расстояния между входом в гавань и пристанью, не достигавшего и трехсот
шагов, ядро ударило прямо в нос "Моржа". Форштевень отскочил назад,
прикрепленные к нему доски обшивки рассыпались. Если бы корабль шел под
парусом, он бы камнем нырнул под воду. А так он просто развалился на
части и мягко осел на скалистый грунт в десяти футах под килем, причем
мачта осталась торчать над водой.
Бранд таращился на нее, не в силах осознать, что случилось. Второе
ядро проломило пристань в двух шагах от него, сбросив в воду с полдюжины
грузчиков. И в этот самый момент на темной палубе "Журавля" вспыхнул
огонек.
Прислуга метательной машины жаждала испробовать свои огненные стрелы
еще разок. Едва они прицелились, к ним подошла Рагнхильда.
- Туда, - рявкнула она, - туда. Цельтесь в ту большую бочку. На этот
раз вы наверняка попадете.
Катапульту немножко довернули, опять прицелились, выдернули спусковую
скобу. Пылающий дротик понесся над водой, огненной линией прочертив свой
путь, воткнулся в бочку с ворванью, только что выгруженную с затонувшего
"Моржа". В небо моментально взметнулись языки пламени, вспыхнувшего
чистым ослепительным светом. Люди на берегу обрисовались темными тенями,
в суматохе беготни и крика - одни тушили пожар, другие хватались за
оружие, английские катапультеры побежали вокруг всей гавани к своим
покинутым машинам.
Наблюдая это, шкипер Рагнхильды удовлетворенно ухмыльнулся. Это был
Кормак, сын ирландской рабыни, набравшийся большого опыта в бесконечных
ирландских войнах. Он умел определять момент, когда его враги теряли
инициативу.
- Ближе к пристани, - скомандовал он. - На камнеметалке, потопите
второй большой корабль, шведский. На дротикометах, поджечь еще несколько
бочек, а потом дома. Боцман, возьми двадцать человек, убери парус и,
когда мы высадимся на берег, на веслах отведешь корабль на сотню ярдов
назад. Не хочу, чтобы кто-нибудь попытался захватить "Журавль", пока мы
будем заняты.
Остальным, мы высадимся на пристань и пойдем прямо на деревню.
- И помните, - прикрикнула Рагнхильда, - одноглазый. Шесть золотых
браслетов за одноглазого.
Позади нее Вальгрим сжимают копье "Гунгнир", которое досталось ему от
Стейна, а Стейну попалось на берегу, где его бросил Шеф. Подходящее
оружие, подумал Вальгрим. Пустить кровь нечестивцу.
***
Далеко вдали, так что едва можно было различить, Шеф увидел пламя,
внезапно взметнувшееся в небо. Он стоял на материковом берегу едва ли в
четверти мили от края острова Храфнси. Вот только лодки у него не было.
Он бы не поверил, что им удастся так быстро подойти чуть ли не к самому
Храфнси. Но Эхегоргун, Мистарай и Экветаргун провели их по тропам,
которые не смогли бы найти даже козы, а потом по удивительно легкому
спуску вдоль гребня на берег рядом с тем местом, где они высадились.
Хотя два дня назад им пришлось грести несколько часов, сейчас оказалось
достаточно пройти лишь пять миль, срезая путь в основании полуострова.
- Как же мы переберемся? - спросил Шеф.
- Вплавь? - предложил Эхегоргун.
Шеф колебался. Четверть мили - не так уж много. Но он знал, что эти
воды всегда ледяные. И опять же, он не мог забыть о такой угрозе, как
киты.
Кутред подтолкнул его и показал вдаль. Освещенные теперь красными
зарницами в небе. виднелись черные точки вельботов, бешено мчащихся от
берега с гриндами. Они везли груз или возвращались за водой.
- Там Хлипкие, - сказал Эхегоргун, - мы уходим. Не говори о нас
никому, кроме моего брата Бранда. А то однажды выйдешь в море в лодке, и
больше никогда болтать не сможешь.
- Погоди, - громко крикнул Шеф, - можешь сказать, где сейчас киты?
Эхегоргун кивнул.
