Бартслер.
Карл Фрэтч слегка нахмурился.
- А вы, кажется, утверждаете, - обратился к нему Мейсон, - что пошли
к матери тотчас же после того, как нашли подвеску в сумочке мисс Рэджис?
- Не могу сказать этого совершенно точно, - ответил Фрэтч
нетерпеливо. - Я не предполагал тогда, что меня подвергнут столь
унизительному допросу.
- Однако, вы утверждаете, - продолжал Мейсон, - что нашли сумочку,
поставив машину, после того, как приехали домой, что вы сразу же отнесли
ее в комнату мисс Рэджис и что, обнаружив подвеску, пошли с ней сразу же в
комнату своей матери. Миссис Бартслер сразу же вернулась с вами в комнату
мисс Рэджис и вы застали ее там уже в одном халате. Из этого следовало бы,
что она должна была оставить "Коралловую Лагуну" _п_е_р_е_д_ вами, чтобы
успеть вернуться домой и сделать все это...
- Я могла немного ошибиться во времени, - перебила миссис Бартслер с
ледяным достоинством. - Когда я теперь над этим задумываюсь, то
припоминаю, что в первую минуту мне было трудно поверить в то, что кто-то
из домашних мог унизиться до того, что обкрадывает меня. Я расспрашивала
Карла некоторое время о том, что представляет из себя эта мисс Рэджис и
что он узнал о ней в этот вечер. То, что я услышала, не было для нее
слишком похвально.
- Следовательно, это продолжалось некоторое время?
- Да. Теперь я припоминаю, что мы пошли не сразу.
- Это продолжалось пятнадцать минут?
- Мне трудно установить пределы времени.
- Могло продолжаться целых полчаса?
- Может быть.
Мейсон повернулся к Язону Бартслеру и спросил:
- Вам достаточно?
- Сколько вы требуете, Мейсон?
- Во-первых, я хочу получить вещи мисс Рэджис. Кроме того, я хочу
получить ее плату до сегодняшнего дня, а также за две недели выходное
пособие. Что касается остального, то я должен буду переговорить со своей
клиенткой, а вам советую переговорить со своим адвокатом.
- Если ты заплатишь ей хотя бы один цент, я не прощу тебе этого до
смерти! - накинулась на мужа миссис Бартслер. - Этот человек приходит сюда
и имеет наглость сомневаться в словах Карла!
Бартслер хотел что-то сказать, но прикусил язык.
- Конечно, - вставил Мейсон, - если вы хотите конфронтацию в суде и
допрос свидетелей, то я не имею ничего против этого.
- А впрочем, делай как знаешь, Язон, - заявила миссис Бартслер. - В
конце концов, возможно, будет лучше откупиться и отделаться от этой
уличной девки раз и навсегда. Несомненно, она только и ждала этого
момента, с того дня, как переступила порог нашего дома.
И величественным шагом она направилась к двери. Карл хотел было
исчезнуть вслед за ней.
- Подожди, Карл, - остановил его Язон Бартслер. - Задержись еще на
минуту, хорошо?
Колебание молодого человека было заметным. Однако, поразмышляв, он
пожал плечами, повернулся и снова подошел к креслу отчима.
- Ты, гаденыш, - сказал Бартслер не повышая голоса, совсем так будто
разговор шел об обыденных вещах. - Номером с этой бриллиантовой подвеской
ты уже воспользовался каких-то три года назад, когда у нас работала та
девушка - горничная твоей матери. Только, кажется, в тот раз у тебя
получилось лучше, потому что тогда моя жена весь день рассказывала, что у
нее пропала эта подвеска. Вечером ты вышел с молоденькой горничной, а
утром подвеска оказалась на своем обычном месте. Я основательно это
обдумал. Теперь я вынужден буду за тебя платить. Твоей матери не
обязательно об этом знать, но ты помни на будущее, что я раскусил тебя,
ты, маленький лицемерный негодяй! А теперь - прочь отсюда!
Карл Фрэтч сделал ироничный поклон, который должен был показать, что
он подчиняется авторитету старшего человека из-за врожденного нежелания
возражать и готовности настоящего джентльмена скорее согласиться с
неприятным и унизительным положением, чем забыть хоть на минуту о
вежливости.
