нормально.
Он уже просрочил время, данное ему Ромашиным, и торопился.
- Идите, - сказала Карой, не глядя на него, потом опомнилась и
улыбнулась виновато. - Я подожду здесь, Клим, если не возражаете.
- Тогда встретимся в девять у Стобецкого, предстоит
систематизировать все наши загадки и беды, выдать прогноз поведения
Шаламова, проанализировать... - Он замолчал, так как видел, что
женщина его явно не слушала, и, легонько сжав ее локоть, ушел.
Разговор с Талановым занял всего две минуты, оба все понимали с
полуслова и знали, что предстоит сделать каждому в отдельности и всем
вместе.
- Поступили два пациента с интегральным поражением подкорки, -
сообщил Таланов хмуро.
- Стобецкий справится сам, бригада у него хорошая.
- Я уже перевел на него отработку проблем, кроме той, которой ты
занимался до...
- Регуляция эндокриножелез? Посади на нее Зарембу, парень рвется в
бой, его энергию надо направлять в нужное русло.
- Согласен. После встречи с безопасниками позвони.
- Если буду готов. До девяти не позвоню - собирай группу сам,
нужен глубокий анализ с привлечением эфаналитиков.
- Ступай, не беспокойся за тылы.
Таланов был озабочен и встревожен, но не стал напоминать Мальгину
об их общей ответственности за происшедшее вообще и за жизнь Шаламова
в частности.
Выпив по пути два стакана ежевичного сока - пересохло горло, Клим
переместился из института, выросшего в южной Курской зоне Москвы, в
Брянск, на окраине которого располагалось Управление
аварийно-спасательной службы, но Ромашина в отделе не нашел.
- Он в погранслужбе, - сообщил киб-секретарь, мигая зеленым глазом
внимания.
- Где именно?
- С кем имею честь?
- Клим Мальгин, нейрохирург. Институт нейропроблем.
- Он в отделе пограничных конфликтов, код лифта "сто сорок
один-ю".
Клим, чувствуя сосущую пустоту под ложечкой, отыскал лифт и набрал
названный код.
Здание УАСС строилось лет сто с лишним назад, но уже тогда при его
строительстве были использованы прогрессивные архитектурные решения
типа "плывущей структуры", "свободно организованного пространства",
"модульной компоновки" и принципы трансформных преобразований,
основанные на материалах с памятью формы, поэтому с течением времени
облик его, хоть и менялся, но инженерно-техническое обеспечение
оставалось тем же, разве что совершенствовалось. Погранслужба
Даль-разведки была в Джезказгане, но спустя двадцать лет после
создания решением Высшего координационного совета Земли была
перенесена в СПАС-центр, из-за чего здание УАСС, и без того занесенное
в Книгу рекордов Гиннесса, как самое большое и сложное, выросло в
длину еще на полкилометра. Однако благодаря пронизывающим его лифтам
попасть из одного конца здания в другой можно было всего за несколько
минут. Путешествие Мальгина, например, длилось две минуты сорок
секунд. Лифт выбросил его прямо у двери сектора погранслужбы,
занимающегося разного рода конфликтными ситуациями на переднем крае
космических исследований человечества.
Дверь открылась сама, едва Мальгин к ней приблизился, видимо, инки
сектора были предупреждены о допуске нейрохирурга к секретам
погранслужбы. За дверью шумел сосновый лес, созданный иллюзией
видеопласта, сквозь лапы елей и сосен проглядывало солнце. По
"песчаным дорожкам" коридора изредка сновали люди, по большей части
одетые в кокосы с эмблемами погранслужбы на рукавах: сине-белый
полосатый ромбик с золотыми звездочками. Мальгин двинулся по дорожке в
глубь коридора и буквально наткнулся на Ромашина, вынырнувшего
навстречу из-за пушистой японской сосны.
- Идемте, - кивнул начальник отдела безопасности, не удивившись.
