брезентовую робу. Для гор - альпинистские ботинки. Было лишь непонятно,
зачем ему понадобилось столько шпагата. Кроме мотка, найденного у Валентины,
огромный моток тонких, крепких веревок был обнаружен у Любки-Богомолки.
- Что же теперь мы будем искать? - с нескрываемым сомнением спросил
Сомов. - Клад? Где? Решетняк громко захохотал:
- Извольте колесить в поисках места, чуть ли не по всему Северному
Кавказу, где какой-то прохвост закопал сундук с награбленными ценностями!
- Да, дело довольно безнадежное, - подтвердил Сомов, - к тому же и
ценности могут оказаться давно вышедшими из хождения деньгами вроде тех, что
мы нашли в доме Кваши.
- Вернее искать убийцу Нижника, - сказал Решетняк. - Найдем - узнаем,
куда и зачем собирался путешествовать Каин.
Сомов согласно кивал головой, развязывая тесемки папки.
- Я просмотрел всю регистрацию уголовных преступлений за последние три
года и не нашел ничего подходящего. Во-первых, не зарегистрирована пропажа
пистолета калибра в девять миллиметров.
- Пистолет-то он мог сохранить с войны. Парабеллумов у немцев было
сколько угодно. Кроме того, Оружие могли привезти с другого конца Союза.
- Возможно, - согласился Сомов. - Дальше. "Почерк" преступления не похож
ни на одно знакомое нам. Последний из любителей стрелять в затылок был
Ленька Грай. Он обязательно стрелял несколько раз. Хотел быть уверенным, что
добил жертву и свидетелей не будет.
- Ленька Грай расстрелян по приговору Верховного суда в 1940 году,
- На мой взгляд, - продолжал Сомов, - убийца Нижника - приезжий.
В приемной послышался дробный стук высоких каблучков. Сомов поспешно
натянул на себя китель.
В кабинет вошла Анечка Колесникова.
- Приглашайте, кто там есть на доклад, - распорядился Решетняк, ответив
на приветствие.
Оперативники Гайда и Жуков установили, в каких магазинах Нижник покупал
спортивный костюм, альпинистские ботинки и рыбачье снаряжение.
Семененко выяснил: месяц назад в тресте "Нефтеразведка" воры взломали
шкаф и украли пишущую машинку. Тогда же пропали топографические карты.
Предполагали, что вор завернул в них машинку. Теперь ока-залось, что кража
была совершена ради самих карт.
Позже других появился Потапов. Он доложил, что в скверике около узловой
станции Тихорецкая обнаружен мотоцикл инженера Гришина, на котором скрылся
убийца Нижника.
На листочке бумаги Решетняк подсчитал, за сколько времени можно доехать
на мотоцикле от Краснодара до Тихорецка.
Получалось, что убийца прибыл на станцию часов пятнадцать - восемнадцать
назад.
За это время через Тихорецкую проследовало около двух десятков поездов -
на Москву, Тбилиси, Минераль-ные Воды, Сочи, Сталинград, Баку, Краснодар,
Ростов. В любой из них преступник мог сесть и ехать до конечной станции или
сойти на ближайшей остановке. Он МОР вернуться 8 Краснодар, а мог в одном из
лежащих на пути городов пересесть на самолет и находиться уже на другом
конце страны. Наконец он мог притаиться в Тихорецке.
Следствие зашло в тупик.
- М-да, - потер ладонью бритый затылок Решетняк, - получается уравнение
со многими неизвестными.
Он решил поручить вести дело двум опытным работникам: майору Сомову и Ане
Колесниковой.
- Допросите Любку-Богомолку, Возможно, она сообщит что-нибудь интересное,
- отдал он распоряжение Сомову. - А вы, товарищ Колесникова, занимайтесь
поисками убийцы Каина. Засаду у дома Кваши снимать не торопитесь.
Сделав еще несколько распоряжений и отпустив сотрудников, Решетняк стал
собираться. Он решил поехать на день рождения Аллы.
По его звонку дежурный питомника служебного собаководства привел молодую
овчарку, по прозвищу Сокол. Решение подарить Алке Сокола Филипп Васильевич
принял вчера, после того как побывал у нее.
