- Ах, чашку, ну конечно, сэр. Вы же не сказали, что желаете чашку. -
Внутри машины что-то стукнуло, и по наклонной дощечке скатилась щербатая
чашка.
"Как раз то, что мне нужно", - подумал Брон. "Темпераментная
кухня-робот". Вошла Жасмина, постукивая копытцами по полу. "Надо бы
поскорее помириться с кухней, а то как бы мне не влетело от губернатора".
- Раз уж ты упомянула об этом, кухня, - сказал он самым льстивым
тоном, какой смог изобразить, то должен сказать, что много слышал о том,
как ты замечательно готовишь. Не сделаешь ли ты мне яйца по-бенедиктински?
- Секундное дело, сэр, - счастливо откликнулась кухня, и всего через
несколько секунд появилась дымящаяся тарелка, сложенная салфетка, нож и
вилка.
- Чудесно, - сказал Брон, ставя тарелку перед Жасминой. - Никогда не
ел ничего вкуснее. - В комнате раздалось громкое чавкание.
- И в самом деле, вы очень быстро едите, сэр, - проворковала кухня, -
наслаждайтесь, наслаждайтесь.
Брон взял с собой кофе в соседнюю комнату и снова осторожно уселся на
кушетку. Губернатор посмотрел на него, держа в руках телефон и тревожно
нахмурился.
- Ее нет дома, - сказал он, - нет ни у друзей ни везде, где я
спрашивал. Ближайшие кварталы осмотрел патруль, а я послал общий вызов на
все местные телефоны. Никто ее не видел - и следов ее нигде нет. Быть
такого не может. Я попробую вызвать станцию на шахте.
Губернатору потребовалось больше часа, чтобы убедиться, что Леа
исчезла. Освоенная часть Троубри покрывала небольшую площадь, и любому
человеку можно было позвонить. Никто не видел ее и не знал, где она. Она
пропала. Брон предвидел этот факт задолго до того, как губернатор
согласился его признать - и он знал, что следует делать. Он в полудреме
развалился на кушетке и развалился, положив ноги на теплый бок Жасмины.
Маленькая свинка мгновенно заснула, наслаждаясь заслуженным отдыхом.
- Она пропала, - сказал Хейдин, закончив последний телефонный
разговор. Как это могло произойти? Она не могла иметь никакого отношения к
тому, что на вас напали.
- Могла - если ее заставили.
- О чем это вы говорите?
- Просто высказываю предположение, но оно имеет смысл. Предположим,
что ее брат не погиб...
- Что вы сказали?
- Дайте мне закончить. Допустим, ее брат жив, но в смертельной
опасности. И у нее есть шанс спасти его, если она сделает то, что ей
приказали - то есть вызвать меня сюда. Не будем плохо о ней думать: вряд
ли она знала, что они хотели меня убить. Должно быть, она начала с ними
бороться - вот почему ее увезли.
- Что вы еще знаете, Вурбер? - Выкрикнул губернатор. - Расскажите мне
все. Я здесь губернатор, и имею право знать.
- И вы узнаете, когда у меня будет что сказать, кроме догадок и
предположений. Это нападение и похищение означают, что кому-то очень не по
душе мое присутствие, что также означает, что я близок к разгадке. Я
собираюсь ускорить события, и посмотрим, удастся ли мне застать этих
"привидений" врасплох.
- Так вы думаете, что есть связь между всем этим и Плато Духов.
- Я это знаю. Вот почему я хочу, чтобы утром всем стало известно, что
я собираюсь завтра отправиться на свой земельный участок. Сделайте так,
чтобы все узнали, где он находится.
- Где?
- На Плато Духов - где же еще?
- Это самоубийство!
- Не совсем. У меня есть кое-какие догадки о том, что там произошло
и, как я надеюсь, способы защиты. Кроме того, со мной моя команда, а они
уже дважды сегодня себя показали в деле. Я иду на риск, но мне придется
рискнуть, иначе вряд ли у нас будет надежда снова увидеть девушку живой.