Когда дверь за ним закрылась, Язон Бартслер повернулся к Мейсону.
- Итак, сколько?
- Мне действительно трудно определить сумму. Я пришел получить вещи
своей клиентки, установить обстоятельства происшествия и...
Бартслер поднялся, подошел к сейфу, повернул циферблат.
- Я открывал ей, когда она вернулась, Язон, - отозвался Фрэнк
Гленмор. - Она просила, чтобы я вернул деньги той женщине, которая
приехала одновременно и заплатила за такси вместо нее.
- Диана была пьяной? - спросил Бартслер через плечо.
- Нет.
- У нее был подбит глаз?
- Нет.
Бартслер открыл дверцу сейфа, затем маленькие внутренние створки,
выдвинул ящик, закрытый на ключ, отпер его и достал пачку шелестящих
новеньких стодолларовых банкнот. Отсчитав десять он заколебался,
прошептал: "Диана, это хорошая девушка", - и отсчитал еще пять. Задумался
на минуту, сказал Мейсону: "Вам тоже положен гонорар", - и отложил
следующие пять в отдельную пачку.
- Две тысячи долларов, - сказал он. - Полторы для нее и пятьсот для
вас. Взамен я получу заявление, что вы отказываетесь от всяких претензий и
обвинений в клевете, нападении, насилии, повреждении и всего, что только
можно придумать.
- К сожалению, - ответил Мейсон, - сейчас я не располагаю
полномочиями для заключения договора.
- Вот телефон, - заявил Бартслер. - Поговорите со своей клиенткой. Я
хочу решить это дело положительно и окончательно.
Мейсон подумал немного о чем-то прежде, чем поднять трубку и набрать
домашний номер Деллы Стрит. Через минуту он услышал голос своей
секретарши.
- Привет, Делла. Как там пациентка?
- Значительно лучше, шеф.
- Как одежда? Подошла?
- Почти полностью. Я немного выше ее, но кроме этого все в порядке.
- Делла, я в доме Язона Бартслера. Он предлагает возмещение в сумме
двух тысяч долларов. Сюда включен и мой гонорар. Спроси мисс Рэджис, что
она об этом думает?
- Подожди чуть-чуть, - сказала Делла и Мейсон услышал ее приглушенный
голос, быстро пересказывающий суть дела Диане Рэджис. Вскоре она вернулась
к телефону. - Нас никто не слышит, шеф?
- Нет.
- Она говорит, что это просто чудесно.
- Хорошо, я выставлю счет и подпишу квитанцию, - ответил Мейсон. - Я
попрошу мистера Бартслера, чтобы он приказал прислуге собрать вещи нашей
клиентки и привезу их с собой. Пока все.
Он положил трубку. Бартслер обратился к Гленмору:
- Фрэнк, приготовь письмо, которое мистер Мейсон подпишет от имени
Дианы Рэджис. Ты знаешь Карла, у него гладкие манеры, но примитивные
шутки. Поэтому сформулируй письмо так, чтобы оно охватывало все, что
только можно придумать.
Гленмор усмехнулся и без слов вышел в соседнюю комнату.
- Ну, на этом с делом, по-видимому, покончено, - констатировал хозяин
дома.
Мейсон только усмехнулся.
- Еще нет? - поднял брови Бартслер.
- Не знаю.
- Чего вы не знаете, мистер Мейсон?
- Пары занимательных вещей. Почему вы вообще пригласили мисс Рэджис,
почему вы хотите, чтобы она вернулась? И предупреждаю вас, мистер
Бартслер, что когда я в своей практике наталкиваюсь на какую-нибудь
загадку, то имею привычку добираться до ее сути. Поэтому, если вы желаете,
чтобы я получил информацию из первых рук, то я жду вас завтра в своем
офисе в десять утра.
Бартслер задумчиво погладил подбородок и вдруг объявил:
- Хорошо, я буду в четверть одиннадцатого. Я готов рассказать вам
в_с_ю_ историю, если вы захотите меня выслушать.
3
Тяжелые тучи сонно тащились по небу, подгоняемые теплым южным ветром.
Земля, высушенная шестимесячным периодом засухи, за время которого не
упало ни единой капли дождя, лежала под нависшими тучами в молчаливом
ожидании.
