жестокостью, принял их необычно ласково; когда же он посмотрел на Сигурда,
на его широком скуластом лице появилась довольная усмешка.
- Я знаю, кто ты, хотя и вижу тебя впервые, - произнес он. - Ты
Сигурд, сын Сигмунда из рода Вольсунгов. Я думаю, что знаю также, зачем ты
ко мне приехал.
- Мы приехали сватать твою сестру Брунхильд, - отвечал молодой
Вольсунг, - которая...
- ...которая уже соскучилась, дожидаясь тебя, Сигурд, - со смехом
перебил его Атли, сверкая белыми и острыми как у волка, зубами. - Ради нее
тебе придется пройти сквозь огненную стену, но для такого богатыря, как
ты, это, конечно, не страшно. Ну что ж, я рад буду породниться с
обладателем сокровищ Фафнира и потомком самого Одина.
- Ты ошибаешься, Атли, - возразил Сигурд. - Я уже больше года как
женат. Не я, а мой шурин, король Гуннар из рода Гьюкингов, сватается к
Брунхильд и готов пройти ради нее сквозь пламя.
- Да, Атли, это я, Гуннар, сын Гьюки, сватаюсь к твоей сестре, -
сказал молодой король, выступая вперед.
Улыбка сбежала с лица Атли, а его и без того узкие глаза превратились
в щелки.
- Итак, Сигурд уже женат, - промолвил он тихо, как бы говоря сам с
собой, а потом уже громко добавил: - Моя сестра, Гуннар, по ее
собственному желанию, достанется тому, кто пройдет к ней сквозь пламя.
Если это тебе удастся, она будет твоей женой.
- Это мне удастся, Атли, - гордо ответил Гуннар. - Скажи, где мне
найти замок Брунхильд.
Атли снова усмехнулся, но на этот раз хмуро и злобно.
- Поезжайте на юго-восток отсюда, и часа через два вы будете на горе
Гиндарфиаль, - ответил он. - Там стоит замок моей сестры, и там ты сможешь
доказать свою храбрость, Гуннар.
Друзья попрощались с гунном и уже хотели уйти, но в это время Атли
вдруг обратился к Сигурду:
- Я вижу, ты живешь у Гьюкингов, сын Сигмунда, - сказал он. - Твоему
шурину это, конечно, нравится - пока ты с ним, на него не нападет ни один
враг, - но прилично ли для такого героя, как ты, не иметь собственного
королевства? Приезжай ко мне, Сигурд. Я дам тебе большую дружину, с
которой ты завоюешь много земель и станешь могущественным королем. Тогда
нас с тобой будет бояться весь мир.
Сигурд улыбнулся Гуннару, который со страхом ждал его ответа.
- Нет, Атли, - возразил он. - Если бы я хотел стать королем, я бы уже
давно им был. Я убил короля Линги и вернул назад королевство отца, но
отдал его своему деду Хиальпреку. Я убил Фафнира и захватил золото
Андвари, но оно лежит нетронутым в сокровищнице Гуннара. Я не хочу власти!
Я не хочу завоевывать чужие земли, Атли! С меня довольно моей славы,
доброго имени и верных друзей!
Повелитель гуннов встал со своего трона и подошел к молодому
Вольсунгу. Он был широкоплеч и коренаст, но невысок ростом, и его голова
едва доходила до груди богатыря.
- Как хочешь, Сигурд, как хочешь, - промолвил он, глядя на него снизу
вверх. - Я не буду тебя уговаривать, но помни: придет день, и ты пожалеешь
о том, что отказался покинуть Гуннара. И лучшие друзья подчас становятся
злейшими врагами. Прощай!
- Странные вещи говорил Атли, - сказал Гуннар, когда они, опять
вскочив на лошадей, поскакали по направлению к Гиндарфиалю. - Почему он
думал, что это ты, Сигурд, собираешься жениться на Брунхильд, и почему мы
должны когда-нибудь стать врагами?
- Не знаю, Гуннар, - задумчиво отвечал богатырь. - Я тоже многое не
понял из его слов.
- Зато я понял, - прошептал Гутторн, но так тихо, что его никто не
расслышал.
- Смотрите, смотрите! - вдруг закричал один из дружинников Гуннара,
поднимаясь на стременах и показывая рукой вдаль. - Впереди нас видно
зарево.
- Правда, - согласился Сигурд, посмотрев в ту же сторону. - Это,
должно быть, Гиндарфиаль. Жарко же горит пламя вокруг замка твоей
избранницы, Гуннар!
