несколько неприятных минут.
- Скажите мне, - с тревогой спросила она. - В аэропорту был фотограф.
В газетах появятся мои фотографии?
- Фотограф? - переспросил Мейсон.
Она кивнула.
- Дело приобретает более серьезный характер, - мрачно сказал Мейсон.
- Я этого не предполагал. Это была не просто ошибка... Да, фотографии в
газетах, очевидно, появятся.
- С моим именем, адресом и всем остальным?
- Да, со всем. Возможно, будет фотография с выражением растерянности
на вашем лице и над ней крупная надпись: "Бывшая секретарша обвиняется в
торговле наркотиками".
- Но как газета могла послать туда своего фоторепортера?
- Вот в этом-то все и дело, - ответил Мейсон. - Некоторые полицейские
обожают рекламу. Они сообщили дружественной газете, что собираются
арестовывать молодую фотогеничную женщину. Газета публикует сообщение с
фамилией полицейского. Приготовьтесь прочесть, что обнаруженные в вашем
чемодане наркотики по существующим ценам стоят несколько тысяч долларов.
На ее лице появился испуг.
- Что произойдет после того, как меня освободят? - наконец спросила
она.
- Возможно, ничего, - сказал Мейсон. - А возможно, несколько строк на
последних страницах газеты.
- Меня _о_с_в_о_б_о_д_я_т_, как вы думаете? - с надеждой спросила
она.
- Я адвокат, - ответил Мейсон, - а не гадалка. Я сделаю все возможное
и пока это единственное, что я могу вам обещать.
5
Мейсон проводил Вирджинию Бакстер к месту, которое было отгорожено от
остальной части зала суда.
- Пожалуйста, - успокаивающим тоном сказал он, - не нервничайте.
- Это все равно что просить замерзшего человека не дрожать, -
ответила она. - Я не могу не нервничать. Внутри, а, наверное, и снаружи, я
трясусь как осиновый лист. Внутри у меня словно колотят крылышками тысячи
бабочек.
- Это предварительное слушание, - объяснил Мейсон. - Рутинное дело
для судья. Обычно он просто передает дело в Суд более высокой инстанции,
при этом значительно увеличивая размер залога. Иногда даже не разрешает
освобождать обвиняемого под залог. Да вы сами все увидите.
- У меня больше нет денег, мистер Мейсон. Я отдала все. Иначе
придется за бесценок продавать мое недвижимое имущество.
- Знаю, - сказал Мейсон. - Я просто рассказал вам, что может
случиться. Однако наличие у вас недвижимого имущества может повлиять на
установление судьей размера залога.
- У вас нет надежды... выручить меня во время этих предварительных
слушаний?
- Обычно, - сказал Мейсон, - судья передает дело в высшую инстанцию,
если прокурор хочет, чтобы разбирательство было продолжено. Но иногда
случаются удачи... Я никогда не слышал, чтобы дело доходило до допроса
обвиняемого во время предварительных слушаний. Но если у судьи появится
хоть малейшая возможность закрыть процесс, я буду настаивать на том, чтобы
вас допросили, с тем чтобы судья увидел, с кем он имеет дело.
- Если бы не та ужасная статья в газете, - вздохнула она. - И не та
фотография!
- С точки зрения редактора газеты, это был отличный материал, -
заметил Мейсон. - Видны удивление и ужас на вашем лице, и вам эта
фотография может сослужить хорошую службу в предстоящем разбирательстве.
- Но она испортила мою репутацию, - ответила Вирджиния. - Мои друзья
теперь будут шарахаться в стороны от меня.
Мейсон хотел было что-то сказать, но воздержался. Открылась дверь,
ведущая в кабинет судьи.
- Встаньте, - приказал Мейсон своей подзащитной.
Зрители, находившиеся в зале судебных заседаний, поднялись. Судья
Кортлейнд Алберт занял свое место и оценивающе посмотрел на обвиняемую.
- Сегодня мы проводим предварительные слушания по делу "Народ против
Вирджинии Бакстер", - объявил он. - Все готовы к началу процесса?
- Защита готова, - сказал Мейсон.
