например, дома. Видеть видишь, а внутрь не попадешь. Как на стену
натыкаешься.
Говорили они на ходу, переходя с одной Садовой на другую. Саня
поперхнулся на очередном вопросе, увидев над магазином вывеску написанную
латинским шрифтом. Улица, по которой они шли в этот момент, называлась
"Ogrodowa".
Видя недоумение спутника, Олег объяснил:
- Не то чехи, не то поляки. У них ведь тоже есть Садовые. Да и не
только у них! В той стороне - он махнул рукой на одну из поперечных улиц -
я на Garden street наткнулся... По-моему это англичане.
- Занятно тут у вас! - вздохнул Саня.
Потом питерцы ушли, а Саня поспешил домой: день уже клонился к
вечеру.
Постепенно он привык к Городу, хотя предутренняя тьма на улицах
дальневосточных городов и одновременный закат на европейских еще долго
рождали в нем какой-то смутный восторг. И еще он часто вспоминал слова
пожилого одессита - первого человека, встреченного им в городе: "Это
захватит тебя целиком. Навечно".
Это и правда захватило Саню целиком. Но не навечно.
В один из дней, освободившись, Саня, как всегда, поспешил на Садовую.
Людей сегодня на улицах было почему-то больше обычного и он с
неудовольствием подумал, что придется выжидать у входа, пока никого не
окажется вблизи и в Город можно будет проникнуть незаметно.
Еще издали он увидел, что прямо у входа в Город двое мужчин в грязных
спецовках возятся на приставной лестнице, что-то делая с лестницей.
Саня подошел поближе.
Они прилаживали к дому табличку со словами "ул. Агве Котоко, 7".
Саня остолбенел.
- Что это? - недоуменно спросил он. - Какой еще Котоко? Это же
Садовая!
Один из рабочих ухмыльнулся:
- Была Садовая! Переименовали, значить! Теперь этого самого Котоко
улица.
- Зачем переименовали? - разозлился Саня. - Кто он, этот Котоко? Так
нельзя! Это Садовая!
Рабочий назидательно поднял палец:
- Раз переименовали - значить, надо! Ишь, ты - зачем! А зачем
Набережные Челны два раза переименовывали? Положено, значить!
Рабочие спустились и, взвалив лестницу на плечи, двинулись к
следующему дому.
Саня тупо смотрел на новенькую табличку. Улица Агве Котоко, 7.
"Все, - горько подумал он. - Конец всему. Станет в Городе на улицу
меньше..."
Он повернулся, чтобы уйти.
"А может, не станет? Может, не в названии дело, а в улице?"
Пытаясь убедить себя, что это по прежнему Садовая, он торопливо
шагнул под табличку, не зная еще, что его встретит - распахнутый вход или
холодный камень стены.
Владимир ВАСИЛЬЕВ
ЖЕСТЫ
Роже и сам не понимал как его занесло на корриду. Ничего
привлекательного в том, что несколько человек в ярких костюмах издеваются
над бестолковыми быками он не видел. Но в июльскую жару в крохотном
испанском городке Сагаста, что в часе езды от Барселоны, податься было
совершенно некуда и Роже, бросив автомобиль на единственной стоянке,
забрел на небольшую пустошь, окруженную неровным кольцом повозок.
Оказалось, что в данный момент это никакая не пустошь, а "пласа дель
торо". На повозках теснился народ, в большинстве своем оборванцы со всей
округи; впрочем, были и прилично одетые испанцы; в стороне под
кричаще-ярким навесом сидели даже какие-то дельцы. Здесь не носили костюмы
и галстуки, слишком жарко, но эти вели себя так, словно были облачены
именно в костюмы. Они дружно ругали жару и не выпускали из рук банки с
кока-колой. Внутри кольца нескладный щуплый паренек размахивал мулетой,
пытаясь подостоверней изображать традиционные вероники, полувероники,
чикуелины и натуралии. Получалось не шибко. Большой черный бык - торо -
вяло его атаковал. Зрители свистели и кричали, подбадривая не то тореро,
не то быка.
