отвечал Страшила.
- О, для него это сущие пустяки! Мозгов у него гораздо больше, чем
ему требуется. Они все разложены по кулькам, и в каждом кульке - особый
сорт!
- А я хочу, чтобы он дал мне сердце, - промолвил Дровосек.
- И это ему не трудно, - отвечал хозяин, лукаво подмигивая. - У него
на веревочке сушится целая коллекция сердец всевозможных форм и размеров.
- А я хотел бы получить от Гудвина смелость, - сказал Лев.
- У Гудвина в тронной комнате большой горшок смелости, - объявил
хозяин. - Он накрыт золотой крышкой и Гудвин смотрит, чтобы смелость не
перекипела через край. Конечно, он с удовольствием даст вам порцию.
Все три друга, услышав обстоятельные разъяснения хозяина, просияли и
с довольными улыбками посматривали друг на друга.
- А я хочу, - сказала Элли. - Чтобы Гудвин вернул меня с Тотошкой в
Канзас.
- Где это - Канзас? - спросил удивленный хозяин.
- Я не знаю, - печально отвечала Элли. - Но это моя родина, и она
где-нибудь да есть.
- Ну, я уверен, что Гудвин найдет для тебя Канзас. Но надо сначала
увидеть его самого, а это нелегкая задача. Гудвин не любит показываться,
и, очевидно, у него есть на этот счет свои соображения, - добавил хозяин
шепотом и огляделся по сторонам, как бы боясь, что Гудвин вот-вот выскочит
из-под кровати или из шкафа.
Всем стало немного жутко, а Лев чуть не ушел на улицу: он считал, что
там безопаснее.
Ужин был подан, и все сели за стол. Элли ела восхитительную гречневую
кашу, и яичницу, и черный хлеб; она была очень рада этим кушаньям,
напоминавшим ей далекую родину. Льву тоже дали каши, но он съел ее с
отвращением и сказал, что это кушанье для кроликов, а не для львов.
Страшила и Дровосек ничего не ели. Тотошка съел свою порцию и попросил
еще.
Женщина уложила Элли в постель, и Тотошка устроился рядом со своей
маленькой хозяйкой. Лев растянулся у порога комнаты и сторожил, чтобы
никто не вошел. Железный Дровосек и Страшила простояли всю ночь в уголке,
изредка разговаривая шепотом.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ВЕЛИКИЙ И УЖАСНЫЙ
ИЗУМРУДНЫЙ ГОРОД
На следующее утро, после нескольких часов пути, друзья увидели на
горизонте слабое зеленое сияние.
- Это, должно быть, Изумрудный город, - сказала Элли.
По мере того, как они шли, сияние становилось ярче и ярче но только
после полудня путники подошли к высокой каменной стене ярко-зеленого
цвета. Прямо перед ними были большие ворота, окрашенные огромными
изумрудами, сверкавшими так ярко, что они ослепляли даже нарисованные
глаза Страшилы. У этих ворот кончалась дорога, вымощенная желтым кирпичом,
которая так много дней вела их и наконец привела к долгожданной цели.
У ворот висел колокол. Элли дернула за веревку, и колокол ответил
глубоким серебристым звоном. Большие ворота медленно раскрылись, и путники
вошли в сводчатую комнату, на стенах которой блестело бесчисленное
множество изумрудов.
Перед путниками стоял маленький человек. Он был с ног до головы одет
в зеленое и на боку у него висела зеленая сумка.
Зеленый человечек очень удивился, увидев такую странную компанию, и
спросил:
- Кто вы такие?
- Я соломенное чучело и мне нужно мозги! - сказал Страшила.
- А я сделан из железа, и мне недостает сердца! - сказал Дровосек.
- А я трусливый лев и желаю получить храбрость! - сказал Лев.
- А я Элли из Канзаса и хочу вернуться на родину, - сказала Элли.
- Зачем же вы пришли в Изумрудный город?
- Мы хотим видеть великого Гудвина! Мы надеемся, что он исполнит наши
желания: ведь, кроме волшебника, никто не может нам помочь.
- Много лет никто не просил у меня пропуска к Гудвину ужасному, -
задумчиво сказал человечек. - Он могуч и грозен, и если вы пришли с пустой
и коварной целью отвлечь волшебника от мудрых размышлений, он уничтожит
вас в одно мгновение.
