рукав, и поморщился. Чего уж удивляться, раз Мэт и Перрин по-прежнему
считают, будто я корчу из себя важную персону. Вернувшись в свою
комнату, он обнаружил, что все уже упаковано и отослано. Как сказали
слуги, все его полученные в подарок простые куртки уже во вьюках; и
любая куртка из оставшихся в гардеробе по своей нарядности ничем не
уступала той, что была на нем. В седельные сумы, кроме пары-тройки
рубашек, нескольких шерстяных вязаных чулок и запасной пары штанов он
ничего из одежды не уложил. По крайней мере, Ранд снял с рукава золотой
шнур, но значок с красным орлом убрал в карман. В конце концов, это же
подарок Лана.
- Я переоденусь, когда мы остановимся на ночь, - пробормотал Ранд. Он
сделал глубокий вдох. - Лойал, я говорил тебе то, чего не должен был
говорить, и надеюсь, ты меня простишь. Да, я виноват, но надеюсь, ты на
меня не держишь зла.
Лойал заухмылялся, уши встали торчком. Он придвинул лошадь ближе к
Ранду:
- Я все время говорю то, что не должен. Старейшины всегда утверждали,
что я сначала час буду говорить и лишь потом начну думать, что же это я
несу.
Вдруг у стремени Ранда вырос Лан, в серо-зеленой пластинчатой броне,
в которой в лесу или темноте он почти что исчезал с глаз.
- Мне нужно с тобой поговорить, пастух, - он посмотрел на Лойала. -
Наедине, если позволите, Строитель.
Лойал кивнул и отъехал на своей большой лошади в сторонку.
- Не знаю, слушать ли тебя, - заявил Ранд Стражу. - Вся эта смешная
одежда, да и то, что ты мне говорил, не много мне помогли.
- Когда не по силам одерживать большую победу, пастух, учись
довольствоваться малыми. Если ты заставил их думать о себе как о чем-то
большем, чем о фермерском мальчишке, которым легко манипулировать, тогда
ты одержал малую победу. А теперь молчи и слушай. У меня время для
одного, последнего урока, самого трудного. Вложить Меч в Ножны.
- Ты каждое утро по целому часу заставлял меня только тем и
заниматься, что вытаскивать этот проклятый меч и убирать его в ножны.
Стоя, сидя, лежа. Думаю, я сумею вернуть его на место не порезавшись.
- Пастух, я сказал "слушай", - рыкнул Страж. - Настанет момент, когда
ты должен будешь во что бы то ни стало добиться поставленной цели. Это
может случиться в атаке или в защите. И единственным способом будет
позволить мечу вонзиться в твое собственное тело, как в ножны.
- Это безумие, - сказал Ранд. - С чего мне когда-нибудь?..
Страж перебил его:
- Когда это время наступит, пастух, ты сам поймешь - когда успех
стоит такой цены и другого выбора у тебя не останется. Это и называется
- Вложить Меч в Ножны. Запомни.
Появилась Амерлин, она пересекала запруженный людьми двор, рядом
шагала Лиане со своим жезлом, у другого ее плеча шел Лорд Агельмар. Даже
в зеленом бархатном кафтане Лорд Фал Дара не выглядел неуместно среди
такого множества облаченных в доспехи мужчин. Других Айз Седай
по-прежнему видно не было. Когда эта троица проходила мимо. Ранд уловил
обрывок их беседы.
- Но, мать, - возражал Агельмар, - у вас даже не было времени
отдохнуть после долгого пути сюда. Останьтесь хотя бы на пару дней.
Обещаю устроить сегодня вечером такой праздник, какой вы едва ли увидите
в Тар Валоне.
Не останавливаясь, Амерлин покачала головой:
- Я не могу, Агельмар. Вам же известно: если б могла, я осталась.
Надолго задерживаться я и не планировала, и дела настоятельно требуют
моего присутствия в Белой Башне. Мне уже сейчас не помешало бы оказаться
там.
- Мать, для меня это позор: вы отбываете на следующий же день после
приезда. Клянусь вам, повторения прошлой ночи не будет. Я утроил стражу
и у городских ворот, и у ворот в крепости. Я пригласил из города
акробатов, из Мос Шираре пришел бард. Да еще из Фал Морана едет Король
Изар. Я послал весточку, как только...
Голоса постепенно стихли, утонув в шуме предотъездной суматохи.
