группой разведчиков разглядывал знакомый хаос наступающей английской
армии. Знакомый хаос. Английская армия.
- Это не они, - сказал стоящий рядом Дольгфинн. - Не армия Пути. Не
Скейф Сигвартсон. Посмотри на эти кресты, на жрецов в черном. Они поют
утреннюю массу, или как там она называется. Значит, либо вызов
Сигвартсона - просто ложь, либо...
- Либо его армия затаилась где-то поблизости и ждет, чтобы прикончить
победителя, - закончил за него Айвар. У него на лице снова появилась
улыбка, коварная и напряженная, как у лисы, крадущей приманку из волчьей
западни.
- Назад к кораблям?
- Думаю, нет, - сказал Айвар. - Река слишком узка, чтобы быстро
развернуть сорок кораблей. И если мы начнем грести, нет уверенности, что
они нас не догонят. Тогда они смогут брать нас корабль за кораблем. Даже
англичане с этим справятся.
- Нет. Давая клятву Браги в Бретраборге, мы с братьями пообещали
вторгнуться в Англию и покорить все английские королевства в знак мести
за отца. Два мы завоевали, сегодня завоюем третье.
- А Сигвартсон? - спросил Дольгфинн.
Улыбка засияла шире, сверкнули во рту зубы.
- У него появится шанс. Но мы позаботимся, чтобы он им не
воспользовался. А теперь, Дольгфинн, иди к кораблям и прикажи спускать
машины. Но не на этот берег. На противоположный, понял? И на сто шагов
от реки. И каждую машину накрыть парусом, как палаткой. И пусть люди
делают вид, что разбирают их, когда покажутся англичане. Но разбирать
по-английски - знаешь, словно десять старух, сравнивающих внуков. Пусть
рабы сделают это.
Дольгфинн рассмеялся.
- Ты за эти месяцы научил рабов работать лучше, Айвар.
Веселое выражение мгновенно слетело с лица Айвара, глаза стали
бесцветными, как кожа.
- Тогда отучи их, - сказал он. - Машины на тот берег. Людей - на
этот. - Он снова принялся разглядывать армию, идущую колонной по шесть в
ряд, с развевающимися знаменами, с большими крестами на телегах в
центре. - И пришли сюда Хамала. Он поведет сегодня верховой патруль. У
меня для него есть особое дело.
***
Со своего наблюдательного пункта за большим цветущим боярышником Шеф
наблюдал за разворачивающейся битвой. Армия Пути находилась за ним с
обеих сторон, рядами, растянувшись под покровом деревьев и живых
изгородей. Громоздкие "кидатели" еще не собраны, "толкатели" на своих
повозках, с расчетами в тылу. Всем английским волынщикам и норвежским
трубачам пригрозили позором и лишением недельной порции эля, если они
издадут хоть звук. Шеф был уверен, что их не обнаружили. А теперь, когда
начинается битва, группы разведчиков с обеих сторон будут отозваны. Пока
все хорошо. И однако один сюрприз уже есть. Машины Айвара. Шеф следил,
как их перевозят с кораблей, заметил, как наклонялись реи и палубы:
тяжелые машины, гораздо тяжелее его собственных. С их помощью Айвар взял
Линн? И их поставили не на тот берег. Наверно, для безопасности от
нападения, но если битва переместится в другую сторону, они не смогут
двинуться за ней. И даже острое зрение Шефа не помогло ему рассмотреть,
как сконструированы эти машины. Как они подействуют на его план
сражения?
На его план выигрыша всей кампании.
***
Маршал Гвикхельм, ветеран многих битв, остановил бы армию, если бы
мог, как только авангард доложил о драккарах на реке перед ними. Он не
ожидал встретить здесь флот викингов. А все неожиданное сначала нужно
разведать - особенно когда имеешь дело с людьми Пути. Он помнил, сколько
они поставили ловушек в болотах, когда уходили от него и когда умер
Сигварт.
Но ему не дали решать. Викинги, люди Пути - для короля все равно. Это
враги приличий. А для Вульфгара и епископа все они - язычники. Строй
драккаров? Тем лучше! Уничтожить, прежде чем они смогут уйти.
