Поскольку вы ее адвокат, значит ваши действия враждебны моим интересам.
- Одно совершенно не вытекает из другого, - усмехнулся Мейсон. - Как
бы вы ни относились друг к другу, у вас много общего. Например, налоговые
инспекторы будут вам обеим задавать вопросы. Если они обнаружат сокрытие
доходов, последуют штрафы, кары и, возможно, даже разбирательства в Суде.
Нам следовало бы переговорить, обсудив проблемы, общие для вас и миссис
Малден.
Глэдис Фосс продолжала внимательно рассматривать адвоката.
- Раз такое обсуждение необходимо, - продолжал Мейсон, - то,
наверное, вам будет легче разговаривать со мной, чем с ней, как вы
считаете?
- Ну, хорошо, - сказала Глэдис Фосс, распахивая дверь. - Проходите
направо, в гостиную, и устраивайтесь поудобней, пока я приведу себя в
порядок.
Мейсон вошел и краем глаза приметил в глубине коридора убегающую
полуобнаженную девушку. Она распахнула какую-то дверь, скорее всего,
спальни, и яркий свет оттенил ее фигуру. Даже по этому мимолетному взгляду
адвокат понял, насколько трезво оценивала миссис Малден любовницу своего
мужа. Он прошел в гостиную и уселся в уютное кресло около стола. Свет
стоящего немного позади кресла торшера располагал к чтению. Мейсон,
откинувшись в кресле, стал перебирать журналы, лежавшие на столе, потом
отодвинул их обратно. Он перекинул руку через подлокотник кресла и пальцы
наткнулись на сложенную вчетверо газету. Это оказался вечерний выпуск,
открытый на спортивных новостях. Мейсон нахмурился и разложил газету на
столе перед собой.
В этот момент в гостиную вошла Глэдис Фосс, одетая в блузку и черную
юбку. У нее был высокий лоб, большие черные глаза и откинутые назад
блестящие темные волосы. Полные яркие губы почти не нуждались в помаде.
Она заметила газету перед Мейсоном и слегка поморщилась, что не
скрылось от наблюдательных глаз адвоката. Он отодвинул газету и встал.
- Прошу вас, сидите, - улыбнулась ему молодая женщина и села на
кушетку, изящным движением поправив юбку. - Я вижу, вы разоблачили мой
тайный порок.
- Тайный порок? - удивленно переспросил Мейсон.
Она кивнула на газету.
- Бейсбол?
- Скачки.
- Что, играете?
- Я понимаю, что это звучит банально, но должно же быть в жизни хоть
что-то, кроме будней? - улыбнулась она. - Мне нравится угадывать
победителей.
- Каждый отдыхает, как ему нравится, - заметил Мейсон.
- Как мне кажется, вы вряд ли можете позволить себе такое
удовольствие, - сказала Глэдис Фосс.
- Вы правы, я не могу себе позволить, - ответил Мейсон внимательно
изучая собеседницу.
Она хотела что-то ответить, но передумала.
- Кроме того, - усмехнулся Мейсон, - у меня нет необходимости как-то
разнообразить свою жизнь, она и без того чересчур разнообразна.
- Вы умеете располагать к себе людей, - заметила хозяйка дома. - С
другим человеком я не стала бы откровенничать по этому поводу. К тому же,
вы очень наблюдательны, мистер Мейсон. Вы едва вошли в дом, уселись в
кресло, где я только что сидела, и сразу же подметили мое пристрастие к
скачкам.
- Я ценю вашу откровенность, - улыбнулся адвокат.
- Если уж продолжать говорить откровенно, то я только что вернулась
из далекой поездки, у меня был очень тяжелый день, я смертельно устала и
все-таки не смогла удержаться, чтобы не взять в руки газету с последними
сообщениями о результатах скачек. Но ведь вы пришли обсудить со мной не
это, как я понимаю?
- Вы, наверное, знаете, что доктор Малден погиб в авиакатастрофе?
- Да, знаю. Потому я и вернулась домой. Я была в командировке.
- Доктор Малден направлялся на медицинскую конференцию в
Солт-Лейк-Сити?
