в сопровождении миссис Пирпойнт.
Мистер Ноиз. Вы как-то спрашивали, миссис Пирпойнт, нет ли у меня для вас
пикантной новости.
Миссис Пирпойнт. И я помню ваш дружеский жест.
Мистер Ноиз (поправляя ей на плечах черные кружева ее головного убора; со
смехом). Ах, мадам, вы, католики, умеете быть снисходительными. (Берет ее за
талию и целует в шею.) Я могу предложить вам нечто получше. Я хотел бы попросить
вас помочь мне создать такую новость - и презабавную к тому же. Нам не придется
слишком усердствовать - главное уже сделано.
Миссис Пирпойнт (снимая руку с перил и кладя ее на папку, которую держит Ноиз).
А какую выгоду я, по-вашему, смогу извлечь из подобного занятия?
Мистер Ноиз. Вы получите удовольствие, и некоторую удовлетворенность стройностью
интриги, и радость от того, что людям, стоящим выше нас, придется по-настоящему
туго... и, как знать, может быть, две клумбы и аллею апельсиновых деревьев...
(Она смеется.) ...если миссис Герберт расщедрится.
Миссис Пирпойнт. А почему миссис Герберт?
Мистер Ноиз. Потому что она - душа этого плана... (Ноиз и миссис Пирпойнт перед
картиной: молодая женщина, отрезающая себе прядь волос, чтобы подарить ее своему
суженому, отправляющемуся на войну. Они обмениваются понимающими улыбками.) ..
.и если вы не получите их непосредственно от нее, я думаю, подождав несколько
лет, вы получите их от меня как знак моего уважения к вам.
Миссис Пирпойнт (опуская глаза). Из того же источника? (Она спускается по
ступенькам и уходит.)
Мистер Ноиз. Мадам, вижу, вы не поняли.
Он тоже уходит. В кадре остается одна картина.
Мистер Сеймур (за кадром). Для памятника нужен проект.
Комната. День.
В центре комнаты сидит мистер Сеймур. Рядом с ним слуга занимается его длинным
париком, в глубине - миссис Клемент и миссис Пирпойнт, справа - мистер Ноиз.
Слуга одет в белое, остальные - в черное, кроме Сеймура, чей туалет еще не
окончен. Комната погружена в полумрак, разрываемый только светом свечи.
Мистер Сеймур (продолжая). Уж не хочет ли некий наемный рисовальщик подписать
еще один контракт?
Мистер Ноиз. Насколько мне известно, сэр, идея принадлежит миссис Герберт - хотя
нельзя исключить участия мистера Нэвилла.
Мистер Сеймур. ...Неожиданный поворот.
Мистер Ноиз. Продаются только его рисунки, но не талант. При высокой репутации
мистера Нэвилла, двенадцать рисунков можно выгодно продать и построить более
солидный и долговечный памятник. Говорят, мистера Нэвилла скоро пригласят в
Гаагу.
Миссис Пирпойнт (дама справа, брюнетка в черном уборе). Ага. Располагай я
необходимой суммой - я бы сразу выложила миссис Герберт сто гиней - за уме-
94
ние держать себя, за стойкость перед лицом несчастья.
Миссис Клемент (слева, рыжая; лицемерно теребя платок). Мистер Герберт не стоит
подобной щедрости, но в какой степени этот жест рассчитан на публику? Как могут
потомки усомниться в ее привязанности к мужу?
Сеймур раздраженно забирает свои парик из рук слуги, который никак не расчешет
кончик пряди. Слуга тут же берет две громадные пуховки для пудры с мелкой
тарелочки, стоящей справа.
Миссис Пирпойнт. Вот именно.
Миссис Клемент. Я предлагаю триста гиней - не моих, конечно. Моего свекра -он
может себе это позволить. Он коллекционер, но не обладает ни интуицией, ни
знаниями. Я скажу ему, что это итальянские рисунки, Гвидо Рени или Модеста. (Все
смеются, особенно мистер Сеймур, которому идея кажется неотразимой.) Он повесит
их где-нибудь в чулане и больше их никто никогда не увидит.
Мистер Ноиз. Очень жаль, ибо они полны красноречивых деталей.
Мистер Сеймур. Мистер Нэвилл шаг за шагом нащупывает дорожку к сердцу миссис
Герберт, как будто это стало делом его жизни. Может быть, он вынашивает план
некоего контракта, который бы увенчал его усилия? (Поворачивается к Ноизу.)
Оранжерея. День.
Близнецы Пуленки в салоне, украшенном картинами и лепниной. В кадках перед
окнами - апельсиновые деревья. Справа, в профиль - мистер Ноиз. Рядом с ним -
еще одно апельсиновое дерево. Пуленки строят проекты - каким будет надгробный
памятник мистеру Герберту.