Молодой король, не отвечая, пустил своего коня в галоп. Путники
промчались по широкой, поросшей кустарником долине, потом пересекли
небольшой лес и, выехав на открытое место, наконец увидели замок
Брунхильд. Гора Гиндарфиаль, на которой он стоял, была невысока и полога
и, скорее, походила на большой холм. Вокруг нее бушевали вырывавшиеся
из-под земли длинные языки пламени. Жар от них был так велик, что
чувствовался за несколько сот шагов.
Сигурд покачал головой.
- Тебе не удастся пройти сквозь огонь пешим, Гуннар, - сказал он. -
Ты заживо изжаришься в своей броне. Попробуй проскочить сквозь него на
коне.
- Я так и сделаю, - отвечал Гуннар и, недолго думая вихрем помчался к
горе.
Сигурд и воины из дружины Гьюкингов затаив дыхание следили за ним.
Король подскакал уже почти к самому огню, но тут его конь встал на дыбы и,
несмотря на все понукания всадника, повернул назад. Гуннар с досады рвал
на себе волосы.
- Что мне делать, Сигурд, что мне делать? - восклицал он, возвращаясь
к своим путникам. - Может быть, попробовать еще раз на какой-нибудь другой
лошади?
- Возьми моего Грани, - предложил ему Вольсунг, спрыгивая с седла. -
Я думаю, что он не испугается.
- Спасибо тебе, Сигурд, я не забуду твоей услуги! - вновь
развеселившись, отвечал Гуннар, быстро слезая со своего коня и садясь
верхом на серого жеребца Вольсунга. - На нем я преодолею любую преграду.
Вперед, Грани!
Но потомок Слейпнира не тронулся с места - он признавал только своего
хозяина.
- Вперед, Грани! - крикнул Сигурд, надеясь, что тот его послушается.
Умное животное искоса посмотрело на него, в раздумье повело ушами и
вдруг неожиданным резким движением сбросило с себя Гуннара.
- Клянусь всеми богами, - проворчал Гьюкинг, подымаясь с земли, - я
первый раз падаю с лошади! Но мне не обидно. Твой конь, Сигурд, так же
могуч, как и ты сам. Но как же мне все-таки достигнуть замка? - воскликнул
он, снова помрачнев. - Для меня лучше погибнуть, чем вернуться домой с
пустыми руками.
- Есть одно средство, - сказал Гутторн, до сих пор безучастно
глядевший на неудачи своего брата. - Мать, умирая, открыла мне тайну
заклинаний, с помощью которых люди могут обмениваться своей наружностью.
Только их глаза и голос остается прежним. Превратись на время в Сигурда, а
Сигурд пусть превратится в тебя.
- Но я не хочу жениться на Брунхильд в чужом образе, - возразил
Гуннар.
- Тогда на ней может жениться Сигурд, приняв твое обличье, - ответил
Гутторн. - А на следующий день вы снова станете самими собой.
- Нет, - решительно сказал Гуннар, - я не буду рисковать жизнью друга
даже ради такой красавицы.
- Не бойся, - рассмеялся Сигурд. - Грани легко перенесет меня через
огонь!
Гуннар долго колебался, но стыд перед неудачей пересилил его
сомнения, и он в конце концов уступил настояниям друга. Не желая, чтобы их
дружинники знали о том, что они собираются сделать, молодой король, Сигурд
и Гутторн скрылись в лесу, когда спустя пол часа, они вновь вышли оттуда,
Сигурд стал уже Гуннаром, а Гуннар - Сигурдом. Лишь Грам, по-прежнему
висевший на боку у Вольсунга да его большие голубые глаза могли бы выдать
их обман, но поджидавшие их на опушке воины ничего не заметили.
- Ну и силен же ты, Сигурд! - прошептал Гуннар на ухо приятелю. -
Теперь, когда у меня твои руки, я могу вырвать с корнем большое дерево.
- И ты тоже не слаб, - ответил богатырь. - Но я боюсь, что меня не
узнает даже Грани.
И, подойдя к своему коню, он заговорил с ним вполголоса:
- Успокойся, Грани, успокойся. Это я, твой хозяин.
Не зная, чему верить - своим ушам или глазам, - могучий жеребец
тревожно заржал, переступая с ноги на ногу, но, когда Сигурд, вскочив в
седло, привычным для него движением взялся за поводья, он сразу успокоился
и, подчиняясь руке Вольсунга, как птица рванулся вперед, навстречу
огненной преграде.
