Мистер Нэвилл (с упреком, за кадром). Филип!
Нэвилл сидит в тени деревьев за визирной рамкой. Филип развлекается, вертя
проволоку вокруг стоящей на земле банки с карандашами. Вдали - рвы, окаймляющие
дорогу парапеты. Справа - деревья тенистой аллеи. Филип бросает свое развлечение
и опирается о парапет.
Нэвилл продолжает рисовать, поглядывая в визир.
Через сетку визирной рамки видны развешанные на изгороди простыни. Они сушатся
на солнце.
Тот же вид, но... уже на рисунке! Рисунок сильно продвинулся. Продолжает звучать
музыка.
116
Втоpoй день с 4 до 6 часов пополудни. Пятый рисунок. Холм. День.
Вдали под холмом виднеется дом. Чета Тэлманнов сидит за накрытым низким столиком
под бумажным японским зонтиком.
Они смотрят, как Нэвилл, в одной рубашке, взбирается на холм. За ними -
служанка, она держит кокер-спаниеля черно-белой масти, точь-в-точь как ее
собственное платье. Филип стоит рядом с принадлежностями своего хозяина.
Мистер Нэвилл (подойдя на расстояние голоса и уперев руки в бока). Я вижу, все в
сборе, мадам. И что же мы сейчас узрим?
Миссис Тэлманн (успокаивающим тоном). Вы не должны удивляться, мистер Нэвилл. Мы
же здесь по вашей просьбе.
Мистер Нэвилл. Но мне не нужны ни зрители, ни завтрак на траве. О, быть может,
мы должны поаплодировать этому зрелищу. (Поднимает руки над головой и делает
вид, что аплодирует.)
Мистер Тэлманн. Нашему бумагомарателю не угодишь. Он вечно недоволен, как...
Собака скулит, ей скучно.
Миссис Тэлманн. Вы сказали, что мистер Тэлманн... (Нэвилл карабкается к своему
месту. Видны его ноги в белых чулках.) ...должен явиться сюда одетым, как вы
просили, и иметь при себе трость с золотым набалдашником. (Нэвилл садится и
готовится к работе. Он берет свою папку.) Мы поймали вас на слове. Было еще
какое-то указание, но, к счастью, я его забыла.
Мистер Тэлманн. Свист, Сара.
Миссис Тэлманн. Да уж, большое счастье.
Мистер Тэлманн. Я сегодня не в лучшем" настроении, мистер Нэвилл, из-за того,
что мне пришлось надеть вчерашний костюм... В вашем распоряжении всего двадцать
минут - потом я поеду кататься верхом. (Он встает, берет трость и шляпу и
выходит из кадра.)
Мистер Нэвилл (голос за кадром). Тогда, сэр, пожалуйста, займите свое место.
Миссис Тэлманн. Пойду прогуляюсь. Пойдем, Мария. Нам надо дать собаке побегать.
Они встают. Служанка берет собаку на руки. Музыка. Тэлманн занимает свое место
перед Нэвиллом. Обе женщины удаляются.
Мистер Нэвилл (голос за кадром). Прошу вас, сэр, немного левее. И надуйте щеки.
Нэвилл рисует стоящего к нему спиной Тэлманна на фоне пейзажа.
Мистер Тэлманн. Это еще почему?
Мистер Нэвилл. Потому что в прошлый раз, сэр, вы свистели. Мелодию, которую в
вашем исполнении не узнал бы даже композитор.
Тэлманн оборачивается. Глядя на ленты, украшающие полы его камзола, можно
подумать, что он одет в платье с кринолином. Во всяком случае, он, как всегда, в
белом,
С последним аккордом музыки мы видим сильно продвинувшийся рисунок с фигурой
мистера Тэлманна.
Мистер Нэвилл (голос за кадром). Смотрите, мадам, у этого человека нет головы.
Что вполне типично для немца!
Комната миссис Герберт. День.
Это вторая "интимная встреча" Нэвилла и миссис Герберт.
Миссис Герберт лежит на животе на постели. Ее расстегнутое платье обнажает
спину. Растрепанные волосы свисают на плечи. На окне клетка с птичкой. Нэвилл в
117
одной рубашке и черном парике показывает миссис Герберт рисунки, разложенные за
ней на кровати.
Миссис Герберт (грустно). Мистер Нэвилл, вы говорите о моем зяте.
Не желая больше смотреть на рисунок, она отворачивается. По щекам ее катятся
слезы.
Мистер Нэвилл (оценивающе вертит рисунок). Ради всего святого, мадам, он будет
отцом вашего внука - когда-нибудь. Может быть, лучше поговорим об этом?
Миссис Герберт (обхватив голову ладонями; грустно). Да вы просто рисуете
карикатуры, издеваясь надо мной и моими деньгами.
