- Я понял.
- И связь не отключай. Возможно, придется стыковаться в космосе.
- Зачем? - искренне удивился Смагин.
- Затем, что до Офелии не все корабли дотянут. Да и горючего на всех не
достанет. Наверное, придется часть кораблей бросить, и тянуть на самом
большом.
- До Офелии? - лицо Смагина странно застыло, как театральная маска. -
Ты полагаешь, все так плохо?
- Я полагаю, раз уж чужие пригнали сюда два с половиной десятка
крейсеров, то прощай, Волга, - жестко сказал я и откинулся в кресле.
"Саргасс" взбирался к вершине очередной параболы. - Все, я Риггельда
разыскивать буду. Удачи, Юра.
- И тебе.
Едва Смагин растворился в зыбкости эфира, на канале возникла Юлька.
- Кого нашел?
- Смагина, - ответил я мрачно. - Василевский убит, корабля его нету.
Видно, угнали. И Семецкий тоже убит. Риггельд не отвечает.
- А у меня Шумов не отвечает. Хорошо хоть Хаецкие, Мустяца и Прокудин
нашлись - эти сами все поняли и дунули с заимки куда подальше.
Я кивнул.
- За кем еще залетишь? - спросила Юлька. Я чувствовал, что ей очень
хочется меня отговорить от неизбежных посадок, но знал, что этого она не
сделает. Даже пытаться не станет.
- За Костей Чистяковым. И все, убираюсь из атмосферы.
- А Смагин куда делся? За Янкой, конечно, за своей помчался?
- Я бы тоже помчался на его месте.
Юлька вдруг пристально поглядела в створ видеодатчика. Казалось, она
глядит мне прямо в глаза, пристально и напряженно, словно хочет сказать
нечто очень важное - и не решается.
- Найди Риггельда, Рома, - сказала она тихо. - Пожалуйста. Я далеко, не
успею.
Я поспешно кивнул. Когда Юлька меня о чем-нибудь просит, всегда хочется
все оставить и сломя голову мчаться исполнять ее просьбу.
"А что? - прикинул я в уме. - Заимка Чистякова на юге, посреди
плоскогорья Астрахань. Территория Риггельда несколько дальше к западу, в
глубине каспийского массива. Но не настолько, далеко, чтобы я не успел
заглянуть и туда. Загляну. Надо ведь убедиться..."
Я не стал уточнять - в чем именно убедиться. Но разгромленная заимка
Василевского упорно лезла из памяти. И увечный купол, и сам Василевский с
простреленной головой, и Семецкий с простреленной грудью, и чадящий на
взлетной полосе ничей вездеход...
Паршивый сегодня день.
Неужели все это натворила маленькая красная кнопка, обратившаяся теперь
в прах, в невидимый и неощутимый прах?
Как трудно в это поверить!
Я стиснул зубы и снова позвал Курта Риггельда. А он снова не ответил.
Зато спустя некоторое время обЦявился Вася Шумов - сигнал был слабенький,
еле-еле пробивающийся сквозь многослойные фильтры. Аниматор так и не ожил,
так что я Шумова не видел. Только слышал, да и то неважно.
- Эй, Рома! Что там... (треск и шипение) ...за переполох?
- Вася! Наконец-то! - рявкнул я в микрофон, одновременно выкручивая
усиление до отказа. - Ты где?
- (треск) ...леко! Луна! Слышишь? Я на Луне!
- На Луне? - изумился я. Ну, Вася, ну, стервец! Опередить меня, что ли,
вздумал? - Что ты там забыл?
- Долго (треск) ...зывать. Слуш, я космодром вызывал (треск) ...лали к
чертовой матери и отключились! Я в ужасе.
- Вася, слушай сюда...
- Что-что? Слышно пло... (треск)
- Оставайся, где ты есть! Чужие у Волги, тут уже стрельба началась!
Слышишь меня?
- (треск) ...жие? Стрельба? Эй, Ром, ты вчера в "Меркурий", часом, не
заглядывал? Я... (треск).
- Черт! - ругнулся я. Надо выходить из атмосферы, с нашими
передатчиками толковую связь все равно не установишь. Надо прикинуть,
сколько мне понадобится времени. Итак: парабола на Астрахань - двадцать
минут, и бросок по горизонтали, хрен с ним, с горючим, к заимке Риггельда -
еще двадцать.
