чего бы ты ни
привезла меня сюда, вылезай из норы, где ты там прячешься, и скажи мне,
скажи, чтобы я смогла наконец уйти отсюда!
Единственным ответом ей стали, нежные трели серокрылок. С недовольной
миной девушка отправилась на поиски укромного уголка, где бы можно было
остыть и успокоиться.
Глава 25
КАЙРИЭН
Город Кайриэн раскинулся на холмах вдоль реки Алгуэнья, и взору Ранда
он открылся с севера, освещенный полуденным солнцем. Элрикейн Таволин со
своими пятьюдесятью солдатами-кайриэнцами по-прежнему смахивали на
конвой - это стало еще заметнее после того, как отряд миновал мост через
Гаэлин. Чем дальше к югу они скакали, тем более скованными и холодными
становились кайриэнцы. Лойал и Хурин словно не замечали этого, и он тоже
старался не обращать на эскорт внимания. Ранд рассматривал город, не
уступавший размерами тем, которые он повидал. Круглобокие корабли и
широкие баржи теснились на реке, вдоль дальнего берега расползлись
высокие амбары, но сам Кайриэн, обнесенный высокими серыми стенами,
казалось, был распланирован по строгой, четкой решетке. Сами стены
образовывали точный квадрат, одной стороной опирающийся на реку. Внутри
стен, подчиняясь единому шаблону, высились башни, возносясь вверх в
двадцать раз выше стены, но даже с холмов Ранд разглядел, что каждую
башню венчает как будто венец обломанных неровных зубцов. Вне городских
стен, охватывая их от берега до берега, лежали улицы, пересекающиеся под
всякими углами и кишащие людьми, напоминали они то ли муравейник, то ли
громадный садок для кроликов. От Хурина Ранд уже знал, как он
называется, - Слобода; когда-то у каждых городских ворот стояла
деревенька с рынком, но за годы они срослись в одну, растянувшись во все
стороны мешаниной улиц и переулков. Когда Ранд и все остальные въехали
на эти грязные, замусоренные улицы, Таволин отрядил нескольких солдат
окриками и угрозами расчищать путь сквозь людское скопище и топтать
лошадьми всякого, кто не уберется с дороги по-быстрому. Народ
расступался, окинув солдат всего лишь одним взглядом, будто такое было
каждодневным явлением. Ранд поймал себя на том, что улыбается.
Одежды слободских были в большинстве своем поношенными, совсем не
новыми, но в большинстве своем радовали глаз разноцветьем. Здесь кипела
хриплая и пронзительная суматоха жизни. Разносчики нахваливали свои
товары, лавочники зазывали прохожих взглянуть на свои, выложенные на
лотках перед лавками. Цирюльники, торговцы фруктами, точильщики, мужчины
и женщины, предлагающие дюжину услуг и сотню всякой всячины для
торговли, бродили в толпах. Не из одного строения пробивалась через
гомон музыка; поначалу Ранд принял их за постоялые дворы, но вывески на
фасадах изображали людей, играющих на флейтах и арфах, кувыркающихся или
жонглирующих, и к тому же в этих громадных зданиях не было окон. Судя по
всему, большая часть зданий в Слободе были деревянными, хотя и весьма
внушительными, и многие выглядели новыми, пусть и сколоченными на скорую
руку. Изумленный взор Ранда привлекли несколько - высотой в семь этажей
и более; они слегка покачивались, но люди сновали туда и обратно, словно
не замечая угрожающего покачивания.
- Чернь всякая, - пробормотал Таволин, от отвращения глядя только
перед собой. - Только взгляните на них, испорченных чужеземными
обычаями. Им тут не место.
- А где им место? - спросил Ранд. Кайриэнский офицер сверкнул на него
глазами и пришпорил коня, устремившись вперед и охаживая толпу
арапником.
Хурин тронул Ранда за локоть.
