том, что он играет выбранную себе роль светского человека. Мы поехали в
ресторан и Карл начал заказывать самые лучшие вина, изводить кельнеров,
требовать различных приправ и чтобы соус к салату приготовили отдельно...
И все с такой миной...
- Сколько ему, собственно, лет?
- Скоро будет двадцать три.
- А военная категория?
- "С", неизвестно почему. Мне неприлично было бы спрашивать.
Наверное, какой-нибудь сочувствующий врач осмотрел его под сильной лупой и
доискался до какого-нибудь психического искривления, которое позволило
признать его неспособным к службе.
- Что произошло после ужина?
- То, что обычно бывает в таких случаях. Он начал приставать ко мне
прямо в машине.
- И что вы сделали?
- Сперва старалась быть с ним вежливой и призвать к порядку, но с
него словно упала маска и я увидела его настоящую сущность.
- Как вы отреагировали?
- Я с силой ударила его по лицу, выскочила из машины и пошла пешком.
- А он?
- Нахал! Оставил меня возвращаться пешком.
- Далеко было до дома?
- Как мне кажется, несколько миль. Наконец, я остановила какую-то
машину, подъехала к стоянке такси и велела таксисту отвезти меня домой.
Только в такси я сообразила, что оставила в машине Карла сумочку и у меня
нет при себе ни цента. Когда я иду на свидание, то всегда беру с собой на
всякий случай пять долларов. Я сказала таксисту, чтобы он вошел со мной в
дом и тогда я ему заплачу. Но от дома как раз отъезжало другое такси и на
крыльце я встретилась с дамой, которая на том такси и приехала. Эта слегка
прихрамывающая женщина, лет шестидесяти, оказалась очень благожелательной.
Она слышала наш разговор и стала настаивать на том, что заплатит за меня
таксисту. У меня не было времени даже спросить ее имя, потому что она
нажала звонок и Фрэнк Гленмор открыл дверь. Она сказала, что звонила по
телефону, а мистер Гленмор спросил: "О шахте?" и попросил ее войти. У меня
не было возможности даже поговорить с ней. Мне стыдно, потому что я не
поблагодарила ее, так была возбуждена. Я лишь попросила Гленмора, чтобы он
был настолько добр и вернул ей деньги, а сама помчалась к себе, наверх. Я
открыла дверь. Посреди моей комнаты стоял Карл собственной персоной. Ну,
тогда меня понесло. Я велела ему сейчас же убираться, но он только
усмехнулся этим своим отвратительным презрительным оскалом и сказал: "Все
же я думаю, что останусь. Не смог с тобой справиться по-хорошему, придется
по-плохому. Я хочу тебе кое-что сказать и советую меня внимательно
выслушать".
- И что дальше? - спросил Мейсон.
- Дальше? Я совершила свою главную ошибку. Я схватила его за отвороты
пиджака и хотела вытолкнуть из комнаты.
- А он что?
- Вырвался, развернулся и встал лицом ко мне. До конца жизни не
забуду его взгляда - холодного, расчетливого, мстительного. Я понятия не
имела, что он сделает, но его взгляд меня поразил. В нем была холодная
жестокость, старательно продуманная подлость. "Не хочешь по-хорошему, -
произнес он, - тогда на!" И он ударил меня - умышленно, профессионально.
- Вы упали?
- Уселась, - ответила она. - Я увидела все звезды разом, ноги подо
мной подогнулись и, когда я пришла в себя, то сидела на полу, а комната
кружилась у меня перед глазами. Карл уже был в дверях. Он поклонился мне с
насмешливой улыбкой и сказал: "В следующий раз не прикидывайся
принцессой". И вышел.
- И что вы сделали?
- Я была ошеломлена и во мне все кипело. В этом хлыще есть что-то
такое, от чего мурашки ползут по коже. К тому же, женщина всегда теряется,
когда ее ударит мужчина. Я пошла в ванную и стала прикладывать себе
холодные примочки на глаз. Через минутку я заметила, что замочила всю
одежду, закрылась на ключ, разделась и долго сидела в теплой ванне. Я
хотела дать отдохнуть ногам, ужасно болевшим после этого марша. И все
время я делала себе компрессы. Через каких-то полчаса я почувствовала себя
лучше, выбралась из ванны, вытерлась, надела халатик и эти туфли, потому
что забыла взять в ванную тапки. В этот момент я вспомнила, что у меня все
еще нет сумочки. Я снова разозлилась.
