ли бы три горы были поставлены одна на другую, и притом гладкая, как
зеркало; он решительно не знал, как ему на ту гору подняться. Попытался
было лезть - напрасно! - все соскальзывал вниз. "Вот кабы теперь птицей
быть!" - подумал он. Но что в том толку? Крылья от думы не отрастут!
Между тем как он стоял так без всякой пользы и без помощи, он вдруг
увидел невдалеке двоих людей, которые горячо между собою спорили. Он по-
дошел к ним и увидел, что они спорят из-за седла, которое перед ними ле-
жало, и что каждый заявлял на него свои притязания.
"Ну, что вы за дурачье! - сказал он. - Ссоритесь из-за седла, а у вас
и лошади-то нет!" - "Как из-за этакого седла не спорить!? - отвечал один
из споривших. - Ведь тому, кто на него сядет, стоит только пожелать
где-нибудь очутиться, хоть будь то на краю света, так мигом там и очу-
тится! И это седло принадлежит нам обоим, очередь на нем ехать теперь за
мною; а вот он этого-то и не хочет допустить". - "Так я же сейчас решу
ваш спор, - сказал барабанщик, отошел немного далее и воткнул белую пал-
ку в землю; затем он вернулся и сказал: - Вот, бегите к этой цели - кто
первый добежит, тот пусть на седле и едет!"
Они-то пустились во весь дух, но едва отбежали они несколько шагов,
как барабанщик вскочил в седло, пожелал очутиться на стеклянной горе и в
один миг уже был там.
На вершине горы расстилалась равнина, на той равнине стоял старый ка-
менный дом, перед домом - большой рыбный пруд, а позади дома - мрачный
лес. Не увидел он там ни людей, ни зверей, все было тихо кругом; только
ветер шумел в лесу, да облака проносились почти над головою его.
Он подошел к дому и постучал у дверей. Когда он в третий раз посту-
чал, дверь отперла ему старуха, темнолицая и с красными глазами; на ее
длинном носу вздеты были очки; она пристально на него взглянула и затем
спросила, чего он желает. "Желаю, чтобы меня ты впустила, накормила и
спать положила", - отвечал барабанщик. "Все это ты получишь, - сказала
старуха, - если за это выполнишь мне три работы". - "А почему же нет? -
сказал он. - Я никакой работы не пугаюсь, как бы ни была она трудна!"
Старуха его впустила, дала ему поесть, а вечером дала и хорошую постель.
Поутру, когда он выспался, старуха сняла со своего жесткого пальца
наперсток, подала его барабанщику и сказала: "Ступай-ка теперь на работу
и вычерпай мне весь пруд этим наперстком; до наступления ночи твоя рабо-
та должна быть окончена, а все те рыбы, которые в пруду, должны быть вы-
нуты и разложены в порядок по их величине и породе". - "Диковинная рабо-
та!" - подумал барабанщик, однако же пошел к пруду и начал вычерпывать
пруд. Он черпал все утро, да много ли наперстком сделаешь - хоть тысячу
лет черпай! В полдень он подумал: "Все это я делаю впустую, и решительно
все равно - буду ли я или не буду работать", - прекратил работу и при-
сел.
Тут вышла к нему девушка из дома, поставила около него корзину с едою
и сказала: "Что ты тут сидишь такой печальный?" Он глянул на нее и заме-
тил, что она была дивно хороша. "Да вот, и с первой работой не могу сла-
дить, что же будет с другими? Я вышел на поиски королевны, которая,
должно быть, здесь живет; но я ее здесь не нашел и потому думаю отпра-
виться далее". - "Останься здесь, - сказала девушка, - я тебе в беде
твоей помогу. Ты, видно, устал, так положи голову ко мне на колени и ус-
ни. Когда ты проснешься, твоя работа уже будет закончена". Барабанщику
это повторять не пришлось. Как только он сомкнул глаза, она повернула
волшебное кольцо и проговорила: "Вода - вверх из пруда, а рыбы - сюда!"