- Но мы ведь пришли к великому Гудвину по важным делам, - внушительно
сказал Страшила. - И мы слышали, что Гудвин - добрый мудрец.
- Это так, - сказал зеленый человечек. - Он управляет Изумрудным
городом мудро и хорошо. Однако для тех, кто приходит в город из пустого
любопытства, он ужасен. Я страж ворот, и, раз вы пришли, я должен провести
вас к Гудвину, только наденьте очки.
- Очки!? - удивилась Элли.
- Без очков вас ослепит великолепие Изумрудного города. Даже все
жители города носят очки день и ночь. Таков приказ мудрого Гудвина. Очки
запираются на замочек, чтобы никто не мог снять их.
Он открыл зеленую сумку, и там оказалась куча зеленых очков
всевозможных размеров. Все путники, не исключая Льва и Тотошки, оказались
в очках, которые страж ворот закрыл крошечными замочками.
Страж ворот тоже надел очки, вывел притихших путников через
противоположную дверь и они оказались на улице Изумрудного города.
Блеск Изумрудного города ослепил путников, хотя глаза их были
защищены очками. По бокам улиц возвышались великолепные дома из зеленого
мрамора, стены которых были украшены изумрудами. Мостовая была из зеленых
мраморных плит, и между ними тоже были вделаны изумруды. На улицах
толпился народ.
На странных товарищей Элли жители смотрели с любопытством, но никто
из них не заговаривал с девочкой: и здесь боялись Льва и Тотошки. Жители
города были в зеленой одежде, и кожа их отливала смугло-зеленоватым
оттенком. Все было зеленого цвета в Изумрудном городе и даже солнце
светило зелеными лучами.
Страж ворот провел путников зелеными улицами и они очутились перед
большим красивым зданием, расположенным в центре города. Это и был дворец
великого мудреца и волшебника Гудвина.
Сердце Элли затрепетало от волнения и страха, когда она шла по
дворцовому парку, украшенному фонтанами и клумбами: сейчас решится ее
судьба, сейчас она узнает, отправит ли ее волшебник Гудвин на родину, или
она напрасно стремилась сюда, преодолев столько испытаний.
Дворец Гудвина был хорошо защищен от врагов: его окружала высокая
стена, а перед ней был ров, наполненный водой, и через ров, в случае
надобности можно было перекинуть мост.
Когда страж ворот и путники подошли ко рву, мост был поднят. На стене
стоял высокий солдат, одетый в зеленый мундир. Зеленая борода солдата
спускалась ниже колен. Он ужасно гордился своей бородой, и неудивительно:
другой такой не было в стране Гудвина. Завистники говорили, что у солдата
не было никаких достоинств, кроме бороды, и что только борода доставила
ему то высокое положение, которое он занимал.
В руках солдата было зеркальце и гребешок. Он смотрелся в зеркальце и
расчесывал гребешком свою великолепную бороду, и это занятие настолько
поглощало его внимание, что он ничего не видел и не слышал.
- Дин Гиор! - крикнул солдату страж ворот. - Я привел чужестранцев,
которые хотят видеть великого Гудвина!
Никакого ответа.
Страшила закричал своим хриплым голосом:
- Господин солдат, впустите нас, знаменитых путешественников,
победителей саблезубых тигров и отважных пловцов по рекам!
Никакого ответа.
- Кажется ваш друг страдает рассеянностью? - спросила Элли стража
ворот.
- Да, к сожалению, это за ним водится, - отвечал страж ворот.
- Почтеннейший! Обратите на нас внимание! - крикнул Дровосек. - Нет,
не слышит. Давайте-ка все хором!..
Все приготовились, а Дровосек даже поднес ко рту свою воронку вместо
рупора. По знаку Страшилы все заорали что было мочи.
- Гос-по-дин сол-дат! Впу-сти-те нас! Гос-по-дин сол-дат! Впу-сти-те
нас!
Страшила оглушительно колотил по перилам рва своей тростью, а Тотошка
звонко лаял. Никакого впечатления: солдат по-прежнему любовно укладывал в
своей бороде волосок к волоску.
