электрического звонка явился Бубо, отворил ворота в карьер, которые
отпирались только снаружи. Пока я дрожал и притоптывал, Беркк вывел из
мастерской девяносто первую и оставил ее за воротами. Бубо снова клацнул
замком и отпер дверь в барак. Он безжалостно обыскал нас, прежде чем пустил
в тепло.
Техника в карьере успела изрядно поизноситься, и работы у нас было
вдоволь. Но мы не спешили - меня не тянуло возвращаться в кабину
дробилки-черпалки или на открытое всем ветрам сиденье самосвала. Беркк
больше не заговаривал о побеге, а я не спрашивал - решил, что он сам обо
всем расскажет, когда придет время. Мы вкалывали и спали, спали и вкалывали
- так проходила жизнь. И скрашивали ее только кратковременные застолья с
отвратительными яствами.
Пока мы не управились с ремонтом, Беркк ни словом не обмолвился о
побеге. На следующий день мне предстояло сменить сварочный аппарат на
баранку самосвала. Мы лежали бок о бок под днищем машины, один держал
панель, другой стучал по ней кувалдой.
- Бубо говорит, у него на карьере людей не хватает, - сказал Беркк.
- Он хочет, чтобы ты вернулся. Я его пытался уломать, но он больше не
уламывается. Ты готов бежать?
Я не спросил куда. Я спросил когда.
- Сейчас. - Он повернул ко мне голову, и я понял, что ему не по себе.
- Тебе приходилось убивать?
- А что, это важно?
- Еще бы. Придется обезоружить Бубо, а то и убить. Я не ахти какой
боец...
- Зато я - "ахти". Я о нем позабочусь. И будем надеяться, не убью. А
что потом?
- А потом погрузим в самосвал вот эти штуки и смоемся отсюда. - Он
откинул брезент, и в тусклом свете лампы я увидел две продолговатые клетки,
сваренные из металлических прутьев толщиной в палец. Формой и размерами они
очень напоминали гробы. Беркк торопливо спрятал их под брезентом.
- Неужели это единственный способ? - спросил я.
- А ты можешь предложить другой?
- Но это же самоубийство.
- Все равно тут подохнем, если не сбежим. Я набрал полные легкие
воздуха, медленно его выпустил и сказал:
- Хорошо, попробуем. И чем скорее, тем лучше. Потому что мне не
хочется раздумывать и подсчитывать наши шансы. Надеюсь, мы выберемся отсюда
целыми и невредимыми, а не в виде порошка.
ГЛАВА 19
Больше в мастерской не оставалось поврежденных самосвалов. Мы тянули
ремонт до последнего, насколько хватило смелости. Знали: когда он вернется в
карьер, вместе с ним туда вернусь и я. Пока этого не случилось, необходимо
бежать. Вместе. Одиночке эта задача не по силам.
Мы давно подготовились к побегу. Удерживала только боязнь оказаться
перемолотыми вместе с камнями. Я поводил напильником по выступающей шляпке
болта, отступил на шаг, чтобы полюбоваться на свою работу, а затем бросил
инструмент на землю.
- Начинаем. Сейчас же.
Беркк постоял в нерешительности несколько мгновений, а затем хмуро
кивнул. Я порылся в куче металлолома и ветоши и достал самодельную дубинку.
Просунул руку в темляк и затолкал дубинку под рукав. Беркк смотрел на меня,
я поднял большой палец и улыбнулся, как я надеялся, ободряюще.
Он повернулся и нажал на кнопку звонка. Однако наш надсмотрщик не
спешил на вызов, должно быть, ему подвернулась срочная грязная работенка.
Уходили минуты, я видел, как на лбу Беркка выступают капли пота, хотя в
мастерской царила полярная стужа.
- Нажми-ка еще разок, - сказал я. - Может, не услышал.
Беркк нажал.
- Еще.
За моей спиной со скрежетом отворилась дверь, и я едва успел спрятать
дубинку в рукаве.
- Ну че ты звонишь? Че звонишь-то?
- Закончили. - Беркк с лязганьем поднял тяжелый борт самосвала.
- Ну дык выводь.
Бубо вставил ключ в замочную скважину. Ворвался ледяной ветер. Бубо
повернулся ко мне и сверкнул глазами.
