резкий, раздирающий уши звук, а потом ускорила его.
"Единственное оружие против Арфисток, - сказал Курт. - Звук
можно побороть только звуком."
Маленькая машинка растянула свои оглушающие вибрации и,
словно когтями, сжала ужасную песню Арфисток, скручивала и
дробила ее, врываясь своей звуковой интерференцией в рычащие
диссонансы.
Саймон двинулся к трону и Таросу.
Теперь в глазах Тароса появилось страшное сомнение.
Арфистки, обезумевшие и испуганные, боролись с невыносимыми
звуками, превратившими их песню в страшную какафонию. Ужасаю-
щий звуковой конфликт создавал ярость, в основном неслышную,
но Саймон чувствовал, как его тело сотрясается от невероятных
вибраций.
Он шатался, но продолжал идти вперед. Лицо Тароса и всех
остальных было искажено болью. Король лежал без сознания на
своем троне.
Буря разбиваемых гармоний рычала вокруг трона, словно голос
самого безумия. Саймон, разум которого находился в полнейшем
хаосе, знал, что так ему долго не выдержать...
И внезапно все кончилось. Разбитые, побежденные, измученные
Арфистки остановили безумные вибрации своих мембран. И, пол-
ностью замолчавшие, они бессильно лежали в руках своих похити-
телей; их нежные глаза заволоклись безнадежным страхом.
Саймон захохотал и сказал Таросу:
- Мое оружие сильнее вашего!
Тарос уронил Арфистку, и та уползла за трон.
- Тогда мы возьмем его у тебя, землянин! - сказал Тарос и
прыгнул на Саймона. За ним бросились другие, охваченные горь-
кой яростью поражения, когда они были так уверены в победе.
Саймон схватил свой диск, поднес его к губам, нажад кнопку
и крикнул одно слово:
- Скорее!
Но он чувствовал, что было уже поздно. До той минуты, когда
страх разбил силы традиций, Курт и Отто не могли проникнуть в
это запретное место иначе как штурмом, который помешал бы.
Саймон упал под ударами нападающих. Падая, он увидел, как
бежавшие было советники возвращаются и спешат к нему на по-
мощь. Среди них он узнал и Диона.
Что-то жестко ударило его по голове, и он почувствовал на
теле давящий груз. Кто-то вопил. Саймон увидел в свете факелов
блеск стрел.
Он пытался подняться, но не мог. Он почти потерял сознание,
заполненный хаосом движений и страшных звуков. Он чувствовал
запах крови и боль.
Видимо, он все-таки встал, потому что обнаружил, что стоит
на четвереньках над телом Диона. Медная стрела торчала в груди
мальчика, кровь текла по золотистой коже. Взгляды их встрети-
лись. Глаза Диона были уже почти затуманенны.
- Отец, - прошептал он дрожащим голосом и потянулся к Сай-
мону. Саймон прижал его к себе. Дион прошептал что-то еще раз
и испустил дух. Саймон продолжал прижимать его к себе, хотя
тело юноши потяжелело и глаза застыли.
Саймон заметил, что в зале тишина. Один голос окликнул его.
Он поднял голову и увидел Курта и Отто, которые с тревогой
смотрели на него. Он едва видел их.
- Малыш был уверен, что я его отец, - сказал Саймон. - Он
бросился в мои объятия и назвал меня отцом перед смертью.
Отто взял тело Диона и осторожно отнес его на плиты.
- Все кончено, Саймон, - сказал Курт. - Мы успели вовремя и
теперь все в порядке.
Саймон встал. Тарос и его люди лежали мертвыми. Те, кто пы-
тался вызвать ненависть, исчезли, и Арфистки никогда больше не
появятся в Монебе - так заверяли Саймона окружавшие его совет-
ники, все еще бледные и дрожащие.
Он плохо слышал их. Куда менее отчетливо, чем последний
вздох умирающего мальчика.
Он повернулся и вышел из зала Совета. На улице была ночь.
Факелы трещали на ледяном ветре. Саймон чувствовал себя без-
мерно уставшим.
К нему подошел Курт.
- Я возвращаюсь на корабль, - сказал Саймон. Он увидел в
глазах Курта вопрос, который тот не осмеливался задать.
Со сжавшимся сердцем Саймон процитировал стихи китайского
поэта, написанные очень давно:
"Теперь я знаю, что узы тела и крови связывают нас меньше,
чем груз скорби и страдания".