Хейдин сжал кулаки, положив руки на стол, и задумался. - Я могу
запретить это, если захочу - но не стану, если вы сделаете все, что я
скажу. Полная радиосвязь, вооруженная охрана, вертолеты наготове...
- Нет, сэр, большое вам спасибо, но я помню, что случилось с
последним отрядом, который пытался пройти на Плато таким образом.
- Тогда я пойду с вами сам. Я отвечаю за девушку. Или вы берете меня
с собой, или никуда не пойдете.
Брон улыбнулся. - Вот это другое дело, губернатор Мне не помешает
лишняя пара рук, а, возможно и свидетель. Этой ночью на плато будет очень
весело. Но только никакого оружия!
- Это самоубийство.
- Вспомните первую экспедицию и делайте все по-моему. Я оставлю здесь
большую часть своего снаряжения. Думаю, вы сможете договориться, чтобы его
перевезли на склад, пока мы не вернемся. Мне кажется, вы поймете, что
всему, что я делаю, есть причина.
6
Брон ухитрился проспать десять часов, потому что почувствовал, что
еще одну ночь без сна он не выдержит. К полудню пришел грузовик, забрал
его вещи и уехал, и они отправились в путь. Губернатор Хейдин оделся, как
и полагается в таких случаях, в подходящую одежду из грубой ткани и
охотничьи сапоги, и двинулся впереди процессии. Нельзя сказать, что они
шли слишком быстро; они подстраивались под скорость самого медленного
поросенка, со всех сторон доносилось шумное похрюкивание, а самые шустрые
свиньи ухитрялись на ходу перекусить чем-нибудь, растущим на обочине. На
этот раз они двигались по тому пути, где прошла первая экспедиция -
извилистой тропе, которая медленно взбиралась на плато, большей частью
пролегая рядом с большой мутной речкой. Брон указал на нее губернатору.
- Это та река, что течет с плато? - Спросил он.
Хейдин кивнул. - Та самая. Она начинается вон в тех горах впереди.
Брон кивнул, потом побежал на помощь визжавшему поросенку, который
ухитрился застрять в расщелине.
Они разбили лагерь перед закатом - на поляне совсем рядом с той, где
встретила свой конец предыдущая экспедиция.
- По-вашему, это хорошая идея? - Спросил Хейдин.
- Отличная, - ответил Брон. - Самое лучшее место для наших планов.
Он посмотрел на низко висящее над горизонтом солнце.
- Давайте теперь поедим; я хочу, чтобы мы управились со всеми делами
до темноты.
Брон установил огромную палатку, в которой ничего не было - если
точнее, то лишь два складных стула и аккумуляторный фонарь.
- Вам не кажется, что это чересчур по-спартански? - Спросил Хейдин.
- Не вижу смысла в том, чтобы тащить барахло за сорок пять световых
лет лишь для того, чтобы его здесь уничтожили. Со стороны видно, что мы
разбили лагерь - а это и есть самое главное. Все необходимое снаряжение
здесь. - Он похлопал по небольшому пластиковому мешку, висевшему на плече.
- А теперь давайте пожуем.
Столом послужил пустой ящик из-под свиного корма. Хороший офицер
всегда в первую очередь заботится о подчиненных, поэтому животные были уже
накормлены.
Брон поставил на стол два саморазогревающихся обеда, пробил в нужных
местах дырки и вручил Хейдину пластиковую вилку.
Было уже почти темно, когда они кончили есть, и Брон высунулся из
открытого конца палатки и свистом подозвал Кудряша с Мо. Оба борова
примчались на полной скорости и резко затормозили, пропахав борозды в
земле.
- Хорошие ребята, - сказал Брон, почесывая щетинистые головы. Свиньи
довольно захрюкали и подняли на него глаза. - Знаете, они считают, что я
их мать. - Он спокойно ждал, пока Хейдин боролся с выражениями на своем
лице, побагровев от подобных усилий. - Это может звучать немного странно,
но это правда. Их отделили от остальных поросят сразу после рождения, и я
вырастил их сам. Поэтому я "впечатался" как их родитель.
- Их родителями были свиньи. На мой взгляд вы не очень-то похожи на
свинью.