Пуленк II (принимая героико-комическую позу; Ноиз идет налево к окну). ...Верхом
на лошади, этакий Георгий Победоносец, похожий на якобита с... хи...
Пуленк I. ...С палитрой вместо щита, колчаном, полным кистей, и пером в зубах.
Ноиз проходит в обратную сторону.
Пуленк II. ...С чернилами на пальцах...
Пуленк I. Что это у него в руке?
Пуленк II. ...Невероятно... еще одно перо?
Пуленк I. Похоже на перо...
Пуленк II. Неужели перо?
Пуленк I. Маленькое перышко...
Пуленк II. "...Перо опаснее меча..." Ноиз в третий раз пересекает помещение. На
этот раз он жует плод.
Пуленк I. Мы готовы внести четыреста гиней на этот забавный памятник перу...
Пуленк II. ...И взамен получить рисунок мистера Нэвилла, изображающий
купальню...
Пуленк I. ...Тот, с собачкой...
Пуленк II. ...Виляющей хвостиком...
Парк. Ночь.
Ноиз и Тэлманн с фонарями в руках прогуливаются ночью по парку. Силуэты
деревьев, как в театре теней, на секунду скрывают беседующих мужчин.
Мистер Тэлманн (идя на шаг впереди). Миссис Герберт правильно делает, что
продает их. Сколько они могут принести?
Мистер Ноиз (слегка отставая). Столько, сколько пожелают заплатить покупатели.
(Они поворачивают и идут налево.) Мистер Сеймур готов, например, выложить
четыреста гиней.
Мистер Тэлманн. Ха! (Они проходят за деревьями.)
Мистер Ноиз. Я даже склонен думать, что он сделал миссис Герберт такое щедрое
предложение, чтобы побудить ее продать что-нибудь более существенное.
Мистер Тэлманн. Что именно?
95
Мистер Ноиз. Дом, разумеется.
Мистер Тэлманн. Ну это мы еще посмотрим.
Мистер Ноиз. Я проверил его намерения, предложив ему купить серию знаменитых
рисунков дома. Я готов на все, дабы помочь миссис Герберт повыгоднее продать
рисунки и продемонстрировать всем свою утрату, ведь чем больше сумма... (Они
поворачиваются и идут обратно.) ...тем более грандиозным будет памятник. Так или
иначе, мистер Герберт наверняка выиграет от усердия мистера Нэвилла - так же,
как и все мы, сэр.
Мистер Тэлманн. Начнем с того, что я не вижу никакой пользы для себя, да и для
вас тоже.
Мистер Ноиз. Ха, мистер Тэлманн, лукавите. Вы, сэр, в качестве - с вашего
позволения - будущего опекуна своего будущего сына находитесь в завидном
положении, и подумайте, как все удачно обернулось. Поместье приобретет нетленный
памятник, который станет частью пейзажа, вместо двенадцати недолговечных
рисунков, только изображавших этот пейзаж.
Мистер Тэлманн. Не понимаю, почему наглость мистера Сеймура должна доставить ему
часть наследства моего сына?
Мистер Ноиз. Быть может, и в этом мистер Сеймур оказывает вам услугу, сэр. (Они
снова поворачивают.)
Мистер Тэлманн. Как прикажете это понимать?
Мистер Ноиз. Лишив вашего сына возможности увидеть рисунки - а у вас обязательно
будет сын.
Мистер Тэлманн. Почему он не должен их видеть?
Мистер Ноиз. Потому, сэр, что он сможет разглядеть аллегорические намеки,
которые вы, сэр, по своему упрямству, отказываетесь замечать.
Мистер Тэлманн. Мистер Нэвилл не силен в аллегориях, а я не хочу упустить того,
что, возможно, оценит мой сын.
Мистер Ноиз. ...Аллегорический смысл, сэр, очевидно, связанный с его матерью.
Они внезапно останавливаются. Начинает звучать легкая, ироничная беспокойная
музыка, "музыка подозрения".
Мистер Тэлманн. Что? С моей женой? Каким образом?
Мистер Ноиз. Ходят слухи, сэр, что мистер Нэвилл видел в вас обманутого супруга.
Мистер Тэлманн (через мгновение, изменившимся голосом). Как я был обманут?
Ноиз и Тэлманн некоторое время стоят друг против друга, держа фонари перед
собой.
96
Комната Тэлманнов. День.
В полутьме; прикрытые ставни окна пропускают немного света. На паркете и
деревянных панелях лежит тень от оконного переплета; холодные блики света, как
на полотнах Рембрандта. Слева - кровать под балдахином; еще одно окно. На
потолке люстра со свечами. Справа -анфилада дверей. На переднем плане - миссис
Тэлманн, вся в черном. Через анфиладу дверей тяжелыми шагами приближается
взбешенный мистер Тэлманн. Он тоже в черном. "Уши" его длинного парика и белые
манжеты болтаются в такт шагам. Миссис Тэлманн с досадой отворачивается. Мистер
Тэлманн останавливается у нее за спиной.
