- Родившись, мы сразу начинаем умирать. Я знаю - моему тхарму суждено
оказаться там, между ними. Но не холодный ветер, а приближение нового дня
заставляет меня ежиться. Неужели мы ничего не сможем сделать?
- Керрик вел нас в бой с мургу и привел нас к победе.
- Не называй мне этого имени. Он ушел и оставил нас погибать. Он не
поведет нас больше.
- Он оставил тебя или ты его, о могучий Херилак? - негромко спросил
Саноне.
Вспыхнув, Херилак начал было сердитые речи, но сразу умолк. Воздев к небу
руки, он сжал кулаки и вновь опустил их.
- Если бы слова эти сказал охотник, осмелившегося на дерзость я ударил бы
этой рукой. Но не тебя, Саноне, ведь ты видишь насквозь всех нас, понимаешь
тайные думы. После гибели моего саммада во мне уживаются два человека. Один
вечно кипит гневом и жаждет лишь смерти врагов, отвергая советы, забывая
всякую дружбу. И когда Керрик нуждался в помощи, этот Херилак оставил его
одного. Так было. Но теперь, окажись он здесь, у меня нашлось бы для него
иное слово. Но он ушел на север и погиб там. А теперь мы оказались в этой
долине, где повсюду нас окружают мургу. Гнев мой стал утихать, и я вновь
чувствую себя тем, кем был прежде. Может быть, слишком поздно.
- Никогда не поздно избрать верный путь, ведущий к Кадайру.
- Я не знаю Кадайра. Но искорку, ставшую моим тхармом, раздул Ерманпадар.
И скоро мой тхарм засияет среди прочих звезд.
- Да, путь наш впечатан в скалу. Нам остается только следовать ему.
Огонь угас, остались тлеющие угли. Холодное дуновение с севера пронеслось
над долиной. В ясном ночном небе ярко горели звезды, Тану и саску спали, а
мургу с каждым днем подступали все ближе. Глянув на склонившуюся голову
Херилака, Саноне подумал: останется ли в этой долине хоть один живой
человек, когда зеленые ростки весной пробьют землю?
Глава сорок вторая
Еле заметный в сгущающихся сумерках берег Энтобана далекой тенью чернел
на западном горизонте. Когда волна поднимала лодку, становились видны
снежные вершины далеких гор, покрасневшие в свете заката.
Взглянув на Калалеква, скорчившегося у рулевого весла, Керрик снова
заговорил, осторожно выбирая слова и стараясь не разгневаться:
- Вода почти кончилась...
- Я не хочу пить.
- А я хочу. И Армун тоже. Надо высадиться на берег и наполнить мехи.
В сумеречном свете Керрик заметил, как по коже Калалеква пробежала волна
и шерсть встала дыбом. Тот давно сбросил всю одежду, тогда как для тану
едва потеплело.
- Нет, - ответил Калалекв и задрожал. - Это страна мургу. Я видел их. Я
убивал их. И не хочу больше видеть. Жарко. Повернем на север.
Он толкнул рулевое весло, - подчиняясь движению, лодка повернула, парус
обвис. Вспыхнув, Керрик поднялся, чтобы уйти на корму, но руки Армун
задержали его.
- Дай я, - шепнула она на ухо Керрику. - Споры не помогут - видишь, какой
он стал.
- Ну говори. - Он отбросил ее руку и принялся возиться с парусом. -
Только убеди его в том, что нам нужна вода.
Шерсть на теле Калалеква взъерошилась, когда Армун мягко погладила его по
плечу.
- Воды много, - пробормотал он.
- Ты знаешь, что это не так. Она скоро кончится, так что все равно
придется высаживаться.
- Высадимся на островах... повернем обратно, только не надо на этот
берег.
Она вновь погладила и, словно ребенку, сказала:
- Но мы же не знаем, сколько еще осталось до островов, нам нельзя
поворачивать. Дух ветра рассердится. Ведь он все время помогал нам
попутными ветрами.
- Но не сегодня и не вчера.
- Значит, он услышал тебя и рассердился.
- Нет.
Калалекв теснее прижался к ней и запустил руки под ее меховую одежду на
спине. На этот раз она не стала отодвигаться. В темноте Керрик не заметит.
А им нужно высадиться на берег, наперекор всем страхам Калалеква. Теперь
уже не Керрик беспокоил ее - путешествие на юг, казалось, прогнало все
темные мысли из его головы, которые словно перебрались в череп парамутана.
