курс прямо на меня. Оно нежно позвякивало... И не только! С него доносился
смех. Или мне почудилось? Оно пролетело мимо, и я двинулся следом по
дорожке.
Спустя некоторое время я увидел далеко впереди холм, а на нем - белое
строение. Вдогонку за моим пушистым облаком плыло точно такое же и тоже
чарующе звенело. Они летели вдоль дорожки, в этом я уже не сомневался.
Дорожка была вымощена желтыми плитами - мягкими, эластичными. Впереди над
ней кружила стая птиц. То есть я сначала принял их за птиц, а когда
приблизился, понял свою ошибку. Они были розовые, круглые, с белыми
крылышками - такими маленькими, что удерживались в воздухе не благодаря им,
а вопреки. Мне эти существа показались очень знакомыми. Когда я штудировал
историю религий, я в конце концов добрался до иллюстраций и очень скоро
понял: во все времена религии, при всей их противоречивости, спорности и
бестолковости, очень сильно стимулировали вдохновение у творчески одаренных
людей. Благодаря религиям появлялись стихи и песни, книги и картины,
архитектура и весьма своеобразная скульптура. В некоторых банках информации
я видел этих розовых воздушных акробатов.
Я все приближался, а они все кружили. Наконец я остановился и вытаращил
глаза.
Толстенькие розовые младенцы помахивали прозрачными крылышками. Все они
были златокудры, и различить их по половому признаку я бы так сразу не
взялся. Я имею в виду, что у всех у них были набедренные повязки из тонкой
материи. Трепеща крыльями, они резвились над моей головой, точно комариная
стайка. Я с трудом одолел искушение подпрыгнуть, схватить кого-нибудь за
ножку и рассмотреть получше. Они порхали, улыбались и смеялись; казалось,
надо мной звенят десятки крошечных колокольчиков. Внезапно они зазвенели и
замельтешили оживленнее - к нам приближалась еще одна стая точно таких же
малюток. В ручках они держали нечто наподобие оружия, и я огляделся в
поисках укрытия.
- Стыдно, Джим, - сказал я себе, когда они подлетели ближе. - У тебя
извращенный, не в меру подозрительный ум. Это не луки, а крошечные золотые
арфы.
Пощипывая на лету струны, малыши окружили первую стайку. Я сел на
желтые плиты и обнаружил, что дорога не только мягкая, но и теплая.
Внезапно к трогательному арпеджио добавилось хоровое пение на
незнакомом языке:
- Die Entfuhrung aus dem Serail! - распевала, уносясь, первая
музыкальная стайка. Но ее место уже прочно заняла вторая:
- Per queste tue manine, In wuale eccessi, mi tradei, un bacio de
mano...
Потом они затянули на эсперанто. Я разобрал слова, но так и не понял, о
чем идет речь.
- Profunde li elfosis min Bele li masonis min, Alte li konstrius min,
Sed Bid-Auld estas foririnta...
И так далее. Все это звучало очень мило, хотя, на мой взгляд, небесные
создания перебарщивали с высокими тонами. И чересчур усердно щипали струны.
И без умолку хихикали. Впрочем, я, наверное, слишком придирчив. Закончили
они на такой писклявой ноте, что у меня заныли зубы. Потом, кружась,
небесные создания понеслись вверх.
- Браво! - крикнул я им вдогонку. А потом запоздало осведомился: -
Нет ли где-нибудь поблизости приличного бара? Или ресторанчика?
Ответом было только хихиканье.
- Огромное спасибо, - уныло пробормотал я и зашаркал по дороге,
стараясь не замечать першения в горле.
Солнце припекало, а белая постройка на холме будто и не приближалась
вовсе. Но за поворотом я приободрился. У дорожки стояла небольшая торговая
палатка, рядом на траве - позолоченные кресла с резными подлокотниками. В
одном из кресел сидела женщина в белом платье и прихлебывала напиток из
позолоченного бокала.
Увидев меня, она широко улыбнулась. Но улыбка так и застыла на лице,
глаза не следили за мной. На столике под тентом стояло много запотевших
бокалов с напитками. Я взял один из них, понюхал, пригубил. Сладко,
прохладно и, похоже, небезалкогольно.
