в таком райском уголке!
- Мадмуазель, это уж слишком! Вы слишком много на себя берете! Для
вас...
С этими словами, улыбаясь я сделал шаг вперед и мгновенно отскочил в
сторону. Нож, пущенный умелой и сильной рукой, со свистом пролетел в
нескольких дюймах от меня и почти на треть вонзился в стену.
- Здорово! - с восхищением воскликнул я и одним прыжком оказался
возле девушки и обхватил ее за талию.
Она бешенно вырвалась, пуская в ход ноги, зубы и пыталась ударить
меня головой в лицо. Не смотря на мою отличную подготовку в различных
видах борьбы, мне было не легко совладеть с ней.
- Пустите, пустите меня! - в бешенстве шептала она, извиваясь в моих
руках. Всеравно я убью вас... Вы не знаете, кого вы затронули, кому стали
на дороге...
Мы крутились по комнате как-будто в не бычайно диком танце. Она
наносила мне удары, кусала меня, я бил ее и срывал с нее одежду.
Разорванная блузка и штанишки уже едва прикрывали ее тело. Наконец мы
свалились на кровать. Я обхватил ее руками поперек, изо всех сил сжал.
Казалось она белела. Тело ее потеряло упругость, лицо побледнело, глаза
закрылись, тяжелое дыхание едва вырывалось у нее из груди.
Я немного ослабил схватку и в тот же миг непостижимым образом
оказался на полу. Это был мастерский прием "дзю-до"
Немного ошеломленный падением, я все же, быстро вскочил на ноги, но
опаздал. Чертовка уже успела выхватить мой пистолет и черный значек ствола
смотрел уже неумолимым холодом мне в грудь. Сейчас, когда я спокойно смогу
проанализировать все свои ощущения, мне кажется тогда в трагический момент
я не отдавал себе отчета в серьезности своего положения. Два чувства тогда
обладали над моими мыслями: чувство искреннего восторга перед такой
ловкостью и бестрашием и подобным темпераментом и холодным расчетом и
чувством похоти, которое все усиливалось и захватывало меня целиком. Мне
хотелось немедленно обладать этой девченкой, гладить это гибкое тело,
целовать и кусать дразнящие грудки, изогнуть это тело в самое бестыдное и
неестественно положение и, натянув, надвинув себе на член, наслаждаться
его трепетом...
Все мое тело напряглось и я готов был броситься на нее, но холодный
голос вернул меня к действительности:
- Одно движение, мсье Ленналь, и я всажу пулю в ваш горячий лоб.
Тогда, наверняка, он немного остынет.
Это бло сказано холодным, насмешливым тоном. Девочка чувствовала под
собой твердую почву и не без основания.
- Ваш труп должен был валяться там, внизу. - продолжала она. - И в
Японию вы бы никогда не попали бы. Да, вы врядли туда и попадете! У меня
нет выхода... Если вы живы, то следовательно я должна погибнуть.
- Вы не выполнили воли вашего шефа?
- Да. И я за это должна буду поплатиться жизнью.
- Марсель! - с большой силой искренности, в порыве откровенности
сказал я, - мой принцип таков: женщина, которая узнала, что я разведчик,
должна умереть!
- И что же?
- Ради вас я отрекаюсь от этого правила на этот раз и клянусь спасти
вас от вашего шефа! Торжественно клянусь вам в этом!
- Вы не знаете моего шефа.
- Ваш шеф мой враг и соперник. А за моей спиной такая могушественная
организация, силу которой вы не подозреваете! Марсель!...
Я протянул к ней руки и сделал пол шага.
- Не сметь!
Дуло писталета неумолимо глядело мне в грудь.
Но в моей голове уже сложился план спасения, все зависело от моей
ловкости. Одна деталь ее туалета должна была послужить моему спасению.
- Марсель, решайте! А я сдаюсь!
Я поднял руки над головой и добавил:
- Вы мне спасли жизнь и вам же я ее вручаю!
Я вновь протянул к ней руки и сделал шаг вперед.
Она чуточку задумалась над моими словами, но сейчас же опомнилась:
- Ни с места!
Я видел как ее палец плотно прижался к спуску пистолета. Но я уже
выиграл!