Следом за ним вышли из незаметной двери двое мужчин: плечистый
здоровяк с крупным мясистым лицом и тонкий, стройный, как юноша, но с
гривой седых волос (интересно, свои такие или краска?) начальник
сектора Милослав Торопов.
Молча сели в лифт, перенесший их в зал метро, подождали, пока
освободится нужная кабина. Вышли где-то в недрах базы погранслужбы,
как определил Мальгин. Короткий коридор вывел молчаливую группу к
двери со светящейся надписью "ППП". Первым двинулся Торопов, Ромашин
пропустил Клима вперед и вошел последним.
Открывшееся взгляду помещение было весьма своеобразным, с
комфортной организацией технопространства: три стены собственно
стенами назвать было нельзя, они представляли собой законченные
устройства линий доставки с меняющейся геометрией бункеров, третья
стена служила терминалом контроля и связи, а потолок мог пропустить
через себя крупногабаритный модуль или патрульный шлюп.
Торопов, обойдя в центре зала манипуляторы и груду контейнеров,
возле которых трудились трое парней в одинаковых черных комбинезонах,
подвел прибывших к единственному пульту, ежесекундно меняющему узор
индикаторов. Над пультом склонились два оператора. Один из них,
кряжистый, белобрысый, со светлой бородкой и усами, родинкой на щеке,
оглянулся, и Мальгин узнал Александра Шевчука, руководителя группы
безопасников в Горловине. Второй продолжал работать с эмканом на
голове, не обращая ни на кого внимания.
- Все посты предупреждены, - сказал Шевчук, кивком поздоровавшись
с Мальгиным. - В намеченных финиш-зонах задействован императив
"чеширский кот" и включен "спрут", но пока все тихо.
- Поймать "след" старта не удалось, - отрывисто добавил второй
оператор.
- Этого и следовало ожидать, - сказал седой Торопов. - К
сожалению, приходится повторять это слово снова и снова, "Скиф" -
спейсер высшего класса и ходит без "шипения". И управлять им может
любой мало-мальски подготовленный человек. Да и Шаламов - не любой, а
драйвер-прима, специалист высокой квалификации.
- Почему его, то есть "Скифа", СПАС-управление не заблокировало? -
спросил Ромашин. - У вас что, не соблюдается стандартный "срам"?
- "Скиф" стоял на приколе второй месяц и готовился к рейду на
границу в Гиппархе, - нехотя ответил Торопов. - Блокировку сняли
буквально перед похищением, хотя странно, почему инк спейсера
послушался чужого приказа.
- Это не оправдание.
- Я и не оправдываюсь, удивление мое вовсе не риторическое, вы же
знаете, обычно инки работают только со своими пилотами, и этот
психологический порог переступить нелегко. Но к делу, коллеги.
Ромашин повернулся к Мальгину.
- Пора прояснить ситуацию. Поскольку лучше всех Шаламова знаете вы
и отвечаете за его поведение тоже вы, участие ваше в его поиске не
только желательно, но и обязательно. Возражения?
- Нет.
Торопов, прислушивающийся одним ухом к разговору, усмехнулся,
окидывая взглядом Мальгина:
- По всему видно, он не знаком с законом Биллингса: половина
трудностей происходит от того, что мы слишком быстро говорим "да" и
недостаточно быстро "нет".
Мальгин с каменным лицом промолчал, подумав с удивлением: кажется,
этот пограничник за минуту обнаружил во мне то, что я пытаюсь найти
столько лет. Не от того ли проистекают все мои беды, что я всегда
говорю "да"?
Ромашин с любопытством посмотрел на него, кивнул:
- Умение выбирать между "да" и "нет" - великое искусство. Итак, с
этого момента вы участник операции. Всю свою работу переложите на
заместителей.
- Уже. Но я хотел собрать группу для анализа реакции Шаламова и
предшествующего его состояния, это поможет нам в прогнозе его
поведения.
- Таланов справится без вас?
- Безусловно.
- В таком случае мы свяжемся с ним и все объясним. Эфаналитики
нашего отдела определили вероятные выходы Шаламова: Горловина, Маат,
Орилоух. Ваше мнение?