- А если это и не армия Пути, - высокомерно добавил молодой Альфгар,
- тем меньше у нас беспокойств. У них нет машин, которых ты так
опасаешься.
Оскорбленный, понимающий, что никакие маневры невозможны с
деревенскими танами, составляющими большую часть армии Бургреда,
Гвикхельм быстрой рысью повел своих людей на небольшой холм над рекой,
он со своими ближайшими помощниками вырвался вперед, они выкрикивали
боевые призывы, размахивали мечами, призывая остальных следовать за
собой.
Английская армия, увидев ненавистные драккары перед собой - каждый
экипаж образовал клин перед своим кораблем, - приободрилась и с
энтузиазмом двинулась вперед. Пока не упадут духом, подумал Гвикхельм,
отступая, так что ряды перед ним сомкнулись. Или пока не устанут, еще не
начав. Он покрепче прижал щит к плечу, не пытаясь пока держать его перед
собой. Щит весит стон - четырнадцать английских фунтов, остальные
доспехи и оружие - еще три стона. Для переноски не очень много. Но
бежать с этим тяжело. И еще тяжелее использовать в бою. Сквозь пот,
заливающий глаза, он заметил, что люди на противоположном берегу
барахтаются в палатках. Не часто застанешь викингов за сном, подумал он.
Обычно нас так застают. Первый залп онагров Эркенберта пробил шесть
отверстий в боевой линии англичан, каждый камень пролетел через все
шесть рядов бойцов. Тот, что был нацелен в центр, на командиров,
заметных в своих золотых, темно-красных и алых плащах, был нацелен чуть
высоко и пролетел на уровне голов. Гвикхельм так и не увидел удар,
который отбросил назад его голову, так что лопнул позвоночник, убил еще
несколько человек за ним и погрузился в землю рядом с телегой, на
которой епископ Даниэль пел ободряющий псалом. И в мгновение и маршал, и
вся армия лишились головы.
Большинство английских воинов за своими забралами даже не видели, что
произошло слева или справа от них. Они видели только врага
непосредственно перед собой, и враг этот казался таким слабым, викинги
собрались у своих кораблей изолированными клиньями, на расстоянии в
пять-десять ярдов друг от друга. С криком англичане побежали вперед,
набросились на эти клинья, размахивая мечами и копьями, били в щиты,
старались добраться до голов и ног. Напрягаясь, воины Айвара сдерживали
их пять минут, которые потребовал от них предводитель.
А катапульты по заранее рассчитанным линиям продолжали наносить
неудержимые удары.
***
- Что-то происходит, - сказал Бранд.
Шеф ничего не ответил. Уже несколько минут, напрягая свой
единственный глаз, он пытался рассмотреть машины, которые несут такой
хаос в ряды армии Бургреда. Потом сосредоточился на одной, считал удары
сердца от одного выстрела до другого. Теперь он хорошо представлял себе
эти машины. Катапульты, действующие на принципе скручивания, об этом
свидетельствует дальность выстрелов и их разрушительный эффект. Они
основаны не на принципе лука. Об этом же свидетельствует и прямоугольная
форма, хотя на расстоянии в милю мало что можно разглядеть. И еще их
вес, о нем он судил по напряжению рей и воротов, они должны быть очень
прочны, чтобы выдержать такой удар. Да. Небольшой эксперимент, более
близкий взгляд, если будет возможность, и...
Время подумать о более настоятельных проблемах. Шеф снова обратился к
битве. Что-то происходит, сказал Бранд. Легко догадаться, что. После
первых же залпов те англичане, что стояли поближе к мету падения, начали
оглядываться по сторонам, поняли, что для безопасности лучше поставить
между собой и машинами вражеские клинья. Но поворачивая вбок, они мешали
передовым, опытным бойцам, которые сражались с викингами. Многие из этих
бойцов, полуослепленные своими шлемами, отягощенные доспехами, понятия
не имели о происходящем, знали только, что происходит что-то странное.
Некоторые из них начали отступать, пробовали поднять забрала,
отталкивали тех, кто должен был поддерживать их сзади, а теперь только
мешал. Если бы викинги Айвара были собраны вместе, они могли бы
использовать эту возможность и прорвать строй. Но они не были собраны.
