тело старавшейся высвободиться Есспелеи закрывало его.
- Убивай! Немедленно-немедленно! - вопила Арагунукто.
Фафнеге водила оружием, прицеливаясь в него, как в дикого зверя. Есспелеи
извивалась, пытаясь вырваться. Если он лишится защиты, то сразу умрет. Он
взглянул через плечо ученой и почувствовал, как та вырвалась и упала
вперед. Дверь отворилась.
Керрик увидел волосатое озадаченное лицо парамутана.
- Убей ту, что со стреляющей палкой! - завопил Керрик. Теперь он был
беззащитен.
Падая на пол одновременно с громким щелчком хесотсана, он понял, что
выпалил все на марбаке. Игла прошла возле лица, он даже ощутил кожей легкое
движение. Увидев, что он упал, Фафнеге повела оружием в его сторону.
- Что случилось? - выкрикнул Калалекв.
Фафнеге повернулась на голос, и Керрик вспомнил парамутанские слова.
- Убивай! Эту, с палкой!
Калалекву было не привыкать разить тяжелым гарпуном гигантского
уларуаква, и он метнул копье с не меньшей силой и точностью. Оно вонзилось
в грудь Фафнеге, и та согнулась от сильного удара. Падая, она выронила
хесотсан, выстреливший в пол.
С копьем наперевес вбежал Ниумак. За ним спешила Армун. Она бросилась
вперед, когда Керрик стал подниматься.
- Не надо, не надо эту! - закричал он.
Но поздно. Есспелеи завизжала от боли, хватаясь за копье Армун,
пронзившее ее шею, упала с кровавой пеной на губах и умерла.
- Это была ученая. Я хотел поговорить с нею, - вяло промолвил Керрик,
оглядываясь вокруг.
Вырвав копье, Армун заслонила его собой. Но это было уже не нужно.
Арагунукто тоже была мертва, и Калалекв отошел от ее тела. Парамутан тяжело
дышал, глаза его налились кровью.
- Еще? - спросил он. - Еще есть?
- Да, рядом, в других шатрах. Но...
Парамутаны исчезли, прежде чем Керрик успел объяснить им, кто такие
фарги. Он устало склонился над изрезанной одеждой и посмотрел на нее.
Армун мягкими пальцами стерла кровь с его кожи и сказала:
- Когда ты не вернулся, я так испугалась. Парамутаны тоже. Ниумак пошел
по твоим следам, разыскал твое копье, а потом и место, где твои следы
перемешались со следами мургу. А потом привел нас сюда. Они тебя не ранили?
- Нет. Это всего лишь порезы. Ничего страшного.
Собирая шкуры, он пытался собраться с мыслями. Сейчас, должно быть, все
иилане уже перебиты. Пусть так. Арагунукто приказала его убить только
потому, что ей не понравилось, как он говорит. И снова вокруг была только
смерть. О мире нечего было и думать. Быть может, оно и к лучшему. Он поднял
глаза: вошел запыхавшийся Калалекв, его копье и руки были в крови.
- Какие странные и ужасные твари! Как они извивались и визжали, умирая на
наших копьях.
- Все мертвы? - спросила Армун.
- Все. Мы осмотрели каждый из этих больших паукарутов и всех перекололи.
Некоторые пытались бежать, но они тоже мертвы.
- Вот что, - заговорил Керрик, заставляя себя думать. - Надо, чтобы здесь
не осталось следов нашего пребывания. Если только мургу заподозрят, что мы
оказались по эту сторону океана, они нас разыщут и всех перебьют.
- Выбросим тела в воду, - отозвался рассудительный Калалекв, - а кровь
смоем.
- А остальные вернутся? - спросила Армун.
- Да, в своих живых лодках... Здесь ведь и причал рядом. Если они никого
не найдут, то подумают, что здесь какая-то тайна, и даже не заподозрят нас.
Ничего не берите и не трогайте.
- Ничего не хочу! - завопил Калалекв, потрясая копьем. - Ничего, к чему
прикасалась эта нечисть. Надо как следует помыть копья, чтобы смыть с них
всю неудачу. Ты мне рассказывал, как ужасны и могучи, как непохожи на нас
эти мургу, и я удивлялся твоим словам. Но ты не предупредил, что меня будет
трясти от гнева и ненависти от одного их вида. Очень странное чувство, и
оно мне вовсе не нравится. В океан их, - а потом возвратимся к
удовольствиям холодного севера.
