- Оно из Мексики, раз уж мы о ней заговорили. Думаю, оно тебе
понравится.
Брайан позвонил, и дежурный по столовой принес пиво. Он сделал
большой глоток и облизал губы.
- Неплохо. Когда вы в последний раз говорили с доктором Снэрсбрук?
- Только сегодня утром. Она сказала, что ты застоялся и рвешься на
волю. Но она хочет подержать тебя в госпитале еще по меньшей мере неделю.
- Она мне говорила. Ничего страшного.
- Я думаю, сейчас ты меня спросишь, можно ли тебе будет поехать в
Мексику.
- Бен, у вас сегодня прорезались способности к чтению мыслей?
- Все очень просто. Ты хочешь сохранить эти файлы в тайне, и мы тоже.
Телефонные линии можно прослушать, данные скопировать. А ГБП могут
пострадать при пересылке.
- ГБП? Вы хотите сказать - ДБП?
- Они давно в прошлом. Динамические блоки вымерли, как динозавры.
Вместо них теперь гигабайтные блоки памяти - они статичны, не требуют
питания и имеют такой объем памяти, что вытесняют компакт-диски и
аудиопленки с цифровой записью. А с распространением новой техники
семантического сжатия они скоро вытеснят и видеозаписи.
- Хотел бы я на такой посмотреть.
- Посмотришь, как только мы сумеем организовать эту поездку. И я не
буду ставить тебя в трудное положение, заставляя от нее отказываться,
чтобы мне поехать вместо тебя. Я уже говорил об этом кое с кем из службы
безопасности.
- Я думаю, они пришли в бешеный восторг при одной мысли о том, чтобы
мне выехать за пределы страны.
- Да уж, можешь быть уверен! Но когда крик утих, выяснилось, что у
ФБР есть действующее соглашение о таких вещах с правительством Мексики.
Они регулярно наведываются туда за деньгами, конфискованными у торговцев
наркотиками, и за компьютерными данными - обычно в банки. Специальные
вооруженные агенты секретной службы будут сопровождать нас всю дорогу. А
мексиканская полиция встретит нас на границе и потом доставит обратно в
Соединенные Штаты.
- Значит, я смогу поехать туда и получить свои файлы?
Беникоф кивнул:
- Как только доктор скажет, что тебе это под силу. Только это будет
больше похоже на вторжение, чем на одинокую прогулку через границу. Тебя
будут сопровождать и туда, и обратно.
- А файлы - их у меня отберут?
- Брайан Дилени, ты слишком недоверчив и подозрителен. Что твое, то
твое. Но могу предположить, что такую поездку, вероятно, будет трудно,
если вообще возможно, организовать, пока ты не подпишешь новый контракт с
"Мегалоуб". Правительство должно заботиться о своих капиталовложениях.
- И если я не соглашусь подписать контракт, я не поеду?
- Это ты сказал, а не я.
Об этом надо было поразмыслить. Брайан допил пиво и отрицательно
покачал головой, когда Бен предложил еще. Когда-то он уже пробовал создать
искусственный интеллект в одиночку - об этом свидетельствовали документы,
которые он видел. Из них было видно и то, что он остался без денег и был
вынужден подписать этот коварный контракт с "Мегалоуб". Кто не способен
учиться на собственном опыте, тот вообще не способен учиться. И если ему
суждено прожить эту часть своей жизни заново, он твердо решил впредь быть
умнее.
- Все зависит от того, каким будет новый контракт, - сказал он в
конце концов. - Если условия подойдут, мы забираем файлы и я возвращаюсь
на работу в "Мегалоуб". Договорились?
- Похоже, лучше не придумаешь. Я начинаю подготовку.
Только Беникоф вышел, как у Брайана зазвонил телефон. Он взял трубку.
- Кто? Конечно. Да, у нее есть разрешение, можете спросить доктора
Снэрсбрук, если не верите. Она уже бывала здесь раньше. Правильно. Тогда
пропустите ее, пожалуйста.
Морской пехотинец ввел в палату Долли. Брайан встал и чмокнул ее в
щеку.
