учитывая то, что было между нами в прошлом.
Пьют чай, обмениваясь долгими многозначительными взглядами.
Оранжерея. День.
На низкой кровати, накрытой ковром, в рассчитанной позе, позволяющей показать
обнаженные ножки из-под искусно задрапированного дезабилье, лежит миссис
Герберт. Валетом с ней лежит Нэвилл в задравшейся на животе рубашке. По комнате
раскидано белое белье. На полу, возле кровати - три граната в низкой вазе.
Стараясь не разбудить отдыхающего Нэвилла, миссис Герберт запахивает пеньюар на
груди, подпирает ладонью голову и берет из вазы гранат. Взглянув на Нэвилла, она
кладет гранат ему на живот. Он поднимает голову.
Миссис Герберт. Гранат, мистер Нэвилл, - дар Гадеса Персефоне. (Она забирает
плод, смотрит на него.)
Мистер Нэвилл. Мадам, мои знания не столь глубоки.
Миссис Герберт (приподнимаясь, чтобы лучше его видеть). Странно, что вы, мистер
Нэвилл, признаетесь в незнании предмета, который раньше - уж вы постарались бы
нас в этом уверить - составлял неотъемлемую часть лексикона художника.
Мистер Нэвилл. Вероятно, мадам, мне страшно признать непреднамеренную аллюзию.
Миссис Герберт (разглядывая гранат). Плутон заставил Персефону съесть плод
граната и тем самым удержал ее в царстве мертвых. (Протягивает ему гранат, он
поглаживает его кончиками пальцев.)
Мистер Нэвилл. О, какой символический плод, миссис Герберт.
Миссис Герберт. Вы привезли мне три штуки.
Мистер Нэвилл. Это все, мадам, что смог уделить мне мистер Клэнси.
Миссис Герберт. Быть может, этот мистер Клэнси - мастер придумывать аллюзии.
Мистер Нэвилл (приподнимаясь на локте). Что, что, мадам, вы знакомы с ним?
Нэвилл опирается на локти, миссис Герберт держит перед ним гранат; на заднем
плане можно узнать помещение, в котором паясничали Пуленки: картины на стенах,
апельсиновые деревья в кадках, слева окно...
Миссис Герберт. Съев плод граната, мистер Нэвилл, Персефона была принуждена
проводить часть года в подземном царстве - и все это время, мистер Пор-ринджер
подтвердит, мать Персефоны,
103
богиня полей и садов, пребывала в тоске, горевала... Она гневается и
отказывается, упрямо отказывается одаривать землю плодородием. Ну а мой мистер
Порринджер и ваш мистер Клэнси очень стараются противостоять власти граната,
строя подобные сооружения, вы не согласны? Но построив и оборудовав их, усердно
работая, что же выращивают люди? Подумать только: гранаты. И круг замыкается.
Мистер Нэвилл. Весьма поучительная история для садовников, миссис Герберт.
Миссис Герберт. А также для матерей, имеющих дочерей, мистер Нэвилл.
Мистер Нэвилл. Но, может быть, мадам ... (Он откидывается назад.) ...гранаты,
выращенные в Англии, лишены такого зловещего аллегорического смысла.
В глубине открывается дверь, входит миссис Тэлманн и захлопывает ее за собой со
стуком. Удивленный Нэвилл рывком поднимается, пытаясь застегнуть штаны.
Миссис Тэлманн. ...Тепличные растения, по утверждению мистера Порринджера, плохо
плодоносят.
Мистер Нэвилл (украдкой поправляя костюм). Достаточно хорошо, мадам, чтобы
породить подходящие аллюзии... если не потомство.
Миссис Герберт расстилает на краю постели тряпку и разрезает ножом гранат
надвое.
Миссис Герберт. Но это еще не все...
Мистер Нэвилл. Не все, мадам?
Миссис Герберт (глядя на него). Мистер Нэвилл, нам хорошо известно, что вы
любите причудливые образы. Сок граната можно принять за... кровь... (Разрезав
плод, она берет в каждую ладонь по половинке и сжимает их. Сок течет на тряпку.)
...в особенности за кровь родовых мук - и убийства.
Мистер Нэвилл. Тогда, при ваших познаниях в ботанике, вы, наверное, усмот-
104
рели жестокую предопределенность в том, что меня уговорили привезти вам именно
этот плод.
Миссис Герберт. О, мистер Нэвилл, я всегда считала вас невинным младенцем,
лишенным проницательности, как, впрочем, и многого другого.
Мистер Нэвилл. Невинным младенцем, мадам? А я-то был убежден, что вы считаете
меня виновным наверняка в авантюризме и, возможно, в убийстве.