Джерри Касвелла, одного из молодых заместителей окружного прокурора,
часто посылали на предварительные слушания и он стремился создать себе
репутацию и привлечь к себе внимание начальства. Он поднялся на своем
месте.
- Обвинение, - драматично заявил Касвелл, - всегда готово.
- Вызывайте своего первого свидетеля, - сказал судья Алберт.
Касвелл вызвал носильщика из аэропорта.
- Вы знакомы с обвиняемой? - спросил он после того, как свидетель
принял присягу.
- Да, сэр. Я видел ее.
- Семнадцатого числа этого месяца?
- Да, сэр.
- Вы работаете носильщиком в аэропорту?
- Да, сэр.
- Вы занимаетесь транспортировкой багажа?
- Да, сэр.
- Семнадцатого числа этого месяца обвиняемая показала вам в аэропорту
чемодан?
- Да, сэр, показала.
- Если увидите этот чемодан, вы узнаете его?
- Конечно, узнаю.
Касвелл кивнул сотруднику полиции, который внес чемодан.
- Это тот чемодан?
- Да, сэр, это он.
- Прошу пометить его как вещественное доказательство "А", - сказал
Касвелл.
- Принято, - постановил судья Алберт.
- Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан?
- Да, сэр.
- Чемодан открывали в вашем присутствии?
- Да, сэр.
- Что находилось в чемодане, кроме одежды?
- Было несколько пластиковых пакетов.
- Сколько? Вам об этом известно?
- Я не считал. Пакетов было довольно много.
- У меня все, - объявил Касвелл. - Можете начинать перекрестный
допрос.
- Обвиняемая сказала вам, что это ее чемодан? - спросил Мейсон.
- Да, сэр.
- Она передала вам багажный талон?
- Да, сэр, передала.
- Вы сравнивали номер данного вам талона с номером на чемодане?
- Да, сэр.
- Сколько талонов обвиняемая передала вам?
- Она передала мне два багажных талона.
- Что стало со вторым талоном?
- Второй талон был на сумочку.
- Ее открывали?
- Да, сэр.
- До того как открыли чемодан, произошел ли какой-либо разговор с
человеком, который представился сотрудником полиции? - спросил Мейсон.
- Да, произошел. Сотрудник полиции Джек Эндрейвс показал этой женщине
свое удостоверение и спросил, ее ли это чемодан.
- Что она ответила?
- Она ответила утвердительно.
- Что сказал мистер Эндрейвс?
- Спросил, может ли он открыть чемодан.
- Другого разговора не было?
- Я передаю существо разговора.
- Я спрашиваю вас не о существе, - заметил Мейсон. - Я спрашиваю вас
о самом разговоре. Спросил ли офицер Эндрейвс, у мисс Бакстер: уверена ли
она, что это ее чемодан, и может ли она подтвердить это, описав
находившиеся в нем вещи?
- Да, сэр, именно так.
- Затем он попросил ее открыть чемодан, чтобы проверить ее слова, не
так ли?
- Да, сэр.
- Что вы скажете о сумочке? Просил ли офицер опознать ее?
- Он просто спросил, ее ли это сумочка.
- И она ответила утвердительно?
- Да.
- Что произошло потом?
- Полицейский открыл сумочку.
- И все?
- После этого они увели ее и забрали чемодан.
- Теперь хочу обратить ваше внимание на вечерний выпуск газеты от
семнадцатого числа и на фотографию обвиняемой и ее чемодана, - сказал
Мейсон.
- Я возражаю против поставленного вопроса, так как он несущественнен,
не допустим в качестве доказательства и не относится к делу, - сказал
Касвелл.
- Почему? - пожал плечами Мейсон. - Это же только предварительное
слушание, и я задаю этот вопрос, чтобы установить истину.
- Протест отклонен, пусть свидетель ответит, - решил судья Алберт.
- Этот снимок был сделан в вашем присутствии? - спросил Мейсон
свидетеля.
- Да, сэр.
- Вы видели фотографа?
- Да, сэр.
- Откуда он появился?
- Он прятался за одной из колонн.
- Когда открыли чемодан, он вышел с фотоаппаратом?
