верхом на этом крылатом коне в воздушное пространство...
Изумление толпы, когда она увидела, что один из ее вангангов
уносится в воздух, не поддается описанию.
- Ура! - закричал Джо, в то время как "Виктория" благодаря своей
большой подъемной силе быстро поднималась вверх.
- Он держится крепко,- проговорил Кеннеди, и небольшое
путешествие, конечно, не повредит ему.
- Что же, мы сбросим этого негра? - спросил Джо.
- Что ты! - отозвался доктор.- Мы преспокойно опустим его на
землю, и, думается мне, что после подобного приключения его влияние
как колдуна среди его соплеменников чрезвычайно возрастет.
- Пожалуй, они даже сделают из него бога!- воскликнул Джо.- С них
станется!
"Виктория" была уже на высоте почти тысячи футов. Негр с
отчаянной энергией вцепился в канат. Он молчал, глаза его были
устремлены в одну точку. К его ужасу примешивалось удивление. Легкий
западный ветер уносил "Викторию" от Казеха. Прошло полчаса. Доктор,
заметив, что местность под ними совершенно пустынна, уменьшил пламя
горелки и снизился. Футах в двадцати от земли негр решился спрыгнуть.
Он упал на ноги и опрометью пустился бежать к Казеху, а "Виктория",
освобожденная от лишнего груза, снова стала подниматься.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Приближение грозы.- Лунная страна.- Будущее африканского
континента.- Машина и светопреставление.- Вид местности
при закате солнца.- Флора и фауна.- Гроза.-
Зона огня.- Звездное небо.
- Вот что значит стать сынами Луны без ее позволения,- заговорил
Джо.- Ведь эта спутница Земли могла сегодня сыграть с нами преплохую
шутку. А вы, сэр, своим лечением не подорвали ее славы?
- В самом деле, что с ним, с этим казехским султаном?- вмешался
охотник.
- Сорокалетний полумертвый пьяница,- ответил доктор.- Плакать по
нем вряд ли кто-нибудь станет. Из этого приключения следует сделать
вывод, что почести и слава мимолетны и не надо ими слишком увлекаться.
- Тем хуже! - воскликнул Джо.- Мне, правду сказать, это было по
душе. Подумать только! Тебе поклоняются, ты разыгрываешь бога... А тут
вдруг появляется луна, да еще вся красная, как будто она действительно
разозлилась...
Так болтал Джо, рассматривая ночное светило с совершенно новой
точки зрения; а в это время небо на севере стало заволакиваться
густыми, зловещими тучами. Довольно сильный ветер на высоте трехсот
метров над землей гнал "Викторию" на северо-северо-восток. Небесный
свод над нею был ясен, но почему-то казался тяжелым.
Около восьми часов вечера наши аэронавты находились на 32o 40'
восточной долготы и 4o 17' южной широты. Под влиянием надвигавшейся
грозы воздушное течение несло их со скоростью тридцати пяти миль в
час. Под ними быстро проносились волнистые плодородные равнины Мфуто.
Эта картина была так живописна, что нельзя было ею не восхищаться.
- Мы сейчас в центре Лунной страны,- заметил доктор Фергюссон.-
Ведь эти места сохранили и поныне свое древнее название, должно быть,
потому что во все времена здесь обоготворяли Луну. Действительно,
чудесная страна! Трудно где-нибудь встретить более роскошную
растительность!
- Хорошо бы перенести ее под Лондон, это было бы не естественно,
но очень приятно,- заметил Джо.- Почему вся эта красота досталась
таким диким, варварским странам?
- А кто может поручиться,- возразил доктор,- что со временем эта
страна не станет центром цивилизации? Может быть, в будущем, когда в
Европе земля истощится и перестанет питать население, народы
устремятся сюда.
- Ты полагаешь? - спросил Кеннеди.