- Слышу их в воде. Так и знал. Они у входа в гавань, следят за
странным кораблем. Недовольны. Они предпочитают переворачивать маленькие
лодки, а не таранить большое судно. Не плавай на лодках.
- Можешь предупредить нас, если они войдут в гавань? Если на
несколько минут станет безопасно переправляться на остров?
Эхегоргун с сомнением пофыркал.
- Когда услышишь крик моржа, переправляйся. Только быстро, - и
мгновеньем позже он исчез, его огромное тело растворилось прямо в скале.
- Крик моржа? - переспросил Кутред. - С тем же успехом это может быть
отрыжка ангелов...
Шеф его не слушал. Он забрался на самую высокую точку поблизости,
помахал над головой своим копьем. Минутой позже его заметили с головного
вельбота, посомневались, но подошли к берегу.
- Остановите другие вельботы, - приказал Шеф. - Нет, нет, делайте,
что я скажу. Я знаю, что на нас напали. Мы должны прийти все вместе, а
не по одному.
Постепенно лодки собрались, девять или десять штук, сорок-пятьдесят
человек на них, свирепых и опытных викингов, но без доспехов и оружия,
не считая оставшихся у некоторых гарпунов, разделочных топоров и ножей.
- Вы очень внимательно выслушаете то, что я скажу, - объявил Шеф.
Во-первых, у входа в гавань находится стадо китов-убийц, и нам нельзя
грести прямо на них. Во-вторых, мы узнаем, когда они войдут в гавань...
Его слова встретил недоверчивый гул, и Шеф, стукнув древком копья по
скале, повелительно возвысил голос.
***
Кормак делал с жителями Храфнси примерно то же самое, что они сделали
с китами. Он умышленно поддерживал постоянное давление, чтобы не
прекратилась царившая среди них паника, хотя осознавал, что такого рода
паника может обернуться яростным безоглядным ответным наступлением.
Когда "Журавль" подошел к пристани, из его катапульты полетели ядра,
каждое разрушало какой-нибудь дом. Огненные стрелы поджигали дерево и
ворвань, превратив целый поселок в один огромный костер. Убитых и
раненых было немного, силы оборонявшихся не были особенно подорваны. Но
им некогда было подумать. А у Бранда, увидевшего крушение своего
любимого "Моржа", увидевшего, что его запасы на зиму и склады пушнины
гибнут в огне пожара, сердце едва не разорвалось. Он не стал надевать
кольчугу, не стал строить своих людей. С искаженным от ярости лицом
стоял он между языками пламени, сжимая в руке свой топор "Боевой тролль"
и ожидая, пока разрушители высадятся на берег. Едва борт "Журавля"
коснулся причала, хорошо обученные люди Кормака выпрыгнули на него и
сразу выстроились в колонну по шестеро. А сам Кормак в этот момент
нагнулся и что-то сказал своему боцману. Два человека скользнули к
берегу по обе стороны пирса. В нужном месте они привяжут поперек пирса
веревку.
Кормак протолкнулся в центр первого ряда, вышел на два шага вперед,
построил людей обычным для викингов клином. Затем они с дружным криком
устремились на врага. Кормак ожидал яростной контратаки.
И она началась. Завидев уверенно двигающуюся к нему фигуру, Бранд, в
приступе ярости и муки полностью забыв все страхи и сомнения,
одолевавшие его со времени поединка с Иваром, с занесенным топором
ринулся вперед.
Позади него неровной волной наступали жители Храфнси, вооруженные
тем, что попалось под руку.
- Большой парень, - сказал Кормак ближайшему дружиннику. Он поднял
для защиты свой щит и выкрикнул оскорбление, которое в реве пожара никто
не услышал.
Когда Бранд бросился вперед, спрятавшийся в тени боцман рывком
натянул веревку. Бранд ногами зацепился за нее и рухнул, распростершись
во весь рост, так что причал задрожал. "Боевой тролль" выскочил из его
руки. Бранд с ревом стал подниматься на ноги, но в этот самый момент
Кормак со всей силы безжалостно ударил его в висок. Бранд тряхнул
головой и продолжал подниматься. Не веря своим глазам, Кормак снова
ударил нагруженным свинцом мешочком. На этот раз гигант рухнул на
четвереньки.