И тотчас же вода белым туманом поднялась вверх из пруда и слилась с ос-
тальными облаками, а рыбы заплескались, выскочили на берег и стали друг
к дружке укладываться по величине и сортам. Когда барабанщик проснулся,
то увидел с изумлением, что все было выполнено. Девушка же сказала: "Од-
на из рыб лежит не рядом с другими, а совсем отдельно. Когда сегодня ве-
чером придет старуха и увидит, что все сделано, чего она желала, то она
спросит: "Что значит эта рыба, лежащая отдельно?" Тогда ты брось ей эту
рыбу в лицо и скажи: "Эта рыба для тебя, старая ведьма!"
И точно: пришла вечером старуха, задала этот вопрос, и он ей бросил
рыбу в лицо. Она прикинулась, будто этого не заметила, и смолчала, одна-
ко же посмотрела на него очень злобно.
На другое утро она сказала: "Вчера тебе легка была работа, надо тебе
задать работу потяжелее. Сегодня должен ты весь лес вырубить, дрова пе-
рерубить и сложить в поленницы, и к вечеру же все должно быть готово".
Она дала ему топор, колотушку и два клина. Но топор был свинцовый, а ко-
лотушки и клинья - жестяные.
Когда он начал работать, топор свернулся набок, а колотушка и клинья
сплющились. Он не знал, как ему и быть, но в полдень опять пришла та же
девушка с едою и утешила его. "Положи голову ко мне на колени и усни, -
сказала она, - как проснешься, вся работа уже будет сделана".
Она повернула свое волшебное кольцо, и в тот же миг весь лес рухнул с
треском, сам собою изрубился на поленья и уложился в поленницы; можно
было подумать, что ту работу выполняют какие-то незримые великаны.
Когда он проснулся, девушка сказала ему: "Видишь, дрова все сложены в
порядок; только одна ветка осталась неубранной, и если сегодня вечером
старуха придет и спросит, зачем тут эта ветка, то ты ее ударь этой вет-
кой и скажи: "Про тебя она припасена, ведьма!"
Старуха пришла и сказала: "Видишь, как работа была легка? А это что
за ветка и для чего она там лежит?" - "Для тебя она припасена, старая
ведьма!" - сказал барабанщик и ударил ее этой веткой. Однако же она сде-
лала вид, будто этого удара и не почувствовала, ехидно засмеялась и ска-
зала: "Завтра утром ты должен все эти дрова сложить в один костер и
сжечь их".
Он поднялся на рассвете и тотчас же начал сносить дрова в кучу, но
может ли один человек снести целый лес? Работа, конечно, не двигалась.
Но и в этой беде девушка его не покинула, она принесла ему в полдень
еду, и когда он поел, то положил голову к ней на колени и уснул.
При его пробуждении весь необъятный костер горел громадным пламенем,
которое поднималось языками к самому небу. "Послушай-ка меня, - сказала
девушка, - когда ведьма придет, то будет тебе давать разные поручения, и
если ты без страха будешь исполнять ее желания, то она ничего тебе не
посмеет сделать, а если побоишься, то огонь тебя не пощадит. Под конец,
все выполнив, схвати ее на руки и швырни в самое пламя".
Девушка ушла, а старуха как раз подоспела. "У-у! Зябну я! - сказала
она. - Ну вот это огонь так огонь! И горит, и греет мои старые кости -
хорошо таково! Но вон там, видишь, лежит чурбан, который гореть не хо-
чет, достань-ка мне его оттуда! Коли это выполнишь, так ты и свободен и
можешь идти куда угодно. Ну-ка, валяй живей в огонь!"
Барабанщик и не задумался, разом махнул в огонь, но огонь его не кос-
нулся, даже и волос не опалил. Он вытащил чурбан из пламени и бросил его
в сторону. Но едва только чурбан земли коснулся, как обернулся красной
девицей, той самой, которая ему в нужде помощь оказывала; и по ее одеж-
дам, блиставшим от золота, он сообразил, что она и была королевна.
Но старуха опять ехидно засмеялась и сказала: "Ты уж думаешь, что до-
бился ее? Нет еще, погоди!" И она хотела броситься к девушке и унести
ее, но он не допустил: схватил ведьму обеими руками, приподнял и швырнул
ее в самое пекло, и пламя мигом ее обхватило, словно обрадованное тем,
что ему ведьма досталась в добычу.
Затем королевна посмотрела на барабанщика, и когда увидела, что он
был красивый юноша, да подумала, что он жизнь свою подвергал опасности
ради ее спасения, то протянула ему руку и сказала: "Ты на все для меня
решился, но и я тоже на все для тебя готова. Если ты обещаешь быть мне
верным, то будешь моим супругом. В богатстве у нас нет недостатка; нам
довольно и того, что здесь ведьма успела скопить".