- Марсель... - тихо промолвил я и замолчал, вперев свой взгляд в ее
грудь. Во время борьбы блузка порвалась и обнажила грудь. Она была видна
во всей своей прелести и соблазнительности.
Марсель проследила направление моего взгляда и ее бледные щеки
зарумянились. Свободной рукой она сделала инстинктивное движение чтобы
прикрыть грудь, на миг ослабив свое внимание ко мне.
Этого только я и ждал!
Падая на спину, сильным ударом ноги я вышиб у нее из вытянутой руки
пистолет. Она успела выстрелить, но пуля вошла вверх, а пистолет, отскочив
от от стены, упал на пол.
Наконец-то я дал волю своим чувствам!
Долго сдерживаемое бешенство, восхищение, похоть - все слилось в одно
желание овладеть этой девчонкой.
Стремительно вскочил на ноги и бросился на нее всей тяжестью своего
сильного и крепкого тела.
Одним мощным рывком я смял ее и бросил на низкую и широкую кровать,
вновь ставшую ареной борьбы самца и самки.
Отбросив в стороны всякие сентиментальности и действуя так, как если
бы мой враг был мужчиной, я грубо ломал сопротивление девчонки. Все приемы
были дозволены.
Я срывал остатки одежды с полуобнаженного тела, которое, извиваясь во
все стороны, возбуждало меня, как удары хлыста я зверел все больше и
больше и казалась нет такой силы, которая могла бы меня усмерить. В
бешенном порыве я сорвал с нее остатки красных станишек, разодрав их
попалам до самого низа. Еще один рывок и только трапки от ее тонких
нейлоновых трусиков полетели в сторону.
Она еще сопротивлялась, ее уже совершенно обнаженное тело изгибалось
самым бестыдным и соблазнительным образом.
Она рвала меня за волосы, я ударил лодонью по ее щеке, она царапала
мне лицо, я сильно смял ее грудь, она вцепилась мне зубами в плечо, я
сдавил ей одной рукой шею, а другой освободив свой член, нащупал вход
между ее ногами.
К величайшему моему удивлению, сперва головкой, а затем рукой я
нащупал необыкновенно большой, довольно толстый и длинный клитор, сильно
выдвегавшийся наружу из больших губ, наподобие перчика какого-либо
сластолюбивого подростка. Вся щель у нее была расположена не так, как
обычно уженщин, а как у шести-семилетней девочки, тоесть очень высоко,
почти на лобке. И если перед тем я мечтал загнуть ей ноги на плечи себе,
то теперь стало очевидным, что это совершенно излишне для соединения до
отказа.
На какой-то момент, пока я с величайшим наслаждением ощупывал у нее
между ног, я забыл даже о боле в плече, но затем, отдернул руку от ее
клитора, я с яростью нанес ей несколько ударов, отрывая ее зубы от своего
плеча.
Прижав головку к отверстию и ощутив ею головку клитора, скользнувшего
по головке моего члена, я чуть не взвыл от похоти и ослабил пальцы
сжимавшие Марсель.
В ту же секунду она рванула меня за волосы и как-то очень больно
сжала и вывернула мне ухо.
С силой ударив ее по щеке и в бок, я вдвинул член в отверстие и сразу
его головка оказалась там туго сжата так, что я на секунду замер, опасаясь
у себя преждевременного оргазма.
Марсель изловчившись наносила мне очень чувствительные удары по
голове, в бешенстве я ловил ее руки, бил по щекам, давил ее шею, колотил
ее в бок и вдвигал ей все глубже, скрепя зубами от похоти. Ее отвердевший
клитор, плотно прижавшись к моему органу, терся о него и так бы стремился
бы помешать ему проникать глубже. Влагалище же, толчками и спазмами
ритмично сжимало и расжимало мой член.
Ничего похожего или подобного ни с кем и никогда я не испытывал, но
разобраться тогда в своих ощущениях я, конечно, не мог. Даже мысли в тот
момент у меня не возникало по поводу его странного поведения и состояния.
В самом деле почему? так яростно, с таким остервенением она сопротивлялась
в то время, как ее половые органы возбуждены, напряжены, так явно,
откровенно пылают от похоти?.