Мистер Нэвилл (отступая к окну и возвращаясь с одной туфлей в руке). Полагаясь
на свою память, а также при помощи трех портретов, висящих в доме, и ваших
знаний я намерен изобразить на этих плечах... (Рисунок с фигурой Тэлманна.
Кончиком туфли Нэвилл тычет в его голову. Тень от туфли мечется по рисунку.)
...голову мистера Герберта, что будет более уместно, ибо он - единственный
настоящий хозяин имения. (Убирает туфлю от рисунка и так, с туфлей в руке,
поворачивается к окну.)
Миссис Герберт. Если только он вернется.
Мистер Нэвилл. Мадам, вы говорите странные вещи.
Миссис Герберт. Если он вернется домой ко мне.
Второй день с 6 до 8 часов вечера. Шестой рисунок. Нижняя лужайка. День.
Музыка за кадром.
На первом плане - визирная рамка, на втором - статуя Гермеса. Слева, на нижней
ветке дерева белеет зацепившаяся за ветки рубашка. В глубине - фасад дома.
В саду, под голубым зонтиком - стол с рисовальными принадлежностями; в глубине -
подстриженные кусты.
Филип сидит на складном стульчике. Увидев приближающего от дома Нэвилла, он
встает.
Вдали, за деревьями мелькает служанка.
Нэвилл откидывает назад тяжелые ло-
118
коны своего черного парика и садится под зонтик. Слуга подает ему папку для
рисунков. Слышно пение птички.
Рисунок, на котором можно узнать деревья и статую Гермеса перед домом.
Нижняя лужайка со статуей Гермеса и деревьями.
Деталь рисунка, представляющего лужайку: на нижних ветвях дерева, конечно же,
ничего нет!
Нэвилл раздраженно пытается сорвать тонкую рубашку с ветки дерева, но она
зацепилась и не поддается. Он делает отчаянный рывок и смотрит прямо в камеру,
как бы призывая в свидетели того, как нарушают его инструкции. Музыка смолкает.
В порыве вдохновения Нэвилл решает снова повесить рубашку туда, где она была.
Затем бессильным жестом разводит руками и возвращается к визиру, пнув ногой по
дороге какой-то камешек.
После обеда второго дня. Ночь.
Миссис Герберт за столиком, покрытым белой скатертью. Напротив нее миссис
Тэлманн кладет руку на руку беззвучно плачущей матери. Мягкий свет свечей.
Миссис Тэлманн шепчет:
- Матушка...
Миссис Герберт отнимает вторую руку от лица и кладет ее на руку дочери, говорит
с рыданием в голосе:
- Я горюю оттого, что мистера Герберта нет дома.
Миссис Тэлманн, помолчав, серьезно:
- Да, матушка.
Она снимает руку с руки плачущей матери.
Тpeтий день контракта с 7 до 9 часов утра. Первый рисунок. За домом. День.
В густом розовом тумане, едва позволяющем различить деревья, выступают
расставленные на траве принадлежности художника. Громкая музыка. Филип спит,
уронив голову в белокуром парике на скрещенные на столе руки. Появляется Нэвилл,
задумчивый и недовольный, поскольку туман мешает ему работать.
Лучи солнца просачиваются сквозь ветви больших деревьев, с трудом пробивая
окутывающий подлесок туман.
Нэвилл беспокойно шагает, раздраженный задержкой. Филип по-прежнему спит.
Задний фасад дома. В поднимающемся розовом тумане можно различить высокую
лестницу, приставленную к стене. На газоне стоит корзина.
Позднее.
Туман рассеялся. Сидящий рядом со своими принадлежностями Нэвилл открывает папку
для рисунков. Сзади него стоит Филип. Перед ними открывается задний фасад дома.
Рука Нэвилла в черной перчатке вырисовывает деталь рисунка.
Нэвилл наклоняется вперед и приникает к визиру.
Фасад дома: лестница стоит под окном миссис Тэлманн! Громадная лестница...
119
Деталь рисунка: под окном нет никакой лестницы...
...тогда как в натуре она есть!
Нэвилл задумчиво выпрямляется, опираясь обеими руками на папку, стоящую у него
на коленях, затем продолжает рисовать.
Он добавляет на рисунке приставленную лестницу. Музыка смолкает слышно пение
птиц
Тpeтий день с 9 до 11 часов утра. Второй рисунок. Парадный парк. День.
Затылок Нэвилла в черном парике. Он сидит на розовом канапе под зонтиком. Перед
ним парадный парк с обелисками и стриженными деревьями. Беспокойная, какая-то
вибрирующая музыка. Нэвилл наклоняется к визиру, затем выпрямляется. К нему
приближается женщина в белом. Она останавливается прямо перед визирной рамкой.
