битв миновали. Ты доблестно сражался, господин мой, когда рука твоя была
сильной и верной. Но когда воину восемь десятков лет, да еще шестнад-
цать, как исполнилось тебе, пора ему посылать в бой других людей, помо-
ложе.
Старый король в гневе повернулся к нему, и глаза его загорелись, как
в былые дни.
- Замолчи! - крикнул он. - Не то я подниму свой меч на тебя. Неужто
ты думаешь, что я отдам на съедение чудищу свою единственную дочь, а сам
пальцем не пошевельну, чтобы ее спасти, когда никто другой за это не бе-
рется? Говорю тебе, нет, - клянусь на этом мече, - и он скрестил большие
пальцы обеих рук на Верноразящем, - что и меч и я, мы погибнем, прежде
чем хоть волос упадет с головы моей дочери. Итак, ступай, мой старый то-
варищ, прикажи приготовить мою ладью, поставить на ней паруса и повер-
нуть ее носом к морю. Я сам пойду сражаться с Морским Змеем. А если я не
вернусь, поручаю тебе защищать мою возлюбленную дочь. Гибель моя, может
статься, спасет жизнь ей.
В тот вечер на ферме родителей Ассипатла люди улеглись спать рано:
наутро все домочадцы собирались подняться на вершину холма у моря, чтобы
увидеть, как Морской Змей поглотит принцессу. Все, кроме Ассипатла, -
его решили оставить дома стеречь гусей.
Мальчик так огорчился, что не мог спать, - ведь он задумал большое
дело! Он ворочался с боку на бок в своем углу на куче золы и вдруг услы-
шал, как его родители разговаривают, лежа на своей широкой кровати. Ас-
сипатл прислушался и понял, что они ссорятся.
- До холма над морем очень уж далеко, - говорила мать Ассипатла. -
Боюсь, что пешком мне туда не добраться. Лучше останусь дома.
- Ну нет, - возразил отец. - С какой стати тебе сидеть дома, когда
там вся округа соберется? Садись в седло ко мне за спину. Поедем вместе
на моей доброй кобыле Быстроножке.
- Не хочется мне, чтобы ты беспокоился - брал меня с собой, - сказала
его жена. - А потому не хочется, что, по-моему, ты меня уже не любишь
так, как любил раньше.
- Да ты помешалась! - в досаде крикнул фермер. - Почему ты думаешь,
что я тебя разлюбил?
- Потому что ты перестал рассказывать мне свои тайны, - ответила фер-
мерша. - Да вот, недалеко ходить, возьмем хоть эту самую Быстроножку.
Целых пять лет я умоляла тебя сказать мне, почему, когда ты сам едешь на
ней верхом, она летит быстрее ветра, а если кто другой на нее сядет, она
тащится, словно убогая старая кляча.
Фермер рассмеялся.
- Я не потому скрывал это от тебя, хозяйка, что мало тебя любил, -
сказал он, - а потому, что мало тебе доверял. Ведь бабий язык болтает
без удержу, а я не хотел, чтобы другие люди узнали про мою тайну. Но уж
если это тебя огорчает, я, так и быть, скажу тебе все... Слушай! Когда я
хочу остановить Быстроножку, я один раз хлопаю ее по левому боку. Когда
хочу, чтобы она бежала, как бегут другие лошади, я два раза хлопаю ее по
правому боку. А уж когда мне нужно, чтоб она летела как ветер, я свищу в
гусиное горлышко. Но ведь я не знаю, когда мне понадобится, чтобы она
летела как ветер, и потому всегда ношу с собой гусиное горлышко в левом
кармане куртки.
- Значит, вот как ты управляешься с этой лошадью, - сказала фермерша,
очень довольная, - и вот куда у нас деваются гусиные горлышки! Ну и хит-
рец же ты, хозяин! А теперь, когда я про все узнала, можно мне и зас-
нуть.
Ассипатл уже перестал ворочаться с боку на бок в золе. Он тихо сидел
в своем уголке, и глаза его сверкали.
Мальчик понял, что наконец-то пришел его час.
Он терпеливо ждал, пока не догадался по дыханию родителей, что они
заснули. Потом подкрался к отцовской одежде, вытащил гусиное горлышко из
кармана куртки и бесшумно выскользнул из дому. А как только выбежал во
двор, стрелой помчался на конюшню, оседлал и взнуздал Быстроножку, заки-
нул поводья ей на шею и вывел ее за ворота.