- Это из-за Айильской Войны, Лорд Ранд. - Он оглянулся, нет ли рядом
кого из солдат, не услышат ли они ненароком. - Многие фермеры побоялись
возвращаться на свои земли у Хребта Мира, и все пришли сюда, поближе к
столице. Вот почему у Галдриана на реке полным-полно барж с хлебом из
Андора и Тира. С ферм на востоке зерна нет, потому что на востоке нет
ферм. Правда, кайриэнцу лучше всего об этом не напоминать, милорд.
Они-то делают вид, что войны и не было или что, на худой конец, они ее
выиграли.
Как ни свистел арапник Таволина, солдатам пришлось остановиться и
пропустить странную процессию. Полдюжины мужчин, танцующих и лупящих в
барабаны, торили путь веренице огромных кукол, в полтора раза выше
людей, что приводили их в движение длинными шестами. Толпе кланялись
гигантские коронованные фигуры мужчин и женщин в длинных изукрашенных
одеяниях, окруженные всяческими фантастическими тварями. Лев с крыльями.
Шагающий на задних ногах козел с двумя головами, причем обе -
огнедышащие, судя по болтающимся в обоих ртах длинным темно-красным
лентам. Нечто, наполовину выглядевшее кошкой, полуорел, и еще одно
страшилище, с медвежьей головой на человеческом торсе, которое Ранд счел
троллоком. Проходящих скоморохов толпа приветствовала криками и смехом.
- Человек, соорудивший эту куклу, никогда троллока не видывал, -
проворчал Хурин. - Голова чересчур велика, и сам он чересчур тощ. Да все
равно, милорд, они, похоже, в них верят не больше, чем в существование
тех вот тварей. Единственные чудовища, в которых верит этот слободской
люд, - айилы.
- У них какой-то праздник? - спросил Ранд. Других признаков
праздника, кроме процессии, он не видел, но ему подумалось, что для нее
должна быть какая-никакая причина. Таволин приказал солдатам двигаться
дальше.
- Не больший, чем в любой другой день. Ранд, - сказал Лойал. Шагая
рядом со своей крупной лошадью, к седлу которой был притянут ремнями
запеленутый в одеяло ларец, огир привлекал к себе не меньше взглядов,
чем те куклы. Кое-кто даже хлопал в ладоши и смеялся, так приветствовали
и кукловодов. - Боюсь, Галдриан удерживает этих людей в спокойствии,
лишь развлекая их. Менестрелям и музыкантам он выдает Королевский Дар,
вознаграждение серебром, а они выступают здесь, в Слободе, и еще он
каждый день ниже по реке устраивает скачки. И многими вечерами -
фейерверки. - В голосе огир послышалось отвращение. - Старейшина Хаман
говорит, что Галдриан - само бесчестье. - Он заморгал, сообразив, что
сорвалось с языка, и торопливо заозирался, не услышали ли солдаты.
Похоже, те не услышали.
- Фейерверки, - кивая, промолвил Хурин. - Как я слышал. Иллюминаторы
тут выстроили свой квартал, такой же как в Танчико. Когда я был здесь
раньше, мне как-то недосуг было на фейерверки любоваться.
Ранд покачал головой. Ему не доводилось видеть фейерверков настолько
сложных, чтобы они требовали даже одного Иллюминатора. Ранд лишь слышал,
что те выезжают из Танчико только для того, чтобы устраивать показы для
правителей. В странное, однако, место он попал.
У высокой прямоугольной арки городских ворот Таволин отдал приказ
остановиться и спешился возле приземистого каменного строения уже за
стенами. Вместо окон тут были прорезаны бойницы, а тяжелая дверь окована
железом.
- Минуту, милорд Ранд, - сказал офицер. Бросив поводья одному из
солдат, он скрылся внутри.
Настороженно глянув на солдат - те сидели на лошадях неподвижно,
двумя длинными цепочками, - Ранд гадал, что станут делать солдаты, если
они с Лойалом и Хурином вздумают уехать сейчас, - он воспользовался
случаем рассмотреть открывшийся перед ним город.