Он продолжает рисовать. Это миссис Герберт.
Миссис Герберт (нервно теребя платок). Контракт расторгнут, мистер Нэвилл. Я не
могу больше с вами встречаться.
Мистер Нэвилл (поднимаясь и уступая ей свое место; очень громко). Миссис
Герберт, сядьте сюда, спрячьте голову в тень. (Она садится на его место, он
садится рядом и берет свою папку.) Вам не кажется, что садовники превзошли самих
себя? (Принимается рисовать.)
Миссис Герберт (грустным тоном;
натянуто). Вам не следует продолжать рисовать, мистер Нэвилл. Я больше не в
состоянии выполнять условия контракта. (Она сидит перед визиром в тени, он
рядом, залитый солнцем.) Вы можете рассчитывать на гонорар и... гостеприимство.
Мистер Нэвилл. Я как раз собирался сказать, мадам, что, несмотря на удовольствие
продолжать работу в таких замечательных условиях (рукой обводит ландшафт), самое
большое счастье доставляют мне минуты, когда мы бываем вместе... (Она подносит
платок к щекам и незаметно промакивает их, как если бы она плакала - но мы не
видим ее слез, - затем от-
120
водит взгляд.) ...и мне было бы очень жаль лишиться их. Кроме того, вряд ли
стоит напоминать, что этот контракт был заключен двумя людьми, и для того, чтобы
расторгнуть его, требуется согласие обеих сторон. (Миссис Герберт подавляет
горестный вздох.) А теперь, мадам, поскольку так я не вижу того, что должен
видеть, прошу вас поискать другое место для отдыха -по крайней мере, до четырех
часов, когда должно состояться наше следующее свидание, как было условлено.
Рисунок парадного парка. Музыка кончается органным аккордом.
Парк. 11 часов утра.
Четверо слуг окружают сидящего на качелях мальчика. Стоя с обеих сторон, двое
слуг раскачивают качели.
Появляются Нэвилл и миссис Тэлманн. Он, как всегда, в черном костюме, черном
парике и с тростью в руке, она - в белом платье, белой шляпе с белыми перьями.
Они останавливаются друг против друга.
Мистер Нэвилл (глядя через плечо в сторону мальчика). Мадам, кто этот ребе-
нок, что гуляет по парку с таким серьезным видом?
Миссис Тэлманн. Это племянник моего мужа, мистер Нэвилл.
Мистер Нэвилл. Прислуга обращается с ним, как с маленьким королем. Кто его
родители, мадам?
Миссис Тэлманн. Его отец погиб при Аусбергенфельде, а мать перешла в
католичество. Вот муж и забрал его в Англию.
Мистер Нэвилл. Чтобы вырастить из него маленького протестанта?
Миссис Тэлманн (играя кружевами манжет). Он же сирота, мистер Нэвилл. Должен
кто-то заботиться о нем.
Мистер Нэвилл. Сирота, мадам, из-за того, что его мать стала католичкой?
Нэвилл уходит. Миссис Тэлманн в смущении разводит руками.
Третий день с 11 до 13 часов. Третий рисунок. Прачечная. День.
Слева, на изгородях, сушится белье, справа - тенистая аллея. Музыка. Филип
готовится перекусить.
121
Стол Нэвилла повернут к сохнущим простыням... среди которых, если приглядеться,
можно заметить светлый редингот.
Колокол отбивает одиннадцать часов. Нэвилл появляется на аллее, ведущей из
парадного парка, смотрит на сохнущие простыни, садится спиной к нам и берет с
парапета папку с рисунками, чтобы проверить...
Рисунок с простынями, сильно продвинувшийся с прошлого раза.
Простыни, растянутые на живых изгородях из стриженого кустарника. Между двумя
простынями, там, где на рисунке была третья, теперь находится редингот бежевого
сукна.
Рисунок с простынями, но... без редингота.
Мистер Нэвилл (голос за кадром). Филип, пойди узнай, в чем дело.
Филип встает и направляется по аллее туда, откуда пришел Нэвилл.
Рисунок. Вполне очевидно, что еще вчера на том месте, где сегодня висит бежевый
редингот, была простыня.
Через решетку визирной рамки видны простыни и кусочек дома. Вдали появляется
прачка. Она идет от дома в сопровождении Филипа.
Прачка (громко, чтобы быть услышанной издалека). Мистер Нэвилл, сэр, простите
меня за эту куртку. Это не я повесила ее сюда.
Вид на рвы: "трава", виднеющаяся у подножья стены, над которой находится Нэвилл,
вовсе не газон, а ряска!
Мистер Нэвилл (стоя над парапетом, положив папку с рисунками рядом, громким