- Недурно, - произнес я, лучась дружелюбием. Женщина не ответила,
даже головы не повернула. Я подошел к ней, опустился в соседнее кресло.
Очень симпатичная леди - высокая грудь, пышные волосы. Хорошо, что Анжелины
здесь нет, во всяком случае, сейчас. Я наклонился вперед и спросил:
- И часто вы сюда заглядываете?
Боюсь, я выглядел пошляком, но надо же было как-то завязать разговор.
И я своего добился - привлек ее внимание. Она медленно повернула
голову, остановила на мне взгляд красивых темных глаз и разжала влажные алые
губы. И спросила хрипловатым грудным голосом:
- Что, уже пора? - После чего встала и пошла к дорожке.
Да, Джим, умеешь ты разговаривать с женщинами, попенял я себе и глотнул
из бокала. И озадаченно заморгал. Женщина исчезла, едва ступила на желтые
кирпичи. Исчезла совершенно беззвучно. Я подошел, посмотрел, но не обнаружил
ни люка, ни какого-нибудь другого устройства. Я резко повернулся. Кругом -
ни души. Она что, тоже купила однодневный тур? Взглянуть на рай - и сразу
обратно за бухгалтерские книги? Я вспомнил слова Койпу о наркотическом газе
в здешнем воздухе. Женщина выглядела заторможенной, - наверное, это от
газа, а может, из-за выпивки. Я поставил стакан с недопитым коктейлем.
Впрочем, я уже вполне утолил жажду и мог идти дальше.
Дорожка завела в лощину, на склонах холмов в изобилии росли цветы.
Отсюда до белого сооружения уже было рукой подать, оно виднелось гораздо
отчетливей. Золоченая крыша опиралась на красивые беломраморные колонны. С
дорожки к ним поднималась каменная лестница. Ступеньки пришли в движение, и
я остановился.
- Эскалатор райских масштабов, - сказал я, подозрительно и мрачно
разглядывая лестницу. - Джим, тебя заметили. Или ты нажал невидимую кнопку.
Но я не видел смысла отступать. Все равно, Слэйки уже знает, что я
проник в его владения. Я в разведке, значит, надо действовать, а не
рассусоливать. Я боязливо шагнул на ступеньку, и она бережно понесла меня к
зданию. В нем оказался один-единственный, но очень просторный зал. Стены
отсутствовали, между тесно стоящими колоннами виднелось голубое небо. На
лоснящемся мраморном полу - ни соринки. Напротив входа возвышался трон, на
нем сидел старый толстый седой мужчина. В руках он держал арфу и рассеянно
пощипывал струны. Чего-чего, а этих музыкальных инструментов в раю хватало с
избытком. Над головой старика висел золотистый нимб. Когда я приблизился, ко
мне повернулся благородный лик, вместе с ним крутанулся и нимб. Арфист
кивнул и растянул губы в улыбке.
- Добро пожаловать в рай, Джим диГриз, - сказал он сочным, богатым
обертонами голосом.
- Если не ошибаюсь, профессор Слэйки?
ГЛАВА 17
Очень хотелось подумать: "Заберите меня отсюда! Домой, домой!" Но я
удержался. Сбежать всегда успею, во всяком случае, так утверждал Койпу, и на
стройплощадке я в этом убедился. Поэтому имеет смысл обождать. Похоже,
Слэйки в неплохом настроении, к тому же я, как ни крути, в разведке.
- Вы на меня разве не сердитесь? - спросил я.
- А за что я должен сердиться?
- И это вы говорите мне? Последний раз, когда мы встречались, точнее,
когда я встречался со множеством ваших инкарнаций, вы были готовы рвать и
метать.
- А, ты о том досадном инциденте в аду. Лично я там не был, но,
конечно, обо всем знаю. Очень вкусное салями. Надеюсь, ты не откажешь в
услуге, назовешь имя твоего поставщика.
Диалог переходил на почву сюрреализма, но я решил не отступать. Ведь мы
со Слэйки впервые разговаривали в мирной обстановке.
- И где же ваш хваленый рай? - спросил я.
- Вокруг тебя. Разве он не прекрасен?
- Тот самый рай, куда многие надеются попасть после смерти?
- Не правда ли, мило? А херувимчики тебе понравились? - Он благодушно
улыбнулся. А я решил спросить напрямик:
- А почему вы здесь? В раю?