Позади него нападавшие замялись, некоторые тоже запутались в веревке.
Двое прорвались вперед, встретили сосредоточенный залп и упали,
утыканные дротиками. Остальные замерли в нерешительности, потом по
одному и по двое побежали назад к полыхающей деревне.
- Свяжите его, - коротко приказал Кормак. Он повел войско к берегу,
собираясь очистить деревню от сопротивляющихся одиночек, захватить
лодки, провизию и оружие. После этого останется лишь гоняться за
бегущими. Хотел бы он, чтобы одноглазый атаковал вместе с Брандом. Тогда
Рагнхильда больше не стояла бы у него за спиной.
***
Английские катапультеры, которых использовали на пристани как рабочую
силу, сбежали при первом же выстреле. Оружия у них не было, и не было
стремления защищать поселок. В темноте, куда не доходил отблеск пожара,
они, задыхаясь, собрались вокруг Квикки.
- Нечего было убирать нас от "мулов", - раздался в темноте голос. Мы
знали, что норманны придут, мы ему говорили, так нет же, ему надо
было...
- Заткнись, - сказал Квикка. - Дело такое, если мы сейчас подойдем к
машинам, мы их развернем и выстрелим в этот их корабль без вопросов.
Тогда они все срочно кинутся на борт.
- Ничего не выйдет, - сказал Озмод. - Смотри.
Он показал на шлюпку "Журавля", набитую вооруженными людьми, которая
через всю гавань плыла к двум покинутым катапультам. Кормак и об этом
подумал.
***
Но Кормак не подумал о китах. Касатки подошли к гавани вслед за
"Журавлем", собираясь напасть. Однако вожак их удерживал. Его
останавливал корпус "Журавля", он понимал, что это самое большое
творение рук человеческих, с которым он когда-либо сталкивался. Может
быть, если таранить его головой, этого окажется достаточно, и корабль
затонет. А может быть, нет. Полученная от Кутреда царапина раздражала
кита, но в то же самое время делала осторожней. Развлечением, которое он
любил, было перевернуть лодку, будто плавающую льдинку, как
неосторожного тюленя, схватить выпавшего из нее человека. Поэтому он
колебался, а с ним и его стадо, кружащее около входа в гавань, одним
глазом следя за "Журавлем" и суматохой в поселке, а другим за
соблазнительными, но защищенными мелководьем вельботами, которые, как он
чувствовал, стоят у материкового берега в четверти мили от острова.
Потом он услышал размеренные гребки весельной шлюпки, и больше не
колебался ни минуты. Переполненный той свирепой алчностью, которая у
лисы в курятнике сильнее голода, он свернул в гавань, а вслед за ним и
его стадо.
***
- Ничего не выйдет, - повторил Озмод. - Святый Боже всесильный,
вспомнив детство, он непроизвольно, чтобы защитить себя от зла, наложил
крестное знамение поверх молота, который по-прежнему свисал с его шеи.
Никто его не поправил. Следя за шлюпкой, все они одновременно заметили
огромный плавник в человеческий рост, который поднялся за лодкой, и
мелькнувшую под ним черно-белую тушу.
Гребцы, перевернувшись вместе со шлюпкой, и пикнуть не успели.
Мгновенье их головы, как поплавки, торчали над водой. Затем плавник
за плавником стал прорезать воду - это киты-убийцы приступили к своему
излюбленному ритуалу нападения на большого кита, на голубого кита, на
кашалота или на финвала, сельдяного кита - закружили каруселью, кусая
огромными челюстями и уступая очередь следующему. Но челюсти взрослой
касатки лишь ранят шестидесятифутового голубого кита, а человека они
перекусывают пополам.
Через несколько секунд все было кончено, киты снова нырнули, чтобы
скрыть свое присутствие.
- Я встречают одну из таких тварей на море, - прошептал побледневший
Карли. - Я вам говорю, для нее перевернуть меня было что глазом
моргнуть.
Плавник высотой с меня самого. Какие же у них зубы?
Квикка пробудил остальных от их паралича.
- Ладно, Тор им помоги, но посмотрите - дорога к "мулам" теперь
свободна. Бежим туда.