Добрая кобылка не привыкла к Ассипатлу. Она становилась на дыбы, ля-
галась, рвалась вперед. Но мальчик вспомнил про слова отца и хлопнул ее
по левому боку. Быстроножка тотчас стала как вкопанная. Ассипатл вскочил
на нее, хлопнул ее два раза по правому боку, и добрая лошадь с громким
ржанием побежала рысью.
Топот ее копыт в ночной тишине поднял на ноги весь дом. Фермер и шес-
теро его сыновей, спотыкаясь, помчались вниз по лестнице, в тревоге кри-
ча друг другу, что кто-то, должно быть, увел Быстроножку.
Фермер первый добрался до двери, и когда увидел при свете звезд, как
убегает его любимая лошадь, заорал во весь голос:
- Вор! Вор! Держи вора! Тпру, Быстроножка, тпру!
Быстроножка услышала голос хозяина и сразу остановилась. "Ну, я про-
пал!" - подумал Ассипатл. Ведь он знал, что его отец и братья бегают
быстро и вот-вот подбегут к нему. А Быстроножка - ни с места! Но, к
счастью, он вспомнил про гусиное горлышко. Вынул его из кармана и свист-
нул. Резвая кобыла тотчас же рванулась вперед, помчалась быстро, как ве-
тер, и одним скачком перемахнула через холм. Погоня и десятка шагов про-
бежать не успела, как осталась далеко позади.
Заря уже занималась, когда мальчик увидел море. Там, впереди, на вол-
нах лежало громадное чудовище, и Ассипатл знал, что должен его убить, -
затем он и примчался сюда издалека. Всякий сказал бы, что глупо даже
мечтать об этом. Ведь Ассипатл был щуплый, безоружный юнец, а Владыка
Морской Змей был так велик, что, как говорили люди, длина его равнялась
четверти земной окружности. Язык его был раздвоен на конце и походил на
вилы. И этими вилами он мог ухватить все, что хотел, сунуть себе в пасть
и сожрать.
Однако Ассипатл не испугался - под его лохмотьями билось сердце ге-
роя.
"Ну, брат, теперь берегись! - сказал он себе. - Не хватает силы - вы-
ручит хитрость".
Ассипатл соскочил с Быстроножки, привязал добрую лошадь к дереву, а
сам пошел пешком, внимательно глядя по сторонам. И вот он заметил на
опушке леса небольшой домик.
Дверь его была не заперта. Мальчик вошел и увидел, что старуха хозяй-
ка крепко спит на кровати. Он не стал ее беспокоить, сам снял с полки
чугунок и внимательно осмотрел его.
"Это мне пригодится, - подумал он, - а старушка, наверное, не рассер-
дится, когда узнает, что я взял чугунок, чтобы спасти жизнь принцессе".
Потом он вытащил из очага кусок рдеющего торфа, сунул его в чугунок и
пошел своей дорогой.
В море, у самого берега, он увидел королевскую ладью. Она была уже
под парусами, и нос ее был повернут в сторону Владыки Морского Змея.
Ладью сторожил лодочник.
- Какое холодное утро! - сказал ему Ассипатл. - Неужто ты тут не за-
мерз? Хочешь, пойди на берег, пробегись и согрейся, а я сяду в ладью и
буду ее сторожить, пока ты не вернешься.
- Как бы не так! - возразил лодочник. - А что скажет король, если он
сейчас придет? Увидит, что я оставил его славную ладью под охраной тако-
го сопляка, как ты, а сам греюсь на песочке, и что тогда будет? Пожалуй,
голову снесут!
- Как хочешь, - небрежно бросил Ассипатл и принялся что-то искать на
берегу среди камней. - А я пока поищу хороших ракушек и зажарю их себе
на завтрак.
И вот мальчик набрал ракушек, а потом начал рыть ямку в песке, чтобы
положить туда рдеющий торф. Лодочник с завистью смотрел на него: ему то-
же захотелось есть.
Но вдруг Ассипатл закричал и запрыгал:
- Золото, золото! Клянусь богом Тором, кто бы подумал, что здесь най-
дется золото?!
Тут уж лодочник не выдержал - позабыл и про короля, и про свою голо-
ву. Выскочил из ладьи, отпихнул Ассипатла и стал торопливо рыться в пес-
ке.
Тогда Ассипатл схватил свой чугунок, вскочил в ладью, оттолкнул ее от
берега и успел проплыть по морю полмили, прежде чем лодочник понял, как
его одурачили. Ведь он, конечно, не нашел никакого золота.
