вой хвою.
Рудошан догрыз орехи, выплюнул скорлупу и устроился в телеге
поудобнее.
- Эй, Выр, лезь ко мне! - позвал он. Выр отрицательно помотал
головой.
- Охота тебе ноги бить, - сокрушенно вздохнул Рудошан.
За очередным поворотом тропы конь стал, как вкопанный. Поперек
пути лежала сухая сосна в несколько обхватов. Верхушка ее прята-
лась в переплетении обломанных крон; как рухнуло старое дерево на
соседей, так и застыло, чуть не достигнув земли. Человек ползком
пробрался бы под мшистым стволом, но как быть с телегой и ло-
шадью?
Выр хотел чертыхнуться, но вовремя вспомнил, что в таком месте
имя нечистого лучше не произносить и только сплюнул с досады.
- Ну вот, приехали, - Рудошан соскочил с телеги, приблизился к
преграде и задумчиво пнул ее сапогом. На тропу посыпалась сухая
желтая хвоя.
- Чего делать-то будем? - спросил Выр несколько растерянно.
Лесом никак ведь не объедешь...
- М-да... - протянул Рудошан. - Топор-то у меня есть, но
сколько мы с такой орясиной возиться будем? До темноты никак не
успеть.
Выр даже вздрогнул. Ночевать в Черном? Нет уж, лучше сразу
лечь и помереть.
- Да чего ты смурной такой, - сердито сказал Рудошан, роясь
под тюками со шкурками. - Словно прижали нас к стене, и деваться
некуда. Вечно заранее себя хоронишь!
Наконец Рудошан нашарил топорик и потрогал лезвие пальцем. То-
порик был достаточно остр.
Посреди ствола рубить не имело смысла. Рудошан подумал: лучше
срубить несколько молодых сосен у пня, и тогда попытаться прове-
сти коня с телегой чуть в стороне. Вполне может получиться.
Он подошел к корявому толстому пню. Старая сосна подгнила у
самых корней, пень напоминал раскрошенный зуб. Валяющиеся рядом
щепы успели потемнеть от дождей и времени - сколько уже валяется
вековая сосна поперек тропы? И сколько тут никто не ходил?
Рудошан еще раз пнул ствол и с размаху тюкнул топором в за-
плывшую смолой трещину. Удар неожиданно отдался в ладони и обух
выпал из руки. Словно не по дереву Рудошан рубанул, а по железу.
Боль была неприятная, тупая, ноющая. Пригляделся, хотя было сум-
рачно - Черное все-таки. Под слоем загустевшей бог весть когда
смолы что-то крылось. Поднял топор (на лезвии образовалась зазуб-
рина), соскоблил смолу. Осторожно потюкал, расщепляя податливую
древесину.
Что-то железное. Не то нож, не то крюк какой-то.
- Чего ты там возишься? - нервно окликнул его Выр, топтавшийся
у телеги.
- Да, тут в стволе нашлась какая-то штуковина. - Топор чуть не
загубил, холера... Точи теперь!
Спустя несколько минут Рудошан освободил железку из давних
объятий мертвой сосны. Более всего она напоминала обычный клин,
но кому понадобилось отливать клин из металла? По крайней мере,
Рудошан никогда ни о чем подобном не слыхивал. Разглядывая наход-
ку, он приблизился к Выру. На тропе было светлее, клин казался
гладким, словно стекло, и на нем виднелись с трудом различимые
письмена.
Рудошан протянул клин Выру:
- Разберешь, грамотей?
- Душа Чащобы, - шевеля губами, прочел Выр. - Ничего не пойму.
Где ты это взял?
Рудошан повел головой в сторону перегородившей путь сосны:
- Да, в стволе... Не то чтобы торчала - наверное, кто-то вко-
лотил его в трещину, да так и бросил. Правда, сколько лет назад -
и представить боюсь. А дерево росло, постепенно и втянуло клин
этот в себя. Не иначе.
Выр повертел находку перед глазами. И в это мгновение вдалеке
кто-то протяжно завыл. Может быть, волк. Но какой волк станет
выть белым днем? Да еще летом?
- Чур меня! - побледнел Выр и выронил клин. Конь дернулся и
тревожно захрапел. Вой тотчас оборвался, словно там прислушались.
Рудошан поднял клин и сразу увидел, что надпись на нем с двух
сторон.
- Эй, тут еще что-то написано! - он взглянул на Выра и раздра-
женно добавил. - Да перестань ты трястись!