В тот момент, я это хорошо помню, у меня была лишь отна мысль, - как
можно дольше отдалить неумолимо набегавший у меня оргазм.
А Марсель билась подомной, как селедка, щипала, царапала меня,
колотила пятками, неестественно выгибая ноги... и, (о, мука!) приподнимая
для этого ноги, она тем самым изгибала своим влагалищем мой член...
И все же скрепя зубами, я медленно вдвигал и выдвигал свой член с
буквально сосущего его влагалища...
Все мои усилия продолжить наслаждение разбились крахом. Во мне
поднималась горячая волна всепоглащающего оргазма. Овладеть с ней я был не
в состоянии. И как раз в этот момент девчонка особенно сильно вцепилась
мне в волосы и укусила в грудь...
Застонав от беспощадных страданий, от собственного своего усилия, я с
яростью, с бешенством всадил ей член в тело до последнего предела, сжав
обеими руками ее шею и отдался охвативщей меня, и все мое тело огненной
волне... Я спускал... Как в тумане чувствовал я затухавшее судороги тела
девчонки под конвульсивно вытягивавшимся моим телом. Спускал я долго,
обильно, толчками, спазмами.
С трудом оторвался я от своей жертвы. С усилием и шатаясь как пьяный,
сполз я с постели и стал на ноги. Сознание медленно возвращалось ко мне.
- "Что ж, так и надо... Она сама обрекла себя. если не она, то погиб
бы я... неизбежно."
Я был в полном изнеможении. Голова кружилась и хотелось пить. Я
немного привел свой костюм в порядок, подошел к своей жертве и покрыл ее
простыней. Мне стало жаль ее.
- "Из нас вышла бы прекрасная пара любовников" - печально подмал я.
чувство грусти заставило меня наклониться и поцеловать ее в лоб. Мне было
жаль того, что пришлось уничтожить такое прекрасное тело. Сколько
наслаждений оно могло бы дать!
- "Пожалуй, не стоит звонить в полицию, - подумал я, и самое разумное
оставить этот особняк - западню и поменьше следов после себя..."
Подобрав свой пистолет, я направился к двери. Уже перешагнув через
порог, под влиянием какого-то внутреннего толчка я оглянулся. На мгновение
мне показалось, что безжизненное тело моей жертвы, точнее, его положение,
неуловимо изменило свое положение. Признаться, я вздрогнул с головы до
ног, но усилием воли взял себя в руки.
- "От такой, пожалуй, можно ожидать всего, даже воскресения из
мертвых, - подумал я, - придется довести дело до конца. Хватит с меня и
исчезнувшего шпиона Руа... А жаль, что она узнала мою тайну..."
Неуверенными шагами, сам себя убеждая в необходимости "довести дело
до конца", я приблизился к кровати и медленно начал поднимать пистолет...
- "Так будет вернее..."
Но... страшный и молниеносный удар в пах прервал мои мысли. От дикой
боли у меня помутилось сознание, но последним и страшным усилием воли я
заставил себя нажать на спуск... Однако выстрела я уже не услышал. Все
погрузилось во тьму...
P.S. Дорогая Кэт!
Вот все пока. Дик еще пока не пришел за письмом. Вот-вот явиться. Я
уверена, что тебе эта записка очень понравиться. Как интересно и как
жутко! Конечно, я знаю, что этот Анри жив, но все же... А взгляды у него
на женщин и любовь потрясающие! Вот ужас! Но как мужчина он мне нравитьс
я... В нем что-то такое есть.
В конце концов, что было бы у моего Боба или Джона, если бы не был
о... Понимаешь! Впрочем, я напишу прямо: если бы у них не было половых
органов. Тогда я уверена, ни о какой любви и речи не могло быть! Правда! А
Анри, что же, он прямо об этом и думает, и пишет, и делает. И наслаждаться
он умеет. Что если бы эта противная Марсель не била, не кусала , не мучила
бы его! Представляешь, какое красивое совокупление он совершил бы с ней!
Уф!... Я бы, кажется, ничего не имела бы против, если бы он меня... Нет,
не сейчас, а потом, после Боба...
Завтра я начну читать и переписывать для тебя продолжение записок