Лодочник очень рассердился, а старый король рассердился еще больше,
когда вместе с придворными спустился на берег. В руке у него был славный
меч Верноразящий - ведь он все еще лелеял несбыточную надежду, что ему,
слабому, дряхлому старику, удастся победить чудище и спасти дочь.
Но теперь, когда ладья уплыла, даже эта надежда угасла. Королю оста-
валось только стоять на берегу среди все прибывающей толпы подданных и
ждать, что будет.
И вот что было.
Ассипатл медленно плыл по морю, не отрывая глаз от Морского Змея.
Вскоре он заметил, что страшное чудище время от времени зевает, словно
ждет не дождется кормежки. И всякий раз, как оно зевало, громадный поток
воды устремлялся ему в глотку, затем снова выливался наружу через огром-
ные жабры.
И вот храбрый мальчик спустил парус и направил нос ладьи прямо к пас-
ти чудища. Как только оно зевнуло опять, ладью вместе с мальчиком втяну-
ло в пасть, и они провалились через глотку Морского Змея в его темную
утробу. Ладья плыла там все дальше и дальше, но вскоре вода стала убы-
вать и выливаться из громадных жабр змея. Наконец ладья как бы стала на
мель. Тут Ассипатл выскочил из нее с чугунком в руках и побежал на поис-
ки.
Немного погодя он добрался до печени чудища. А он знал, что в рыбьей
печени много жира. Мальчик прокопал в ней дырку и сунул туда рдеющий
торф.
Какой тут вспыхнул пожар! Ассипатл едва успел вовремя вскочить в
ладью - у Морского Змея начались такие судороги, что он отрыгнул ладью,
и ее выбросило прямо на сушу целую и невредимую.
На море поднялось такое волнение, что и королю, и его дочери (она к
тому времени уже сошла на берег, одетая, как невеста, в белое платье), и
всем придворным, и всем деревенским жителям пришлось искать убежище на
вершине холма. С этого безопасного места они теперь смотрели на море,
ожидая, что будет дальше.
А Владыка Морской Змей заметался во все стороны, извиваясь и корчась.
Он высунул из воды свою отвратительную голову, а язык его взметнулся и с
такой силой ударил по земле, что прорыл в ней огромную трещину. В эту
трещину хлынуло море, и оно образовало кривой пролив, который теперь от-
деляет Данию от Швеции и Норвегии.
Потом у чудища выпало несколько зубов. Они не потонули, но образовали
острова, которые теперь называются Оркнейскими островами. Немного погодя
у чудища выпало еще несколько зубов, и они тоже превратились в острова.
Их мы теперь называем Шетландскими островами.
Затем Змей свернулся в комок и издох. Этот комок превратился в остров
Исландию. В недрах его все еще горит огонь - тот самый огонь, который
когда-то зажег Ассипатл куском рдеющего торфа. Вот почему в этой холод-
ной стране иные горы извергают пламя.
Когда все наконец поняли, что Владыка Морской Змей действительно
мертв, король, не помня себя от радости, обнял Ассипатла, поцеловал его
и назвал своим сыном. Он снял с себя королевскую мантию, надел на
мальчика и опоясал его своим добрым мечом Верноразящим.
Затем король подозвал дочь, принцессу Джемделавли, вложил ее руку в
руку Ассипатла и объявил, что, когда придет время, она станет женой это-
го героя, и он будет правителем всего королевства.
Тут все сели на коней, причем Ассипатл ехал верхом на Быстроножке ря-
дом с принцессой, и, счастливые, вернулись в королевский дворец.
Но как только они подъехали к воротам, навстречу им выбежала прислуж-
ница, сестра Ассипатла. Она попросила принцессу наклониться и прошептала
ей что-то на ухо.
Лицо у принцессы потемнело; она повернула назад свою лошадь, поскака-
ла к отцу - он вместе с придворными ехал позади - и передала ему слова
прислужницы. Лицо короля тоже потемнело, как грозовая туча.
Вот что оказалось: жестокая королева обрадовалась, что навсегда изба-
вилась от падчерицы, и все утро миловалась со злым волшебником, благо
старый король уехал.
- Его надо тотчас же казнить! - воскликнул король. - Нет ему проще-
ния!
- Трудно будет найти его, ваше величество, - сказала прислужница. -
Вот уже час, как он бежал вместе с королевой на самых резвых коня, какие