- А ты пыдь отседа. Работать. Он не сводил с меня глаз. Стоял спиной к
машине и похлопывал биохлыстом по штанине.
- Конечно. Как скажешь, так и будет. - Хотелось орать на него, но я
лишь улыбнулся с неискренним подобострастием.
Все шло не так, как мы задумывали. Он должен был смотреть на Беркка, а
я - вырубить его, не дав пустить в ход биохлыст. За его спиной Беркк
забирался на сиденье самосвала. Машина загудела, задрожала. А Бубо упорно
таращился на меня. Потом шагнул вперед и скомандовал:
- Пыдь отседа! Кому грю? И занес над головой биохлыст. У самосвала
надсадно взвыл, закашлялся и стих двигатель.
- Э, да тут вон что творится! - испуганно крикнул Беркк из кабины.
Уходили секунды, а мы оставались в прежних позах. Биохлыст угрожающе
покачивался, надсмотрщик свирепо таращился на меня. Беркк сидел за баранкой
и не знал, что предпринять. К счастью, мозги Бубо не могли удерживать
одновременно две мысли. Когда в них наконец пробился смысл Беркковых слов,
Бубо задрал голову.
- Ну че такое?
- А вот че. - С меня вдруг спало оцепенение. Я сделал
один-единственный шаг вперед. Дубинка скользнула в ладонь, я размахнулся...
и Бубо упал как подкошенный. Я снова занес дубинку, но он не двигался. Даже
не шелохнулся, когда я вырвал из его руки биохлыст. - Начали! -
скомандовал я, сдергивая брезент с клеток.
Беркк схватил первую и, кряхтя, перевалил через борт самосвала. Загодя
приготовленными кусками проволоки я связал бесчувственного стража, затем
притянул его руки к ногам. Когда очухается, сможет освободиться, но не
сразу. А нас к тому времени уже и след простынет. Я засунул кляп и оттащил
Бубо в угол, а Беркк погрузил вторую клетку. Я накинул на связанного брезент
и выпрямился. Беркк уже распахнул ворота в карьер. Пока я забирался в кузов
самосвала, он, придерживал одну из створок.
- Есть там кто-нибудь? - крикнул я, когда он уселся за баранку.
- Грузовиков не видать. Ни одного. - Он снова завел двигатель, и я
увидел, что у него дрожат руки. Мотор выл, но самосвал не трогался с места,
и я понял, что мой товарищ потерял голову от страха. Но и это я предвидел.
- А ну-ка успокойся. Замри. Глубокий вдох. Вот так, а теперь поехали.
И помни: как только выедем, надо будет затворить ворота.
Мы выехали за ворота и остановились. Беркк заглушил мотор и поставил
машину на ручной тормоз. Мы медленно спустились на землю и затворили ворота.
- Готово, - сказал он, и мы полезли обратно. Когда мы тряслись на
темной дороге, я подтянулся на руках и бросил взгляд за борт. Впереди вокруг
воронки горели огни, лязгали машины.
- Ты его... не убил? - крикнул Беркк.
- Какое там! Череп что твой камень. Но голова поболит.
- А нас тут уже не будет. Вон там самосвал разгружается.
- Только один?
- Да.
- Сбрось скорость, двигай в объезд. Подожди, пока не отъедет.
Беркк убавил газ, и машина загромыхала на ухабах. На нас упали лучи
прожекторов, и я свалился на дно кузова. Через несколько минут мы
остановились. Мотор умолк, но лучи не отрывались от черной громадины
самосвала.
- Пошли! - крикнул Беркк и спрыгнул на землю. Я спохватился, что все
еще держу в руке биохлыст, швырнул его в воронку, и он исчез из виду. Клетки
одна за другой перевалились через борт, я - следом. Пока мы действовали
строго по плану, у нас не было времени задумываться над его заключительным
этапом. Беркк встал на пологий край воронки, наклонился и схватил клетку,
которую я уже толкал к нему. И тут я увидел, что он дрожит от макушки до
ступней.
- Н-не... м-могу! - Он всхлипнул, сел и схватился за голову. А за его
спиной вдруг вспыхнули фары приближающейся машины.
- Поздно отступать! - закричал я, откидывая крышку стальной клетки.
- Залезай!
- Нет! - Он подался назад.
Я сжал кулак и ударил его в челюсть. Не ободрить хотел - успокоить.