- Я снова стану тем, чем был. Я не могу переносить боль
второй человеческой жизни... Вот!
Курт не ответил. Он взял Саймона под руку, и они быстро
пошли по почетному двору.
За ними шел Отто, осторожно неся трех крошечных существ се-
ребряного и перламутрово-розового цвета, которые начали испус-
кать трели - сначала робкие, но полные надежды, которые скоро
станут радостной песней освобожденных пленников.
Они похоронили тело Джона Кеога на равнине, где он нашел
смерть, и рядом с ним положили Диона. Курт, Грэг и Отто с по-
мощью Харкера насыпали сверху каменный курган.
Саймон Райт наблюдал за ними из тени - маленький металли-
ческий ящичек, парящий на невидимых лучах: он снова стал моз-
гом, навсегда отделенным от человеческого тела.
Выполнив свой долг, они распрощались с Харкером и пошли
между громадными шумящими лишайниками к кораблю. Курт, робот и
андроид остановились и обернулись взглянуть на высокий одино-
кий курган, поднимавшийся в звездное небо.
Но Саймон не оглянулся.
Эдмонд Гамильтон
НЕВЕРОЯТНЫЙ МИР
Тускло-красная планета увеличивалась в небе с ужасающей бы-
стротой. Ракета падала на нее. Хвостовые дюзы изрыгали пламя,
чтобы замедлить падение. Пронзительный вопль рассекаемого воз-
духа оглушал двух человек внутри ракеты.
Молодой Бретт Лестер ощутил тошноту, налегая на спутавшиеся
ремни стабилизатора. Он сделал над собой усилие и попытался
поглядеть вниз, на поверхность Марса. Он увидел плоскую крас-
ную равнину с расплывчатым черным пятном на севере. Хоскинс,
занимавший кресло пилота, яростно боролся, чтобы удержать ра-
кету от вращения. Его широкое, умное лицо превратилось в нап-
ряженную маску, а короткие пальцы бегали по рычагам управле-
ния. А потом был последний взрыв, потрясший мозги Лестера, -
резкий, оглушительный толчок, потом оцепенелое молчание...
Они были на Марсе.
Лестер понял это, и его охватил ужас.
Впервые люди покинули Землю и очутились на другой планете.
Он старался подобрать слова, достойные этого исторического мо-
мента. Но первым заговорил Хоскинс. Старший инженер осторожно
ощупывал ногу, и на лице его отразилось облегчение.
- Кажется, мой нарыв сейчас прорвался, - сказал он.
Лестер был ошарашен и возмущен.
- Ваш нарыв! - воскликнул он. - Вот мы здесь первые из лю-
дей на Марсе, а о чем вы заговорили прежде всего? О своем на-
рыве!
Хоскинс взглянул на него и проворчал:
- Этот нарыв мучил меня всю неделю. Попробуйте посидеть на
нарыве, а потом скажите, как вам это понравится...
- Хорошо, хорошо, забудем об этом! - вскричал Лестер. - Мы
на Марсе, человече! Доходит ли это до вашего тупого, лишенного
воображения мозга?
Хоскинс выглянул из окна. Сквозь толстые кварцевые стекла
была видна только пустыня ползучего красного песка, странству-
ющих дюн и гребней.
- Дф, мы сделали это, - сказал Хоскинс равнодушно. - И если
мы вернемся благополучно, это даст кое-что для науки о звез-
доплавании.
- Вы только об этом и думаете? - спросил Лестер. - Ведь
здесь перед нами целый неизвестный мир...
Хоскинс пожал своими широкими плечами.
- Он не неизвестен. Мы знаем от астрономов, на что должен
быть похожим Марс: пустынная планета, где очень мало кислоро-
да, совсем нет воды и собачий холод.
- Но мы не знаем, какие живые существа можно встретить
здесь! - вскричал Лестер с юношеским энтузиазмом.
Хоскинс усмехнулся:
- Вы, долдно быть, начитались этих диких псевдонаучных ис-
торий, какие сейчас выходят по сотне в неделю, об этих красных
жукоглазых марсианах, об ужасных чудищах и так далее?
Лестер покраснел:
- Ну да, я, конечно, прочел кучу историй... Собственно го-
воря, это и заставило меня заинтересоваться ракетной механи-
кой.
Старший инженер фыркнул.