Теперь ей приходится подбадривать его, поддерживать в парамутане
уверенность в себе. Она умела это делать. Охотники парамутанов и тану были
одинаково скоры в гневе, свирепы в битвах и подвержены настроениям. Но ей
приходилось терпеть. И покорно идти следом - или брать на себя роль
сильного, когда нужно. Теперь парамутан нуждался в ее поддержке не меньше,
чем Керрик совсем недавно. Но он хотел большего. Руки его гладили ее по
спине, потом скользнули вниз... она отодвинулась.
- Калалекв не боится огромного уларуаква, который, плавает в северных
морях, - сказала она. - Он самый могучий охотник, и сила его рук кормит
всех нас.
- Да, - согласился он и вновь потянулся к ней.
Она опять отодвинулась.
- Калалекв убивает уларуаква, он убивает и мургу. Я видела, как он
убивает мургу. Он могучий победитель мургу!
- Да... - Он повторил громче: - Да! - и словно ударил невидимым копьем. -
Я убивал их, я убивал их этой рукой!
- Значит, ты не боишься их, а если увидишь, то опять убьешь.
- Конечно! - Настроение его под влиянием Армун резко переменилось,
Калалекв ударил себя в грудь кулаком. - Нужна вода - плывем к берегу! Может
быть, удастся и мургу заколоть.
Понюхав ветер, он плюнул в сердцах и, все еще ворча, достал весла и
вставил в уключины.
- Ветра мало, ниже парус. Я покажу, как надо грести.
Но его ждала неудача.
Почти сразу он стал задыхаться, шкура его взмокла от пота. Тогда он
перестал грести и жадно допил остатки воды, которую Армун поднесла ему к
губам. Место на веслах занял Керрик, и суденышко неторопливо двинулось к
берегу. Калалекв забылся беспокойным сном, оставалось надеяться, что он
проснется в бодром настроении.
Ночь была тихой и теплой, звезды прятались за низкими облаками. Когда
Керрик выдохся, Армун сменила его - земля становилась все ближе. Свет
призрачной луны в дымке среди облаков не позволял им терять берег из виду.
Калалекв спал, а Армун и Керрик сменяли друг друга, пока наконец издалека
до них не донесся шум прибоя. Керрик встал на носу иккергака и разглядел
впереди полосу пены, там, где волны набегали на берег.
- Вроде бы пляж, скал не видно, и волны невысоки. Пойдем прямо туда?
- Буди Калалеква, пусть он решит.
Парамутан мгновенно проснулся, к счастью, не отягощенный прежними
страхами.
Он вскарабкался на мачту повыше, понюхал воздух, потом спустился и
поболтал рукой в море.
- Высаживаемся, - решил он. - Гребите прямо, я буду править.
Когда они подошли к берегу ближе, парамутан заметил устье неширокой
речушки, впадавшей в море, и направил лодку прямо между песчаными берегами.
- Никто так не знает лодки, как Калалекв! Никто так не знает моря, как
Калалекв!
- Никто, - торопливо согласилась Армун, чтобы Керрик не успел
каким-нибудь неосторожным словом нарушить вновь обретенное парамутаном
уважение к себе.
Керрик открыл уже рот, но вовремя спохватился. Он греб, пока лодка не
коснулась речного дна, потом выпрыгнул и потянул ее на берег за привязанный
к носу линек.
Сначала вода была солона, но чуть выше по течению она стала прохладной и
пресной. Керрик попил, черпая воду ладонями, потом позвал остальных.
Калалекв с наслаждением погрузился в благодатную прохладу, забыв про все
прежние страхи. Затащив лодку подальше на берег, они привязали ее и,
окончательно обессилев, рухнули на землю и заснули. Наполнить мехи водой
можно и утром...
На рассвете Керрик потянул Армун за руку.
- Просыпайся. Быстро!
Калалекв лежал за дюной, стискивая в руке копье. Он что-то громко и
злобно выкрикивал, стараясь, чтобы его не было видно с моря. Они подбежали
к нему и, припав к земле, выглянули из-за песчаного гребня.
Мимо них, совсем неподалеку, величаво скользило огромное животное с
высоким плавником. Впереди плыли две морские твари поменьше.
- Урукето, - проговорил Керрик. - Он несет мургу.
- Будь они поближе, всех сразил бы своим копьем, - бушевал Калалекв.
Глаза его налились кровью. Он был настроен воинственно: вчерашние страхи
забылись.