- Да, сэр. Он выскочил из-за колонны с фотоаппаратом наготове и
раз... раз... сделал два или три снимка.
- И что было дальше?
- Он сразу же ушел.
- Если позволит Высокий Суд, - вмешался Касвелл, - я бы попросил
вычеркнуть из протокола показания, касающиеся фотографа, потому что это не
только неправильное ведение перекрестного допроса, но и эти показания
несущественны, не допустимы в качестве доказательства и не относятся к
делу.
- Напротив, они относятся к делу, - возразил Мейсон. - Они говорят о
том, что это не было обычным обыском, что сотрудник полиции его заранее
планировал и знал, что именно он найдет. Он сообщил об этом фоторепортеру
дружественной газеты, и если Высокий Суд ознакомился со статьей, то
увидел, что журналист отблагодарил этого полицейского, очень
благожелательно отозвавшись о нем.
Судья Алберт едва заметно улыбнулся.
- Ваша Честь, я возражаю против такого заявления, - сказал Касвелл.
- Это просто способ аргументации своей точки зрения, - ответил
Мейсон.
- Аргументации! С какой целью? - спросил Касвелл.
- Показать уместность тех показаний, - ответил Мейсон. - Показать,
что сотрудник полиции действовал не наугад, что он заранее получил
какую-то информацию. Защита намерена установить, что это за информация и
от кого она получена.
На лице Касвелла появилось недоумение.
- Я понимаю причины такого ведения перекрестного допроса со стороны
адвоката защиты, - улыбнулся судья Алберт. - Поэтому я отклоняю просьбу об
изъятии этих показаний из протокола допроса. У вас есть еще вопросы,
мистер Мейсон?
- Больше нет, Ваша Честь.
- Вызывайте следующего свидетеля, господин обвинитель.
- Я вызываю Джека Эндрейвса, - объявил Касвелл.
Джек Эндрейвс прошел к свидетельскому креслу и принес присягу.
- Как вас зовут? - задал первый вопрос заместитель окружного
прокурора.
- Джекмен Эндрейвс. Д-ж-е-к-м-е-н. Но меня обычно зовут Джек
Эндрейвс, хотя полное имя Джекмен.
- Я хочу обратить ваше внимание на чемодан, обозначенный здесь как
вещественное доказательство "А". Когда вы впервые увидели его?
- Когда обвиняемая указала на него носильщику, который только что
давал показания.
- И что вы сделали?
- Я подошел к обвиняемой и спросил: ее ли это чемодан? Она ответила
утвердительно.
- И как вы поступили?
- Я спросил, нет ли у нее возражений, если я проверю содержимое
чемодана. Она сказала, что нет.
- И что вы сделали?
- Открыл чемодан.
- Что вы обнаружили?
- Я увидел пятьдесят пакетов, в которых...
- Одну минуточку, - вмешался Мейсон. - Я считаю, что на заданный
вопрос был дан полный ответ. Свидетель ответил, что он обнаружил пятьдесят
пакетов. Что касается их содержимого, то это ответ уже на другой вопрос.
- Ладно, - сказал Касвелл. - Если господин адвокат хочет, чтобы мы
жестко вели допрос, то сторона обвинения к этому готова. Вы изъяли эти
пакеты?
- Да.
- Приняли ли вы меры к выяснению их содержимого?
- Да.
- И что в них было?
- Одну минутку, - сказал Мейсон. - Мы возражаем против этого вопроса
как против несущественного и не относящегося к делу. Оснований для такого
вопроса не было. Собственность была изъята в результате незаконных
действий. В этой связи я хотел бы задать свидетелю несколько вопросов.
- Хорошо, - сказал судья Алберт, - учитывая выдвинутые вами
возражения, я разрешаю это сделать.
- У вас имелся ордер на обыск? - спросил Мейсон свидетеля.
- Нет, сэр, на его получение у меня не было времени.
- Вы отправились туда без ордера?
- Да. Но я хотел бы обратить ваше внимание на тот факт, что я спросил
обвиняемую, не возражает ли она против того, чтобы я осмотрел содержимое
чемодана. Она дала на это свое согласие.
- Не торопитесь, - сказал Мейсон. - Вы передаете существо разговора.