Получилось. Я уложил бесчувственное тело в клетку, но Беркк почти сразу
очнулся, завопил благим матом, просунул руки между прутьями и вцепился в
меня.
- Руки убери! - Я пинком столкнул клетку в воронку. Она загрохотала
по металлическим листам и исчезла из виду.
Отлично. Молодец, Джим, ты хорошо позаботился о своем товарище. Ты
хороший мальчик, а поэтому сейчас точно так же позаботишься и о себе.
Легко сказать, трудно сделать. Я поднял крышку и заглянул в клетку,
точно в металлический гроб. Кто знает, сколько времени я так простоял, не в
силах пойти на риск, которому с такой легкостью подверг своего напарника...
Не в силах даже пошевелиться.
По мне скользнули лучи фар.
- Джим, не дрейфь! - Я упал в клетку, опустил крышку, щелкнул
задвижкой. И с гримасой ужаса на лице, отбивая зубами барабанную дробь,
схватился за край воронки. Рванул изо всех сил и полетел во мглу.
x x x
Шагая по жизни, люди многому учатся на своих и чужих ошибках. Но не
все. Далеко не все. На своем веку я совершил великое множество в высшей
степени идиотских и неоправданно рискованных поступков. Но вряд ли горький
опыт меня чему-нибудь научил.
Клетка лязгала и громыхала, а я, держась внутри за скобы, ругался во
весь голос. Затем лязганье и громыхание прекратились, и началось свободное
падение. Я стиснул зубы, вытаращил глаза, уперся коленями и ступнями в
прутья и стал ждать неминуемого приземления.
Возникли уже привычные ощущения, а затем внизу появился красный свет.
Он становился ярче и ярче. Я падал в топку.
Меня объял ужас. Сердце забилось, как молот. Я понял: это конец.
Клетка упала рядом с вершиной горы, подскочила, снова ударилась и
заскользила вниз. Невыносимая боль пронзила все мое тело. Отступила на миг и
опять вспыхнула - на этот раз в боку. Острый камень застрял между прутьями.
Треск, лязганье, грохот и наконец - последний тяжкий удар.
Надо было двигаться, но я не мог. Вот-вот обрушится камнепад, раздавит
и похоронит, если я сейчас же не выберусь из клетки. Дрожащими пальцами я
потянул задвижку. Она не тронулась с места - прогнулась от удара. Меня
выручил страх. Я прижал к задвижке обе ладони, налег изо всех сил и выпрямил
ее. И услышал грохот лавины над головой.
Я откинул крышку и вывалился из клетки. А вокруг сыпались камни. Один
рикошетом ударил по ноге. Я пополз на четвереньках и вдруг заметил, что подо
мною шевелятся булыжники. Они уносили меня прочь от груды. Тусклого красного
света хватило, чтобы разглядеть широкую движущуюся ленту, она потащила меня
- неведомо куда. Вряд ли меня там ждет теплый прием. Спотыкаясь, падая и
снова поднимаясь, я добрался до края транспортера и свалился на твердую
землю.
- Беркк! - закричал я. Где же он, черт бы его побрал? На транспортере
его нет. Может, его клетка упала по ту сторону груды?
Ушибленная нога не слушалась. В боку засела мучительная боль. Я упал,
затем поднялся и пошел. Чтобы утвердиться на ногах в очередной раз, я
схватился не за камень, а за прут из легированной стали. Металл? Я отвалил
несколько камней от полупогребенной клетки и увидел лицо Беркка. Бледное,
неподвижное. Мертв? Выяснять не было времени, вокруг клетки зашевелились
камни. Я откатил еще несколько булыжников и откинул крышку, которую совсем
недавно закрыл своими руками. Чистое везение, что она оказалась наверху.
Случись иначе, Беркк неизбежно погиб бы, у меня бы не хватило сил
перевернуть клетку.
Мне даже не удалось вытащить его. Я просунул руки ему под мышки,
потянул вверх. Ничего не выходит. Он слишком тяжелый и вдобавок, кажется,
застрял. Я снова рванул, и он снова не шелохнулся. Придется его бросить,
иначе оба попадем в камнедробилку. И тут я почувствовал, что он слабо
шевелится.
- Беркк, жалкий ты ублюдок! - закричал я ему в ухо. - А ну вставай!
