быстро пробежал два квартала до входа на станцию, не привлекая внимания к
себе в толпе таких же спешащих по дождю прохожих. Вниз по лестнице и
дальше по коридору, за поворот. Пригородные поезда только что отъехали от
платформы, и коридор был пуст. Я вошел в кабинку с телефоном-автоматом и
ровно за двадцать две секунды - строго отрепетированное время - переменил
свою внешность. Сорвав черное покрытие с чемоданчика, я превратил его в
белый кейс. Характерная выпуклость тоже исчезла. Я вывернул шляпу, и она
стала белой, черные усы и борода исчезли в предназначенном для них
кармане. Теперь я мог вывернуть пальто, и оно, совершенно верно, тоже
стало белым. Переодетый таким образом, я зашагал на станцию и, выйдя
вместе с прибывшими пассажирами на улицу, очутился на остановке такси.
Недолгое ожидание; подъехал кэб, и его двери приветливо распахнулись. Я
взобрался внутрь и улыбнулся в ответ на широкий оскал робота-водителя.
- Мой дарагой, атвези менья в Арболаст Атель, - очень похоже
сымитировал я зурингарский акцент - так как в это самое время на станцию
прибыл поезд из Зурингара.
- Сообщение не принято, - заявила машина.
- Ар-бо-ласт А-тель, металлический идиот! - выкрикнул я. -
Ар-боу-бо-ласт!
- Понятно, - сказала она, и кэб двинулся вперед.
Просто здорово. Все разговоры сохраняются в молекулярной памяти кэбов
в течение месяца. Если они нападут на мой след, они обнаружат эту запись.
А я забронировал место в отеле со своего терминала в Зурингии. Может, я
был чересчур осторожен - но моим девизом была НЕВОЗМОЖНОСТЬ. Быть чересчур
осторожным, имеется в виду. Отель был очень дорогим и со вкусом украшенным
искусственным арболастом [отделочный материал], присутствующим в отделке
коридоров и комнат. Я с подобострастием был сопровожден в свой номер, где
арболаст служил торшером - и робот-портье заскользил прочь с
пятидолларовой монеткой в пазу для чаевых. Я положил чемодан в спальню,
снял с себя промокшее пальто, достал из холодильника пиво - и тут раздался
стук в дверь. Так скоро! Если это Слон, то он просто замечательный сыщик,
потому что я совершенно не чувствовал за собой хвоста. Но кто же еще это
мог быть? Я колебался, но потом понял, что существует только один способ
выяснить это. С улыбкой на лице, в случае, если окажется, что пришел Слон,
я открыл дверь. Улыбка тут же исчезла.
- Вы арестованы, - сказал агент сыскной полиции, выставляя вперед
свой драгоценный значок. Его помощник нацелил на меня огромный револьвер,
чтобы удостовериться, что я понял, о чем речь.
- Что... Что... - пробормотал я что-то в этом роде. Но офицер,
казалось, не был поражен моим остроумием.
- Наденьте пальто. И пройдемте с нами.
Совершенно ошеломленный, я проковылял через комнату и выполнил его
приказание. Было бы лучше оставить пальто здесь, но у меня не было желания
перечить. Когда они начнут обыскивать его, то найдут маску и ключи и все
остальное, что с головой выдаст меня. А что же с деньгами? Они не
упомянули о чемодане.
Как только я вдел руку в рукав, полицейский защелкнул на моем
запястье наручник, прицепив второй к своей собственной руке. И мне некуда
было деться. Я ничего или почти ничего не мог сделать - под дулом
револьвера в руках стоявшего в трех шагах позади нас конвоира. Мы вышли за
дверь, прошли по коридору к лифту и вниз в холл. Слава богу, у
полицейского хватило любезности не отходить от меня на большое расстояние,
и я не ощущал наручников. Огромная черная и зловещая машина стояла посреди
запрещенной для парковки зоны. Водитель даже не удосужился взглянуть в
нашу сторону. Хотя, как только мы забрались внутрь и двери за нами
закрылись, он тронулся в путь. Я не смел произнести ни слова - мои
попутчики, видно, тоже не были расположены для беседы. В полной тишине мы
катили по дождливым улицам, мимо полицейских участков, что было совершенно
неожиданно, и вдруг остановились у здания Федеральных властей. Так это
служба безопасности! Сердце мое оборвалось. Я был, конечно, прав,
рассудив, что решение головоломок и мой арест не по зубам местной полиции.
