бифштексы, и они возбудили у меня такой аппетит.
- Еще бы,- заметил доктор,- ведь мясо антилопы превосходно.
- Вы, сэр, сможете сейчас же в этом убедиться: стол уже накрыт.
- Клянусь, у этой дичи совсем неплохой запах, приправленный
дымком!- провозгласил охотник.
- Я до конца своих дней с удовольствием питался бы мясом
антилопы, запивая его для пищеварения стаканом грога,- с полным ртом
проговорил Джо. И он сейчас же принялся приготовлять грог.
- Пока все идет довольно хорошо,- заявил он.
- Даже очень хорошо,- поправил его Кеннеди.
- Ну, скажите по правде, мистер Кеннеди, разве вы жалеете, что
отправились с нами?
- Хотел бы я видеть, кто посмел бы меня удержать!- с решительным
видом ответил охотник.
Было четыре часа дня. "Виктория" попала в более быстрое воздушное
течение. Местность незаметно повышалась, и скоро барометр уже
показывал высоту в тысячу пятьсот футов над уровнем моря. Доктору
нужно было для поддержания шара на этой высоте довольно сильно
расширять объем газа, и горелка все время работала без перерыва.
Около семи часов "Виктория" уже парила над бассейном Каньенье.
Доктор сейчас же узнал этот прекрасно возделанный край с его
поселениями, тонущими среди баобабов и тыквенников. Здесь же
находилась столица одного из султанов страны Угого, может быть менее
дикой, чем другие страны Африки: здесь торговля членами собственной
семьи - более редкое явление; все же скотина и люди живут вместе в
круглых хижинах, напоминающих стоги сена.
После Каньенье почва опять стала каменистой и бесплодной, но
спустя какой-нибудь час, неподалеку от Мабунгуру, показалась
плодоносная ложбина, где растительность снова развернулась во всей
своей красе. К вечеру ветер стал спадать, и воздух, казалось,
погрузился в сон.
Тщетно искал доктор воздушных течений. Наконец, убедившись, что в
природе царит полнейшее спокойствие, он решил заночевать в воздухе и
для большей безопасности поднялся на высоту около тысячи футов. Здесь
"Виктория" повисла неподвижно. Среди полнейшей тишины настала чудесная
звездная ночь...
Дик и Джо мирно улеглись на свои постели и заснули крепким сном,
в то время как доктор нес вахту. В полночь его сменил шотландец.
- Смотри же, в случае чего разбуди меня,- наказал ему Фергюссон.-
Главное, не спускай глаз с барометра - это ведь наш компас.
Ночь была холодная. Разница между дневной и ночной температурой
доходила до 27ш.
С наступлением темноты начался ночной концерт зверей; голод и
жажда гнали их из берлог. Слышалось сопрано лягушек, которому вторило
завывание шакалов; внушительные басы львов дополняли этот живой
оркестр.
Утром, принимая вахту от Джо, доктор Фергюссон посмотрел на
компас и увидел, что направление ветра изменилось. За последние два
часа "Викторию" отнесло приблизительно миль на тридцать к
северо-востоку. Сейчас она неслась над каменистой страной Мабунгуру,
усеянной как бы отполированными глыбами сиенита и закругленными
утесами. Земля здесь вся ощетинилась конусообразными скалами,
походившими на гробницы друидов. Множество скелетов буйволов и слонов
белело там и сям. Деревьев было мало, за исключением восточной
стороны, где поселения едва проглядывали среди дремучих лесов.
Около семи часов утра показалась большая, до двух миль в
окружности, скала, напоминавшая огромную черепаху.
- Мы на верном пути,- объявил Фергюссон.- Вон Жигуэла-Мкоа. Мы
сделаем там остановку на несколько минут. Я хочу возобновить запас
воды для горелки. Попробуем где-нибудь зацепиться.
- Что-то здесь мало деревьев,- заметил охотник.
- Все-таки попробуем. Джо, брось-ка якоря,- приказал доктор.