Проходя мимо Ранда, Амерлин лишь скользнула по нему взглядом.
Когда Ранд опять посмотрел вниз. Стража рядом не было, и нигде его не
было видно. Лойал подъехал опять ближе к Ранду и остановился сбоку:
- Да-а, такого человека поймать и удержать тяжело, правда. Ранд? Его
нет здесь, потом он тут, потом он исчез, а ты и знать не знаешь, как он
приходит-уходит.
Вложить Меч в Ножны. Ранд содрогнулся. Наверное, все Стражи
сумасшедшие.
Страж, с которым разговаривала Амерлин, вдруг взлетел в седло и
рванул с места в карьер, уже галопом промчавшись в широко растворенные
ворота. Она провожала его взглядом, вся ее поза будто подгоняла его:
быстрее, быстрее.
- Куда это он так спешит? - вслух удивился Ранд.
- Я слышал, - отозвался Лойал, - что она кого-то сегодня отправляла,
до самого Арад Домана. Пришло известие о какой-то смуте на Равнине
Алмот, и Престол Амерлин хочет точно выяснить, что все-таки там
происходит. Чего я не понимаю: почему именно сейчас? Из того, что я
слышал, слухи об этих волнениях пришли из Тар Валона, вместе с Айз
Седай.
Ранд почувствовал озноб. У отца Эгвейн была большая карта, карта, над
которой Ранд не единожды сиживал, витая в мечтах, пока на своей шкуре не
узнал, на что похожи мечты, обернувшиеся явью. Она была старая, эта
карта, с нанесенными на нее землями и государствами, о которых купцы из
внешнего мира утверждали, что тех больше нет, но Равнина Алмот на карте
имелась, непосредственно гранича с Мысом Томан. Мы встретимся вновь на
Мысе Томан. Дорога туда лежала через весь известный Ранду мир, к самому
Океану Арит.
- К нам это не имеет никакого отношения, - прошептал он. - Никакого
отношения.
Лойал, казалось, не слышал. Почесывая нос пальцем, смахивающим на
небольшую колбаску, огир по-прежнему внимательно смотрел на ворота, в
которых исчез Страж.
- Если ей хочется знать, то почему она не послала гонца до выезда из
Тар Валона? Но вы, люди, всегда непредсказуемы и возбудимы, то и дело
перескакиваете с одного на другое, торопитесь, кричите. - Его уши вдруг
замерли от замешательства. - Извини, Ранд. Вот видишь, это-то я и имел в
виду, сказав, что сначала говорю, а потом думаю. Как ты знаешь, я сам
порой бываю поспешен и возбудим.
Ранд рассмеялся. Смех оказался нерешительным, но лучше сейчас
посмеяться над чем-нибудь.
- Может, если б мы жили так же долго, как вы, огир, мы были бы
гораздо спокойнее. - Лойалу было девяносто лет от роду; по огирским
меркам, в одиночку его нельзя отпускать из стеддинга еще десять лет. Но
все равно то, что он ушел, было доказательством - так утверждал Лойал -
его опрометчивости и безрассудства. Если Лойал - легко возбудимый огир,
тогда Ранд считал, что большинство из них, наверное, из камня.
- Вероятно, так, - задумчиво протянул Лойал, - но вы, люди, столько
всего делаете за свои жизни. Мы же не делаем ничего, разве только
теснимся в наших стеддингах. Выращиваем рощицы, и даже здания кое-где
строим, но все было свершено до того, как подошло к концу Долгое
Изгнание. - Рощицы и грели душу Лойала, а вовсе не города, по которым
люди помнили воздвигших их огир. Ради рощиц, что были посажены
Строителями-огир, чтобы напоминать о стеддингах, ради них, дорогих его
сердцу рощиц, в надежде увидеть их покинул дом Лойал. - С тех пор как мы
обрели путь обратно в стеддинг, мы...
Его слова потихоньку стихали, по мере того как к их отряду
приближалась Амерлин.
Ингтар и все остальные зашевелились, собираясь спешиться и преклонить
колени, но она знаком велела им оставаться в седлах. Подле нее стояла
Лиане, на шаг позади - Агельмар. Судя по его пасмурному лицу, он,
видимо, отказался от попыток убедить ее остаться подольше.
Прежде чем заговорить, Амерлин посмотрела поочередно на каждого члена
отряда. Ее взгляд задержался на Ранде не дольше, чем на любом другом.