- Просто вы не слышали о "впечатывании" или импринтинге. Известно,
что если котенок растет вместе со щенками, то он всю жизнь считает себя
собакой. Это гораздо больше, чем простая ассоциация, оставшаяся с раннего
детства. Здесь действует физический процесс, известный как импринтинг. Он
работает так, что первое существо, которое животное видит, впервые открыв
глаза, осознается как родитель. Обычно это и есть родитель - но не всегда.
Котенок думает, что его мать собака. Эти два огромных борова тоже считают,
что я их родитель, неважно как бы физически невозможным это казалось для
вас. Я тщательно в этом убедился, прежде чем начал их тренировать. Это
единственный способ, при помощи которого я могу быть среди них в полной
безопасности, потому что какими бы умными они ни были, они продолжают
оставаться раздражительными и смертельно опасными животными. Это также
означает, что я в безопасности, когда они рядом. Если кто-нибудь станет
мне хотя бы угрожать, его разорвут за несколько секунд. Я говорю это для
того, что бы вы не пытались сделать никаких глупостей. А теперь не будете
ли вы так любезны, и не отдадите ли мне пистолет, который вы обещали не
брать?
Рука Хейдина метнулась к карману брюк и тут же замерла, как только
два борова повернулись к нему в ответ на это движение. Брон продолжал
чесать им головы, и капельки слюны стекали у счастливого Мо с кончиков
десятидюймовых клыков.
- Он мне нужен для самозащиты, - запротестовал Хейдин.
- Вы будете в большей безопасности без него. Выньте его, только
медленно.
Хейдин осторожно вытащил компактный энергетический пистолет, затем
бросил его Брону. Брон поймал оружие и повесил его на крючке возле фонаря.
- Теперь освободите карманы, - сказал он. - Я хочу, чтобы все
металлическое осталось на этом ящике.
- Зачем все это?
- Мы поговорим об этом позднее - сейчас у нас мало времени.
Выворачивайте.
Хейдин посмотрел на свиней и начал опустошать карманы, пока Брон
занимался тем же. На ящике появилась коллекция монет, ключей, перочинных
ножей и мелкого инструмента.
- Жаль, что ничего нельзя сделать с металлическими крючками на ваших
сапогах, но не думаю, что они причинят большие неприятности. Сам я надел
ботинки с эластичными боками.
Было уже темно, и Брон увел своих подопечных в соседние заросли,
рассеяв их под деревьями в доброй сотне метров от просеки. Рядом с ним
осталась только умная Квини, тяжело улегшаяся на землю возле его стула.
- Я требую объяснений, - сказал губернатор.
- Не отвлекайте меня; пока что у меня есть только предположение. Если
до утра ничего не случится, то вы получите все разъяснения - вместе с
извинением. Разве она не красавица? - Добавил он, кивая на массивную
свинью возле ног.
- Боюсь я использовал бы для ее описания другое слово.
- Дело ваше, только не произносите его вслух. Квини довольно хорошо
понимает сказанное, и мне не хочется, что бы она обиделась.
Все из-за непонимания, свиней называют грязными только потому, что их
заставляют жить в грязи. По природе они очень чистые и разборчивые
животные. Они могут быть толстыми. У них есть склонность к неподвижности и
тучности - совсем как у людей - поэтому они набирают вес, если хватает
еды. И вообще, они гораздо более близки к людям, чем любые другие
животные. Они зарабатывают себе язвы и сердечные приступы точно таким же
способом, что и мы. Как и у людей, у них нет волос на теле, и даже зубы у
них вроде наших.
Да и темперамент тоже. Сотни лет назад древний психолог Павлов,
который проводил научные эксперименты на собачках, попытался сделать то же
самое со свиньями. Но как только он помещал их на операционный стол, они
начинали вырываться и визжать со всех сил. Он сказал, что у них
"врожденная истерия" и вернулся снова к собачкам. Что показывает, что даже
самые умные люди не всегда делают правильные выводы. Свиньи были не
истеричными, а всего лишь здравомыслящими, это у собак не хватало