- Вася! Будь на канале, я тебя через час вызову! Я или Юлька! Слышишь?
- Слышу! Через час! Я не бу... (треск) ...чаться!
- Правильно! Не выключайся! Через час!
- (треск) ...нял! До свя... (треск).
- Пока, - проворчал я.
Ну, ладно, хоть Вася в безопасности. На Луне его наши молодчики с
бластами не достанут. Разве что, чужие... Но их вряд ли заинтересует наша
Луна. Что-то мне подсказывает: интересует их в основном громадина, зависшая
над моим злосчастным островком. Ну и заварил ты кашу, дядя Рома! Будь оно
все неладно...
Вскоре "Саргасс" достиг пика параболы и стал медленно валиться вниз, к
поверхности. И с каждой секундой валился все быстрее, влекомый могучими
обЦятиями гравитации. Но та же гравитация, только искусственная и
более-менее покорная потом его мягко замедлит и опустит на посадочную
площадку около чистяковской заимки.
Сотни раз меня и мой кораблик принимали площадки по всей Волге. Однажды
мне пришлось даже на Офелию слетать, было дело. Раз двадцать я покидал
систему и добирался до периферийных рудников Пояса Ванадия, две десятых
светового года от Волги. И до сих пор моя скорлупка не подводила.
До сегодняшнего дня.
Но все когда-нибудь происходит впервые.
Громадное, рыжее с высоты плоскогорье надвигалось на меня, словно
подошва сапога на ротозея-таракана. Ближе и ближе. А гравипривод все не
срабатывал и не срабатывал. Я уже различал светло-серый пузырек
чистяковского купола и темно-серые черточки капониров, округлый котлован с
бурыми откосами отработанного грунта.
Гравипривод молчал.
Я сглотнул и нервно взялся за пестик маневровых. С мольбой взглянул на
красный глазок посреди пульта, но он и не подумал сменить цвет на зеленый.
"Саргасс" продолжал падать на Астрахань, словно брошенная неведомым гигантом
монета, символ скорого возвращения.
- Тля! - выдохнул я и утопил продолговатую кнопку на пестике.
Маневровые взвыли, медленно, но неумолимо превращая падение в полет.
"Саргасс" отклонился от вертикали, меня вдавило в кресло, и вот я уже не
валюсь прямо на чистяковскую заимку, а описав величавую дугу, взмываю над
ней. Разворот, маневр, заход на посадку... самое трудное - это сесть без
гравипривода.
Но я когда-то тренировался. И сейчас - сел, причем очень удачно. Даже
ни одной опоры не сломал.
Утерев вспотевший лоб, я облегченно выдохнул. Но что, е-мое, стряслось
с приводом? Самое неприятное в случившемся, это то, что за последние
несколько минут "Саргасс" сожрал вдвое больше топлива, чем требовалось для
полета к Луне в обычном режиме. Не считая, конечно, непонятки с приводом
из-за которой все грядущие неприятности и могут произойти. Впрочем, привод
можно починить, он прост, как рычажные весы, был бы инструмент под рукой да
приборы. А у меня все есть, что я - псих, что ли, без инструмента летать?
Костя Чистяков встречал меня у люка. Улыбающийся, в рабочем комбезе и
разбитых горняцких ботинках, с пультом на шее.
- Привет, Ром! Чего это ты лихачил? Настроение?
Наверное, у меня был чересчур озабоченный вид, потому что улыбка
медленно сползла с лица Кости, уступив место настороженности.
- Что-нибудь случилось?
- Да, Костя. Случилось.
Чистяков некоторое время молчал, потом осторожно осведомился:
- Это как-нибудь связано... с кораблями чужих?
Я только кивнул. Хотя не знал наверняка - связано ли?. А с чем это еще
может быть связано? Только с ними, проклятущими. Раз крысы (то бишь наш
директорат) приготовились бежать с бригантины - бригантине конец. Это каждый
пацан знает.
Костя вздохнул.
- И что им здесь нужно... Столько кораблей, даже дрожь пробирает. А
я-то надеялся, что все обойдется, покрутятся и уйдут...
- Да уж, - вздохнул и я. - Почти три десятка. Хватит, чтоб дюжину Волг
распылить...
Теперь удивился Костя.
- Три десятка? Да их уже несколько сотен! Ты что, космодром не
слушаешь?