Тут она повела его в дом, в котором стояли сундуки и ящики, наполнен-
ные сокровищами ведьмы. Ни серебра, ни золота они не тронули, а взяли
себе только драгоценные камни; и не захотели они оставаться на стеклян-
ной горе, а потому он и сказал ей: "Садись ко мне в седло, и мы слетим с
тобой вниз, как птицы". - "Не нравится мне твое старое седло, - сказала
она, - да и мне стоит только повернуть мое волшебное кольцо, как мы сей-
час и очутимся дома". - "Ну и отлично! - отвечал ей барабанщик. - Так
пожелай, чтобы мы очутились перед городскими воротами".
В один миг они там очутились; барабанщик же сказал: "Подожди меня
здесь на поле, я сейчас вернусь, схожу только к родителям моим и дам им
о себе весть". - "Прошу тебя, - сказала ему королевна, - не целуй своих
родителей при свидании с ними в правую щеку, иначе ты все позабудешь и
оставишь меня здесь одинокую и покинутую среди поля". - "Как могу я тебя
позабыть?" - сказал он и дал ей руку в знак того, что он очень скоро
вернется.
Когда он вступил в отеческий дом, никто не узнал его, так он переме-
нился, потому что три дня, проведенные им на стеклянной горе, равнялись
трем годам.
Наконец его кое-как узнали родители, бросились ему на шею, и он так
был взволнован этой встречей, что расцеловал их в обе щеки, совсем поза-
быв о предостережениях своей милой. И точно - как только он поцеловал их
в правую щеку, у него королевна из памяти вон!
Он вывернул свои карманы и выложил на стол пригоршнями самые большие
драгоценные камни. Родители его не знали даже, куда им и девать такое
богатство. Отец его выстроил, наконец, великолепный замок, окруженный
садом, среди лесов, лугов и полей; в нем бы и князю жить было не стыдно.
А когда замок был готов, мать сказала: "Я тебе подыскала девушку, и че-
рез три дня мы сыграем твою свадьбу". И сын оказался вполне готовым ис-
полнить желание родителей.
А бедная королевна долго-долго стояла на поле перед городом, выжидая
возвращения юноши. Когда завечерело, она сказала себе: "Вероятно, он по-
целовал своих родителей в правую щеку и позабыл обо мне". Ее сердце было
переполнено скорбью, и она пожелала удалиться в уединенный домик в лесу,
и не захотела даже вернуться ко двору своего отца.
Каждый вечер ходила она в город и проходила мимо его дома; иногда он
и видел ее, да уже не узнавал. Наконец она услышала, как стали люди по-
говаривать: "Завтра будут праздновать его свадьбу". Тогда она сказала:
"Я хочу попытаться вновь возвратить себе его сердце".
В первый день свадьбы она повернула свое волшебное кольцо и сказала:
"Платье - блестящее, как солнце". И тотчас явилось перед ней платье та-
кое блестящее, как будто оно было соткано из одних солнечных лучей.
Когда все гости были уже в сборе, королевна вступила в зал. Все диви-
лись чудному платью, и более всего сама невеста, а так как она очень лю-
била красивые платья, то пошла к незнакомке и спросила, не продаст ли
она ей свое платье. "За деньги не продам, - отвечала та, - но если пер-
вую ночь мне дозволено будет провести у двери жениховой опочивальни, то
я платье даром отдам".
Невеста должна была согласиться на ее требование, однако же примешала
сонного зелья в то вино, которое жених выпивал на ночь, и барабанщик
впал в глубокий сон.
Когда все кругом стихло, королевна присела у двери опочивальни жени-
ха, приотворила дверь немного и проговорила:
Барабанщик, барабанщик, друг мой милый, дорогой!
Неужели все, что было, ты навеки позабыл?
Вспомни, на горе стеклянной ты у ведьмы долго жил.
Вспомни, я тебя спасала от смертельного огня.
Вспомни, как ты мне поклялся не забыть вовек меня!
Барабанщик, барабанщик, друг мой милый, дорогой!
Но все было напрасно.
Барабанщик не просыпался, и королевна с рассветом должна была уйти,