- Скачи, скачи, - чуть слышно произнес Гутторн. - Может быть, там ты
найдешь свою погибель, и тогда твои богатства достанутся мне.
Он еще не договорил последних слов, как Сигурд достиг горы и исчез в
окружавшем ее пламени. На одно мгновение нестерпимый жар охватил его со
всех сторон, опаляя брови и волосы, но тут же в лицо снова пахнул
прохладный ветер. Грани проскочил сквозь огонь и поскакал вверх по склонам
Гиндарфиаля.
Навстречу Сигурду из дверей замка выбежала Брунхильд.
- Это ты, это ты! - радостно воскликнула она, но потом неожиданно
остановилась и широко раскрытыми глазами уставилась на Вольсунга.
Сигурд тоже молчал, не зная, что сказать.
"Какая красавица! - подумал он. - Но мне кажется, что я не только
слышал ее имя, но и видел ее когда-то. Неужели во сне?"
- Кто ты такой? - вдруг резко спросила Брунхильд.
Вольсунг смутился: Он не любил лгать.
- Я король Гуннар, сын Гьюки, - проговорил он наконец.
- А откуда у тебя этот конь и этот меч? - все так же резко продолжала
выпытывать девушка.
- Коня и меч мне дал мой шурин Сигурд, - нерешительно отвечал
богатырь. - Но почему ты об этом спрашиваешь?
- Твой шурин Сигурд? - внезапно побледнев, повторила Брунхильд, не
отвечая на его вопрос. - Твой шурин Сигурд? Так, значит, Сигурд женат?
- Да, женат на моей сестре Гудрун, и уже больше года, - промолвил
Вольсунг.
"Как странно, она говорит так, как будто меня знает", - добавил он
про себя.
Бывшая валькирия опустила голову и, закрыв лицо руками, пошла обратно
к замку. На его пороге она повернулась и уже более спокойно сказала:
- Прости меня, я забыла свое обещание. Ты прошел сквозь пламя, и я
должна стать твоей женой. Добро пожаловать, супруг мой!
Сигурд медленно слез с коня и неохотно последовал за девушкой в
замок. Так же неохотно принял он ее приглашения сесть за богато украшенный
стол и почти не притронулся к стоящим на нем кушаньям.
Брунхильд пристально посмотрела на него.
- Ты чем-то недоволен? Может быть, я тебе не нравлюсь? - спросила
она.
- Кому не понравится такая красавица, как ты! - искренне произнес
Сигурд. - Но я проделал большой путь, устал и хочу лечь.
Не говоря ни слова, Сигурд встал и, стараясь не смотреть на девушку,
пошел в спальню.
Тут он, как был, в броне и кольчуге, бросился на кровать, положив
рядом с собой вынутый из ножен меч.
- Разбуди меня утром пораньше, - пробормотал он и тут же притворно
захрапел.
Ночная тьма еще не успела рассеяться и небо на востоке еще только
начинало светлеть, когда Сигурд поднялся на ноги.
"Мне надо ехать, и как можно скорей, - решил он. - Лгать я не умею,
да и Гуннар, наверное, устал меня дожидаться".
- Скажи Брунхильд, - обратился он к девушке, - когда и как я смогу
взять тебя с собой?
- Это не трудно сделать, Гуннар, - отвечала красавица. - Огонь вокруг
горы Гиндарфиаль вырывается из пещер гномов, которые разожгли его по моей
просьбе. Они же и потушат его, лишь только ты вторично проедешь над ними.
Тогда ты пришлешь за мной свою свиту и лошадей.
- Хорошо, я сейчас же еду, - сказал Сигурд, радуясь, что вскоре уже
не надо будет притворяться.
- Подожди, Гуннар, - вдруг что-то вспомнила Брунхильд, поспешно
снимая с пальца маленькое золотое кольцо и подавая его богатырю. - Вот
Андваранаут, кольцо гнома Андвари. Говорят, на нем лежит проклятье и оно
приносит гибель всем, кто его носит. Если ты не боишься, прими его от
меня. Мне оно больше не нужно.
- Андваранаут! - вскричал Сигурд вне себя от удивления. - "Мое
кольцо", - хотел он добавить, так как ясно помнил, что нашел его в
сокровищах Фафнира, но вовремя удержался и уже спокойно сказал: - Спасибо,