- Я вижу, мне придется рявкнуть по-лесному, - сказал Лев.
Он покрепче уперся на лапах, поднял голову и испустил такой рык, что
зазвенели стекла домов, вздрогнули цветы, выплеснулась вода из бассейнов,
а любопытные, издали наблюдавшие за странной компанией, врассыпную
бросились бежать, заткнув уши. Спрятав гребешок и зеркальце в карман,
солдат свесился со стены и с удивлением начал рассматривать пришельцев.
Узнав среди них стража ворот, он вздохнул с облегчением.
- Это ты, Фарамант? - спросил он. - В чем дело?
- Да в том, Дин Гиор, - сердито ответил страж ворот. - Что мы целых
полчаса не могли докричаться до тебя!
- Ах, только полчаса? - беспечно отозвался солдат. - Ну, это сущие
пустяки. Лучше скажи, кто это с тобой?
- Это чужестранцы, которые хотят видеть великого Гудвина!
- Ну что ж, пусть войдут, - со вздохом сказал Дин Гиор. - Я доложу о
них великому Гудвину...
Он опустил мост и путники, попрощавшись со стражем ворот, перешли
через мост и очутились во дворце. Их ввели в приемную. Солдат попросил их
вытереть ноги о зеленый половичок у входа и усадил в зеленые кресла.
- Побудьте здесь, а я пойду к двери тронного зала и доложу великому
Гудвину о вашем прибытии.
Через несколько минут солдат вернулся, и Элли спросила его:
- Видели Гудвина?
- О нет, я его никогда не вижу! - последовал ответ. - Великий Гудвин
всегда говорит со мной из-за двери: вероятно, вид его так страшен, что
волшебник не хочет попусту пугать людей. Я доложил о вашем приходе.
Сначала Гудвин рассердился и не хотел меня слушать. Потом вдруг стал
расспрашивать о том, как вы одеты. А когда узнал, что на вас серебряные
башмачки, то чрезвычайно заинтересовался этим и сказал, что примет вас
всех. Но каждый день к нему допускается только один посетитель - таков его
обычай. И, так как вы проживете здесь несколько дней, он приказал отвести
вам комнаты, чтобы отдохнули от долгого пути.
- Передайте нашу благодарность великому Гудвину, - ответила Элли.
Девочка решила, что волшебник не так страшен, как говорят и что он
вернет ее на родину.
Дин Гиор свистнул в зеленый свисточек, и появилась красивая девушка в
зеленом шелковом платье. У нее была красивая гладкая зеленая кожа, зеленые
глаза и пышные зеленые волосы. Она низко поклонилась Элли и сказала:
- Идите за мной, я отведу вас в вашу комнату.
Они прошли по богатым покоям, много раз спускались и поднимались по
лестницам, и наконец Элли очутилась в отведенной ей комнате. Это была
самая восхитительная и уютная комната в мире, с маленькой кроватью, с
фонтаном посредине, из которого била тоненькая струйка воды, падавшая в
красивый бассейн. Конечно, и здесь все было зеленого цвета.
- Располагайтесь, как дома, - сказала зеленая девушка. - Великий
Гудвин примет вас завтра утром.
Оставив Элли, девушка развела остальных путешественников по их
комнатам. Комнаты были прекрасно обставлены и находились в лучшей части
дворца.
Впрочем, на Страшилу окружающая роскошь не произвела никакого
впечатления. Очутившись в своей комнате, он встал около двери с самым
равнодушным видом и простоял, не сходя с места, до самого утра. Всю ночь
он таращил глаза на паучка, который так беззаботно плел паутину, как будто
находился не в прекраснейшем дворце, а в бедной лачужке сапожника.
Железный Дровосек хотя и лег в постель, но сделал это по привычке тех
времен, когда он был еще из плоти и крови. Но и он не спал всю ночь, то и
дело двигая головой, руками и ногами, чтобы убедится, что они не
заржавели.
Лев с удовольствием улегся бы на заднем дворе, на подстилке из
соломы, но ему этого не позволили. Он забрался на кровать, свернулся
клубком, как кот, и захрапел на весь дворец. Его громкому храпу вторил
тоненький храп Тотошки, который на этот раз решил поместиться вместе со
