контакта. Но Шаламов как в воду канул, исчез, растворился в глубоком
мраке космоса, не появившись ни в Горловине, ни у планет Орилоуха, а
искать его прямым зондажом было бессмысленно.
В первый же день на спейсер прибыл Ромашин, вызвал Мальгина из
отсека отдыха в зал десанта. По его лицу ничего нельзя было прочитать,
однако Мальгин, внутренне сжавшись, приготовился к самому худшему,
подумав при этом, что не достиг предела, когда о худшем думать уже не
хочется. С Ромашиным сидел озабоченный и хмурый Таланов. Клим взглядом
спросил у директора института, что случилось.
- Мы ошибались в оценке состояния Шаламова, - ответил Таланов,
нервно сцепляя и расцепляя на груди пальцы.
Мальгин невольно перевел взгляд на Ромашина, застывшего в
неподвижной позе, но не терявшего присутствия духа ни при каких
обстоятельствах и привыкшего спрашивать с себя не меньше, чем с
других.
- Не может быть!
- Это стало известно час назад, после прогонки ситуации на
Европейском эм-синхро [Таланов имеет в виду компьютерную систему
медицинских институтов и клиник, работающую по заданной проблеме в
режиме синхронизации банков данных.]. Когда Шаламов находился в
бессознательном состоянии, процессы обмена у него шли параллельно
маатанским. То есть в эти периоды он по сути был маатанином, сердце и
другие органы ему не требовались... а мы "спасали" его от комы!
Поддерживали сердечную деятельность и работу легких!.. Но
непосредственно перед выходом из камеры он... перестал излучать.
Мальгин не понял, продолжая в недоумении смотреть на Таланова. Тот
снова сложил руки на груди, покосился на Ромашина.
- Человеческое тело, как тебе известно, излучает тепло, а мозг -
электромагнитные волны, так вот Шаламов перестал излучать и то и
другое.
- Как маатане! - хрипло сказал Мальгин, вспомнив.
- Вот именно, Клим, как "черные люди". И больше всего я боюсь, что
Даниил не знает обо всех своих специфических способностях, как и о
расщеплении личности.
Ромашин впервые пошевельнулся.
- А я боюсь, что вы не совсем понимаете, к чему может привести
"двойное дно" души вашего пациента. Он уже не в состоянии
контролировать свои поступки, не будучи человеком, то есть в периоды,
когда в нем властвует маатанин.
Медики молчали. Потом Таланов спросил:
- Кто у тебя отвечал за информацию о состоянии Даниила? Заремба,
Билл-старший или Стобецкий?
- Какая разница? В конечном счете виноват я.
Ромашин усмехнулся.
- Вы смелый человек, Клим, но все же не стоит взваливать на свои
плечи чужой груз. Что касается ответственности за своевременную
информацию о нюансах состояния Шаламова, то винить надо вас, Богдан,
за то, что понадеялись на достаточную оперативность и мощь Гиппократа,
главного компьютера института. Он не справился с анализом, случай
беспрецедентный и достаточно специфичный, очевидно, надо было сразу
включить режим эм-синхро, тогда бы нам удалось избежать многих ошибок.
- Виноват я, - твердо повторил Мальгин. - Я обязан был
предусмотреть такой финал и не надеяться только на Гиппократа. О
включении эм-синхро я просто не подумал.
- Нет, - так же твердо возразил Ромашин. - Но поговорим лучше о
маатанах.
- Хорошо, - тихо согласился нейрохирург после паузы.- Один вопрос:
что с Ханом?
- Он очнулся, скоро будет на ногах. Самое интересное, он уверен,
будто из Шаламова... прыгнул на него "с рычанием" оскаленный барс!
После чего Джума потерял сознание.
Таланов подтверждающе кивнул.
- Да, я с ним разговаривал. Джума уверен именно в физическом
прыжке, он даже почувствовал на лице "смрадное дыхание пасти зверя",
причем, по его версии, "барс выпрыгнул из глаз" Даниила.