Взглянув на солнце, потом вновь на море, Керрик проговорил:
- Видишь, куда они плывут? На север, прямо на север!
Он следил за урукето, пока тот не исчез из виду, потом торопливо
направился к лодке и достал со дна карты иилане.
- Мы слишком далеко забрались на юг. Мы сейчас здесь, если верить карте.
А урукето плывет на север, к тем самым островам.
Калалекв разбирался в картах, Армун нет. Решать мужчинам.
- Что если через этот пролив они уйдут в океан? - спросил Калалекв.
Керрик покачал головой.
- Не в это время года, сейчас слишком холодно. Может быть, на берегах
Исегнета не осталось ни одного города. Наверное, они плывут в Икхалменетс.
Пока они спорили, Арнун набрала воды в мехи. Вскоре они уже погрузили всю
воду и выбрали курс. Они отправятся следом за плавучей тварью мургу.
Мужчины решили, что острова, которые они разыскивают, лежат именно в этом
направлении. С берега дул легкий бриз, и парус нес кораблик к горизонту, за
которым лежало неведомое.
Весь день они плыли по пустынному океану, суша позади исчезла из виду,
впереди ничего еще не было видно. Страхи Калалеква вернулись, и Армун
попросила рассказать, как он убивал уларуаква, и, забыв про все, парамутан
принялся демонстрировать свою сноровку, то и дело принимаясь радостно
хохотать. Молчаливый Керрик смотрел вперед с носа лодки и первым заметил
показавшуюся из воды снежную шапку на вершине горы.
- Вот он, Икхалменетс, иного не может быть.
Они молча глядели вперед, и остров медленно выплывал из моря. Калалекв
озабоченно крутил головой, показывая на появлявшиеся из воды пятнышки суши.
- Вон, вон и вон. Столько островов, их больше одного. Как узнать, какой
именно нужен нам?
Керрик показал на снежную гору, теплым светом сверкавшую под лучами
заката.
- Вот она, ее не с чем спутать, такой ее описывали мургу. Это остров,
посреди которого поднимается огромная гора. Рядом есть и другие острова, но
этот самый большой и высокий. Правь к нему!
- Мы пройдем мимо другого острова, нас заметят.
- Нет, они необитаемы. Здесь мургу живут в одном огромном стойбище, в
городе, который лежит на этом острове. Туда мы и направляемся.
- Навстречу своей смерти! - громко вскричал Калалекв, выбивая зубами
дробь. - Мургу нет числа. А нас трое. Что мы сможем сделать?
- Мы можем победить их, - произнес Керрик сурово и уверенно. - Я плыл в
такую даль не затем. чтобы умереть. Я думал. Я думал и думал. Я продумал
все до мельчайших подробностей. Мы победим, - потому что я знаю все
слабости этих созданий. Они не похожи на тану и парамутанов. Они живут не
так, как мы, и во всем повинуются приказу начальниц. Они не такие, как мы.
- Мой лоб - толстый. Я слушаю и не понимаю.
- Слушай, и ты поймешь, что я имею в виду. Скажи мне о парамутанах. Скажи
мне, Калалекв, почему именно ты убиваешь уларуаква, а не другой охотник?
- Потому что я лучший! Самый сильный и меткий!
- Но другие тоже могут убивать уларуаква?
- Конечно. Если охота пойдет иначе или с другого иккергака...
- А вот тану слушают своих саммадаров. И когда им что-то не нравится, они
говорят: пойдем искать другого саммадара. Так же, как вы можете выбирать
лучшего гарпунщика.
- Зачем выбирать? Я - самый лучший.
- Я знаю, что это так, но сейчас говорю не об этом. Я говорю о том, как
живут парамутаны и тану. Мургу живут иначе. У них есть такая, которая
приказывает всем остальным. Она одна, но ее приказам все повинуются и
никогда не оспаривают их.
- Глупо, - отозвался Калалекв, стараясь поймать в парус изменившийся
ветер.
Керрик кивнул.
- Это ты так думаешь, и я тоже. Но мургу вовсе не размышляют об этом.
Одна правит, а все остальные повинуются.
- Глупо.
- Именно. Но это и поможет нам. Я буду говорить с самой главной, я
прикажу ей делать так, как следует...
- Не надо! - крикнула Армун. - Ты не пойдешь туда. Это же верная смерть.
- Нет, если вы оба сделаете то, о чем я вас попрошу. Дело не в мургу,
дело в предводительнице, которую они называют эйстаа. Я знаю, о чем она