Собственно Кайриэн разительно отличался от хаотичной, суматошной
Слободы. Мощеные широкие улицы, такие, что людей на них казалось меньше,
чем их было на самом деле, пересекались под прямыми углами. Как и в
Тремонсине, холмы были спрямлены и разделены на террасы, и все - по
прямым линиям. С неспешностью Двигались закрытые портшезы, на некоторых
трепетали маленькие вымпелы со знаками Домов, и медленно катили по
улицам экипажи. Молча шли люди в темных одеждах, ярких цветов не было,
если не считать попадающиеся тут и там разрезы и нашивки на груди куртки
или платья. Чем больше нашивок, тем с большей гордостью вышагивал их
носитель, но никто не смеялся, даже не улыбался. Здания на террасах все
сплошь из камня, в их декоре доминировали прямые линии и острые углы. На
улицах не было ни лоточников, ни торговцев, и даже лавки казались
какими-то придавленными, снаружи - никаких выставленных товаров, а
вывески - совсем маленькие.
Теперь Ранд разглядел яснее те высокие башни. Их окружали подмостки
на столбах, и по лесам карабкались рабочие, укладывая новые камни,
вытягивая башни все выше.
- Поднебесные Башни Кайриэна, - с грустью тихо произнес Лойал. -
Да-а, когда-то они были настолько высоки, что оправдывали это название.
Когда айилы взяли Кайриэн - как раз в то время, когда ты родился, -
башни сгорели, потрескались, обрушились. Среди каменщиков я огир не
вижу. Здесь огир не понравилось бы работать - кайриэнцы требуют то, что
хотят, украшений им не нужно, - но когда я был тут раньше, огир здесь
были.
Вышел Таволин, следом - еще один офицер и два писаря, один тащил с
собой большую, в деревянном переплете, канцелярскую книгу, второй нес
поднос с письменными принадлежностями. Темя второго офицера было выбрито
так же, как и голова Таволина, хотя наступающая лысина, по-видимому,
оттяпала волос больше, чем бритва. Оба офицера посмотрели на Ранда,
потом на скрытый полосатым одеялом Лойала ларец, и опять на Ранда. Что
под одеялом, никто не спросил. Таволин по пути из Тремонсин частенько
поглядывал на непонятный груз, но и тогда не спрашивал об этом. Лысеющий
мужчина посмотрел на меч Ранда и пожевал губами.
Таволин сказал, что второго офицера зовут Асан Сандайр, и громко
объявил:
- Лорд Ранд из Дома ал'Тор, из Андора, и его слуга, прозываемый
Хурин, вместе с Лойалом, огир из Стеддинга Шангтай.
Писарь открыл гроссбух, держа двумя руками, и Сандайр округлым
почерком вписал туда названные имена.
- Завтра в этот же час, милорд, вам нужно вернуться в эту караулку, -
сказал Сандайр, оставив второму писарю посыпать лист песком, - и назвать
гостиницу, где вы остановились.
Ранд глянул на степенные улицы Кайриэна, потом - на полную жизни
Слободу.
- Можете мне посоветовать приличную гостиницу вон там? - Юноша кивнул
на Слободу.
Хурин издал отчаянное "тс-с-с" и нагнулся ближе.
- Это было бы вам не приличествующе, Лорд Ранд, - прошептал он. -
Если вы, лорд и все такое, остановитесь в Слободе, они точно решат, что
у вас что-то на уме.
Ранд понял, что нюхач прав. Услышав такой вопрос, Сандайр отвалил
челюсть, а Таволин вздернул вверх брови, и оба офицера неотрывно
смотрели на юношу. Ему хотелось заявить им, что он не играет в их
Великую Игру, но вместо этого сказал:
- Мы будем жить в городе. Теперь мы можем идти?
- Разумеется, милорд Ранд. - Сандайр отвесил поклон. - Но... э-э...
гостиница?
- Когда мы найдем гостиницу, я дам вам знать. - Ранд повернул Рыжего,
потом помедлил. В кармане зашуршала записка Селин. - Мне нужно найти