- Конечно, дорогой Дик. Проследи за общим ходом событий, вспомни
о переселениях нарядов, и ты придешь к тому же выводу. Азия - первая
кормильца мира, не правда ли? Четыре тысячи лет, быть может, она
творит, оплодотворяется, производит, а затем, когда лишь камни
усеивают землю там, где раньше колосились золотые гомеровские нивы, ее
дети покидают ее истощенное и увядшее лоно. И вот мы видим, что они
устремляются в Европу, юную и мощную, она питает их две тысячи лет. Но
и здесь плодородие уже идет на убыль с каждым днем. Новые болезни, что
ни год поражающие растительность, скудные урожаи, недостаточные
ресурсы - все этр признак угасания жизненной силы, неминуемого
опустошения. И мы видим, что народы бросаются на обильную грудь
Америки, как на источник, который, может быть, нельзя назвать
неиссякаемым, но который пока еще не иссяк. И этот новый континент в
свою очередь станет старым; его девственные леса будут вырублены для
нужд промышленности; почва, слишком много производившая, потому что с
нее слишком много требовали, обессилеет; там, где каждый год снимали
два урожая, теперь с трудом получают с истощенной земли один. И вот
Африка предложит новым расам сокровища, веками накоплявшиеся в ее
лоне. Севооборот и осушка болотистых местностей оздоровят вредный для
европейцев климат, рассеянные по стране водные пути соединятся в общем
русле и образуют судоходную артерию. И эта страна, над которой мы
парим, более плодоносная, более богатая, более жизнеспособная, чем
другие, станет великой страной, где будут сделаны еще более
удивительные открытия, чем пар и электричество.
- Ах, доктор,- сказал Джо,- как бы хотелось все это увидеть
своими глазами.
- Ты слишком рано родился, милый мой.
- Между прочим,- сказал Кеннеди,- это будет, пожалуй, скучнейшая
эпоха, когда промышленность поглотит все и вся. Человек до тех пор
будет изобретать машины, пока машина не пожрет человека. Я всегда
представлял себе, что светопреставление будет тогда, когда
какой-нибудь гигантский котел, нагретый до трех миллиардов атмосфер,
взорвет наш земной шар.
- Прибавлю,- сказал Джо,- что в работе над машиной не последнюю
роль сыграют американцы.
- Да,- ответил доктор,- по части котлов они мастера! Но не будем
забираться в такие дебри, давайте полюбуемся этими Лунными землями,
раз нам посчастливилось их увидеть.
Солнце, прорываясь сквозь гряду туч, золотило своими последними
лучами землю; потоки света изливались на гигантские деревья, на
древовидные папоротники, на стелющийся мох. Волнистая поверхность
почвы там и сям поднималась в виде холмов, гор на горизонте не было
видно. Среди непроходимых зарослей стлались поляны, тянулись колючие
живые изгороди, а на полянах были рассеяны многочисленные селенья,
окруженные как бы природными крепостными стенами из колоссального
молочая и кораллообразных кустов.
Вскоре среди роскошной зелени зазмеилась Малагараси - самая
большая река из питающих озеро Танганьику. В нее вливаются
многочисленные потоки, которые берут начало в прудах, образовавшихся в
глинистом слое почвы, или ручьях, вздувшихся во время половодья.
Аэронавтам вся западная часть страны рисовалась в виде какой-то сети
водопадов.
На роскошных лугах пасся скот: животные с огромными горбами почти
тонули в высокой траве. Благоухающие леса казались гигантскими
букетами, но в этих букетах спасались от дневного зноя львы, леопарды,
гиены, тигры. Порой слон раскачивал верхушки деревьев, и слышался
треск ломаемых его клыками стволов.
- Вот так страна для охоты!- с восторгом воскликнул Кеннеди.- Я
уверен, что пуля, пущенная в лес наудачу, не может не найти себе
достойной дичи. А скажи-ка, Самуэль, не попробовать ли здесь
поохотиться?
- Нельзя, дорогой Дик: надвигается ночь, и ночь жуткая, с ней
идет гроза. А грозы ужасны в этих местах, представляющих собой как бы
гигантскую электрическую батарею.
- Ваша правда, сэр,- вмешался Джо.- Стало страшно душно, ветер
совсем спал, чувствуешь, как что-то надвигается.