Миссис Герберт (давая соку стечь с пальцев). В том, в чем вы действительно
виновны, я нисколько не упрекаю вас. Поскольку нам был необходим наследник, мы
скорее должны быть вам благодарны. (Они обмениваются напряженными взглядами.)
Мистер Нэвилл. Мадам?
Миссис Герберт вытирает руки тряпкой.
Миссис Тэлманн. Мы заключили контракт, не правда ли? Неужели вы думаете, что я
подписала его только ради удовольствия?
Мистер Нэвилл (глядя на миссис Герберт; со вздохом). Мадам, просто великолепно.
Миссис Тэлманн (останавливаясь рядом с Нэвиллом). С каких это пор адюльтер стал
считаться великолепным? Не смешите меня, мистер Нэвилл. (Она отходит, миссис
Герберт надевает на ногу туфлю, кошачьим движением облизывает палец, затем
встает и отходит к окну. Озадаченный Нэвилл сидит один.) Да и для чего вам
убивать мистера Герберта? По какой причине?
Мистер Нэвилл (поднимается на кровати на колени). Мистер Тэлманн считает, что у
меня была причина.
Миссис Тэлманн. Да, мистер Тэлманн сейчас в Саутгемптоне, все еще пытается найти
или измыслить способ обвинить вас.
Миссис Герберт. Он не простит вам нескромности в отношении Сары. Он не может
развестись с женой, ибо тогда он потеряет Энсти.
Мистер Нэвилл (поднимая указательный палец). Я знаю наверное, что мистер Тэлманн
сейчас не в Саутгемптоне, так как не его ли я видел на каретном дворе после
полудня?
Миссис Тэлманн. Думаю, это был не он. Он в Саутгемптоне с мистером Сеймуром.
Нэвилл на коленях, на кровати, среди подушек с кашмирским узором. В глубине
105
- два окна с частым переплетом. Перед ними стоят миссис Герберт и миссис
Тэлманн. Между ними - картина в скругленной раме. Апельсиновые деревья в кадках.
На потолке люстра с хрустальными подвесками. Мягкий свет. Повсюду - на подносах,
на подоконниках - апельсины.
Мистер Нэвилл. Мистер Сеймур тоже не может быть в Саутгемптоне, ибо сегодня
утром он встретил моего слугу в Рэдстоке и спрашивал про меня. А когда узнал,
что я питаю надежду увидеть вас, он, по словам слуги, был более чем доволен. Мы
сегодня его непременно еще увидим.
Миссис Тэлманн. Признаться, я удивлена, мистер Нэвилл, если это действительно
так. Я узнаю. (Она направляется к нему.)
Миссис Герберт. Сара, попроси мистера Порринджера принести стул мистеру Нэвиллу.
Он намеревается сделать для меня рисунок в парке, около той лошади. (В свою
очередь медленно идет к нему, а миссис Тэлманн отступает влево.) И, Сара,
попроси мистера Порринджера принести мистеру Нэвиллу ананас - маленький, они
слаще. (Сара идет к выходу.) Хотите попробовать ананас, мистер Нэвилл? (Стук
двери.)
Мистер Нэвилл. С удовольствием, мадам.
Конная статуя. Ночь.
На скудно освещенном желто-голубыми отблесками огня серебряном блюде лежит
разрезанный надвое ананас. Колокол отбивает одиннадцать ударов.
Через визирную рамку видна конная статуя с всадником. У самого пьедестала горит
огонь, но уже слишком темно для работы.
Впрочем... Под высокой стеной, наверху которой горит единственное окно, сидит
одетый в белое Нэвилл. Он сидит перед визиром, но даже не смотрит в него на
статую. Из темноты появляется человек в маске, в темном костюме, белых чулках и
парике. В руке у него зажженный фонарь.
Мистер Тэлманн (хоть он и в маске, его легко узнать по акценту). Добрый вечер,
мистер Нэвилл.
Мистер Нэвилл (удивленно, но не испуганно). Добрый вечер, сэр.
Мистер Тэлманн. Позвольте узнать, мистер Нэвилл, что вы делаете здесь в столь
поздний час? Ведь сейчас слишком мало света и ничего не видно.
Мистер Нэвилл. Вы правы. Я закончил.
Мистер Тэлманн. Хорошо. Позвольте взглянуть.
Мистер Нэвилл. Если есть свет, то пожалуйста.
Мистер Тэлманн. За светом дело не станет. (Он поднимает фонарь. Появляются еще
двое в масках, за ними еще двое. У каждого в руках фонарь или факел. Они
окружают Нэвилла. Нэвилл откладывает карандаш, протягивает рисунок Тэлманну.
Рисунок конной статуи без всадника в свете факелов. Музыкальное крещендо.) Но он
не закончен, мистер Нэвилл.