Нет, надо плыть на юг, думал Керрик, но не сказал этого вслух. Сейчас не
надо говорить об этом. Но прежде чем выйти, он еще разок взглянул на карту.
Протянул руку, тронул неровное темно-зеленое пятно на светло-зеленом море.
Окруженный морем Икхалменетс.
Увидев, что он дергается всем телом, бормоча названия, Армун потянула его
за руку.
- Пошли. Пора.
Тьма сгустилась, прежде чем они покончили с делом. Море поглотило и тела,
и окровавленные лохмотья, оставшиеся от его одежды. Прилив был высок. Он
унесет трупы в море. О прочем позаботятся рыбы.
Ниумак вел их во тьме без особых трудов, но тропка была крутой, и они
успели здорово устать, прежде чем впереди в просвете между деревьями
показался огонек костра. Под приветственные вопли пришедшие повалились на
песок.
- Ну вот вы и здесь! Все в порядке?
- Ужасные вести, страшные события.
- Смерть и кровь, невероятные твари.
Не поднимаясь с песка, Керрик жадно выпил воду, которую поднесла ему
Армун.
- Живой, - проговорила она, касаясь его лица, словно хотела убедиться в
этом. - Они тебя схватили - и умерли. А ты остался жив.
- Я-то жив, а как там наши?
- Мы вернемся к ним. Они в безопасности у Круглого озера за океаном. Не
бойся за Арнхвита.
- Я имею в виду не его... Как там остальные саммады, что с саску?
- О них я ничего не знаю и не хочу знать. Ты - мой саммад.
Он понимал ее чувства и хотел бы разделять их. Здесь, у парамутанов, они
в безопасности, если останутся далеко на севере, а не на этом ненадежном
берегу. Весной они пересекут океан, перевезут сюда свой крошечный саммад. И
тогда все будут в безопасности. Так будет. Остальные саммады сильны, они
могут сами защитить себя от иилане. Это не его забота.
- Я не могу, - пожаловался он сквозь стиснутые зубы, в тоске потрясая
сжатыми кулаками. - Не могу бросить их на верную смерть!
- Можешь. Ты один - мургу много. Со всеми не справишься. Эта война
никогда не кончится. Но мы будем вдали от нее. Нам нужны твои крепкие руки
и твое копье. Прежде всего Арнхвиту, подумай о нем.
Он невесело улыбнулся.
- Ты права, мне не следует думать ни о чем, кроме него. Но я не властен
над своими мыслями. Там, на стоянке мургу, я кое-что обнаружил. У них есть
карта, вроде тех, что попали к нам, а на ней - город мургу, из которого
приходят убийцы...
- Ты утомился, поспи.
Сердито сбросив ее ладони, он встал, грозя кулаками небу.
- Ты не понимаешь. Мургу ведет Вейнте, а она будет преследовать саммады,
пока не истребит всех. Но теперь я знаю, где этот Икхалменетс. Я знаю,
откуда она черпает силу, откуда берет оружие и фарги.
Не понимая причин терзавшей его боли, Армун боролась со своим страхом.
- Хорошо, ты знаешь, но разве может один охотник справиться с целым миром
мургу. Ты ничего не сумеешь сделать в одиночку.
Слова ее обескуражили Керрика, и он вяло опустился рядом с ней на песок.
Успокоившись и задумавшись. Гневом иилане не прогонишь.
- Конечно, ты права - что я могу сделать? Кто мне поможет? Что все
саммады мира перед силой далекого города посреди моря?
Саммады не помогут ему. Но разве они одни на свете? Он поглядел на темный
силуэт иккергака, на парамутанов, которые взволнованно беседовали у костра,
не забывая откусывать сырое мясо острыми белыми зубами. Он вспомнил, какой
ненавистью и отвращением воспылал Калалекв при виде иилане, мургу,
неизвестных ему прежде.
Можно ли эту ненависть как-то использовать? Что же делать?
- Мы устали, давай спать, - сказал он, прижимая к себе Армун.
Но, несмотря на усталость, он долго не мог заснуть. Армун уже ровно и
тихо дышала возле него, а он все смотрел невидящими глазами в небо, и в
голове его роились мысли.
Утром, пока парамутаны грузили иккергак перед отплытием, Керрик долго, не
говоря ни слова, разглядывал карту иилане. И, когда все было готово, позвал
Калалеква.
- Не забыл эту карту?
- Ее надо бы выбросить в море, потому что она принадлежала мургу!
Его гнев за ночь улегся, и кровь успела отхлынуть от глаз. Но тревога
была заметна. Керрик покачал головой.