Сокол был сыном знаменитого Кречета, слава о котором гремела далеко за
пределами Северного Кавказа. Однако сын не пошел в отца. Он не унаследовал
от него замечательного чутья, которое выдвинуло Кречета в ряды лучших
сыскных собак страны. Сокол мог взять лишь простейший, свежий, никем не
затоптанный след, а для сыскной собаки этого мало. Правда, он очень хорошо
нес караульную службу, но в таких собаках большой надобности не было, и
Решетняк забрал Сокола из питомника себе. Это было сопряжено с большими
неудобствами. Решетняк жил один, нередко ему приходилось надолго уезжать по
срочному вызову. Нужно было звонить в питомник и просить, чтобы кто-нибудь
из вожатых взял собаку на временное попечение. Такая постоянная смена хозяев
могла лишь вконец испортить Сокола. Решетняк же знал множество случаев,
когда дети воспитывали прекрасных служебных собак.
Итак, взяв Сокола, он поехал к своему старому другу и его приемной
дочери.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ АЛЛЫ ГУДКОВОЙ
Ольга снова пришла ночевать к Алке. Она предполагала, что Алка не совсем
избавилась от ночных страхов. Кроме того, Ольга хотела помочь девочке
приготовиться к предстоящему торжеству.
С вечера они закончили генеральную уборку квартиры, поставили тесто на
пироги, начистили орехов для торта.
Спали опять вместе.
Алла крепко заснула. Когда утром она открыла глаза, Ольги рядом не было.
Уже совершенно остывшая подушка говорила о том, что Ольга встала давно. До
слуха Алки долетел осторожный звон расставляемой посуды.
- И как не стыдно, - закричала она, выбираясь из-под одеяла, - удрала
незаметно! Одна возится. А можно было в это время поболтать.
Ольга вошла в спальню. В руках она держала какой-то длинный пакет.
- Поздравляю тебя, девочка, с днем рождения, - ласково проговорила она, -
желаю тебе быть радостной и счастливой, учиться так же, как в седьмом, и
чтобы у Гриши каждый год брали по картине в Третьяковку или Эрмитаж.
Она поцеловала Аллу в губы и передала ей в руки пакет.
- Это тебе. Может и рановато такую вещь дарить, но знаю, что придется по
душе.
Она еще раз поцеловала Алку и вышла в столовую, предоставив ей одной
рассматривать подарок.
Алла нетерпеливо сорвала бумагу и охнула. О таком подарке она не смела и
мечтать. У нее в руках было новенькое легкое и удобное одноствольное
охотничье ружье.
На глаза неожиданно навернулись слезы, и она вошла в столовую необычно
притихшая, ткнулась в плечо Ольги да так и застыла.
- Ты чего, атаман? - спросила та. - Что с тобой?
- Я тебя очень люблю, Олюшка. Очень, очень. Не за подарок, конечно. Ты не
думай. А за то, что ты во всем меня понимаешь. Даже догадываешься всегда,
что я думаю, о чем мечтаю... Очень люблю.
- Я тебя тоже очень люблю, Алка, - тихо ответила Ракитина и еще крепче
обняла девочку.
Они замолчали, обе смущенные и взволнованные таким открытым проявлением
чувств. Ольга, справившись с собой, шутливо скомандовала:
- Лентяи, за дело!
И обе шумно и весело стали суетиться по хозяйству,
- Что же это Гриши нет? - озабоченно спросила Ольга, вытирая до блеска
эмалированный чайник.
- Приедет, - уверенно ответила Алка, не менее ожесточенно натирая мелом
чайные ложечки. - Нет утром - приедет вечером.
Вскоре явились Шура Бабенко и Васька Лелюх.
- Поздравляю сразу со всем, - важно произнес Лелюх и протянул Алке книжку
в красивом синем с золотом переплете, "Три мушкетера". - Раз у тебя украли.
Вот. Ну, вообще достал.
- Ты достал! - не утерпев, сорвал всю торжественность момента Шура. -
Анна Алексеевна и то с большим трудом достала.
- Болтун сам, а про других говоришь! - отважился отпарировать Васька и
придвинулся поближе к Ольге.
Но Шура на него уже не обращал внимания.
- Вот это мама прислала, - он смущенно протянул Алке коробку конфет,
перевязанную очень яркой лентой с огромным бантом, - а это я. Совсем как
настоящий "ФЭД", а снимает даже лучше, хотя и самодельный.