Нэвилл, окруженный людьми в масках, убирает рисунок в папку.
Мистер Нэвилл. Да, мистер Тэлманн. Вы можете сколько угодно прятать лицо в
темноте, но, по крайней мере, в Англии, сэр, вам вряд ли удастся...
(Передразнивая акцент Тэлманна.) ...скрыть свой акцент.
Мистер Тэлманн. Я и не намеревался долго маскироваться, хотя даже в глазах
англичан в моем лице нет ничего особенно преступного по сравнению с той личиной,
которую вы с такой легкостью носите.
Мистер Нэвилл. О чем вы говорите, мистер Тэлманн?
Мистер Тэлманн. О человеке весьма скромных способностей ... (Нэвилл разражается
смехом.) ...сомнительной честности, искушенного в составлении контрактов.
Недостойном человеке, любимое занятие коего - опорочивание честного имени
других.
Мистер Нэвилл. Мистер Тэлманн, вы изъясняетесь как человек, который за границей
выучился говорить устаревшим языком, вышедшим в Англии из моды еще во времена
юности моего дедушки.
Мистер Тэлманн. Моя речь ни в коей мере не зависит от ваших взглядов на моду,
мистер Нэвилл. Нам всем известны и ваши новомодные способности, и ваши
новомодные поступки.
Мистер Нэвилл. Вы, наверное, хотели польстить мне, мистер Тэлманн. Ваши спутники
тоже явились сюда для этого?
Мистер Сеймур (слева). Мы всего
106
лишь заинтересованные зрители, мистер Нэвилл. Мы пришли полюбопытствовать,
зачем, после всего что случилось, вы вновь собираетесь запечатлеть на бумаге
собственность мистера Герберта и почему вы выбрали именно это место.
Мистер Нэвилл (оборачиваясь, чтобы ответить Сеймуру). Быть может, я бы и ответил
на эти вопросы, мистер Сеймур, если бы не чувствовал, что правда вас вовсе не
интересует.
Мистер Тэлманн. На наш взгляд, мистер Нэвилл, вы вернулись сюда в надежде
заключить новый контракт - и на более постоянной основе - долгосрочный контракт
с вдовой.
Мистер Нэвилл. Вы говорите, мистер Тэлманн, как человек, лишенный наследства,
равнодушный к живописи и рисованию, равнодушный даже к этому уголку поместья,
которое вы так жаждете заполучить. (Глядя на Пуленков позади себя.) А ведь
прекрасное место для памятника, правда? (Смотрит на Сеймура.)
Мистер Сеймур. Вы думаете, мистеру Герберту понравилось бы это место?
106
Мистер Нэвилл. Предоставляю вам самому судить об этом, мистер Сеймур, как
землевладельцу. (Смотрит назад, на вид, открывающийся за спинами Пуленков.) Для
настоящего хозяина это, наверное, лакомый кусочек. (Выпрямляется, глядя на
Сеймура.) Однако вы ошибаетесь, приписывая мне подобные корыстные мысли. (Сеймур
и Тэлманн с ярко-красными губами на белых напудренных лицах, один с факелом,
другой с фонарем.) Скорее их следовало бы приписать моему другу, мистеру Ноизу,
который, по-моему, стоит рядом со мной. (Нэвилл поворачивается к Ноизу, за его
спиной - четверо в масках.) Доверенное лицо при составлении контрактов, человек,
посвященный в тайны частных договоров, написанных черным по белому.
Мистер Ноиз. А как, по-вашему, мистер Нэвилл, отнесся бы мистер Герберт к этим
контрактам, написанным черным по белому?
Мистер Нэвилл. Будучи его поверенным, стряпчим, нотариусом и даже другом, а
также близким, хотя и недостаточно близким, доверенным его супруги, вы лучше
107
других можете ответить на этот вопрос. (Он оборачивается к остальным.) Странно,
господа, вы так настойчиво задаете мне вопросы, ответы на которые вы знаете
лучше меня. Мне, конечно, приходило в голову... (Снова оборачиваясь к мистеру
Ноизу.) ...что вы, мистер Ноиз, могли сообщить мистеру Герберту сведения, так
недвусмысленно закрепленные на бумаге черным по белому. Другое дело, что бы он
об этом подумал. Он многого не замечал -и уж конечно, не ведал, сколько
несчастья приносил другим.
Мистер Тэлманн. Ваше сочувствие несчастьям миссис Герберт нельзя никоим образом
считать ни искренним, ни уместным.
Близко - Нэвилл в белой шляпе со страусовым пером.
Мистер Нэвилл. Я имел возможность довольно долго наблюдать ее душевное
состояние. И не забывайте, сэр, что в этом мне помогала ее дочь, ваша супруга,