Роже взял себе колы и устроился рядом с дельцами. В промежутках между
проклятий в адрес погоды они обменивались впечатлениями и тыкали в
суетящегося на арене новильеро пальцами.
Роже был туристом. Отпуск он проводил каждый год одинаково: садился
за руль и колесил по Европе. Францию успел объехать вдоль и поперек еще в
юношеском возрасте. Потом бывал в Бельгии, Голландии, Германии, Дании... В
этом году подался на юг, в Испанию. Тяга к перемене мест гнала его вперед,
дольше чем на сутки Роже нигде не задерживался. Приехав в новый город он
обычно ставил машину где-нибудь в центре, а сам отправлялся бродить
пешком. Так произошло и на этот раз.
На арене тем временем сменилось несколько матадоров. Один даже
ухитрился заколоть своего быка и того с большим трудом уволокли за пределы
круга несколько дюжих зрителей. Роже откровенно скучал, потягивая колу.
Третьесортное зрелище совершенно не впечатляло. Он больше вертел головой и
разглядывал зрителей, чем смотрел на поединок. Поэтому вздох толпы и
наступившая затем тишина заставили его вздрогнуть и впиться глазами в
центр арены.
Видимо, новичок-матадор допустил какую-то роковую ошибку: бык сбил
его с ног. Человек лежал на спине и обреченно смотрел на разъяренное
животное, готовой броситься на него.
В толпе закричала женщина, пронзительно и громко. Роже уже решил, что
лежащему каюк, когда на арену выскочил серенький неприметный человечек и
принялся колотить быка кулаками в крутой черный бок. Торо повернулся к
новому противнику, глухо хрюкая - Роже и не подозревал, что быки способны
издавать такие забавные звуки.
А человечку, похоже, этого и хотелось. Роже видел все очень здорово -
человечек стоял к нему лицом и чуть правым боком, бык - задом и чуть
левым. Казалось, еще мгновение и бык сметет смельчака, он уже подался
вперед, начиная атаку, как вдруг человечек сделал быстрое округлое
движение рукой, держа ее ладонью вперед. Бык замер, несколько даже
удивленно. Новый пасс - и бык расслабился. Опал воинственно вздернутый
хвост, обмякли тугие бугры мускулов. Теперь торо просто стоял, глядя на
человечка преданно и тупо, это можно было понять даже видя быка сзади.
Поверженный новильеро приподнялся на локтях, еще не веря в спасение.
Человечек тем временем сделал быку "козу", совсем как поклонник хэви-метал
на концерте: указательный палец и мизинец вытянуты, остальные сжаты. Бык
завороженно уставился на руку. Некоторое время они не двигались; потом
человечек начал вращать руку, медленно заваливая "козу" вправо. Голова
быка вторила его движению, наклоняясь в ту же сторону. И вдруг бык грузно
и беспомощно опрокинулся набок, словно какой-нибудь неживой предмет.
Над площадью царила мертвая тишина. Потом как-то враз все пришло в
движение: несколько человек бросились ко все еще лежащему тореро; зрители
загалдели, подавшись вперед. Кто-то подошел к быку, вскоре его окружила
целая толпа. Дельцы, позабыв о кока-коле, возбужденно переговаривались и в
конце-концов тоже кинулись на арену. В минуту от тишины не осталось и
следа, импровизированная пласа дель торо забурлила, как вода в чайнике.
Роже, пожалуй, был единственным, кто не сдвинулся с места. В этой суматохе
человечку, уложившему быка на желтый песок, нетрудно было скрыться, чем он
и воспользовался. Во всяком случае, когда его попытались разыскивать,
выяснилось, что никто не успел заметить куда он делся.
Сумятица на площади затянулась и Роже она скоро надоела. Он соскочил
с повозки, на которой сидел все это время, швырнул пустую банку из-под
колы под колеса и зашагал прочь.
Побродив еще часок и поглазев на приземистые местные домишки Роже
решил двигаться дальше, к Барселоне, соображая, что неплохо было бы
предварительно перекусить. Спустившись в первый встречный
подвальчик-бистро он заказал дородному хозяину чего-нибудь посъедобнее и
огляделся в поисках укромного места. Единственный посетитель сидел в углу,
вяло ковыряясь двузубой вилкой в тарелке. Роже прошел к нему и сел
напротив, потому что обедать в одиночку не хотелось.