- Ну ладно, можете забыть о своих глазастых марсианах и обо
всем прочем. Вы знаете, что в этом мире слишком холодно, а ат-
мосферы слишком мало, чтобы поддерживать жизнь живых существ.
- Знаю, - согласился Лестер. - Но я, можно сказать, надеял-
ся, что можно будет найти...
- Забудьте, - посоветовал Хоскинс. - Здесь нет ничего, кро-
ме, может быть, каких-нибудь лишайников.
- Но нельзя ли нам выйти? - горячо спросил Лестер. - Я бы
хотел посмотреть...
Старший опять пожал плечами:
- Хорошо. Нам понадобятся фетровые костюмы и кислородные
маски, вы это знаете. А сначала я сделаю пробу воздуха.
Он завозился с приборами. Юный Лестер продолжал жадно вгля-
дываться в пурпурную пустыню, видневшуюся вокруг. Она, по
крайней мере, выглядела в точности так, как он и ожидал: мрач-
ная равнина красного песка, чем-то схожего с земным, кроме
цвета. Крутящиеся песчаные смерчи вставали там и здесь, а с
неба разливался медный свет уменьшившегося солнца. Он обернул-
ся, услышав удивленное восклицание Хоскинса:
- Не могу понять! Прибор показывает, что воздух здесь почти
такой же плотный, теплый и насыщенный кислородом, как и на
Земле!
Даже Лестер знал, что это невозможно.
- Вы ошиблись! Дайте я попробую.
Он получил те же результаты. Воздух снаружи, как говорил
прибор, был лишь немногим прохладнее земного и содержал столь-
ко же кислорода.
- С ума сойти! - воскликнул Хоскинс. - Здешние условия,
должно быть, сбили прибор с толку. Это невозможно...
- Откроем дверь и посмотрим, - предложил Лестер.
Они попробовали чуточку приоткрыть дверь, готовясь снова
захлопнуть ее, если воздух снаружи окажется непригодным для
дыхания... Они были изумлены: прибор не солгал. Проникший в
каюту воздух был теплым и показался им совершенно похожим на
земной.
Они широко открыли дверь и вышли из ракеты на красный пе-
сок... Казалось, стоял погожий октябрьский день. Ласково све-
тило медное солнце, а ветерок был прохладным и свежим.
- Святители! Значит, астрономы ошиблись! - воскликнул Хос-
кинс. - Но все равно, это невозможно. Как может такая малень-
кая планета, как Марс, сохранить свою атмосферу, и как эта ат-
мосфера может быть такой теплой?
Сделав несколько пробных шагов, они почувствовали, что шаги
их стали странно плывущими и что двигаться они могут сравни-
тельно легко. Но теплота и кислород продолжали оставаться за-
гадкой.
- Клянусь, все это выше моих сил! - пробормотал Хоскинс. -
По всем законам астрономии и физики, Марс должен быть совер-
шенно не таким...
Глаза у Лестера заблестели:
- Если здесь тепло и есть воздух и вода, то могут найтись,
в конце концов, и живые существа!
Хоскинс фыркнул:
- Ваши жукоглазые марсиане из рассказов? Я думал, вы уже
забыли об этих глупостях.
- А я все-таки надеюсь, что здесь должна быть какая-то
жизнь, - настаивал Лестер. - Когда мы садились, я видел на се-
вере большое черное пятно. Что бы это могло быть?
- Наверно, выход темных пород на поверхность, - предположил
Хоскинс. - Мы можем посмотреть с вершины, вот с этого песчано-
го холма.
Они взобрались на красный гребень, скользя ногами по песку,
и оцепенели от удивления при виде неожиданного сходства пейза-
жа с земным.
Стратонавты стояли на гребне песчаного холма. Отсюда им бы-
ла видна пустыня на многие мили в сторону черного пятна. Но
они не смотрели туда. Их внимание было приковано к четырем фи-
гурам, которые двигались по песку невдалеке от них. Фигуры ос-
тановились и направились к земным людям.
Четыре фигуры были, несомненно, человекообразными существа-
ми. Но они не походили на земных людей. У них была красная ко-
жа, безволосый куполообразный череп, выпуклая грудная клетка и
ходулеобразные ноги. На них красовались сложные доспехи из
ремней, на груди у каждого висела блестящая металлическая
трубка.
Лица их были похожи на земные, несмотря на красный цвет ко-
жи и торжественно-безжизненное выражение. Но глаза - совсем не