- Да, воздух насыщен электричеством,- ответил доктор,- и всякое
живое существо ощущает состояние воздуха перед
борьбой стихий. Я, лично, признаться, никогда до сих пор не
чувствовал этого с такой силой.
- Ну, а не думаешь ли ты, друг мой, что нам следовало бы
спуститься? - проговорил охотник.
- Наоборот, Дик, я предпочел бы подняться выше. Одного только
боюсь: как бы скрестившиеся воздушные течения не отбросили нас от
намеченного маршрута.
- Разве ты, Самуэль, хочешь изменить направление, по которому мы
летели до сих пор от побережья?
- Видишь ли, Дик, если бы это мне удалось, я охотно продвинулся
бы прямо к северу на семь или восемь градусов и попробовал бы
добраться до тех широт, где, как предполагают, находятся истоки Нила.
Быть может, нам удалось бы увидеть там какие-нибудь следы экспедиции
капитана Спика или, пожалуй, даже самый караван Хейглина. Если только
мои вычисления верны, то мы сейчас находимся на тридцать втором
градусе сороковой минуте восточной долготы, и мне хотелось бы
подняться выше экватора.
- Погляди-ка! - кричал Кеннеди, прерывая своего друга.- Погляди
на этих гиппопотамов, вылезающих из прудов. Это просто какие-то груды
живого мяса... А вон те крокодилы... С каким шумом вбирают они в себя
воздух!
- Они словно задыхаются,- заметил Джо.- А до чего же хорош наш
способ путешествовать: с каким презрением можем мы смотреть отсюда на
всех этих злых гадов!.. Мистер Самуэль! Мистер Кеннеди! Посмотрите-ка
вон на ту стаю зверей, движущихся тесными рядами. Их будет, пожалуй,
штук двести. По-моему, это волки.
- Нет, Джо, это дикие собаки. И представь себе, до чего они
отважны: не боятся нападать даже на львов. Для путешественника не
может быть ничего опаснее такой встречи: он будет немедленно растерзан
на куски.
- Ну, в таком случае не Джо возьмется надеть на них намордники,
но если эта свирепость у них в натуре, их и винить нельзя, что с них
возьмешь!
С надвигающейся грозой мало-помалу все замерло. Казалось,
сгущенная атмосфера, точно подбитая ватой, потеряла способность
передавать звуки. Птицы - журавли, красные и синие сойки,
пересмешники, мухоловки - прятались в густую листву больших деревьев.
Во всей природе чувствовалось приближение взрыва.
В девять часов вечера "Виктория" неподвижно повисла над районом
Мсене - скоплением множества селений, едва различимых во мраке. Порой
какой-нибудь прорвавшийся луч света, отражаясь в темной воде, освещал
правильно проведенные каналы и силуэты мрачных, неподвижных пальм,
тамариндов, сикоморов и гигантского молочая...
- Я просто задыхаюсь,- заявил шотландец, втягивая всей грудью
возможно больше разреженного воздуха.- Мы, по-видимому, совсем не
движемся. Что же, будем спускаться, Самуэль?
- Но ведь гроза приближается. Дик,- ответил с беспокойством
доктор.
- Если ты боишься быть унесенным ветром, то, мне кажется, нам
ничего и не остается, как приземлиться,- возразил шотландец.
- Быть может, гроза еще и не разразится этой ночью, тучи ведь
очень высоки,- вмешался Джо.
- Вот именно это и удерживает меня от подъема выше туч,- ответил
фергюссон.- Пришлось бы подняться очень высоко, потерять из виду землю
и быть в полной неизвестности, движемся ли мы вообще, а если движемся,
то куда нас несет.
- Решай же поскорее, дорогой Самуэль, время не терпит,- настаивал
Дик.
- Как жаль, что спал ветер,- заметил Джо,- он унес бы нас от
грозы.
- Да, очень жаль, друзья мои,- проговорил Фергюссон,- ибо тучи
представляют для нас большую опасность. Они ведь несут с собой ветры
противоположных направлений, которые могут в своем вихре захватить
нашу "Викторию", они несут молнии, способные испепелить нас. С другой