- И что вы предприняли?
- Побежала в комнату миссис Бартслер, постучала.
- Она не спала?
- Нет, сидела и разговаривала с Карлом. Она подошла к двери и смерила
меня таким взглядом, как будто увидела глисту посреди торжественно
накрытого стола. Она сказала: "Я как раз разговаривала с Карлом. Мы
думаем, как с вами поступить". "Я так же думаю, - выпалила я, - как
поступить с Карлом. Я думала, ваш сын джентльмен, но убедилась, что под
внешним лоском, привитым вами, скрывается отвратительное чудовище".
- Как она это восприняла?
- Высокомерно посмотрела на меня и спросила: "О чем вы говорите?".
Тогда я рассказала ей, как он сперва подбирался ко мне, а потом избил
меня. На что она прямо в глаза обвинила меня во лжи и заявила, что Карл
поймал меня на краже и что я бросилась на него, чтобы отобрать
вещественное доказательство.
- Поймал вас на краже?! - воскликнул Мейсон.
- Вот так! Вы знаете, что он сделал? Он отнес своей матери мою сумку
и достал оттуда какую-то бижутерию, которую она искала весь день. Я думаю,
что он заранее подстроил это, чтобы обвинить меня в краже, если я не
поддамся ему.
- Очаровательный молодой человек, ничего не скажешь, - заметил
Мейсон.
Она горько рассмеялась.
- Я была так ошеломлена, что у меня язык отнялся. Тогда Карл
процедил, с этой своей искусственной дикцией: "Ты знаешь, мама, может,
было бы нужно обыскать ее комнату, прежде чем уволить ее?"
- И что дальше?
- Они пошли в мою комнату, а когда я хотела войти за ними, миссис
Бартслер захлопнула дверь у меня перед носом.
- А вы что сделали?
- Я сбежала вниз, чтобы поговорить с мистером Бартслером, но услышала
голос той женщины, ну, что прихрамывала. На вешалке висело мое манто,
поэтому я надела его и хотела подождать в библиотеке, пока освободится
мистер Бартслер, как вдруг дверь открылась. Я не хотела, чтобы меня видели
с подбитым глазом, поэтому спряталась в стенном шкафу. Я хотела переждать,
пока дорога освободится. Я сидела минут пять или десять, но как раз в тот
момент, когда я набралась храбрости и вылезла из шкафа, открылись другие
двери и мистер Бартслер и мистер Гленмор вышли, провожая пожилую женщину.
Я была перед ними и, пока шла, они могли видеть только мою спину. Поэтому
я не останавливалась до тех пор, пока не дошла до выхода. Тогда я вышла,
сбежала по ступеням вниз и двинулась по улице. Я решила, что позвоню
Милдред, моей подруге, с которой я живу и попрошу ее, чтобы она взяла мою
машину и приехала за мной. Но, конечно, у меня не было с собой денег на
телефон. Я была близка к истерике, глаз у меня совсем опух и я решила
пойти домой пешком и позвонить снизу, чтобы Милдред меня впустила. Идти
было довольно далеко, но я, наконец, добралась. К сожалению, Милдред не
оказалось дома. Все было против меня!
- И как вы поступили?
- Конечно, я могла позвонить администратору, вытащить ее из постели и
попросить, чтобы она открыла мне дверь квартиры своим ключом. Но
администратор очень суровая женщина, а я в этой одежде, да еще с подбитым
глазом... Я чувствовала себя ужасно, была близка к истерике... Я прошла на
автобусную станцию и просидела там всю эту проклятую ночь. Я выклянчила
пять центов у какого-то доброжелательного господина и звонила домой каждый
час. Но никто не отвечал. И до сих пор не отвечает. Я чувствовала себя
совершенно беспомощной. Мне казалось, что все смотрят только на меня. Я
слышала о вас, но мне понадобилось много часов, чтобы решиться придти сюда
в таком виде. Я чувствовала, что все ближе к истерике, поэтому наконец
решилась пойти. Знаю, знаю, я не могла сделать всего хуже, даже если бы
хотела... Меня подозревают в краже и получается так, что я сбежала и...