- Вы совершенно правы.
- Сейчас вы вернулись из Солт-Лейк-Сити? - спросил Мейсон.
- В конце концов, мистер Мейсон, - улыбнулась Глэдис Фосс, - я вправе
сослаться на поздний час, на усталость, на боли в голове... Если не
ошибаюсь, вас занимают бухгалтерия и налоговые проблемы?
- Да, - кивнул Мейсон.
- В таком случае, давайте сосредоточимся на этих вопросах, отложив
все прочее до следующего раза.
- Прекрасно, - улыбнулся Мейсон и спросил: - Налоговые инспекторы
допрашивали вас?
- Да.
- Вам говорили, что ведомости доктора Малдена неточны и искажают
картину наличных поступлений?
- Они проводили ревизию финансовых дел клиники.
- Они выдвинули обвинения?
- Кое-какие. По их мнению, доктор Малден утаивал денежные
поступления.
- Они располагают какими-нибудь фактами?
- Мистер Мейсон, вас интересует моя беседа с налоговыми инспекторами
или подлинные факты? - Глэдис Фосс посмотрела прямо в глаза адвокату.
- А вы намерены отклоняться в своих показаниях от подлинных фактов?
- Я намерена опираться в своих показаниях на то, что знаю. А вам могу
рассказать, что предполагаю.
- С удовольствием послушаю ваши предположения.
- Немногие представляют себе, под каким психологическим грузом
трудятся медики. Неостановимым потоком к ним идут больные люди. Иногда
пациенты способны внятно рассказать врачу о своих симптомах, так, чтобы
можно было сразу поставить диагноз. Иногда же они несут всякую несуразицу,
и медик вынужден рыться в их умах и телах, докапываясь до причин
недомогания. Попадаются вдобавок ипохондрики, драматизирующие недуги до
стадии, когда невозможно установить границу между истиной и галлюцинацией.
Наконец, некоторые пациенты нуждаются в хирургической помощи. Диапазон
операций весьма широк - от заурядных, рутинных до отчаянных попыток
вернуть больного к жизни из небытия. Нередко в послеоперационный период
проявляются осложнения, и опять-таки врач должен быть начеку, именно он
обязан предотвратить нежелательные последствия медицинского вмешательства.
Хладнокровие, спокойствие, собранность - качества, без которых врачу не
сделать и шага. Медик обязан мыслить. Он обязан предвосхищать будущее - в
ситуации постоянных физических и нервных перегрузок. В придачу ко всему он
неизменно помнит: любой пациент может обратиться к ловкому адвокату,
обвинив врача в злоупотреблении доверием, и тогда все, что тот сделал,
или, наоборот, не сделал, станет предметом разбирательства в Суде. Я
рассказываю вам, потому что большинство людей упускает все это из виду,
забывая, что врач концентрирует свое внимание на проблемах жизни и смерти.
Ему не до бухгалтерии и не до статистики, столь любимых налоговыми
инспекторами.
- Но ведь самим врачам незачем заниматься финансами. Можно нанять
профессионала, способного решить все денежные проблемы и в любой момент
предоставить полный отчет.
- Кого вы имеете в виду?
- Обычного бухгалтера.
- Нет, - покачала она головой. - Этими вопросами должен заниматься
человек, непосредственно причастный к делу. Работник клиники,
предпочтительно медицинская сестра.
- Сколько медсестер работали у доктора Малдена?
- Четверо, не считая меня.
- Доктор Малден практиковал профилактическую терапию?
- Да. Он верил в нее, особенно в возможности диатермии. Последнюю он
считал весьма действенной не только в лечебном плане, но и в
психологическом.
- Поясните, прошу вас.