Я опешил.
- Сотен? Нет, не слушаю. Часа полтора уже не слушаю.
Вот оно что. Мы дернулись бежать, едва услышали о первой волне
инопланетных звездолетов. А они все прибывали и прибывали, оказывается,
выныривали прямо из пустоты, подчиняясь загадочной технике чужих.
Ну и дела. Ты, дядя Рома, не иначе стронул камешек, который в итоге
породил лавину.
- Ладно, - буркнул я, собираясь с мыслями. - Некогда разговоры
разговаривать. Пакуй жратву, и на борт. А я пока привод починю.
- А, - догадался Костя. - У тебя привод гавкнулся? То-то я смотрю, ты
на горизонтали садился.
- Ненавижу горизонтальную тягу, - вздохнул я. - Но она меня сегодня
спасла.
- Ты ее лучше полюби, - проникновенно посоветовал Костя. - А то в
следующий раз спасать не станет.
Он такой - мечтатель и добряк. Улыбчивый и мягкий. Сначала я удивлялся,
как он умудряется выжить среди наших местных волков с бластами? А потом
однажды увидел его в драке. В "Меркурии". Другой человек. В принципе другой.
Шесть человек прирезал - ножом, обычным ножом! "Меркурий" до сих пор помнит.
Те шестеро, если начистоту, были подонками и грабителями. Настоящей волжской
мразью. И были вооружены бластами, правда пьяны в полный дупель. Они
приставали к какой-то девчонке - а оказалось, что Костя ее знает. Ну, он и
ввязался. Директорат потом приговорил его к крупному штрафу, но кое-кто из
местных скинулся и помог Косте монетой - эта шестерка давно уже многим стала
поперек горла.
- Ты шевелись, шевелись, - посоветовал я. - Не приведи-свет, принесет
кого. Василевского и Семецкого уже застрелили. И заимку его разнесли в щепы.
Да и мою, наверное, тоже - меня Плотный по местному вызывал - ругался.
Сейчас вся шваль за кораблями охотится, надо взлетать от греха подальше.
- Рома, - ужасающе спокойным голосом позвал Чистяков. - Погляди-ка.
Я, уже навострившись нырнуть в люк, обернулся. И обмер.
К Костиной заимке, вздымая косматые пыльные шлейфы, тянуло несколько
вездеходов. Кажется, колесных. Или гусеничных - но точно не гравиприводных.
- Тля! - в груди сконденсировался неприятный холодок - эдакая локальная
Антарктида. - У тебя оружие есть?
- Есть, - ответил Чистяков и быстро извлек из узкого кармашка
устрашающих размеров нож. Сверкающий, зазубренный с незаточенной стороны, с
продольными впадинами на лезвии.
Я не нашелся что ответить. У меня перехватило дыхание.
А вездеходы быстро приближались.
8. Наз Тео, вершитель, Svaigh, зал Галереи, планета Свайге.
Галерея вершила четвертый нао кряду.
Прямой канал пробился, наконец, к далекой звездной системе, около
которой был обнаружен крейсер Ушедших. Премьер-адмирал Ххариз Ба-Садж
почтительно прижал гребень перед вершителями расы свайге, но новости целиком
оправдали его ожидания.
Союзники, конечно же, перехватили шифрованные депеши адмирала Шшадд
Оуи, и не замедлили поиграть мускулами перед первооткрывателями
чудо-корабля. Теперь в системе вились четыре мини-флота помимо боевого клина
армады свайгов. Больше двух сотен кораблей. Там теперь так тесно и жарко,
что вакуум может накалиться...
Наз Тео вновь обратился в слух. Вершитель Гурос спорил с вершителем
П'йи; Галерея и представители союзников, которым тоже обеспечили прямой
доступ к каналу, внимали.
- Главная проблема состоит в том, что планета обитаема, - Гурос
оставался бесстрастным, как известковая статуя с Меченых Отмелей.
- Проблема? - П'йи презрительно шевельнул горловым мешком и кончиком
гребня. Одновременно шевельнул, это не укрылось от глаз Наз Тео. - Уважаемый
вершитель Гурос считает дикарей-млекопитающих проблемой? Да на них можно
просто не обращать внимания!
- Не паясничай, П'йи, - Гуроса трудно было вывести из равновесия. - Ты,