Понемногу теряя подъемную силу, шар снизился. Якоря болтались;
лапа одного из них застряла в расщелине скалы, и "Виктория"
остановилась.
Ошибочно было бы думать, что доктор во время остановки мог совсем
тушить свою горелку. Условия равновесия шара были высчитаны по уровню
моря; местность же все время поднималась, и, находясь на высоте от
шестисот до семисот футов, шар стремился бы опуститься ниже;
следовательно, надо было постоянно поддерживать его, несколько
подогревая газ. Только в том случае, если бы доктор, при полном
отсутствии ветра, давал корзине стоять на земле, шар, освобожденный от
значительной части своей нагрузки, мог бы держаться в воздухе без
помощи горелки.
Судя по карте, у западного склона Жигуэ-ла-Мкоа были обширные
болота. И вот Джо отправился туда один, с бочонком вместимостью до
десяти галлонов. Он без труда нашел воду около небольшого покинутого
селения, запасся ею и вернулся, не проходив и трех четвертей часа.
Дорогой он не заметил ничего особенного, кроме громадных ловушек для
слонов, причем едва сам не попал в одну из них, где лежал
полуизглоданный остов слона.
Из своей экскурсии Джо принес плоды вроде кизила,- их на его
глазах с наслаждением уписывали обезьяны. Доктор признал в них плоды
мбенбу - дерева, очень распространенного по западному склону
Жигуэ-ла-Мкоа. Фергюссон с большим нетерпением ожидал возвращения Джо,
ведь даже непродолжительная остановка в этой негостеприимной стране
внушала ему опасения.
Вода была погружена без всяких затруднений, так как корзина была
почти у земли. Джо отцепил якорь и в один миг очутился подле доктора.
Фергюссон сейчас же усилил огонь в горелке, и "Виктория" снова
понеслась по своему воздушному пути.
Аэронавты теперь находились милях в ста от Казеха - важного
пункта Центральной Африки, куда благодаря юго-восточному течению они
надеялись долететь в этот же день. Неслись они со скоростью
четырнадцати миль в час. Управлять шаром было трудновато. Нельзя было
подняться высоко, не расширяя значительно газа, ибо местность, над
которой они летели, была в среднем на высоте трех тысяч футов над
уровнем моря. Вообще же Фергюссон предпочитал неочень расширять газ.
Он ловко обходил изгибы довольно крутых склонов гор и совсем низко
пролетел над селениями Тембо и Тура-Вэльс. Последние из этих двух
селений находится уже и Уньямвези - чудесном крае, где растения
достигают огромных размеров, в особенности кактусы.
Около двух часов дня, при великолепной погоде, под палящими
лучами солнца, вызвавшими полнейшую тишину в воздухе, "Виктория" уже
парила над Казехом, находящимся в трехстах пятидесяти милях от
побережья.
- Мы вылетели из Занзибара в девять часов утра,- проговорил
доктор Фергюссон, просматривая свои записи,- и вот за два дня, считая
все наши отклонения, мы прошли около пятисот географических миль. А
капитанам Бёртону и Спику на прохождение этого самого пути
понадобилось целых четыре с половиной месяца;
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Казех.- Шумный базар.- Появление "Виктории".- Ванганги-колдуны.-
Сыновья Луны.- Посещение доктором Фергюссоном больного султана.-
Население.- "Тембе" - дворец султана.- Его жены.- Султан-
пьяница.- Обоготворение Джо.- Как танцуют на Луне.-
Настроение изменилось.- Две луны на небосклоне.-
Непрочность божественного величия.
Казех, являясь важным пунктом Центральной Африки, в сущности не
представляет собой города. Надо сказать, что в этом крае вообще
городов и не существует. Казех раскинут в шести обширных ложбинах.
Здесь разбросаны хижины и шалаши невольников, окруженные двориками и
хорошо возделанными садами. Тут великолепно растут лук, картофель,
кабачки, тыквы и превкусные шампиньоны. Область Уньямвези, лучшая
часть Лунной страны,- так сказать, великолепный плодородный парк
Африки. В центре области находится округ Уньяньебэ, чудесная
местность, где беспечно живут несколько чисто арабских семейств -
омани.