и...
- Делла, - спросил Мейсон, - ты не могла бы немного заняться Дианой?
- Конечно, - ответила Делла и улыбнулась, чтобы подбодрить девушку. -
Думаю, что могла бы одолжить что-нибудь подходящее для того, чтобы вы
оделись, пока не возьмете свои вещи. И вы, наверное, что-нибудь поели бы?
- Вы все очень... милы, - сказала Диана Рэджис. - Но я думаю, что
могла бы...
И вдруг она съехала на пол.
Двумя быстрыми шагами Мейсон оказался рядом с беспомощной девушкой.
Вместе с Деллой Стрит он поднял ее и снова усадил в большое, обитое кожей
кресло. Он встретил полный упрека взгляд Деллы.
- Ты прекрасно знаешь, что это не мой профиль, Делла, - сказал он,
словно извиняясь. - Меня интересуют убийства, неразгаданные головоломки...
Но, если тебе это нужно...
- Я не сказала ни слова, - ответила Делла с улыбкой.
- Нет, не сказала.
Диана Рэджис шевельнулась в кресле, открыла глаза.
- Ох, извините, - произнесла она, запинаясь от смущения. - Кажется,
я... упала в обморок.
- Все в порядке, - ответил Мейсон. - Чашка хорошего кофе поставит вас
на ноги. А пока вы получите глоточек чего-нибудь покрепче.
Он подошел к полке с книгами, достал толстый том и вынул из-за него
бутылку коньяка. Он налил полрюмки и подал Диане. Она поблагодарила его
взглядом и выпила. Мейсон взял пустую рюмку, сполоснул ее под краном и,
вместе с бутылкой и книгой поставил обратно.
- Теперь лучше? - спросил он.
- Наверное да. Я ничего не ела... и меня ужасно все это расстроило.
Меня впервые ударили по лицу. От этого у меня пропала уверенность в себе.
Я потеряла веру в свое умение владеть ситуацией. Извините, что я упала
здесь в обморок, господин адвокат. Если бы вы могли как-то сделать, чтобы
мне отдали мои вещи и не обвинили в воровстве... Потому что, если они
будут настаивать на том, чтобы выставить меня перед всеми воровкой, то я
буду защищаться зубами и ногтями, хотя хорошо понимаю, как выглядит дело
со стороны.
Мейсон обратился к Делле Стрит:
- Дай ей что-нибудь поесть и одеться. Сделай ей хорошую теплую ванну
и присмотри, чтобы она поспала пару часов. Я ухожу.
Он чуть заметно подмигнул Делле.
2
Дом, который искал Мейсон, оказался двухэтажным особняком с белой
штукатуркой, расположенный в респектабельном районе. Поставив машину,
Мейсон подошел по широкой аллейке к вилле и по полукруглым ступеням
поднялся на крыльцо, выложенное красным кирпичом и окруженное кованной
железной решеткой. Он нажал на звонок и услышал за дверями мелодичные
звуки. Через минуту дверь открыл приземистый мужчина лет сорока. Он
внимательно посмотрел на Мейсона карими глазами.
- Я хочу видеть мистера Язона Бартслера, - сказал адвокат.
- Опасаюсь, что это будет невозможно, если вы не договаривались о
встрече. А если бы вы договаривались, то я бы об этом знал.
- Вы компаньон мистера Бартслера?
- В определенном смысле.
- Отлично. Меня зовут Перри Мейсон, я адвокат. Я пришел от имени мисс
Дианы Рэджис. Мистер Бартслер может принять меня здесь или встретиться со
мной в соответствующее время в суде.
В карих глазах мужчины заблестели искорки.
- Мне кажется, что это миссис Бартслер хочет подать жалобу по делу
о...
- Я не сужусь с женщинами, - перебил его Мейсон.
Мужчина усмехнулся.
- Прошу вас, - сказал он.
Мейсон вошел в большой холл, пол которого был выложен красными
матовыми плитами. Широкая лестница с правой стороны полукругом вела
наверх.
- Прошу вас сюда, - сказал мужчина и провел Мейсона в библиотеку. - Я