Так вот что так таинственно уже несколько месяцев подряд мастерил Шурик
по вечерам! Кому не приятно получить подарок, в который вложено столько
труда! Может, и найдутся такие люди, но Алка к их числу не принадлежала. Она
была просто потрясена.
- Ребята! Вечером, как только Гриша приедет, приходите. Будем чай с
пирогами пить. Обязательно приходите.
- А сейчас садитесь за стол завтракать, - предложила Ольга.
Лелюх с готовностью сделал движение к столу, но Шура незаметно крепко
схватил его сзади за руку.
- Спасибо. Мы уже завтракали. Не будем вам мешать, - отказался Шура и
потянул Лелюха к выходу.
Они вышли.
- Что у тебя, дома завтрака, что ли, нет? - набросился на него Шура,
выйдя из квартиры Проценко. - Видишь, - они гостей ждут. Готовятся. А ты
обрадовался.
- Так они же сами предлагают, - мрачно буркнул Лелюх.
- Ему из вежливости предложили, а он рад стараться!
- А я из вежливости и согласился. А потом, там пирожки такие румяные.
- Ну ненасытная какая-то утроба! - возмущенно всплеснул руками Шура -
Дома ему Анна Алексеевна только и знает, что готовит. Все ноет; "Мама,
пирожки, мама, вареники!"
- Если хочешь знать, я трое суток могу не есть не пить. Как верблюд.
- На верблюда ты вовсе не похож, - критически осматривая Ваську со всех
сторон, определил Шура, - ты больше на откормленного индюка смахиваешь.
- Индюка? - возмутился Васька. - А сам-то ты кто? Ты сам отбивная
котлета. Понял?
- Ну и ничего подобного. Чем это я похож на отбивную котлету?
- Сейчас, конечно, нет, а в прошлую субботу на ринге? Скажешь, Тимка
Рогань из тебя котлеты не сделал?
- Ну, ты! - в свою очередь вспыхнул Шура. - Чего ты в боксе понимаешь?
Лелюх понял, что переступил в разговоре опасную черту, и, пока не поздно,
попытался заговорить о другом.
- А когда мы к Алке пойдем?
Шура ничего не успел ответить. Открылось окно и раздался голос Васькиной
матери.
- Василий, завтракать! - позвала она.
- Доброе утро, Анна Алексеевна, - поздоровался Шура и добавил: - Он уж
тут истомился, ожидая завтрака.
Последние слова он уже произнес вслед Лелюху. Завтракать Ваську дважды
приглашать не приходилось.
Вскоре после ухода ребят в квартиру Проценко снова постучали. Это был
Решетняк.
- Дядя Филя! Дядя Филя! - как старого знакомого встретила его радостная
Алка. - Смотрите, что у меня есть.
Она потянула подполковника в столовую показать подарки. Решетняк
тщательно осмотрел ружье. По тому, как он любовно похлопывал ладонью по
лакированному ложу, заглядывал в ствол, ощупывал патроны, проверял подгонку
ремня, чувствовалось, что это завзятый охотник. Но еще больше Филиппа
Васильевича заинтересовал фотоаппарат.
- Алка Натковна, - подполковник уже не называл ее иначе, - обязательно
познакомь меня с хлопцем, который сделал этот аппарат. Хорошая голова у
парня. Вот такой автомат для съемки я обязательно к своему "Киеву" сделаю...
- Товарищ Ракитина? - удивился Решетняк, увидев вернувшуюся из кухни Ольгу.
- Вот уж никак не ожидал встретить вас в этом доме! Какими судьбами?
- То же самое я могу спросить и у вас, товарищ подполковник.
- Я же друг детства Проценко. А кроме того, с Алкиными родителями
партизанил вместе. А вот вы как сюда попали?
- Это все она, - потрепала Ольга за косу Аллу.
- Меня, кстати, зовут Филипп Васильевич, - заметил Решетняк, улыбнувшись
широкой белозубой улыбкой, преобразившей его лицо.
- А меня, кстати, Ольгой Константиновной, но предпочитаю, чтобы называли
просто Олей. Хочу казаться моложе.
- Откуда вы знаете друг друга? - затормошила их Алла. - Откуда?
- А мы давно знакомы, - ответила Ольга. - На городском партийном активе
познакомились,
- Ну, Натковна, - обратился Решетняк к девочке, - теперь принимай мои
поздравления и подарок. Пойди-ка открой двери. Там еще гость стоит.