Но я не подумал о всепланетном бюро расследований. С явным неудовольствием
я понял свою ошибку. После долгих лет молчания Слон вдруг появляется на
поверхности. Почему? И что значит эта шахматная ерунда? Подключается
криптографист. Ого, браво, разгадана дата и место действия следующего
преступления. Дело передается федеральным властям от некомпетентной в этих
вопросах полиции. Наблюдение за кассой ведется наиновейшим электронным
оборудованием. Преступник преследуется по пятам, чтобы проверить, не
замешан ли здесь еще кто-нибудь. Затем внезапный захват. Я настолько впал
в уныние, что мог с трудом передвигать ноги. Я чуть не упал, когда наша
небольшая процессия остановилась перед тяжелой дверью с табличкой
"ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ", где чуть и ниже более мелкими буквами
было приписано "ДИРЕКТОР ФЛИНН". Мы гуськом пробрались внутрь.
- Вот он, сэр.
- Прекрасно. Привяжите его к стулу.
Говоривший это массивно возвышался над массивным столом. Грузный
человек с прилизанными черными волосами, которому большое количество жира,
окружавшее его со всех сторон, придавало еще большую тучность. Подбородок,
точнее, подбородки, свисали до самой груди, массивной горой возвышающейся
над поверхностью стола, на которой толстыми колбасками лежали пальцы его
сцепленных рук. В ответ на мой беглый растерянный взгляд, он строго и
холодно посмотрел на меня. Я не протестовал, когда меня проводили к стулу,
усадили в него, и я почувствовал, как наручники защелкнулись вокруг
спинки, затем послышались удаляющиеся шаги и хлопание закрывающейся двери.
- Ты попал в очень неприятную историю, - заявил он.
- Я не знаю, что вы имеете в виду, - сказал я в порыве невиновности,
но писклявость и дрожь в моем голосе приуменьшили этот порыв.
- Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду. Ты совершил грабеж сегодня
вечером, очистив общественный кошелек от средств, дарованных совершенно
глухими поклонниками музыки: Но это не самое главное в твоей глупой
выходке, молодой человек. К твоему сведению, могу сообщить, что ты похитил
также доброе имя другого человека, Слона. Ты разыгрываешь из себя того,
кем на самом деле не являешься. На-ка, лови!
Похитил доброе имя? О чем он, черт возьми, говорит? Я по инерции
поймал ключи в воздухе. Изумленно уставился на них, затем еще более
изумленно на него, неуклюже пытаясь расстегнуть наручники.
- Так вы не... То есть арест, этот кабинет, полиция... Вы...
Он терпеливо ждал моих последующих слов с блаженной улыбкой на лице.
- Вы... Вы и есть Слон!
- Точно так. Как я понял из спрятанной в твоем примитивном коде
записки, ты хотел меня видеть. Зачем?
Я приподнялся на стуле, и в его руках появился чудовищно громадный
револьвер, нацеленный мне прямо в лоб. Я опустился на место. Улыбка, как и
теплота в его голосе, тут же исчезли.
- Я не хотел бы, чтобы мне подражали, и вовсе не хотел бы, чтобы со
мной шутили шутки. Мне это не по вкусу, я рассержен. У тебя имеется три
минуты, чтобы объяснить мне, в чем дело, прежде чем я убью тебя и пойду в
твой номер в отеле, чтобы забрать деньги, которые ты сегодня стащил. Но
первое, что ты должен сделать, это открыть мне место, где ты хранишь
остальную сумму, украденную от моего имени. Говори!
Я заговорил - или, вернее, попытался это сделать, но мог только
беспомощно что-то лопотать. Это отрезвило меня немного. Он мог убить меня,
но он не собирался стереть меня в порошок прямо на месте.