- Ты выглядишь лучше и немного поправился, - сказала она, окинув его
придирчивым материнским взглядом, и протянула ему сверток. - Надеюсь, ты
все еще их любишь - это я сегодня утром испекла.
- Неужто шоколадные кексы? - Брайан разорвал обертку и откусил кусок.
- Мои любимые. Большое спасибо, Долли.
- А как твои дела?
- Лучше не бывает. Через неделю смогу выйти из госпиталя. А очень
скоро, похоже, снова начну работать.
- Работать? Я думала, у тебя что-то с памятью.
- Это не помешает. Если я обнаружу какие-нибудь пробелы, когда
приступлю к исследованиям, тогда и посмотрим, что с ними делать. Как
только я на самом деле возьмусь за работу, сразу станет ясно, сколько чего
я позабыл.
- Ты больше не будешь заниматься этим искусственным интеллектом?
- Конечно, буду. Почему ты спросила?
Долли откинулась на спинку кресла и стиснула руки.
- Не надо бы. Прошу тебя, Брайан. Один раз ты уже попробовал - и
смотри, чем это кончилось. Может, тебе вообще не суждено добиться успеха.
Он не мог сказать ей, что один раз уже добился успеха, что его
искусственный интеллект где-то существует: эта информация по-прежнему была
засекречена. Но он хотел, чтобы она поняла, насколько важна его работа. А
суждено или не суждено - это не имело никакого отношения к делу.
- Ты же знаешь, Долли, что с этим я никак не могу согласиться. Мир
держится на свободной воле. А я не суеверен.
- Я не о суевериях говорю! - горячо возразила она. - Я говорю о
Святом Духе, о душе. Машина не может иметь душу. То, что ты пытаешься
сделать, - кощунство. Дьявольские козни.
- Я никогда толком не верил в то, что существует душа, - мягко
произнес Брайан. Он понимал - что бы он ни сказал, это причинит ей боль.
Она сердито поджала губы.
- Да, ты весь в отца. Он никогда не ходил к мессе, и говорить на
такие темы не хотел. Господь вложил в нас душу, Брайан, а в машины - нет.
- Долли, прошу тебя, не надо. Я знаю, что ты чувствуешь и во что
веруешь. Не забудь, я и сам вырос католиком. Но моя работа позволила мне
кое-что узнать о мозге и о сущности человека. Попытайся понять - меня
больше не удовлетворяет то, во что меня учили верить. Ты спрашиваешь,
может ли у машины быть душа. А я спрошу тебя, способна ли душа обучаться?
Если нет, то зачем она нужна? Бесплодная, пустая, вечно неизменная?
Насколько лучше считать, что мы творим себя сами! Медленно, с трудом,
исходя из того, что заложено в наших генах, и упорно формируя себя под
влиянием всего, что мы видим, слышим и пытаемся понять. Вот что происходит
на самом деле, вот как мы функционируем, учимся и развиваемся. Вот как
возникает интеллект. А я просто пытаюсь выяснить, как идет этот процесс, и
воплотить его в машине. Что в этом плохого?
- Все! Ты отвергаешь Бога, ты отвергаешь Святого Духа и само
существование души! Ты умрешь и будешь вечно гореть в преисподней...
- Нет, Долли. Вот тут религия уже переходит в чистое суеверие. Мне
очень больно знать, что ты в это веришь, тревожишься за меня и страдаешь.
Мне жаль, что это так. Долли, я не хочу говорить с тобой о религии. В
таком споре никто не может одержать верх. Но ты же разумная женщина, ты
знаешь, что мир изменяется, что изменяются даже религии. Не забудь, что ты
разведена. А если бы нынешний папа не заявил, что регулирование
рождаемости не грешно, ты не могла бы его преподавать...
- Это другое дело.
- Нет, не другое. Ты говоришь, что искусственный интеллект
противоестественен, но это не так. Развитие интеллекта - часть процесса
эволюции. Когда мы узнаем, как работает сознание, не будет ничего грешного
или плохого в том, чтобы построить машины, которые будут моделировать его
работу. Папа был одним из первых в этой области, и я горжусь тем, что
продолжаю его дело. Сегодня машины могут думать, воспринимать, даже
понимать. Скоро они смогут думать еще лучше, испытывать эмоции...
