линий.
- Вот странная вещь! - проговорил доктор.
- Господи помилуй нас, этот огонь как будто поднимается и
приближается к нам,- сказал Кеннеди.
И в самом деле. Среди страшных криков и мушкетных выстрелов вся
эта масса огня поднималась к "Виктории". Джо приготовился сбрасывать
балласт. Фергюссон очень скоро сообразил, в чем дело.
Тысячи голубей, к хвостам которых прикрепили горящее вещество,
были пущены на "Викторию". Перепуганные птицы разлетелись, описывая в
воздухе огненные зигзаги. Кеннеди стал палить из всех имеющихся ружей
в огненную стаю, но что мог он поделать против бесчисленного множества
врагов! Голуби уже кружились вокруг "Виктории", и шар, отражая огни,
сам казался заключенным в огненную сетку.
Доктор, не задумываясь, сбросил кусок кварца, и шар моментально
поднялся выше стаи огненных птиц. Еще часа два видно было, как они там
и сям кружились в воздухе, но мало-помалу. число их все уменьшалось,
и, наконец, огоньки совсем исчезли.
- Теперь мы можем спокойно заснуть,- объявил доктор.
- А знаете, совсем недурно придумано для дикарей,- проговорил
Джо.
- Они нередко пускают в ход таких голубей, которые поджигают в
деревнях соломенные крыши,- заметил доктор,- но на этот раз наша
"летающая деревня" поднялась выше пернатых поджигателей.
- Вижу, что воздушному шару не страшны никакие враги,- заявил
Кеннеди.
- Нет, ошибаешься,-возразил доктор.
- Какие же?
- Да неосторожные малые в его же корзине. Так вот, друзья мои,
будемте начеку всегда и везде.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Отлет среди ночи.- Беседа.- Охотничий инстинкт Кеннеди.- Меры
предосторожности.- Течение реки Шари.- Озеро Чад.- Свойства
его воды.- Гиппопотам.- Выстрел впустую.
Стоя на вахте, Джо около трех часов ночи заметил, что город под
ним стал, наконец, удаляться,- "Виктория" тронулась в путь. Кеннеди и
доктор проснулись.
Фергюссон взглянул на компас и с удовольствием убедился, что
ветер несет их к северо-северо-западу.
- Нам везет,- проговорил он.- Все нам удается. Еще сегодня мы
увидим озеро Чад.
- А большое оно? - поинтересовался Кеннеди.
- Довольно большое, дорогой Дик. В самых длинных и широких своих
местах оно тянется миль на сто двадцать.
- Полет над водным пространством внесет некоторое разнообразие.
- На однообразие мы вообще жаловаться не можем, да к тому же все
протекает при наилучших условиях.
- Что верно, то верно, Самуэль. Ведь, не считая отсутствия воды в
пустыне, мы как будто не подвергались другим серьезным опасностям.
- Во всяком случае, "Виктория" все время вела себя как нельзя
лучше. Сегодня у нас двенадцатое мая, а вылетели мы восемнадцатого
апреля. Итого, в пути мы двадцать пять дней. Еще деньков десять - и мы
закончим наш полет.
- Где же именно?
- Вот этого я сказать тебе не могу. Да и не все ли это равно?
- Ты прав. Доверимся провидению, пусть оно направляет нас и
хранит, как хранило до сих пор. Разве сейчас мы похожи на людей,
пронесшихся через самую губительную страну на свете?
- Видишь, мы были в силах лететь, и мы полетели!
- Да здравствуют воздушные путешествия! - крикнул Джо.- После
двадцати пяти дней полета мы вполне здоровы, сыты и хорошо, даже, быть
может, чрезмерно хорошо, отдохнули. Мои ноги, например, попросту
онемели, и я ничего не имел бы против того, чтобы размять их, пройдя
миль тридцать.
- Это удовольствие ты уж доставишь себе в Лондоне,- сказал
доктор.- Мы выехали втроем, как Денхем, Клаппертон и Овервег, как
Барт, Ричардсон и Фогель, и оказались более счастливыми, чем наши
предшественники; мы все еще вместе - все трое. И нам очень важно не
разделяться. Если бы один из нас вдруг очутился где-нибудь вдали от
"Виктории" в минуту внезапной опасности, когда ей было бы необходимо
подняться,- кто знает, быть может, мы никогда больше и не встретились
бы. Вот почему, откровенно говоря, я не особенно люблю, когда Кеннеди
отправляется на охоту.