Я прокашлялся и попытался начать.
- Не думаю, что вы очень уж спешите убить меня - как и не думаю, что
смогу уложиться в отведенный вами отрезок времени. Если бы вы немного
отложили расправу надо мной, я бы постарался точно и ясно объяснить вам
мотивы своего поступка. Вы согласны?
Заговорив таким образом, я шел на определенный риск - но Слон был
честным игроком, я понимал это теперь. Выражение его лица не изменилось,
но он слегка кивнул, словно уступая мне пешку. Точно зная, что мой Король
от него никуда не денется.
- Благодарю. Я никогда не допускал мысли, что вы окажетесь жестоким
человеком. На самом деле, когда я узнал о вашем существовании, я выбрал
вас в качестве примера для подражания, образца профессионализма. То, что
вы сумели сделать, чего вы сумели добиться, не знает аналогов за всю
историю мирового развития. Если я оскорбил вас, воруя деньги от вашего
имени, прошу вас меня простить. Я верну вам все эти деньги по первому
требованию. Но если хорошо подумать, у меня просто не было другого способа
найти вас. Поэтому мне пришлось подстроить все так, чтобы вы сами нашли
меня, что вы и сделали. Я рассчитывал на ваше любопытство - и на ваше
милосердие - и на то, что вы не станете открывать полиции, кто я такой,
пока лично со мной не встретитесь.
Следующим кивком он уступил мне еще одну пешку. Неподвижное дуло его
револьвера говорило мне о том, что я все еще на прицеле.
- Ты единственный человек на свете, кто установил мою личность, -
сказал он. - Ну, и скажи, чего это ради я не должен тебя убивать. Зачем
тебе понадобилось искать со мной встречи?
- Я же уже объяснил - из чувства восхищения. Я решил, что карьера
преступника наиболее полно раскроет все мои таланты. Но я самоучка и очень
уязвим. Я бы очень хотел быть вашим учеником. И начать обучение с самого
начала. Поступить в высшую криминальную академию, чтобы изучить эту
совершенно неизвестную мне часть общественного бытия. Я буду оплачивать
уроки, какую бы плату вы с меня ни потребовали за привилегию находиться
рядом с вами. Хотя мне потребуется теперь некоторое время, чтобы
восстановить свои денежные запасы, если доходы от моих двух последних
операций перейдут к вам. Вот и все. Вот кто я такой. И, если я буду
усердно работать, мне хотелось бы стать таким, как вы.
Его смягчившийся взгляд и пальцы, задумчиво почесывающие подбородок,
говорили о том, что на какое-то время он снимает с меня осаду. Но партию
нельзя было еще считать выигранной - да я и не хотел выигрывать. Мне
достаточно было ничьей.
- Почему я должен верить твоим словам? - наконец спросил он.
- А почему вы должны сомневаться? Какую еще уважительную причину я
мог иметь?
- Меня волнуют вовсе не твои мотивы. Я раздумываю над возможностью
существования чьих-то других интересов в этом деле, скорее всего интересов
ответственного полицейского чина, который использовал тебя словно пешку,
чтобы найти меня. Человек, которому удастся арестовать Слона, поднимется
на самый верх выбранного им пути.
Я кивнул в знак согласия, яростно соображая, что сказать. Затем
улыбнулся, облегченно вздохнув.
- Вы совершенно правы - это самое первое, что могло бы прийти вам в
голову. Ваш кабинет в этом здании также обозначает, что вы занимаете
немалый чин в сфере насаждения законности, такой чин, который позволяет
вам проверить, так ли это. Или - что еще более доказывает вашу
гениальность - вы смогли использовать свои каналы и средства, чтобы
проникнуть в информационную сеть полиции на любом уровне и, одурачив их, с
их же помощью арестовать меня. Поздравляю вас, сэр! Я знал, что вы
гениальны в своем деле - но то, что вам удалось совершить, находится на
грани фантастики!
Он медленно кивнул головой, принимая мои похвалы как должное. Мои ли
слова заставили его опустить револьвер? Показался ли на горизонте ничейный
исход игры? Я бросился в атаку.