- Скорее всего это личностное впечатление от направленного
гипноимпульса. - Ромашин поправил у виска усик антенны связи. - Как
известно, дыма без огня не бывает, и "прыжок барса" - это скорее всего
пси-атака Даниила. Если бы у нас была видеозапись выхода Шаламова из
реанимакамеры, подобные вопросы отпали бы сами по себе. Клим, вам
необходимо запомнить новые данные о маатанах, Богдан привез кассету.
Таланов вытащил из кармана плоскую пуговку видеозаписи.
- Прокрути, много интересного, я, например, ничего этого не знал.
Догадайся, почему маатане нас не признают как братьев по разуму?
Конечно, это всего лишь гипотеза, но ксенопсихологи поработали
исключительно результативно и скорее всего не ошиблись. Специфика
живого организма на Земле заключается в поддержании низкого уровня
энтропии в себе за счет увеличения энтропии окружающей среды, а
маатане энтропию среды не повышают, создавая как бы "склады энтропии"
внутри себя! Отсюда и их неприятие всех, кто "увеличивает хаос мира"!
- Не спешите с выводами, - мягко возразил Ромашин. - Проблема
отказа "черных людей" от контактов с нами - комплексная, сложная, в
ней отражены и физиологические, и чисто физические, и философские
аспекты жизни маатан, их этика и мораль. Например, в их речи нет
местоимения "я" и в то же время каждый маатанин - это личность.
Парадокс не парадокс, но противоречие налицо, и таких противоречий
много. Возьмем их эволюцию: маатане сознательно ограничили рост
производства и потребления информации, выбрав из всего спектра
направлений познания мира лишь те диапазоны, которые ориентируют их не
на всестороннее развитие личности с возможностью самовыражения в
избранной области науки, искусства и культуры, а на максимальное
"закукливание", централизацию в каждом индивидууме одного
какого-нибудь достоинства - возможно, ради меньшего потребления
энергии и информации.
- Разве такое может быть?
- Посмотрите запись, там не только голые выводы, но и выкладки, на
которых они основываются. Вы говорите - возможно ли? А то, что тело
маатанина есть одновременно его мозг, возможно? А то, что нужный для
решения определенной задачи "объем ума" у маатанина как бы растет с
подключением новых и новых участков тела-мозга, с увеличением
количества нервных связей, возможно? Кто-нибудь из ксенобиологов мог
представить, что природа реализует "черного человека", мозг которого
по сути - фрактальный кластер?
Таланов и Мальгин молчали. Ромашин перевел взгляд с одного на
другого и встал.
- Идемте, Богдан, у нас мало времени.
- Погодите, - сказал Клим ему в спину, не вставая. - А что, если
Шаламов появится где-нибудь... в другом месте?
Начальник отдела безопасности обернулся, помолчал, разглядывая пол
под своими ногами.
- Если я вас правильно понял, вы говорите о Земле. Не
беспокойтесь, мы приняли необходимые меры предосторожности. Купава в
полной безопасности.
Они ушли, и Мальгин расслабленно откинулся на спинку кресла.
Напряжение схлынуло, в голове стоял сплошной туман, в ушах же
раздавался шепот Купавы:
- Найди его, Клим, милый! Он же серьезно болен, его спасать надо,
а не ловить, как преступника. Скажи им всем, пусть не расставляют
капканы, иначе он сорвется и такое может натворить!.. Слышишь,
Климушка?..
- К сожалению, да, - горько отозвался Мальгин, запоздало отвечая
на ее опасения.
Ромашин посещал спейсер еще дважды, сообщая новости с Земли, не
проходившие по каналам срочной связи, передавал новые порции
информации от ксенопсихологов, эфаналитиков, биологов и медиков,
приносил приветы от выздоравливающего Джумы и ни слова от Карой или
Купавы. Мальгину уже осточертели шестичасовые вахты, чередующиеся с
периодами отдыха, неразговорчивость вахтенных, атмосфера тревоги и
томительного ожидания, но он старался ничем не выдавать своего
недовольства. Соображения о том, что можно было бы обойтись без
перехвата угнанного Шаламовым спейсера, ограничившись наблюдением и
попыткой связи с ним, не произвели на Ромашина должного впечатления.