- По той же причине, что и ты.
- Давайте ближе к фактам. Вы - жулик с толстенным кошельком. И
убийца. Да-да, убийца, ведь вы отправляете в ад ни в чем не повинных людей,
и они там едят друг дружку. А жулик вы потому, что продаете дуракам
однодневные путевки на небеса. На самые разнообразные небеса.
Он пожевал губами и задумчиво кивнул.
- Пожалуй, я не буду с тобой спорить, мой мальчик. Мне ни к чему споры
в раю.
- Можно поинтересоваться, чего вы добиваетесь? Зачем выуживаете деньги
у простофиль?
В его глазах появился характерный ледяной блеск.
- Джим, ты меня начинаешь утомлять. Тебе еще не говорили, что ты
зануда? И вдобавок назойливый.
- Да неужели? - Я опечаленно вздохнул. - Подумать только, а ведь я
всегда считал себя душой компании. Вы уж извините, профессор. Я не всегда
такой.
- Ну разумеется, я тебя прощаю. Здесь, в раю, так хорошо, зачем же нам
ссориться? Почему бы тебе не присесть, не отдохнуть?
За моей спиной стояло кресло - я мог поклясться, что секундой раньше
его там не было. Впрочем, я не так удивился, как обрадовался. Я ведь и в
самом деле устал... чертовски устал. Я упал в кресло. Слэйки кивнул.
- Пора устроиться поудобнее. Снять ботинки. Размять пальцы ног...
Отличная идея... Или не совсем? Чем-то она мне не нравится... В голове
вертелась какая-то мысль, но я так и не смог ее поймать за хвост. Поэтому
снял ботинок, затем второй и бросил в сторону. Слэйки обнажил в улыбке
частокол зубов, щелкнул пальцами, и усталость как рукой сняло. "Каблук!
Унеси меня отсюда!" - Я не проговорил - прокричал это мысленно. Так
громко, что эхо раскатилось под черепом.
Я вскочил на ноги, бросился к Слэйки и упал ничком. И увидел золотой
браслет на своей лодыжке. От него шла золотая цепь, которая исчезала в полу.
- Ловкий трюк, - произнес я стоически, но довольно пискляво. Затем
встал и опустился в кресло.
- Да какой там трюк... Просто ты очень глупый человечишка, тебя легко
перехитрить. Джим, тебе не приходило в голову, что твой необнаружимый
межвселенностный активатор - ну и названьице, курам на смех! - все-таки
можно обнаружить? Знал бы ты, как вы с Койпу отстали от меня в технологии,
- слезами бы горючими умылся. Обводить вас вокруг пальца - детская забава.
Для начала я тебя размягчил с помощью гипнотического газа, а потом хватило
простенького соблазна, чтобы твой недалекий ум целиком подчинился мне и ты
отдал ботинки... вместе со своей жизнью. Впрочем, наверное, ты и сам уже это
понял. Я - божество! Властелин науки, жизни и смерти, времени и энтропии!
"Ноль без палочки, - мрачно подумал я. - Дырка от бублика".
Но выбраться из его западни будет непросто.
- Воистину, все это так, - сказал я торжественно. - Вы не только
божество, вы еще и гений. У вас столько талантов... Скажите, профессор,
почему вы опустились до мелкого жульничества?
Слэйки предпочел не отвечать. Хоть он и свихнулся, но тайны свои держал
за семью печатями. И он начал выходить из себя.
- Жалкий недолговечный червь! Да ты хоть знаешь, сколько мне лет?
- Нет, но уверен, вы мне скажете. Впрочем, меня это не слишком
интересует.
Я отвернулся, зевнул и краешком глаза заметил, как у него побагровела
физиономия.
- ДиГриз, ты испытываешь мое терпение. Таким, как ты, надлежит
относиться к таким, как я, с уважением, даже с благоговением. Ведь мне
больше восьми тысяч лет!
- Да что вы говорите? А я бы вам больше семи тысяч не дал.
- Баста! - прорычал он, вскакивая с трона. - Ты мне надоел. А потому
слушай приговор. Ты отправляешься в чистилище. Увести!
Последнее слово адресовалось громоздкому человекообразному роботу.
Лязгая, тот поднялся по ступенькам. Он был весь во вмятинах, царапинах,