Выр неохотно прочел:
- Выдь немедля.
Больше на железке надписей не было: два слова с одной стороны,
два с другой.
- Гм! - протянул Рудошан и поскреб макушку. - Что бы это зна-
чило: душа чащобы выдь немедля!
Порыв ветра ударил, словно вихрь в поле налетел. Низкий голос
тихо произнес:
- Приказывайте...
Выр нервно обернулся. У тропы стояло похожее на бочонок созда-
ние, поросшее седым лишайником. Ноги его напоминали толстые пни,
а руки - кривые сучья. Рот - как дупло, носа нет вовсе, а глаза
красные, что закатное солнце.
Рудошан некоторое время собирался с мыслями, потом неопреде-
ленно промычал, благо рот сам собой открылся:
- А-а-а... Дорогу бы освободить!
Лесовик повел рукой-веткой и ствол старой сосны рассыпался в
пыль, а сучья, шурша, упали наземь.
- Еще?
Рудошан вновь отвесил челюсть.
- Кто ты? - нетвердо спросил Выр. Чувствовалось, что ему очень
хочется залезть под телегу. Вообще Рудошан знал, что Выр далеко
не трус, на медведя мог в одиночку выйти, но как только дело ка-
салось нечисти, вся его храбрость вмиг улетучивалась. Странно, но
это так.
- Я - душа чащобы. Приказывай, хозяин!
Лесовик обращался к Рудошану, несмотря на то, что клин держал
в руках Выр.
- Я твой хозяин? - уточнил Рудошан.
- Да. Ты меня вызвал.
"Наверное, когда сказал: Выдь немедля, - догадался Рудошан. -
Ну и дела!"
- Ты всегда придешь на помощь? - спросил он.
- Тебе - да. До тех пор, пока ты будешь в Черном.
- А за пределами Черного? - Ты не вынесешь меня отсюда. Смерт-
ному это не под силу.
"Клин, - понял Рудошан. - Он имеет в виду клин. Пока он у ме-
ня - будет слушаться. Но вынести клин из Черного нельзя. Интерес-
но, почему?"
- Когда будешь нужен, я позову! - сказал Рудошан, отбирая клин
у Выра и пряча его за пазуху. Железо было теплое.
С тем же порывом ветра лесовик отступил за стволы. Подобрав
топорик, Рудошан стегнул лошадь.
- Н-но, милая!
Выра не нужно было уговаривать - семенил рядом с телегой. Ру-
дошан задумчиво гладил железку за пазухой. Было до странности ув-
лекательно и одновременно жутко.
В глубине леса вновь завыли, на этот раз ближе. Выр тихо выру-
гался.
Близился полдень. Если все пойдет гладко, они успеют миновать
Черное задолго до темноты.
Первое время все шло как нельзя лучше, лошадка бодро трусила
по тропе, раздвигая колючие ветви. Рудошан зыркал направо-налево,
а Выр, то ли умаявшись, то ли еще почему, сидел на тюках и глядел
назад.
Волка первым почуял конь. Всхрапнул и замер. Выр схватился за
лук.
Зверь стоял у ствола сосны и мрачно глядел на телегу. Глаза
его горели, ровно угли, даже в свете дня.
- Громадный какой, - побормотал Рудошан, тоже берясь за лук.
И, с замиранием в сердце, позвал:
- Душа чащобы, выдь немедля!
Порыв ветра, упругий, как железная пружина, и глухой голос:
- Приказывай, хозяин...
Бочонок возник совсем рядом с волком, который сразу стал ка-
заться мельче и даже хвост поджал.
- Вели этому, чтоб не чинил нам зла! - потребовал Рудошан.
Лесовик повернулся к зверю.
- Уходи!
Волк послушно канул вглубь бора.
- Пока все, - отпустил лесовика Рудошан, удивляясь своей уве-
ренности.
Порыв ветра был уже привычен.
- Холера! - не своим голосом сказал Выр. - Это был вовкулак,
ты заметил?
- Еще бы не заметить! - отмахнулся Рудошан. Железка за пазухой
жгла ему грудь. - Н-но, милая!
Телега сдвинулась с места.
До вечера душа чащобы отогнала от тропы двух тупых упырей, го-
лодного грида. Выр как стал белым еще при виде вовкулака, так и
сидел мышкой на шкурках. Рудошан, обливаясь потом, призывал ново-
го слугу и отдавал короткие приказы. Нечисть убиралась с дороги,
повинуясь лесовику-бочонку беспрекословно. Но нервы натянулись до
предела.