- Она слишком важна. Карта говорит нам о том, чего мы не знаем. Смотри -
вот паукаруты, а вот мы... Видишь, к югу от берега, за узкой полоской воды
возле огромной земли...
- Это страна мургу, так ты говорил, и я не хочу даже думать о ней.
- Смотри - вот острова неподалеку от суши. Оттуда и приходят мургу, что
губят моих братьев. Я хотел бы уничтожить этих мургу, твой иккергак легко
доберется до островов...
Шагнув назад, Калалекв поднял руки.
- Этот иккергак может уплыть отсюда лишь в одну сторону. На север. И
быстро он умеет плыть лишь от мургу, а не к ним. Более не говори мне об
этом, я не хочу даже думать о них. - Вдруг он расхохотался и побрел к
своим. - Ну, возвращаемся к паукарутам. Ах, какое дивное тухлое мясо ждет
нас, какой нежный жир. И забавы! Не думайте больше об этих мургу. Не
думайте и не вспоминайте.
Если бы он мог. Если бы он только мог.
Глава тридцать седьмая
Ardlerpoq, tingavoq, misugpoq,
multlvoq - nakoycark!
Поохотиться, потрахаться,
набить живот,
отдать концы - вот потеха!
Присловье парамутанов
Пир выдался отменным. Нет - куда лучше того. Много лучше, решил Калалекв,
когда выдалась минутка для раздумья.
Это был самый великий праздник, таких еще не ведали парамутаны. Пир в
честь погибели новых и ужасных врагов. Какие были рассказы! Парамутаны
изображали могучие удары копья и отвратительные стоны умирающих чужаков.
Женщины только визжали от страха. А потом они ели. Ели. Ели. Стонали от
боли в туго набитых животах, спали и снова ели, потом опять спали. В
паукаруте было жарко, тесно, и все давно сбросили с себя одежду.
Проснувшись в очередной раз, Калалекв нащупал возле себя теплое ароматное
тело Ангаджоркакв. Он глубоко вдохнул сладкий запах шерсти между грудями,
языком прикоснулся к соскам. Сквозь сон ощутив его прикосновения, она
застонала, чем еще более возбудила его. И он немедленно вытащил ее из-под
шкур и овладел ею, не обращая внимания на немногих, кто бодрствовал.
Одобрительные вопли разбудили всех остальных. Зрелище так воодушевило
парамутанов, что они немедленно тоже обратились к делу. Женщины с деланным
визгом попытались уклониться от объятий, но бежать не собирались. Какая
великолепная забава! Калалекв даже застонал от удовольствия, а потом... от
боли в голове. Конечно же, это была драка, и она тоже была великолепной. С
кем он дрался, Калалекв позабыл. Помнил только полученное удовольствие. С
чего началось? Наконец он припомнил. Это был тот самый эрквигдлит, вот
глупый. Ведь он, Калалекв, только задрал шкуры на его женщине. Так, для
смеха. Тогда-то эрквигдлит и ударил его, а он разволновался и ударил
Нануаква, который и дал ему сдачи. Хорошая забава.
Калалекв зевнул, потянулся - и захохотал от боли в уставших мышцах.
Ангаджоркакв еще спала, посапывая во сне. Кукуджук исчез под горой шкур.
Калалекв переступил через них и выбрался из паукарута, зевая и потягиваясь.
Стоявший возле своего паукарута Нануакв, заметив довольного Калалеква,
направился ему навстречу, поднимая вверх могучий кулак.
- Вот чем я ударил тебя!
- И я тоже крепко ударил!
- Вот это истинный праздник! Лучше некуда.
Нануакв прикрыл смеющийся рот тыльной стороной ладони. Лоб Калалеква
наморщился, - ведь смеяться в руку означало знать про секрет, суливший
новое веселье.
- Скажи мне, скажи скорее, - громко попросил Калалекв. - Не тяни.
- Не буду. Эрквигдлит исчез. Должно быть, выбрался, пока ты спал, и удрал
в твоей собственной лодке.
Тут они оба зашлись безудержным смехом, пока не свалились на снег,
обессилев от хохота.
- Люблю их, - наконец выдохнул Калалекв. - Они делают такие поступки,
которые даже не пришли бы мне в голову.
- Буди остальных. Пусть тоже повеселятся. И спускай на воду иккергак. Мы
должны догнать его, пока не стемнело.
Крики снаружи разбудили Армун. Входной полог был откинут. Парамутаны