Спорить с Мальгиным он не стал, на совет снять вахту ответил
односложным "нет" и только очень спокойно и корректно напомнил о
предполагавшемся расщеплении личности спасателя. Последствия такого
расщепления действительно могли быть катастрофическими, что и признал
хирург скрепя сердце.
А на четырнадцатый день дежурства спейсер "Скиф" объявился в
трехстах миллиардах километров от Угрюмой - светила Маата, защищенной
хитроумным режимом "инкогнито" почти от всех способов обнаружения,
кроме гравитационного. На "Стратеге" сыграли тревогу, и началась
отработка императива "черный перехват", предписывающего каждому члену
ЧП-вахты свой участок работы.
Место Мальгина было в десантной группе, подчиненной Шевчуку, и уже
через полминуты он прибыл в зал десанта, облаченный в гермокостюм с
компьютером сопровождения по имени Клаус. В ушах раздавались голоса
переговаривающихся наблюдателей, пилотов спейсера, команды, указания
координатору, его ответы и краткие реплики руководителя операции.
Десантников вместе с Мальгиным было семеро - четвертьобойма
(полная обойма насчитывала тридцать одного человека, полуобойма -
пятнадцать), и едва они успели собраться, как последовал приказ занять
места в десантном когге. Купол зала разошелся лепестками диафрагмы, в
него просунулось глянцево-черное рыло посадочного автомата когга,
выстрелило коробкой лифта. Спустя минуту Мальгин полулежал-полустоял
лицом вниз под углом сорок пять градусов в мидель-захвате рубки когга,
вслушиваясь в голоса, доносимые "спрутом" компьютерной связи. Перед
ним возник объем видеопередачи, созданный прямой подачей сигналов в
мозг, и Клим как бы висел в рубке спейсера с черным провалом
Центрального виома над пультом ручного вириала.
"Стратег" шел шпугом, то есть в режиме двойного ускорения, и
звезда в левом верхнем углу виома на глазах увеличивалась,
превращалась в плотный раскаленный шар. В правом нижнем углу виома
голубела горошина Маата, увеличиваясь в диаметре с такой же скоростью,
что и Угрюмая. А по центру виома, перечеркнутый крестом визира, висел
кособокий, словно созданный сумасшедшим скульптором, маатанский
космотранспорт, в котором не было, с человеческой точки зрения, ничего
похожего на космолет, способный преодолевать колоссальные межзвездные
расстояния. Это был спейсер "Скиф", загримированный под маатанский
корабль.
Переговоры пилотов, бортинженеров и координатора специфичны и
немногословны, для непосвященного звучали бы сплошной абракадаброй, но
Мальгин понимал их свободно, не требуя перевода, давно изучив по
настоянию Ромашина профессиональные жаргоны космических служб
человечества.
- Объект пошел в "косой лист", - говорил пилот драйвер-прима, что
означало: "объект совершил маневр перехода из походной гиперболы в
финиш-параболу с "перекручиванием" координат".
- Скорость три и три, демпфирование ноль двенадцать, повторяю
маневр в режиме половинного спрямления - хамаль сорок два градуса, -
бубнил координатор.
- Боковые зэ-эс-эл плывут, после допуска семьдесят пять, -
скороговоркой докладывал бортинженер, что на нормальном человеческом
языке звучало бы как "границы створа захвата и слежения локаторов
отрабатывают сверхскоростное маневрирование объекта на семьдесят пять
процентов".
- Три минуты до цели, - это снова координатор. - Размыв трассы
ноль-ноль шесть, граничные параметры "свиста" сто децибел на один
градус.
- Связь с объектом? - вклинился в разговор вопрос Шевчука.
- Отсутствует. Объект маневрирует в режиме "бегущий призрак",
перехват возможен только с риском ПС (с риском прямого столкновения -