- Но все-таки, дорогой Самуэль, ты разрешишь мне еще заняться
моим любимым делом? Недурно ведь было бы пополнить наши запасы. Кроме
того, вспомни: когда ты звал меня с собой, ты ведь соблазнял меня
чудесной охотой. А я что-то мало отличился на этом поприще, не в
пример Андерсону и Кёммингу.
- Дорогой Дик, или память тебе изменяет, или ты из скромности
просто умалчиваешь о своих подвигах, но мне кажется, что, не говоря
уже о мелкой дичи, у тебя на совести жизнь антилопы, слона и пары
львов.
- Что все это значит, друг мои, для охотника, у которого под
дулом ружья проносятся, кажется, все существующие на свете животные!..
Погляди-ка, погляди! Вон там целое стадо жирафов!
- Так это жирафы? - воскликнул Джо.- Но они не больше моего
кулака.
- Это потому, что мы на высоте тысячи футов, а вблизи ты убедился
бы, что они раза в три повыше тебя.
- А что ты скажешь, Самуэль, об этом стаде газелей,- продолжал
Кеннеди,- или о тех страусах?.. Они мчатся как ветер.
- По-вашему, эти птицы - страусы? - опять удивился Джо.- Но это
куры, настоящие куры.
- Послушай, Самуэль, нельзя ли было бы как-нибудь к ним
приблизиться?
- Приблизиться, конечно, можно. Дик, но спуститься-то на землю
нам нельзя. А тогда, скажи на милость, какой толк убивать зверей,
которыми невозможно воспользоваться? Еще будь это лев, тигр, гиена, я,
пожалуй, понял бы тебя - все-таки одним свирепым зверем на свете стало
бы меньше,- но таких мирных животных, как газель или антилопа, право,
не стоит убивать исключительно для удовлетворения охотничьих
инстинктов. Вообще же, друг мой, мы теперь будем держаться на высоте
футов ста от земли, и если тебе попадется на глаза какойнибудь хищный
зверь,- что же? Всади ему пулю в сердце, ты лишь доставишь нам
удовольствие.
"Виктория" мало-помалу снизилась, но все еще держалась на
порядочном расстоянии от -земли. Ведь в этом диком густонаселенном
крае всегда можно было ждать непредвиденных опасностей.
Путешественники летели теперь над рекой Шари. Очаровательные
берега ее прятались в густых зарослях деревьев всевозможных оттенков.
Лианы и другие вьющиеся растения сплетались, образуя яркую гамму
красок. Крокодилы лежали на солнце или ныряли в воду с легкостью
ящериц. Играя, они выбрасывались на многочисленные, разбросанные по
реке, зеленые островки. Так шар пронесся над цветущей областью
Маффатаи.
Около девяти часов утра доктор Фергюссон и его друзья достигли,
наконец, южного берега озера Чад. Так вот оно, это Каспийское море
Африки, самое существование которого так долго считалось басней, до
чьих берегов добрались только экспедиции Денхема и Барта!
Доктор попробовал набросать теперешние контуры озера, уже сильно
отличавшиеся от занесенных на карту в 1847 году. Постоянную карту
этого озера получить невозможно. Дело в том, что берега озера покрыты
почти непроходимыми болотами - в них едва не погиб Барт,- и болота
эти, заросшие тростником и папирусом в пятнадцать футов вышиной, время
от времени затопляются водами озера. Даже местные города,
расположенные на берегу, часто затопляются, как случилось в 1856 году
с городом Нгорну; гиппопотамы и аллигаторы ныряют теперь в тех самых
местах, где недавно еще возвышались дома жителей Борну.
Ослепительные лучи солнца лились на неподвижные воды озера,
смыкавшиеся на севере с горизонтом.
Доктор пожелал попробовать воду - она долгое время считалась
соленой. Снизиться над озером можно было без всякой опаски, и
"Виктория" как птица пронеслась всего в пяти футах от его поверхности.