- Это близко к кощунству, Брайан.
- Да, с твоей точки зрения - возможно. Прости меня. Но это правда. А
если подумать, то станет ясно, что эмоции должны были появиться раньше,
чем мозг и интеллект. Амеба, одно из самых простых животных на свете,
отдергивает свою ложноножку, когда натыкается на что-то, причиняющее ей
боль. Боль вызывает страх, а страх позволяет выжить. Ты же не можешь
отрицать, что животные - например собаки - испытывают эмоции.
- Но они же не машины!
- У тебя получается замкнутый круг, Долли. Это бессмысленно. Вот
построю первый искусственный интеллект - и увидим, будет он испытывать
эмоции или нет.
- Надеюсь, тебе понравятся кексы, - сказала она вдруг, вставая. - А
мне пора идти.
- Долли, посиди еще, пожалуйста.
- Нет. Я вижу, тебя не остановить.
- Дело не только во мне. У идей своя жизнь. Если эту головоломку не
решу я, это сделает кто-то другой.
Она ничего не ответила, даже когда он сменил тему и сделал слабую
попытку заговорить о всяких пустяках.
- Я должна с тобой попрощаться, Брайан. И в следующий раз мы увидимся
не скоро. Мне уже много раз звонили из дома, из клиники. Они пошли
навстречу и сразу дали мне отпуск, но у них не хватает людей.
- Я благодарен тебе за помощь.
- Не за что, - ответила она холодно.
- Можно будет тебе звонить?
- Если захочешь. Мой телефон у тебя есть.
Облака закрыли солнце, и на балконе стало прохладно. Брайан медленно
вернулся в палату - креслом на колесах он уже не пользовался - и зажег
свет. Сняв вязаную шапочку, он провел рукой по щетине, которая начала
отрастать у него на голове, потом подошел к зеркалу. Шрамы на черепе были
все еще хорошо видны, хотя и стали бледнее. Еще немного - и волосы их
скроют. Он взял было свою больничную шапочку, но потом отшвырнул ее в
сторону. Этим госпиталем он был уже сыт по горло. Беникоф как-то привез
ему в подарок бейсболку, на козырьке которой большими буквами восхвалялось
Сан-Диего; он надел ее и одобрительно кивнул своему изображению в зеркале.
Бедная Долли, нелегкая у нее была жизнь. Ну, и у него тоже не легче! По
крайней мере, ей никто не простреливал голову.
Часы у него на руке зажужжали, и крохотный голосок произнес:
- Четыре часа. Вас ждет доктор Снэрсбрук. Четыре часа. Вас ждет...
- Заткнись! - сказал он, и голосок умолк.
Когда Брайан вошел, Эрин Снэрсбрук посмотрела на него и улыбнулась:
- Бейсболка тебе очень к лицу. Куда лучше того больничного колпака.
Ну как, готов поработать? Сегодня я хочу попробовать кое-что новенькое.
- А что? - Брайан снял бейсболку, уселся в хирургическое кресло и
почувствовал, как металлические щупальца паучками пробежали по его
затылку.
- Если ты не против, я бы отложила работу с памятью на следующий раз,
а сейчас проверила бы, нельзя ли еще лучше использовать твою способность
общаться со своим вживленным процессором.
- Конечно. Мне все не приходило в голову спросить - а что это за
процессор?
- Параллельный процессор СМ-9, который состоит из 128 миллионов
простых, но быстродействующих компьютеров. Он потребляет очень маленькую
мощность и почти не разогревается при работе - чуть выше температуры тела.
Энергии он почти не требует - меньше, чем соответствующее число клеток
мозга. И у него огромная память. Кроме шестнадцати ГБП по 64 миллиарда
байт там помещается еще С-ГБП на четыре миллиарда слов.
- С-ГБП? Это что-то новое, я про такое не слыхал.
- Да, это новинка. Устройство памяти избирательного доступа. Их
создали для работы с базами данных - они там очень удобны, потому что
способны почти мгновенно отыскивать записи, соответствующие входному
сигналу С-ГБП автоматически, параллельно сравнивает всю поступающую в него
информацию с данными, которые хранятся в его памяти. Как раз такие