А потом тропа вновь обратилась в дорогу, и впереди показался
долгожданный просвет. Черное осталось позади.
Рудошан остановил коня и потянулся к топору.
- Чего? - забеспокоился Выр. Последние несколько минут он за-
метно оживился, вновь обрел нормальный цвет лица и перестал напо-
минать покойника с отчетливо-черной бородой на молочно-белом под-
бородке.
Рудошан не ответил. Извлек клин из-за пазухи и прыгнул с теле-
ги. Выбрал сосну потолще, обошел кругом и вставил клин в трещину
ствола. Обух звякнул, вгоняя железку в плоть дерева.
Сосны дружно зашумели на ветру. Выр, глянув вверх, спросил Ру-
дошана:
- Зачем?
А тот не останавливался, пока не вбил клин полностью. Перебро-
сил топорик в левую руку и обернулся к приятелю.
- Зачем? А тебе бы хотелось расстаться с душой, друже?
Выр непонимающе глядел на него. Но не стал возражать.
В самом сердце старого бора тоскливо завыл вовкулак, но Рудо-
шан даже не обернулся. Впереди виднелось житнее поле и стены
большого селения - Андоги.
А над Черным гулял ветер.
Владимир ВАСИЛЬЕВ
УРМИ
Слоны, люблю я дивный ваш полет...
Б.Сидюк
Агентство "Киодо Цусин", март 1992 года. Вблизи Галапагосских
островов водолазы обнаружили на мелководье странные столбы почти
четырехметровой высоты. Они состоят из полупрозрачного стекловидного
вещества светло-голубого, бледно-розового, бледно-зеленого и
молочно-белого цветов.
Поверхность находок имеет феноменальную твердость: она не поддается
обработке никакими существующими материалами и инструментами, в том числе
циркульной пилой с алмазными резцами и корундовыми кругами. Попытки
водолазов отколоть кусочек от столба взрывами малой мощности ни к чему не
привели. Тем более загадочным представляется равносторонний треугольник
(со сторонами длиной около 25 сантиметров), вырезанный на поверхности
одного столба.
Загадке Галапагосских островов исполнилось четыре месяца...
МОРЕ лениво шевелилось под бездонным колпаком неба, катер слегка
раскачивался на добродушной волне, дышалось легко, и не верилось, что
где-то есть пыльные города, смог и вонючие нефтяные лужи. Здесь было
мелководье, недалеко из воды выглядывали Галапагосские острова, море
пронзительно синело вдали, а вблизи казалось совсем прозрачным.
Фред сонно наблюдал, как Полли надрывается на веслах, сердито пыхтя и
отдуваясь, и периодически стукается спиной о копающегося в моторе Артура.
Мотор работал строго по внутреннему расписанию, а именно - когда ему
хотелось. Хотелось редко. Отказывал он с регулярностью маятника.
Минут через пять Фреду стало жалко малыша-Полли и он со словами "ну
что ты уродуешься" отобрал у него левое весло. Артур с интересом
выпрямился и несколько секунд смотрел, как они уродуются вдвоем. Катер
выписывал по поверхности замысловатую кривую, и Артур предположил, что они
идут противолодочным зигзагом. Полли сердито предложил ему правое весло:
- На, попробуй ты, механик. Посмотрим, как получится.
Артур вздохнул, отвернулся и в сердцах пнул мотор ногой. Тот хрюкнул,
завелся и обдал всех клубом сиреневого дыма. Катер прыгнул вперед и
вправо, потому что Фред перед этим греб один; малыш-Полли от толчка весело
полетел через борт. Артур озадаченно присел, делая знаки Фреду, чтобы тот
перестал грести. Фред убрал весла, и Артур повернул катер к барахтающемуся
Полли. Пока мокрый и ругающийся малыш перебирался через борт, мотор опять
заглох. Артур обессиленно опустился на дно.
- Какой идиот оставил мотор на скорости? - поинтересовался Полли.
Фред пожал плечами. Им не везло с самого начала. Рейс Майами-Кито дважды
откладывали. В дороге потерялся чемодан Артура - кажется, его увезли
обратно в Майами. Эквадор тоже встретил их соответственно - катер удалось
купить только с семнадцатой попытки, а уж с остальным снаряжением сколько
мороки было...
Артур подозрительно принюхался и, лежа на дне катера, потрогал что-то