Джо на веревке спустил в воду бутылку и вытащил ее наполовину
наполненной. Вода оказалась щелочной и поэтому малопригодной для
питья.
В то время как доктор заносил в записную книжку заметки о взятой
в озере воде, рядом с ним раздался выстрел. Это Кеннеди, не
удержавшись, выпалил в чудовищного гиппопотама, показавшегося из воды.
Но как видно пуля не задела его, а лишь заставила убраться.
- Лучше было бы его загарпунить,- заметил Джо.
- Чем это?
- Да нашим якорем - это был бы подходящий крючок для такого
чудовища.
- И правда, Джо осенила блестящая мысль...- начал Дик.
- Которую я вас очень прошу не приводить в исполнение,- перебил
его Фергюссон.- Это чудовище не замедлило бы утащить нас туда, куда мы
совсем не стремимся попасть.
- Особенно теперь, когда нам известны свойства воды из озера
Чад,- вставил Джо.- А кстати, мистер Фергюссон, что, это самое
чудовище можно употреблять в пищу?
- Это, Джо, ведь млекопитающее из породы толстокожих. Говорят,
его мясо превосходно и служит даже предметом оживленной торговли у
прибрежных жителей,- ответил доктор.
- О, тогда я жалею, что мистер Дик промахнулся! - воскликнул Джо.
- Дело в том, что пуля Дика вообще не могла его поразить,- это
животное можно ранить лишь в брюхо или между ребер. Вот если местность
на севере озера покажется мне подходящей, мы сделаем там привал. Тогда
Кеннеди очутится в настоящем зверинце и наверстает все, что он
упустил.
- Ну и прекрасно,- воскликнул Джо.- Пусть мистер Дик непременно
поохотится на гиппопотамов. Мне так хотелось бы отведать мяса этого
земноводного! А то как-то даже чудно: забраться в самый центр Африки и
питаться куропатками да вальдшнепами, точно мы в Англии.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Столица Борну.- Острова племени биддиома.- Кондоры.- Беспокойство
доктора.- Принятые им меры предосторожности.- Нападение в
воздухе.- Оболочка шара прорвана.- Падение.- Великая
самоотверженность Джо.- Северный берег озёра Чад.
Над озером Чад "Виктория" попала в воздушное течение, которое
понесло ее к западу. Облака умеряли зной, и от водной поверхности
также веяло легкой прохладой. Но около часа дня "Виктория", пролетев
по диагонали через озеро, снова понеслась над сушей и прошла
семь-восемь миль.
Доктор сначала был не особенно доволен, но когда показалась
знаменитая столица царства Борну - Кука, он перестал сожалеть о том,
что ветер занес их сюда. В течение нескольких минут Фергюссон мог
рассматривать этот город, опоясанный стенами из белой глины. Среди
множества арабских домов-кубиков тяжело поднимались довольно топорные
мечети. Во дворах домов и на площадях росли пальмы и каучуковые
деревья, увенчанные огромными, больше ста футов в диаметре, куполами
зелени. Джо заметил, что эти гигантские зонтики соответствуют силе
солнечных лучей, и из этого сделал весьма лестные для провидения
выводы.
Столица состояла в сущности из двух отдельных городов, между
которыми тянулся широчайший, в триста туазов, бульвар, в эту минуту
запруженный пешеходами и всадниками. По одну сторону этого бульвара
раскинулся со своими высокими светлыми домами город богачей, по другую
- жались низенькие с коническими крышами хижины, в которых влачили
жалкое существование бедняки; в Куке нет ни торговли, ни
промышленности, которые давали бы заработок населению. Кеннеди нашел,
что Кука несколько напоминает Эдинбург этим делением на два резко
отличающихся друг от друга города - с тою разницей, что она
расположена в долине.
Но путешественники едва успели рассмотреть открывшуюся перед ними
панораму. Воздушные течения здесь отличаются большим непостоянством, и
противный ветер вдруг подхватил "Викторию" и снова понес ее к озеру
Чад.
Они пролетели миль сорок, и перед глазами Фергюссона и его