Перри Мейсон остановился при входе в здание, чтобы купить газету. Он
бросил взгляд на часы в холле и заметил, что на них ровно десять. Потом он
посмотрел на тяжелые тучи и сказал мужчине за прилавком киоска:
- Дело к дождю.
- Самое время.
Мейсон, взяв газету, кивнул головой.
- Никак не могу привыкнуть к этому климату, - сказал продавец. -
Сначала шесть месяцев засуха, потом шесть месяцев дождь. Я с востока, там
трава зеленая все лето. А здесь солнце печет так, что трава похожа на
поджаристую гренку.
- А что происходит зимой на этом вашем востоке? - поинтересовался
Мейсон.
Мужчина рассмеялся:
- Именно поэтому я сижу здесь, господин адвокат.
Мейсон сел в лифт и через две минуты повернул ключ в дверях своего
личного кабинета.
- Привет, Делла. Что нового?
- Язон Бартслер.
- Припекло его.
- Похоже, его что-то беспокоит.
Мейсон бросил газету на стол, повесил шляпу и сказал:
- Проси.
Через минуту Делла ввела в кабинет Язона Бартслера.
- Здравствуйте, мистер Мейсон. Я пришел немного раньше, - сказал
Бартслер.
- Я это заметил.
- Мистер Мейсон, я всю ночь не сомкнул глаз. Откуда вы, черт возьми,
узнали, что у меня были причины нанять именно Диану Рэджис?
Мейсон усмехнулся.
- Бизнесмен с вашим положением названивает в студию неизвестной
актрисе, которой якобы никогда в глаза не видел, чтобы пригласить ее домой
в качестве чтицы... Ой, Бартслер, и вы выдаете себя за скептика?
Посетитель сделал глупую мину.
- Ну, если вы так ставите дело...
- Говорите, я адвокат и умею хранить чужие секреты, - поощрил Мейсон,
когда он замолчал.
Бартслер сел в кресле поудобнее.
- Я женат во второй раз. Моя первая жена умерла. Она оставила мне
единственного сына, Роберта, который погиб седьмого декабря тысяча
девятьсот сорок первого года, в возрасте двадцати шести лет, в Пирл-Харбор
[7 декабря 1941 года японская авиация нанесла удар по Пирл-Харбору и
вывела из строя основные силы американского Тихоокеанского флота]. Его
останков так и не удалось опознать.
Мейсон взглядом выразил сочувствие. Через минуту продолжил:
- Жизнь значительно сложнее, чем кажется. Только теперь, оглядываясь
назад, понимаешь, как все было на самом деле. Но, как обычно, понимаешь
поздно.
Он умолк на некоторое время и вновь продолжил:
- Роберт женился за год до смерти. Он женился на девушке, которая мне
не понравилась. Мне не нравилось ее происхождение, мне не нравились люди,
которые ее окружали.
- И вы не любили лично ее? - спросил Мейсон.
- Оглядываясь назад, боюсь, что у меня не было случая узнать ее на
самом деле. Я был так предубежден против нее, что никогда даже не пытался
взглянуть на нее объективно. Я до последних дней сохранил мнение, которое
вынес о ней еще до того, как вообще с ней познакомился.
- Что вы имели против нее?
- Собственно, ничего. Она была цирковой актрисой. Воспитывалась в
цирке. Специальность: акробатка на трапеции.
- Сколько ей было лет?
- Двадцать четыре. То есть, ей теперь двадцать четыре. Ей было
двадцать, когда она вышла за моего сына.
- Или же, когда он женился на ней, - поправил Мейсон с легкой
усмешкой.
- Можно и так, - признал Бартслер.
- Рассказывайте дальше. Я хотел бы услышать остальное.
- Когда Роберт с ней познакомился, она уже не выступала в цирке.
Упала с трапеции, повредила себе бедро. Это был у нее первый несчастный
случай, но он сделал невозможным для нее продолжение выступлений. У нее не
было другого источника доходов, кроме акробатики, и она осталась без
средств к существованию. Естественно, брак с Робертом казался ей выходом
из положения. Я был недоволен его женитьбой и это охладило наши отношения.