Они сами располагались небольшими группами и легко могли быть поглощены,
если бы продвинулись вперед - от кораблей и берега. Наступило равновесие
в битве. Бранд снова хмыкнул и на этот раз сжал пальцами руку Шефа.
Машины Айвара получили приказ сменить цели, приказ был усилен пинками и
ударами. Когда английские мечники устремились вперед, их неуклюжие
повозки со знаменами остались позади, на каждом развевающийся флаг -
короля и олдермена, епископа или аббата. Теперь их было на одну меньше.
Щепки еще летели в воздухе, поворачиваясь. Прямое попадание. И еще раз.
Упряжка быков опустилась на колени, колесо отлетело в сторону. В рядах
армии Пути, тоже наблюдавшей за битвой, раздались восклицания,
подавленные пинками и окриками маршалов и офицеров. Крест еще мгновение
стоял вертикально, потом наклонился вперед и рухнул на землю.
Что-то внутри Шефа щелкнуло, как вставший на место зуб колеса.
Задумчиво, не замечая возбуждения окружающих, он глотнул из фляжки,
которую весь день держал в руке: хороший эль. Но в нем содержимое
маленькой кожаной бутылочки, которую дал ему сегодня утром Хунд. Он
продолжал пить, подавляя рвотный рефлекс, ощущая вкус гнилого мяса.
- Можно ли сделать, чтобы человека вырвало - для очистки? - спросил
он.
- Уж это-то мы умеем делать, - ответил Хунд со скромной гордостью.
Шеф, допивая содержимое фляжки, не сомневался, что это правда. Допил
до конца, не оставляя ни капли - чтобы подозрений не было, - потом
встал. Минута, может, две, подумал он. Мне нужно, чтобы все меня видели.
- Почему они двинулись вперед? - спросил он. - Это нападение?
- Кавалерийское нападение, как у франков? - с сомнением ответил
Бранд. - Я об этом слышал. Но не знал, что англичане...
- Нет, нет! - ответил Альфред, тоже вскочивший. Он приплясывал от
нетерпения. - Это конные таны Бургреда. Вы только посмотрите на этих
придурков! Они решили, что битва проиграна, и скачут вперед, чтобы
спасти своего господина. Но как только он сядет верхом... Боже
всемогущий, он сделал это!
Далеко впереди над полем битвы показалась голова в золотой короне -
король верхом. Мгновение он, казалось, сопротивляется, отмахивается,
указывает мечом вперед. Но кто-то держал его узду. Группа всадников
отделилась от строя и начала удаляться. И тут же люди начали отходить от
боевой линии, вслед за своим предводителем, вначале единицы. Потом все
больше и быстрее. Обнаружив движение за спиной, передние начали
оборачиваться. И вся армия Марки, еще не побежденная, не уничтоженная,
многие даже не успели испугаться, начала отступать. И тут снова взвились
камни. Люди побежали.
Вся армия Пути была на ногах, все выжидающе смотрели в центр. Момент
наступил, подумал Шеф. Двинуться вперед, пока обе стороны заняты,
захватить машины, прежде чем они сменят цель, захватить корабли, ударить
по Айвару с фланга и с тыла...
- Дай мне всадников, - умолял Альфред. - Бургред дурак, но он муж
моей сестры. Я должен спасти его. Мы дадим ему пенсию, отправим к
папе... Да, подумал Шеф. Значит, еще одна фигура останется на доске. И
Айвар - даже если мы побьем его, Айвар уйдет, на корабле или верхом, как
в последний раз. Это еще одна фигура. Но фигур должно стать меньше. А в
конце - остаться только одна. Я хочу, чтобы мельница остановилась.
Что за радость - он шагнул вперед и почувствовал, что внутри него
происходит нечто ужасное, рот его заполнился холодной слюной, только
один раз в прошлом он испытывал нечто подобное, когда в суровую зиму
попробовал падаль. Он мрачно подавил приступ. Все глаза, все глаза.
Повернулся, посмотрел на людей, поднимающихся из-за кустов и изгородей,