- Жизнь вынуждает врача подчиняться закономерностям времени. Он не
властен остановить часы или обратить их стрелки вспять, как не в силах
остановить океанский прилив. Человеческая жизнь - это цикл. Молодость
сменяется зрелостью, за зрелостью следует смерть. Таково неизбежное
чередование жизненных стадий. Неизбежное! Многие воспринимают старение
неадекватно, надеясь, что врачи могут остановить этот процесс. Иные ждут
от медицины невозможного. Третьи, напротив, склоняются перед неизбежным, и
не ищут в медицине облегчения, запуская недуги, которые, при своевременном
вмешательстве, вполне излечимы. К примеру, возьмем особу, требующую от
медицины невозможного. Предположим доктор говорит ей: "Весьма сожалею,
миссис такая-то, но вам ведь шестьдесят восемь. Начиная с этого дня и до
самого последнего вы будете чувствовать себя все хуже и хуже. Необратимому
ухудшению здоровья не воспрепятствовать ни вам самой, ни врачу. В пределах
моих возможностей одно-единственное: облегчить ваши страдания, снять
наиболее резкие симптомы, смягчить нарастающие боли..." Жестоко? Конечно,
я сказала бы даже - бессердечно. Удар по самочувствию больного страшный.
Вместо помощи прямой вред.
- Признаюсь, мне трудно понять, какое отношение имеют ваши речи к
бухгалтерии, - заметил Мейсон. - Это готовая статья в популярный журнал, и
я полностью согласен со всем, что вы сказали. Но к нашим проблемам это не
имеет никакого отношения.
- Скорее всего, вы правы, - вздохнула Глэдис Фосс. - Мне следовало
предвидеть, что в своих симпатиях и антипатиях вы руководствуетесь сугубо
практическими соображениями. Налоговые инспекторы послушали меня, пожали
плечами и убрались восвояси. На вас у меня не осталось сил. Поэтому
давайте говорить о деле. Да, в кассе клиники обнаружилась недостача
наличности.
- И каковы ее причины, по-вашему?
- Полная финансовая некомпетентность доктора Малдена.
- Как это понимать?
- Очень просто, - улыбнулась она. - Когда ему нужны были наличные, он
подходил к сейфу, брал деньги и клал их себе в карман.
- И оставлял вам расписку?
- В том-то и беда, что нет, - покачала она головой.
- В этом и кроется причина осложнений с налоговой инспекцией?
- Конечно. Я считала, что фиксируя денежные поступления, мы
застрахованы от неприятностей. Но, кажется, доктор Малден не всегда
руководствовался этой теорией. Получив деньги, он нередко говорил пациенту
"спасибо" и приглашал следующего. Порой он ставил меня в известность о
платеже, иногда забывал, иногда от финансовых проблем его отвлекал срочный
вызов. На следующее утро доктора ждала операция, на следующий день
поглощала работа с историями болезни - и меня, кстати, тоже, - словом, тот
конкретный гонорар до ведомостей так и не добирался.
- Вы объясняете это элементарной забывчивостью?
Глэдис Фосс отвела взгляд от адвоката.
- Так да или нет? - настаивал на ответе Мейсон.
- Забывчивостью доктор Малден не страдал. Вообще, никаких
интеллектуальных просчетов он не допускал. Прикидываясь рассеянным, он
действовал исключительно по расчету. Слишком уж часто случались эти
приступы забывчивости.
- И вы поделились этими соображениями с налоговой инспекцией?
- Даже не подумала. Вы единственный в мире человек, с кем я на этот
счет откровенна.
- Однако, придется кое-что объяснить и инспекторам, - заметил Мейсон.
- Обойдутся, - резким тоном ответила она. - Доктора Малдена больше
нет в живых. Пускай сами докапываются до истины.
- Они не отстанут от вас со своими вопросами.
- А я буду твердить, что ведомости правильные, содержат все сведения,
которые предоставлял доктор Малден, что недоданную мне доктором Малденом
информацию им следовало бы требовать от него, а не от меня.
- Мисс Фосс, не могли бы вы мне рассказать о квартире в
Диксивуд-апартаментах? - задал вопрос Мейсон, глядя ей прямо в глаза.
- Что вас интересует? - спросила она так, словно не поняла о чем
речь. Выражение ее лица не изменилось.
- Расскажете, что вы знаете об этой квартире?
- О квартире в Диксивуд-апартаментах? - переспросила она.
- О квартире девятьсот двадцать восемь в Диксивуд-апартаментах,
снятой на имя Чарльза Амбоя, - терпеливо уточнил Мейсон.