- Да будет благосклонен мир к вашему мечу. Лорд Ингтар, - наконец
сказала она. - Слава Строителям, Лойал Кизеран.
- Вы удостаиваете нас чести, мать. Пусть мир будет благосклонен к Тар
Валону. - Ингтар поклонился, сидя в седле, и остальные шайнарцы - вслед
за ним.
- Все чтут Тар Валон, - кланяясь, сказал Лойал. Лишь Ранд и оба его
друга в другом конце отряда сидели прямо. Ранд гадал, что же Амерлин
сказала Мэту и Перрину. Нахмуренный взгляд Лиане буравил всех троих,
глаза Агельмара расширились, но Амерлин не обратила на них внимания.
- Вы отправляетесь искать Рог Валир, - сказала она, - и надежда мира
отправляется с вами. Рог не может оставаться в неправедных руках,
особенно в руках Приспешников Темного. Те, кто явятся в ответ на его
призыв, явятся - кто бы ни призвал их, и они связаны узами с Рогом, а не
со Светом.
По внимающим Престолу Амерлин людям пробежала волна. Все верили, что
те герои, призванные из могилы, станут сражаться за Свет. Если же они
вместо этого могут сражаться за Тень...
Амерлин продолжала говорить, но Ранд уже не слушал. Вновь вернулся
невидимый соглядатай. Волосы на затылке зашевелились. Он поднял взгляд
на забитые любопытными галереи для лучников, тянущиеся вкруг крепостного
двора, обежал глазами ряды людей, выстроившиеся вдоль зубчатых стен.
Где-то среди них есть глаза, которые, оставаясь невидимыми, следили за
ним. Этот липкий взгляд пристал к нему, точно грязное масло. Это не
может быть Исчезающий, не здесь же. Тогда кто? Или что? Ранд повернулся
в седле, разворачивая Рыжего, оглядывая все вокруг. Гнедой вновь
принялся танцевать на месте.
Вдруг что-то пронеслось перед носом у Ранда. Проходящий позади
Амерлин солдат вскрикнул и упал - в боку у него торчала чернооперенная
стрела. Амерлин стояла спокойно, глядя на дырку в рукаве платья; кровь
медленно расплывалась по серому шелку.
Пронзительно завопила какая-то женщина, и двор крепости вмиг
огласился боевыми кличами и вскриками. Люди на стенах закружили в
яростном водовороте, все мужчины во дворе обнажили мечи. Даже Ранд -
чему сам он несказанно удивился.
Агельмар погрозил своим мечом небу.
- Найти его! - взревел он. - Привести ко мне! Покрасневшее от гнева
лицо Агельмара сделалось смертельно-бледным, когда он увидел кровь на
рукаве Амерлин.
Он пал на колени со склоненной головой:
- Простите, мать. Я не уберег вас. Я опозорен.
- Чепуха, Агельмар, - сказала Амерлин. - Лиане, перестань так
трястись надо мной и лучше посмотри, что с этим человеком. Когда я
чистила рыбу, у меня бывали царапины и похуже, и не однажды, а ему нужно
помочь без промедления. Агельмар, встаньте. Встаньте, Лорд Фал Дара. Вы
ни в чем предо мной не виноваты, и вам не за что корить себя. В прошлом
году, в Белой Башне, с моей собственной охраной у каждых ворот и
вездесущими Стражами вокруг, человек с ножом подобрался ко мне на пять
шагов. Вне всяких сомнений - Белоплащник, хотя доказательств у меня нет.
Пожалуйста, встаньте, иначе буду опозорена я. - Когда Агельмар медленно
поднялся, она потрогала пробитый стрелой рукав. - Скверный выстрел для
лучника-Белоплащника или даже Приспешника Тьмы. - Ее глаза взглянули
чуть вверх, встретившись на миг с глазами Ранда. - Если он метил в меня.
Амерлин отвела взор, прежде чем Ранд успел хоть что-то прочитать по
ее лицу, но ему вдруг захотелось спрыгнуть с коня и куда-нибудь
спрятаться.
Выстрел был нацелен не в нее, и она об этом знает. Лиане встала с
колен и выпрямилась. Кто-то уже прикрыл плащом лицо солдата, сраженного
стрелой.
- Он мертв, мать. - Голос у Лиане звучал устало. - Он уже был мертв,
когда ударился о землю. Даже если бы я оказалась подле него...
- Ты сделала что могла, дочь моя. Смерть нельзя исцелить.