- Почему Орилоух? - пожал плечами Мальгин. - Что ему там делать?
- Вероятность похода к Орилоуху мала, но она есть. Маатане
каким-то образом связаны с орилоунами, хотя обменом информацией эту
связь назвать нельзя, но дело в том, что в экипаже маатанского
корабля, командира которого спас Даниил, были два орилоуна.
- Откуда это известно?
- Вспомните наш поход в Горловину. Эксперты успели осмотреть
проникатель и обнаружили отдельную "каюту", в которой и находились
орилоуны. Сразу, конечно, мы не смогли определиться, и открытие
сделали только при анализе полученного фактажа.
Мальгин задумался, его не торопили.
- Но если я правильно понимаю спейс-навигацию, чтобы попасть в
нужное место, инк спейсера должен знать маршрут и координаты выхода к
Маату... или к Орилоуху, в противном случае придется идти вслепую.
Разве нет?
Безопасники и пограничники переглянулись.
- Мысль верная, - хмуро сказал Торопов, - но Шаламов тоже знал это
обстоятельство. Он проверил карту маршрутов сразу же, как только попал
в рубку, определил, что "Скиф" - непривязанный спейсер и... рискнул
остаться в Системе для пополнения информационных запасов.
- Картина, вообще говоря, получается неприглядная, - сказал
Ромашин. - Шаламов все время опережал нас на минуты, а иногда
буквально на секунды, опережал прежде всего в оценке событий и выборе
оптимального решения. И это говорит о том, что его возможности намного
превышают возможности нормального человека, ведь против него работал
весь интеллект-потенциал отдела и погранслужбы с мощным кабинетом
эфанализа. Он перевел спейсер в режим "инкогнито", не уходя с базы,
подключился к компьютерной сети, соединяющей банки данных
погранслужбы, и, пока мы искали его по Системе, выкачал необходимую
информацию, в том числе и маршрутные данные погранкораблей и
галактические координаты дальних погранпостов и маяков. И ушел. Куда -
приходится только гадать. Уверен, его бегство не было бессмысленным,
да и актом протеста против лечения оно быть не может. Космос велик, но
искать беглеца стоит только в районах, которые могут представлять для
него интерес.
- Скорее всего он пойдет к Маату, - сказал Мальгин, пряча душившее
его желание отказаться от участия в поисках спасателя.
- Наши мнения совпадают. Будем ждать его в системе Маата, хотя
того, что он может там искать, на планете нет.
- То есть?
- "Черный человек", с которым вы встречались...
- Умер?!
- Ну что вы, нет, конечно, но бежал с Маата.
- Бежал?!
- Выглядели его действия именно как бегство, хотя... кто знает,
может, мы неправильно оцениваем его поступки, не изучив психологии
отношений. Как бы то ни было, "черного" на Маате нет, и я не знаю, что
произойдет, когда об этом станет известно Шаламову.
- А не ясно, куда сбежал маатанин? И на чем?
- По-видимому, у маатан есть нечто похожее на наше метро,
единственная станция на всю планету, и "черный" прорвался к ней,
подняв в стане соотечественников изрядный переполох.
- Что значит - единственная станция? - недоверчиво спросил
Мальгин. - Разве у маатан нет внутрисистемных линий метро?
- В том-то все и дело. Их межзвездные проникатели, выполняющие,
кстати, множество других функций, в том числе и совершенно непонятных
нам, работают на принципах "компактификации измерений", как и наши
"струнные" корабли, но метро тем не менее у них нет. Эта станция на
Маате - единственная.
- Какой-то парадокс...
- Подобных парадоксов у маатан отмечено много. Мы давно
присматриваемся к этой станции и пришли к выводу, что маатане...
э-э... не являются ее хозяевами. Точнее, они только эксплуатируют ее,
а вот строили станцию другие, возможно даже орилоуны.
- Интересная версия. - У Мальгина внезапно пропал интерес к
загадкам маатанской цивилизации, в настоящий момент его волновали