Мистер Тэлманн (кричит фальцетом, довольно забавно). Я знаю, Сара, что вы
обманываете меня.
Миссис Тэлманн (оборачиваясь). Что у вас с голосом?
Мистер Тэлманн. К черту мой голос!
Миссис Тэлманн (очень спокойно, но высоким, звенящим голосом). Коли так, тогда
не страшно. Что у вас с лицом? Ваше лицо, Луи, сильно покраснело.
Она стоит, повернув к нему голову, а он выходит из себя.
Мистер Тэлманн. Не больше, чем ваш зад, мадам, после того как мистер Нэвилл
использовал его.
Миссис Тэлманн (обходя кровать слева, в то время, как он заходит с другой
стороны. Повышая тон). Хотя ваша речь так же груба, как и ваше лицо, Луи, ваши
слова днем столь же беспомощны, сколь ваши действия ночью.
Мистер Тэлманн (на самых высоких нотах, простирая руки в ее сторону под
балдахином кровати). И ночью, и днем, мадам, ваше поведение вульгарно, а теперь
оно запечатлено черным по белому, чтобы все могли любоваться, и когда светит
солнце, и когда дует ветер, в жару и в холод... (Отворачивается от нее.)
Миссис Тэлманн (поворачиваясь, чтобы взглянуть в окно; скорее грустно, нежели
гневно). Ваша речь, Луи, становится чересчур метеорологической. Вы должны
объяснить свои домыслы.
Мистер Тэлманн. Это не домыслы, мадам, а рисунки мистера Нэвилла.
Миссис Тэлманн. Я полагаю, что вы всегда отказывали мистеру Нэвиллу в
способности передавать сложные мысли. Что же он натворил на этот раз?
Мистер Тэлманн (продолжая кричать). Дело скорее в том, что он обнажил. (Он
бросается на кровать, которая вздрагивает под ним.) Кажется, это была ваша
персона.
Миссис Тэлманн (в гневе она бросает веер на подлокотник и возвращается к изножью
кровати). Я не имею власти над рисунками мистера Нэвилла. Он рисует, что хочет.
Мистер Тэлманн (приближаясь к ней, все так же вне себя). Ему платят не за то,
чтобы он рисовал для своего удовольствия -или для вашего, мадам.
Миссис Тэлманн. Почему вы думаете, что он это делает?
Мистер Тэлманн. Это бросается в глаза!
Миссис Тэлманн. И что же бросается в глаза?
Мистер Тэлманн. То, что видно всему свету.
Миссис Тэлманн. Всему свету! Неужели столько людей знакомы с рисунками? Кто же
представляет для вас весь свет?
Мистер Тэлманн. Сеймур, Ноиз, Пуленки.
97
Миссис Тэлманн. А-а, и что же они видят?
Мистер Тэлманн. Достаточно, мадам, чтобы привести их в восторг: возможность
поупражняться в остроумии, поговорить о будущем наследнике... (Он отходит к
правому окну.)
Миссис Тэлманн (идя за ним). Или о его отсутствии. Они видят то, что так давно
искали, разве не так?
Мистер Тэлманн (поворачиваясь к ней, гневно). А именно?
Миссис Тэлманн (спокойным голосом, неторопливо). Возможность упрекнуть вас за
неспособность произвести наследника...
Мистер Тэлманн. Женщина, для этого нужны двое.
Миссис Тэлманн. Именно, сэр. Вы удивляете меня. И при чем здесь мистер Нэвилл?
Мистер Тэлманн. Я мог бы задать этот вопрос вам, мадам.
Миссис Тэлманн. Но вы его задали мистеру Ноизу.
Мистер Тэлманн. Он сам указал мне на это.
Миссис Тэлманн. Своим длинным носом он может указать вам, что пожелает.
Она возвращается к кровати. Он за ней. Они садятся на край кровати.
Мистер Тэлманн. Мадам, вам придется посмотреть на рисунки и объяснить, почему
приставная лестница так удобно расположена под вашим окном, и почему ваша
отвратительная собачонка слоняется у дверей купальни, и почему детали вашего
туалета украшают кусты в тисовой аллее.
Миссис Тэлманн (отворачиваясь с отвращением и усталостью, тоном, полным
ненависти). Ваш список бесконечен, Луи, как и ваши длинные, чистые, белоснежные
бриджи, - но ни в том, ни в другом нет ничего существенного. (Он отходит, как бы
пристыженный этими упреками, и садится
на стул между окнами. Но она еще не кончила разделываться с ним.) Позвольте