Эти люди с давних пор ведут торговлю в центре Африки и в Аравии.
Торгуют они камедью, слоновой костью, набивными бумажными тканями и
невольниками. Караваны их не перестают тянуться по всем экваториальным
странам; доходят они и до побережья, доставляя оттуда предметы роскоши
для своих разбогатевших хозяев-купцов, Окруженные своими женами и
слугами, богачи-омани ведут жизнь самую бездеятельную, так сказать
"горизонтальную",- лежат, болтают, курят или спят.
Вокруг этих цветущих ложбин разбросаны многочисленные хижины
туземцев, раскинулись огромные площади для базаров, зеленеют поля
конопли и дурмана, растут великолепные деревья, дающие прохладную
тень. Это и есть Казех.
Здесь главное место встреч караванов: одни привозят сюда с юга
невольников и слоновую кость, другие доставляют с запада племенам,
живущим вокруг Великих озер, хлопок и мелкие изделия из стекла.
Потому-то на здешних базарах - речная суматоха и невообразимый
шум. Крики носклыциков-метисов, бой барабанов, звук труб, ржание
мулов, рев ослов, пение женщин, писк детей, удары трости жемадара
(начальника каравана), словно отбивающие такт в этой "пасторальной
симфонии",- все сливается в единый непрекращающийся гул.
Здесь без всякого порядка, а вернее сказать - в живописном
беспорядке, навалены и яркие материи, и бисер, и слоновая кость, и
бивни носорога, и зубы акул, и мед, и табак, и хлопок. Здесь
заключаются самые удивительные сделки, ибо цена каждого предмета
определяется исключительно вожделением, которое он вызывает у
покупателя.
Вся эта суета, все движение, весь шум сразу стихли, когда на небе
появилась "Виктория". Величественно паря в воздухе, она постепенно,
почти вертикально стала снижаться. В один миг мужчины, женщины, дети,
невольники, купцы, арабы и негры исчезли с площади и забились в свои
хижины.
- Знаешь, дорогой Самуэль,- заметил Кеннеди,- если мы и дальше
будем производить такой же фурор своим появлением, то нам трудновато
будет завязать какие-либо торговые сношения с местными жителями.
- А между тем здесь можно было бы совершить очень простую
коммерческую сделку,- вмешался Джо.- Взять бы да и спуститься спокойно
на эту базарную площадь и, не обращая ни малейшего внимания на купцов,
забрать самые ценные товары! Да, так, пожалуй, можно было бы сразу
разбогатеть.
- Ну, это не так легко,- возразил доктор.- С перепугу все
разбежались, но, поверь, они не замедлят вернуться из суеверия или
любопытства.
- Вы так думаете, сэр?
- Вот увидим! Во всяком случае, благоразумно будет не слишком к
ним приближаться: ведь "Виктория" наша - шар не бронированный, а
значит, ей опасны и пуля и стрела.
- А ты, Самуэль, намерен войти в переговоры с этими африканцами?
- спросил Кеннеди.
- А почему бы и нет, если это окажется возможным? - ответил
доктор.- Мне кажется, здесь можно встретить арабских купцов, довольно
цивилизованные Помнится, что Бёртон и Спик не могли нахвалиться
гостеприимством жителей Казеха. Надо и нам попытаться завязать с ними
дружбу.
Снизившись мало-помалу, "Виктория" зацепилась одним якорем за
верхние ветви дерева, росшего вблизи базарной площади. Тут все
население, сперва осторожно высунув головы из своих убежищ, высыпало
на площадь. Несколько вангангов-колдунов (их можно было узнать по
знакам отличия - украшениям из раковин конической формы) смело
выступило вперед. У поясов их виднелись черные фляжки из тыквы,
вымазанные салом, и различные, весьма грязные на вид предметы для
колдовства.
Вокруг вангангов стала понемногу собираться толпа: среди нее было
много женщин и детей. Забили барабаны, причем каждый старался