Человек вздрогнул и недоверчиво посмотрел на Роже. Это был тот самый
неприметный ловкач, который час назад уложил разъяренного бойцового быка
на арену, словно котенка. Роже его сразу узнал и обрадованно вскинул
брови. Он немного соображал по-испански и забормотал что-то восхищенное.
Человечек пристально всмотрелся в Роже и хрипло осведомился:
- Француз?
Он не ошибся. Роже обрадовался возможности поговорить на родном
языке. По-французски человек говорил совершенно свободно и без акцента,
словно коренной парижанин, но чувствовалось, что это не его родной язык.
Вообще он выглядел как испанец - по одежде, но черты лица выдавали его
принадлежность к среднеевропейским народам. Он был не смуглым, как южане,
а просто сильно загорелым. Имя "Дьюла" ничего не прояснило, да и вряд ли
оно было настоящим.
Пришел хозяин с заказом. Роже, заметив, что обед Дьюлы более чем
скромен, заказал еще один для него, и вдобавок бутылочку старого "Херес де
ла Фронтера". Хозяин понимающе улыбнулся и исчез, вернувшись со всем
необходимым буквально через минуту.
Вино скрасило обстановку и Дьюла перестал казаться таким чужим.
Похоже, он ничего не имел против разговора.
Роже, не переставая жевать, заметил:
- Я вообще-то ничего не смыслю в корриде, но быка вы уложили очень
здорово!
Незнакомец усмехнулся:
- Честно говоря, я смыслю в корриде не больше вашего.
Роже изумился - он-то был уверен, что Дьюла применил какие-то
профессиональные матадорские секреты. Видя его удивление Дьюла пояснил:
- Я впервые в жизни в Испании. Всего второй день. И впервые в жизни
увидел человека с красной тряпицей перед быком.
Он даже не знал слова "мулета".
- Тогда я вообще ничего не понимаю.
Дьюла пристально взглянул Роже в глаза.
- Просто я немного знаю повадки некоторых животных.
- А-а! Вы биолог? - протянул Роже понимающе.
- Отнюдь! - усмехнулся Дьюла. - Образования у меня никакого.
- Тогда вы наверняка охотник. Хотя я не представляю, где в Европе
можно поохотиться так, что удастся изучить повадки животных.
Дьюла посмотрел на Роже еще пристальнее.
- Вы правы. В Европе охотиться негде.
Он помолчал.
- Послушайте... У вас есть машина?
Роже кивнул.
- И куда вы... направляетесь?
Роже пожал плечами:
- Скорее всего - на юг.
- А в Барселону? Не отвезете меня в Барселону?
- Могу и в Барселону, - согласился Роже. - Прямо сейчас?
Незнакомец часто-часто закивал.
- Тогда доедаем - и вперед! Идет? - спросил Роже весело.
Дьюла замялся.
- Машина ваша далеко?
- На стоянке. - Роже прикинул. - Минут десять пешком. А что?
Дьюла раздельно произнес:
- Видите ли... Я предпочел бы не показываться на улице. Заедьте сюда,
а? Я был бы очень благодарен.
- Хорошо, - пожал плечами Роже. - Тогда я пошел.
Он расплатился и вышел; незнакомец остался допивать херес. Уже на
улице Роже сообразил: сидит он так, что снаружи его никак не разглядеть.
Вернулся Роже быстро. Быстрее чем ожидал. Незнакомец все так же сидел
за столиком.
- Машина здесь! - сообщил Роже по-прежнему весело.
Дьюла заметно оживился: вскочил, прокрался к выходу. Потом осторожно
выглянул. Улица была пустынна. Роже с удивлением воззрился на него.
- Вы кого-нибудь боитесь?
Незнакомец не ответил.
Роже открыл дверцу и сел за руль, кивнув все еще топчущемуся в дверях
Дьюле:
- Ну! Никого нет.
Дьюла опрометью нырнул на заднее сидение и улегся так, чтобы его не
было видно. Роже рванул с места; шины истошно завизжали. Гнал он быстро и
